Навсегда моя

Глава 49. Впереди лучшая жизнь

Севастьян

Оскар взрослеет и начинает задавать больше вопросов о том, где я нахожусь на самом деле. В какой-то момент я понимаю, что детская сказка о командировке больше не работает, а значит, надо рассказать сыну правду. Я не имею ни малейшего представления, как это сделать, чтобы не травмировать его детскую психику. И чтобы не отвернуть его от себя. Когда скрывать дальше становится невозможным, я прошу Эллу приехать ко мне на короткое свидание вместе с сыном.

Оскар никогда не был на территории колонии, и я не хочу, чтобы он переступал ее порог, но иного варианта нет. Сыну уже восемь лет, он ходит во второй класс. Он знает, что такое тюрьма, он знает, что туда садятся за преступления. Больше всего мне не хочется, чтобы сын думал обо мне как о преступнике.

Когда я вхожу в комнату для свиданий, Элла и Оскар уже тут. Сын глядит на меня испуганно. Я знаю, Элла подготовила его предварительно, но самая тяжелая часть будет сейчас.

- Привет, пап, - тихо говорит сын и быстро-быстро моргает, словно не узнает меня.

- Привет, сынок, - я обнимаю его и целую в макушку. Затем быстро обнимаю Эллу. Она тоже нервничает.

Я сажусь на стул рядом с Оскаром, беру его маленькую ладошку.

- У тебя, наверное, много вопросов.

Он так вырос с нашей последней встречи месяц назад. Сын уже совсем большой. Школьник. Учится хорошо, на одни пятерки. Учительница на родительских собраниях хвалит. Я горжусь им каждый день своей жизни.

- Почему ты… в тюрьме? - произносит едва слышно.

Я кучу раз прокручивал в голове этот разговор, но сейчас все заготовленные слова разбежались.

- Иногда мы совершаем плохие поступки. Важно не бояться нести за них наказание. А еще важно усвоить этот урок и исправиться.

- А что ты сделал?

Логично, что Оскар спрашивает, почему я сижу в тюрьме. Но это самый сложный вопрос.

- Ты же любишь смотреть «Человека-паука» и «Бэтмена»?

- Да.

- Когда супергерои спасают людей, злодеи часто погибают.

- Да.

- Я спас твою маму. Из-за этого злодеи погибли.

Оскар молча смотрит на меня пару мгновений, переваривая услышанное.

- Но если они были злодеями, то ты ведь все правильно сделал. Почему тогда ты в тюрьме?

- Понимаешь, сынок, в жизни это устроено иначе, чем в мультиках. В жизни нельзя убивать даже злодеев. И на самом деле это правильно. Но я нарушил это правило, когда спасал твою маму от злодеев.

- Но они ведь были злодеями. А ты хороший.

В горле кошки скребут. Я сильнее стискиваю ладошку Оскара.

- В жизни злодеев может ловить только полиция. А я не был полицией. Мне нельзя было ловить злодеев, поэтому я здесь.

Оскар опускает голову. Не знаю, понял ли он все, что я ему объяснил. Я обнимаю сына и притягиваю к себе. Он не вырывается из моих объятий - уже хорошо. Следом его обнимает Элла - и вот мы обнимаемся все втроем.

- Я очень люблю тебя, сынок, - говорю ему на ухо.

- И я люблю тебя, папа. Ты самый лучший на свете.

Элла плачет. Я едва держусь. Последние слова Оскара - самые важные. Все будет хорошо.

*****

Я сижу уже шесть лет. Шесть долгих серых беспробудных лет, в которых единственная радость - свидания с семьей. Я держусь, только благодаря Элле. А как держится одна, даже не представляю. Наверное, благодаря работе в кино.

Элла звезда. Знаменитость. Ей предлагают только главные роли. Режиссеры и киностудии борются за нее. Она бриллиант.

Я смотрю все ее фильмы. От того, насколько достоверно она играет чувства и эмоции, мурашки по коже бегут. У нее такие разные роли. То Элла играет кротких тихих девушек, то стервозных и бойких, то слабых, то сильных. И каждая роль удается ей на все сто. Она - талант.

Иногда я удивляюсь тому, как сильно Элла меня любит. Мне кажется, я не заслуживаю ее любви. Она блистает на красных дорожках, у нее толпы поклонников, а я сижу в тюрьме за массу убийств, которые совершил. Более странную пару, чем мы, сложно найти. Но тем не менее Элла со мной. Каждый день говорит, что любит меня и ждет.

Я постоянно на связи со своим адвокатом. Близятся семь лет моего заключения, я отсидел почти две трети срока, а значит, могу подать на УДО. Даже не хочу строить никаких иллюзий и надежд. За столько лет в тюрьме я насмотрелся на массу случаев, когда людям отказывали в УДО по каким-то странным причинам. Казалось бы, сидел примерно, взысканий не имел, раскаялся, исправился, а по УДО все равно не выпустили.

Адвокат готовит все необходимые бумаги, администрация тюрьмы пишет мне хорошее заключение, и документы отправляются в суд. Теперь только ждать, надеяться и молиться. Я не говорю Элле о том, что подал на УДО. Не хочу, чтобы она зря надеялась. А то вдруг откажут, она сильно расстроится. Элла стала слишком часто плакать. Гораздо чаще, чем в начале моего срока.

Но неожиданно мне приходит положительный ответ. Суд удовлетворил мое ходатайство об условно-досрочном освобождении. Я сразу звоню Элле, у нее идут съемки, но она берет трубку. Я сообщаю ей новость и слышу, как она визжит и скачет от радости. А следом начинает снова рыдать. Только теперь уже от счастья.

Теперь только так. Теперь все слёзы только от счастья.

Я и сам поверить не могу. Все кажется, что это сон. Вот-вот проснусь, и выяснится, что никакого УДО нет.

Но это не сон. Это правда. Меня выпускают после семи лет заключения. Я собираю вещи, оформляю необходимые документы, прощаюсь с сотрудниками тюрьмы и зеками, с которыми успел подружиться, и подхожу к высоким серым металлическим воротам.

Я выходил через эти ворота много раз, когда каждые два месяца меня отпускали на длинные свидания с Эллой на пять дней. Но сейчас у меня совсем другие ощущения. Больше мне не нужно сюда возвращаться, больше мне не нужно будет прощаться с моей семьей и ждать два месяца следующего свидания. Теперь все будет по-другому. Теперь будет по-настоящему новая жизнь.

Металлические ворота с шумом открываются. Машина Эллы припаркована прямо перед ними. Она вылезает с водительского сиденья, Оскар с пассажирского заднего. Я смотрю на них несколько секунд.

Семь лет прошло.

Элле тридцать четыре года, Оскару почти одиннадцать.

Я делаю шаг за ворота, потом следующий. Элла и Оскар срываются с мест и бегут ко мне. Через несколько секунд они в моих объятиях. Мы плачем и смеемся.

Теперь всё плохое позади. А впереди у нас лучшая жизнь, в которой мы будем наслаждаться каждым днем. Больше нам ничего не угрожает.