Нарушая правила

Глава 23. Дина

— Привет, — Влад приветствует меня неуверенной улыбкой, а сам смотрит мне за спину, словно выглядывает кого-то.

— Его нет дома, — сухо бросаю в ответ. — Я сейчас.

Оставив дверь приоткрытой, иду в гостевую спальню, чтобы принести часы, но, когда возвращаюсь, натыкаюсь на Влада уже в квартире. Он вошел без приглашения.

— Вот, — вручаю ему тяжелые мужские часы с символикой “РЖД” и гравировкой на обратной стороне. — Лежали в ящике прикроватной тумбы. Наушники я не нашла.

— Класс. Спасибо! — забрав часы, Фриц протягивает мне длинный бумажный пакет. — Вот. Это тебе. Небольшой презент.

— Что там? — с подозрение смотрю на пакет.

Влад открывает его и показывает, что внутри — винная бутылка из темного стекла.

Он достает из пакета бутылку полностью и крутит ее в руке.

— Не знал, какое ты предпочитаешь.

— Никакое.

— Да ладно тебе, Дин, это всего лишь вино, — миролюбиво произносит парень.

Я скрещиваю руки на груди.

— Нет. Не надо. Забери, — упрямо повторяю, глядя ему в глаза.

Влад досадно вздыхает.

— Назад я его тоже не понесу.

Затем он обходит меня и направляется на кухню.

— Куда ты?! — устремляюсь за ним. — Что тебе здесь надо? — удивленно моргаю, наблюдая за Фрицем.

Он открывает один ящик за другим, пока не находит то, что искал.

— Вот он, — берет в руку штопор.

— Влад, не трогай ничего!

Не обращая внимания на мое негодование, Влад сдирает кончиком штопора этикетку с пробки.

— Расслабься. Мы просто выпьем, как старые знакомые, — начинает методично вкручивать штопор в пробку.

— Не буду я с тобой пить! Ты что глухой?!

Орудуя штопором, Фриц сохраняет бесстрастное выражение лица. И так же спокойно, неторопливо открывает навесной шкаф с посудой, достает два бокала и аккуратно наливает красное вино. Я же скрежещу зубами от злости. Какой наглый! Вошел без спроса, еще и хозяйничает!

— Вот. Держи, — нацепив фальшивую улыбку, протягивает мне один бокал. — Просто пригуби. Я тоже не буду, мне за руль.

Приподняв свой бокал, Влад кивает мне, после чего делает небольшой глоток.

Надеясь как можно скорее избавиться от его присутствия, я хватаю бокал, подхожу к мойке и выплескиваю вино.

— Будем считать, я его попробовала, — ставлю бокал в мойку.

Влад поджимает губы, опуская бокал на столешницу.

— Как расточительно. Недешёвое вино, между прочим, — замечает он, подходя к плите. — Что на ужин, хозяюшка? — приподнимает крышку сковороды.

— Разве я тебя приглашала? — я приближаюсь к нему, забираю крышку и возвращаю на место с громким бряцанием.

Влад реагирует на мою выходку самодовольной улыбкой.

— Хорошо тебе тут живётся, да? — интересуется он, окидывая взглядом кухню.

Я не совсем понимаю, что Немцев имеет в виду, но тон у него мерзкий и насмешливый.

— Влад, ты забрал, что хотел? По-моему, тебе пора, — я теряю остатки терпения.

— А я тебя недооценил… Дина… — с издевкой продолжает Фриц.

— Ты все сказал? — я изгибаю бровь.

Игнорируя мои намеки, Немцев подходит к окну, встает ко мне спиной и постукивает пальцами одной руки по подоконнику.

— Как ты думаешь, почему он с тобой?

— Ты о чем?

У меня появляется плохое предчувствие.

