Навсегда моя

Глава 5. Галлюцинации

Вечеринка в честь помолвки дочки известного продюсера проходит в ресторане в центре. Заведение закрыто под мероприятие, вход только по приглашениям. Я приезжаю ровно к началу, хотя на такого рода вечеринки принято опаздывать. Но мне нужно как можно быстрее пообщаться со всеми полезными людьми и поехать домой. Няня просила отпустить ее не позднее часа ночи.

Я появляюсь первой, когда в ресторане еще нет никого, кроме виновников торжества.

- Элла Меркулова! - приветствует меня продюсер Игорь Петрович. - Как обычно, самая пунктуальная и дисциплинированная. Очень рад, что у нас еще остались такие актрисы.

Звучит как комплимент.

Я поздравляю Игоря Петровича, его дочку и жениха с помолвкой. Вручаю жениху и невесте подарок. Мы перекидываемся несколькими фразами и шутками, выпиваем по бокальчику. Они - шампанского, я - апельсинового сока.

Я продолжаю придерживаться своего железного правила - не пить на работе. Порой мне кажется, я единственная актриса, которая соблюдает такое правило. Остальные актеры не гнушаются опрокидывать в себя бокалы чего покрепче. Особенно зажравшиеся могут выйти под градусом на съемочную площадку.

Я общаюсь с продюсером как ни в чем не бывало. Он со мной тоже. Но сейчас я смотрю на него иначе, чем смотрела бы еще вчера. Ведь он будет продюсировать фильм про сумасшедшую мать-одиночку. И, вероятно, он включил меня в лонг-лист претенденток на главную роль. Меня распирает эмоциями, я хочу поговорить с ним о фильме, но раз он сам не начинает, то мне нельзя лезть на рожон. Хотя я чувствую: он тоже смотрит на меня иначе. Оценивающе. Или мне мерещится?

Кажется, у меня самой уже начались галлюцинации.

Зал постепенно наполняется гостями. Музыка и смех становятся громче. Я знаю здесь почти каждого. Но друзей среди присутствующих у меня нет. Киноиндустрия слишком конкурентная среда, чтобы можно было найти настоящих друзей до гроба. Я общаюсь, с кем мне надо, периодически поглядывая то на продюсера, то на вход.

Появляется мама Ильи. Она известная актриса. Я мечусь между желанием спрятаться и желанием подойти поздороваться. У меня с ней такие отношения, когда оба человека понимают, что не очень друг другу нравятся, но слишком воспитанные, чтобы говорить об этом вслух.

Ирина Александровна не в восторге от выбора своего сына, в частности, что он выбрал разведенную девушку с ребёнком. Мне, конечно же, ничего по этому поводу не говорили, а сам Илья категорически отрицает, что я не нравлюсь его семье, но я-то чувствую фальшь в их лучезарных улыбках.

Мама Ильи замечает меня первой. Слегка удивленно приподнимает аккуратно выщипанные брови. Я растягиваю губы в самой сладкой улыбке, какой могу, и подхожу к ней.

- Здравствуйте, Ирина Александровна! Как приятно вас видеть, - я тянусь слегка обнять её.

Вокруг Ирины Александровны облако её несменного парфюма - «Шанель №5». Она покупает туалетную воду только во Франции. В свои пятьдесят с небольшим мама Ильи выглядит на сорок. У нее модное шоколадное каре, свои пухлые губы, большие голубые глаза и идеально красивое лицо без единой морщинки.

- Взаимно, Эллочка, прелестно выглядишь. - Бегло проходится по моему коктейльному платью и прическе.

Но глаза ее не радуются от встречи со мной. Мы перекидываемся парой ничего не значащих фраз. Чувствуется, что между нами сквозит холодность. И это такой контраст по сравнению с тем, как ко мне относилась мама Севастьяна. Я часто вспоминаю ее с того момента, как Илья познакомил меня со своими родителями. Свекровь относилась ко мне не хуже, чем к родной дочке. Возможно, потому что в браке с Севастьяном у меня не было детей от других мужчин. Но все же мне кажется, моя бывшая свекровь была более доброй, чуткой и человечной. Она приняла бы меня даже с детьми от других браков. А самое главное - мама Севастьяна была простой женщиной.

Чего не скажешь об Ирине Александровне. Она коренная москвичка в каком-то там поколении, ее отец был министром. Ирина Александровна с детства живет в одной квартире - пятикомнатной на Кутузовском проспекте. Она никогда не знала, что такое дефицит продуктов и вещей, поскольку в их семье всегда было всего в достатке.