— Спорим, ты уверена, что у вас любовь и все такое? — Влад оглядывается, окидывая меня надменным взглядом. — Держи карман шире. Тим же по приколу к тебе подкатил. От нехрен делать. Ты для него — очередное развлечение. Сельской экзотики ему захотелось. Он все советы у меня спрашивал, как лучше к тебе подобраться, — сообщает он. — Ты приглянулась ему, и Чемезов решил проверить, такая ли ты неприступная, какой прикидываешься…

От его гадких слов меня передергивает.

— Зачем ты мне все это рассказываешь? — стараюсь не подать вида, насколько меня задели его слова.

— Затем, что кое-кому пора спуститься с небес на землю, — самодовольно произносит Влад.

Не уверена, планировал ли он это представление, но совершенно очевидно, что сейчас он просто издевается надо мной.

— То есть мне, да? — с вызовом бросаю я.

— Ты бы только послушала, что про вас говорят… — торжествующе продолжает Фриц. — В основном, конечно, говорят про Чемезова… Да ты и сама все понимаешь. Он скоро наиграется и выставит тебя. Только что ты будешь делать? Куда побежишь?

— Почему тебя это колышет! — рявкаю я.

На что Влад качает головой.

— Я же помочь тебе хочу, дуреха…

— Как Ане?

— Вот не надо, а, — он недовольно морщится. — Петрова сама на меня вешалась. И я ей ничего такого не обещал. Если она там себе что-то нафантазировала — я-то при чем?

— Ты все сказал? — повторяю я. — Вали отсюда.

— Ты тут не хозяйка, — возражает Фриц, хищно сузив глаза. — Ты тут никто.

— А ты — и подавно, — парирую я. — Забрал свои часы — проваливай!

— Выгоняешь меня? — усмехается Влад. — А ты в курсе, кто уговорил Тима разрешить тебе жить у него. Забыла, кто тебя привез сюда? Кто с твоими шмотками носился? Если бы я только знал, что ты все испортишь…

— Пошел отсюда вон! — я срываюсь на крик. Увидев на столешнице свой телефон, хватаю его. — Я сейчас в полицию позвоню!

— Ах-ты, тварь… — Влад хватает меня за волосы на затылке и дергает на себя. — Дай сюда! — пытается выхватить мой мобильный, но я крепко сжимаю его в руке. — Дай сюда, я сказал! — тогда он заламывает мне другую руку.

— Отпусти, придурок! — я дергаюсь, пытаясь вырваться.

Но Влад лишь сильнее заводит вверх мой локоть. Я вынуждена положить телефон на место.

— Я отпущу тебя, но не надо никуда звонить, ладно? — с опаской говорит Фриц, ослабляя хватку. — Я не хотел этого. Ты сама виновата. Я просто среагировал. Ты это понимаешь?

— Да убери уже от меня руки! — хриплю я в ярости.

Влад отпускает меня, и я резко к нему разворачиваюсь.

Теперь мы стоим лицом к лицу. Запястье и плечо немного ломит после его дикой выходки, а кожу под волосами неприятно саднит.

На глазах наворачиваются слезы.

Со мной никто никогда так не обращался. Ни отец, ни братья. Никто.

В школе некоторые со мной не общались из-за того, что мой отец сидит в тюрьме, иногда кто-то мог отпустить по этому поводу обидное замечание, но мне никогда не причиняли вред физически.

Даже дурацкий номер Тима, когда он поцеловал меня против моей воли, кажется сейчас детской шалостью. В его поступке не было жесткости, злости или желания унизить. Фриц же, кажется, наслаждается тем, что заставляет меня чувствовать.

Осознав, что вот-вот зареву, я отворачиваю голову и стискиваю зубы, запрещая себе плакать.

Только не перед этим идиотом. Он не заслужит такой праздник!

— Эй, все нормально? — Влад заглядывает мне в лицо, держась на почтительном расстоянии. — Дин, я не хотел. Ты же знаешь, я не такой, — трусливо добавляет он.

— Мне плевать, какой ты! — мой голос дрожит. — Уматывай!

— Да хватит тебе выделываться, — раздраженно говорит Фриц. — Что ты о себе возомнила? Ты не лучше других, а строишь из себя.

Меня душит ком в горле.

— Не пойму, ты что ревнуешь? — при этом я пытаюсь храбриться. — У тебя чувства к моему парню? Я думала, ты по девочкам.

— Я по девочкам, — отрезает Фриц, явно уязвленный моим подколом. — Только мне казалось, у Тима больше мозгов. Повестись на лохушку с коровьим взглядом — не ожидал от него. Напомни-ка, из какой вонючей дыры ты сюда приехала? — осмелев, Фриц снова опускается до примитивных оскорблений.

Я судорожно вздыхаю.

— У-би-рай-ся!

— Крепко же ты в него вцепилась… Прямо мертвой хваткой. Может, и женишь его на себе? — Фриц продолжает куражиться, стоя справа от меня.

— Может, и женю! Тебе-то какая разница, господи?! Занимайся своими проблемами!

— А у меня нет проблем, — снова ухмыляется Немцев.

— Еще бы! Девушки для тебя — все равно, что вещи, да? Использовал, выкинул, нашел другую. Не понравилась — поменял!

— Может, я не со всеми такой, — ленивым тоном парирует Влад. — Может, я ищу ту самую, единственную. Вопрос — как я узнаю, что это именно она, если не распробую?

— Ты же Ане жизни искалечил! — я сжимаю руки в кулак.

Фриц пожимает плечами.

— А я не просил ее беременеть. Залетела — сама виновата. Не маленькая, знает, как дети получаются.

— Какой же ты подлый и двуличный!

— Зато ты у нас безгрешный ангелочек.

— Да катись уже отсюда!

— Он кинет тебя. Наиграется и пошлет, стопроцентно. Бабы такие дуры.

Напоследок Фриц презрительно ухмыляется.

Когда он уходит, я остаюсь стоять на том же месте.

Меня трясет. В горле застыл ком, а лицо горит — то ли от злости, то ли от стыда. Не знаю… Так плохо мне еще никогда не было. Фриц морально растоптал меня. Он так умело надавил на самые болезненные точки, словно ему были известны все мои страхи и сомнения.

А минут через десять я слышу, как в прихожую врывается Тим. Не входит, а врывается.

Прежде, чем появиться на кухне, он ходит по комнатам. Мое сердце сжимается в такт его тяжелых шагов.

— Где он? — наконец Тим предстает передо мной.

Я стою, облокотившись поясницей о гранитную столешницу.

— Ушел. Недавно.

Пылающий взгляд Тима скользит по мне.

— Какого черта, Дин? Что он тут делал?

— Забирал свои часы… — отвечаю безжизненным тоном. А потом до меня доходит — откуда он знает? — Мы же о Фрице говорим? — уточняю я.

— А у тебя тут кто-то еще был?! — огрызается Тим. — Что за дела у тебя могут быть с этим дебилом?

— Да нет у меня с ним никаких дел! — вспыхиваю я. — Он сегодня написал мне, попросил часы поискать, а потом позвонил и говорит: "Я в вашем районе, могу подъехать"… Часы эти дурацкие в ящике лежали. Я не стала тебе ничего говорить заранее, потому что не знала, как ты отреагируешь.

— Ты не знала, как я отреагирую?! — психует Тим. — Реально?! Я за порог, а ты приглашаешь в гости Фрица? Интересно, как мне на это реагировать?

— Я его не приглашала! Он попросил об услуге. Сказал, что это часы его отца… Я подумала — ну что тут такого? Я не знала, что он начнет… — запинаясь, бормочу я. — Я же не знала… — и отворачиваюсь.

В груди снова начинает печь.

— Что он сделал?! — взяв за локоть, Тим осторожно разворачивает меня. — Он тебя обидел?