Иногда я пытаюсь поставить себя на место Ирины Александровны и представить, что мой сын через двадцать-тридцать лет полюбит девушку с ребёнком от другого брака. Как я к этому отнесусь? Мне кажется, это не будет для меня причиной плохо относиться к избраннице Оскара. Или я так говорю, потому что сама являюсь девушкой с ребёнком, а значит, мое суждение необъективно?

Короче, я решила не терзаться переживаниями по поводу мамы Ильи. Какая разница, как она ко мне относится? Главное, Илья меня любит.

- Приятного тебе вечера, Элла, - Ирина Александровна натягивает улыбку, словно на съемочной площадке. Она не спросила ни как мои дела, ни что у меня нового. Само собой, не поинтересовалась жизнью Оскара. - Пойду поздороваюсь со своим другом.

Друг - это Игорь Петрович. А ведь они действительно давние друзья. Ирина Александровна снялась во многих его картинах. И она может замолвить за меня словечко. Как хорошее, так и плохое.

Мне становится немного страшно. А если она наговорит обо мне что-нибудь Игорю Петровичу?

Отгоняю эту мысль подальше. Нет, Ирина Александровна слишком голубых кровей, чтобы опуститься до такой низости.

В ресторан входит та, кого я жду. Елена Гусева. У нас с ней один агент, и, думаю, Ян благоволит ей больше, чем мне. Гусева замечает меня, сухо кивает и отворачивается. Я наблюдаю за ней со стороны. Она известнее и популярнее меня, у нее больше поклонников и больше хороших ролей за плечами. Я на данный момент снялась всего в трех картинах, а она, наверное, в тринадцати. Хотя мы ровесницы. Конечно, в отличие от меня Гусева поступила в театральный в 18 лет и с первой попытки. Она не теряла пять лет, как я. А несколько лет назад Лена сыграла в Голливуде русскую шпионку. Это была короткая эпизодическая роль, и после нее ей не предложили других. Но Голливуд же. У нас все на него слюни пускают.

Плавной грациозной походкой, перекидывая длинные светлые волосы с плеча на плечо, Гусева направляется к Игорю Петровичу и маме Ильи. И с продюсером, и с Ириной Александровной она целуется в щеки. Между ними сразу завязывается оживленный разговор, они громко смеются. Гусева с ними, как в своей тарелке. Затем продюсера кто-то отвлекает, а Ирина Александровна и Лена отходят на шаг в сторону. Как будто посекретничать. Я наблюдаю со стороны, как они мило воркуют, словно две голубки, и чувствую привкус горечи. Со мной Ирина Александровна никогда так не любезничала. А затем мама Ильи берет Лену за руки, и я так и читаю по ее губам: «Буду держать за тебя кулачки!».

Или у меня снова галлюцинации?

Господи…

Очень вовремя, пока мои галлюцинации не разыгрались, в клатче начинает вибрировать телефон. Сейчас двенадцать ночи, наверное, Илья вернулся домой со съемок и звонит мне перед сном. Но на экране мобильного незнакомый номер. Хмм.

- Алло, - говорю громко в трубку.

Наверняка мой голос перекрывают шум ресторана и музыка, поэтому не уверена, что меня слышат на том конце провода.

- Привет, Элла. Извини, что так поздно. Но ты, я так понимаю, еще не спишь.

У меня чуть телефон из руки не выпадает. Голос этого мужчины я узнаю из тысячи.

Севастьян.

- Чего тебе?

Он специально решил позвонить мне с незнакомого номера, опасаясь, что на вызов от него я не отвечу? Номер телефона бывшего мужа у меня до сих пор сохранен в айфоне. Я не удаляла его.

- Я хотел поговорить с тобой о своем общении с Оскаром. Где ты сейчас находишься? Давай я за тобой приеду?

Еще чего! Не хватало, чтобы мама Ильи увидела, как я сажусь в машину к какому-то левому мужику. Это будет катастрофа. Тогда она точно скажет про меня продюсеру то, что не следует. И Илье.

- Не надо никуда за мной приезжать и говорить нам не о чем. Оставь нас в покое, Севастьян. Оскар прекрасно живет без тебя три года и еще тридцать три проживет. Я сказала сыну, что у него нет папы, и он нормально это принял.

Тут я, конечно, нагло лгу. У Оскара была истерика.

- Элла, пожалуйста, давай просто поговорим.

Я бросаю трубку.