— Он такие гадости говорил. Про меня, про нас… Что я для тебя просто развлечение, сельская экзотика… Что ты нарочно меня добивался, чтобы свое эго потешить… Это правда?

— А ты как думаешь? — его глаза слегка сужаются.

— Тим, ответь мне…

— Что было, то было, — опустив взгляд, Чемезов пожимает плечами. — Я не отрицаю. Это я попросил его нас познакомить. Не знаю, чего я хотел, просто дурака валял. Но тогда я понятия не имел, какая ты, я тебя не знал! А Фриц, гаденыш, он же нарочно…

— Значит он правду сказал? У нас липовые отношения… — я лихорадочно пытаюсь все связать. — Ты получил, что хотел… Что теперь?

Признание Тима выбивает из легких весь воздух. Меня словно в солнечное сплетение шибанули.

Опустив голову, я вижу, что Тим приближается, и отшатываюсь.

— Эй, посмотри на меня, — он тянет меня за руку. — Что за чушь? Я что недостаточно сделал для того, чтобы ты мне верила? Да я с ума по тебе схожу! — отчаянно восклицает Тим. Я вскидываю голову и начинаю разглядывать его лицо — растерянное и взволнованное. — Липовые отношения, — передразнивает парень, пронзая меня суровым взглядом. — Ты гонишь, Дин. Зачем ты вообще его слушала?

— Скажи мне правду, — настаиваю я уже, скорее, из упрямства.

— Какую правду?! — взрывается Тим. — Мало ли что я там думал вначале! Ты меня сама терпеть не могла, вспомни! И что теперь, может, мне тоже начать из-за этого дуться и предъявлять тебе что-то? Хватит! Включай голову! Кому ты веришь, в конце концов, мне или барану, который бросил свою беременную девушку?!

Тим прав. И я это понимаю. У меня нет причин сомневаться в нем сейчас.

Что было, то было…

Однако я не могу найти логики в отношении Влада ко мне. Ради чего он столь упорно пытался внушить мне, что у нас Тимом все закончится?

— Тогда зачем он так? — растерянно бормочу я вслух. — Чего он добивается?

— Он просто мразь, — без лишних раздумий заявляет Тим. — Некоторым людям не нужны причины, чтобы вести себя по-скотски. У них это просто в крови. Может, он мне завидует. Или его с детства постоянно шпыняли, и теперь он так самоутверждается, — предполагает Чемезов. — А, может, он запал на тебя. Откуда я знаю, что на уме у этого тупорылого?

— Запал на меня? — морщусь я. Мысль о том, что Фриц мог испытывать ко мне влечение, вызывает стойкое отвращение. — Ну точно!

— А что такого? Ты красива, умна. И недоступна для него, — последнее предложение он выделяет голосом, демонстрируя мне фигу.

Поразмыслив, я все-таки делаю свои выводы.

— Нет, я думаю, он обижен на тебя. А я его бешу из-за того, что ваша компания распалась… Я помню, как он тебе в рот глядел. Он же даже пытался одеваться, как ты. И волосы так же зачесывал… Он реально хотел стать твоим другом. В его понимании. А я все испортила. Фриц так считает… Ты умеешь очаровывать людей, — замечаю я. — Фриц, может, и симпатичный, и язык у него подвешен, но он не ты… Тебе не надо лезть вон из кожи, чтобы расположить к себе кого-то… Девчонки сами за тобой бегают. Я же вижу, — в итоге я выдаю махом все свои нехитрые наблюдения и умозаключения.

— Что ты видишь? — усмехается Тим, явно не веря в мою версию.

— Я не лучше других. В этом он прав.

Красивые черты лица Чемезова становятся жесткими.

Поразмыслив, он хватает свой айфон и подносит его к уху.

— Блеск. Теперь ты цитируешь Фрица, — говорит со злой иронией.

— Я не… — собираюсь было возразить.

— Подожди! — перебивает меня. — Слушай сюда, недоумок… — рявкает он в трубку стальным голосом. — Только попадись мне, черт… — Нахмурившись, он отнимает телефон от уха и смотрит на экран. — Бросил трубку! — Выругавшись, Тим швыряет айфон на стол. — Да и хрен с ним! Я завтра с ним разберусь. — Он подходит ко мне и тянет за руки. — Иди сюда. — Опустившись на стул, усаживает меня на колени. — Выбрось из головы все, что он тебе наплел. Нашла, кого слушать! Если этот мудила в чем-то и хорош, так это в том, чтобы отравлять людям жизнь. Но только от нас зависит, позволим ли мы ему все испортить. Позволим? — склонив голову, ловит мой взгляд.

Я качаю головой.

— Нет.

— Ну вот и все… Дин, хорош, ладно? — Тим осторожно запрокидывает мою голову и внимательно смотрит в глаза. — Ты плакала?

Я трясу головой.

— Если я и буду плакать, то явно не из-за Фрица.

— Я не хочу, чтобы ты из-за меня плакала, — он нежно касается моего лица.

— Ладно. Не буду, — заставляю себя улыбнуться. — Ни один парень в мире недостоин моей слезинки. Доволен?

Тим удовлетворенно кивает и тянется к моим губам.

Поцелуй помогает мне отогнать плохие мысли.

— Что у нас на ужин? — интересуется парень, когда мы наконец отлипаем друг от друга.

Я встаю с его колен, подхожу к плите и поднимаю крышку сковороды.

— Спагетти с фрикадельками. Ты будешь?

Тим кивает.

— Угу… Покормишь меня? — просит он, подходя к крану, чтобы вымыть руки. И в следующую секунду его лицо приобретает удивленное выражение. — Насекомыш, неужели сегодня у нас будет аперитив?

Проследив за взглядом парня, я снова вспыхиваю. Мы оба смотрим на открытую бутылку, которую притащил Немцев, и бокал с вином.

— Это Фриц принес. Я просила его забрать, но он… Я никак не могла от него избавиться, а он тут расхаживал и все говорил, и говорил… Как будто канализацию прорвало — и не заткнуть его никак.

Проходит несколько долгих секунд, в течение которых Тим хмурится все сильнее.

Боюсь предположить, о чем он сейчас думает.

— Он к тебе приставал?

— Да не то чтобы… — нерешительно мямлю.

— Он прикасался к тебе? — настойчивее спрашивает парень.

Я опускаю взгляд и тихо отвечаю:

— Схватил за волосы. И за руку, когда я пригрозила ему, что вызову полицию, — почему-то, мне стыдно признаваться в том, что я не смогла как следует постоять за себя.

— Тупой ушлепок! Зачем ты вообще впустила его?! — рычит Тим.

Бросившись к окну, он упирает кулаки в подоконник и опускает голову. Его плечи и спина быстро поднимаются и опускаются. До меня доносится звук его беспокойного дыхания.

— Я пошла в комнату за его дурацкими часами, он сам вошел в квартиру. Я пыталась его выдворить! Правда! — я знаю, что не должна оправдываться, но Тима нужно как-то успокоить. И, подойдя со спины, я обвиваю руками его напряженный торс. Парня всего колошматит от злости. — Не психуй, Тим. Он бы ничего мне не сделал. Все же нормально.

— Нормально?! — Тим сбрасывает с себя мои руки и разворачивается лицом. — Ты считаешь нормальным, что этот чмошник вваливается в мой дом и говорит всякие гадости моей девушке?! Я урою этого козла! — рявкает он, глядя перед собой невидящими глазами.

— Тим, не надо! — я опускаю одну ладонь ему на грудь и сжимаю пальцами мягкую ткань футболки, но парень даже не смотрит на меня. — Тим? Ты меня слышишь?

В его расширенных зрачках бушует пламя, на скулах шевелятся желваки — он в бешенстве.

— Слышу, — нервно вздохнув, Тим бросает на меня мрачный взгляд.

— Ты меня пугаешь. О чем ты думаешь?

— Ни о чем, — сжав губы, Тим дергает плечом. — Давай есть.

Ужин еще не остыл, и, торопясь замять тему, я накрываю на стол, а вино, принесенное Фрицем, демонстративно выливаю в раковину. У меня совсем пропал аппетит, но я заставляю себя поесть, хотя бы для вида.

Тим молча опустошает свою тарелку, благодарит меня за ужин и говорит, что хочет принять душ.

Пока он моется, я убираю со стола, а затем проверяю телефон.

От Петровой пришло сообщение.

АНЯ: Привет. Спишь?

Я: Нет ещё.

АНЯ: Ну что ты решила?

Я: Извини, я не поеду к тебе. Давай лучше на выходных в кино сходим?

АНЯ: Ясно… Я так и думала, что ты сольешься.

Я: Ань, я не отказываюсь общаться. Не обижайся…

АНЯ: Да пошла ты…

Последнее сообщение Ани встречаю истерическим смехом.

Нет, ну правда? Чего они все?

Хамят, оскорбляют, обижаются… И главное совершенно непонятно — я-то в чем им виновата?

Странно, но мне даже не обидно. Внутри так пусто, не легко и спокойно, а именно пусто. Словно кто-то там навел порядок и избавился от громоздких и бесполезных вещей, которые не доставляли мне особой радости, а только зря место занимали.

И я решаю укрепить в себе это ощущение.

Стиснув зубы, открываю список контактов и удаляю номера Петровой и Фрица, а также блокирую их в соцсетях. Пусть думают, что хотят. Я больше не собираюсь общаться с лицемерами и не позволю втянуть себя в токсичные отношения, как бы жестоко это не прозвучало.

Единственные люди, мнение которых имеет для меня значение — это Тим и моя семья. И мне этого достаточно.

Следующие пару часов мы проводим перед теликом. Я готовлюсь к контрольной по английскому, а Чемезов смотрит новый выпуск на Ютубе, где он подписан на канал одной семьи, которая путешествует на яхте по морям и океанам. За все это время мы едва обмениваемся парой слов. Тим, как будто бы, не отошел после нашего разговора, и когда мы ложимся спать, я осторожно интересуюсь у него:

— Ты все еще сердишься, да?

Тим поудобнее устраивается на подушке и разворачивается ко мне лицом.

— С чего ты взяла? — апатично спрашивает он.

Я изучаю его лицо. Он выглядит очень хмурым и серьезным.

— Не знаю. Мы, вроде бы, поговорили… Но у меня такое ощущение, что ты злишься.

— Я не сержусь, Дин. Во всяком случае, не на тебя, — устало вздыхает Тим. — Хватит забивать себе голову всякой чепухой.

— Значит у нас все хорошо? — уточняю я.

— Конечно, — протянув руку, он обнимает меня.

Я прижимаюсь лицом к его коже и щекой ощущаю гулкое сердцебиение, будто в груди парня стучит отбойный молоток.

— У тебя так сердце сильно колотится.

— Обычное дело, когда ты рядом, — полушепотом произносит Тим.

Он целует меня лоб, и я немного расслабляюсь.

— Как с Марком съездил?

— Нормально. Давай спать, сладкая, я что-то задолбался сегодня, — устало бормочет Чемезов.

После чего он находит мои губы и мягко целует.

Тим засыпает почти сразу. Его дыхание, пульс успокаиваются, а тело расслабляется. Я тихонько лежу рядом, боясь пошевелиться и разбудить его.

Сон никак не идет. Внутри снова зарождается чувство необъяснимой тревоги. И прямо в эту минуту я совершенно отчетливо осознаю, насколько бы мне было одиноко, не будь рядом Тима. И дело не в разборках с Фрицем или манипуляциях Ани, нет, я даже думать об этом не хочу. Речь о том, что я чувствую к этому парню…

Как же я раньше жила без него?