Невеста с опытом работы

Глава 9

День свадьбы настал внезапно. Как снег зимой для коммунальных служб. Я, отмытая до блеска, обряженная в свое платье и укутанная километрами фаты, стояла в спальне, а швеи торопливо что-то доделывали, закалывали и подшивали.

– Все, вы готовы, – доложила старшая, разгибаясь.

– Свадебный поезд выезжает только через два часа, проведите это время в молитве, – лира Кларисса вложила мне в руку молитвенник. Какая милая традиция. Да идите уже, наконец! Оставьте меня одну!

Едва за ними закрылась дверь, я переобулась. Вместо расшитых камушками атласных туфелек на высоких каблуках я натянула мягкие замшевые полусапожки. Под юбкой не видно, а ломать ноги не собираюсь. Скинула фату и запихнула огромный ком жесткой органзы в дальний шкаф. И выскользнула через гардеробную на лестницу для слуг. Кларенс ждал меня в холле. Надо же, все начищают перышки, и холл оказался совершенно свободен, лишь два стражника стоят с парадными алебардами. Впрочем, если бы тут и стояла толпа придворных, меня бы никто не остановил в моем порыве поскорее оказаться в храме.

Белая открытая карета, украшенная цветам и лентами, уже стояла перед дворцом. За ней выстроилась вереница карет для приглашенных почетных гостей.

Кучер оказался на месте, и сразу тронул вожжи, как только я с Кларенсом оказалась внутри. Если кто и удивился моей спешке, то виду не подал. Через открытые нараспашку ворота мы беспрепятственно выехали из парка.

Народ на пути следования стоял густо, радостные крики горожан оглушили меня. Я махала ручкой и улыбалась. Бедные, с утра ждали свадебный поезд, чтоб потом рассказывать внукам, что видели пафосную свадьбу. Как обычно, назначено было на полдень, а кареты проехали бы не раньше двух-трех часов. А мы вот такие пунктуальные, едем даже раньше, точность – вежливость королей, как известно. Не следует заставлять людей стоять на жаре, я ж не мэр и не депутат.

Перед храмом уже выстроилось оцепление, лэрд Эванс был на высоте. Я вышла из кареты и в сопровождении Кларенса пошла к дверям под радостные крики толпы.

– Ой, что будет, – простонал Кларенс. Кажется, масштаб моей авантюры до него дошел слишком поздно.

– Не дрейфь, – бодро ответила я, поднимаясь по ступенькам. Самой страшно!

Нарядно украшенный храм был полон расфуфыренных гостей. Тоже, поди, с утра места занимали. Если не с ночи. Невидимые музыканты заиграли приятную мелодию, и я пошла по ковровой дорожке. Вперед, не останавливаясь, крепко прижимая букет к груди.

У алтаря стоял бледный до синевы лэрд Деровер в парадном камзоле зеленого цвета, густо расшитым серебряными нитками. Без усов он намного симпатичнее. Я невольно улыбнулась. Кожа над верхней губой была чуть светлее, но зато стало видно ямочку над верхней губой и форму губ. Надо же, какие красивые губы он скрывал под своими ужасными усами! Кажется, он облегченно вздохнул, когда я приблизилась. Сзади подошли свидетели – я с удивлением увидела Ромео делла Хара, который мне заговорщицки подмигнул и старичка виконта Рамона дель Брента. Не знаю, на что пошел мой жених, чтоб провести венчание на час раньше и обеспечить даже свидетелей. Что там говорили, все готово к свадьбе, вместе с документами, только имя жениха вписать? Где же Главный жрец? Или кто он там? Начинайте уже ритуал, мы спешим! Из боковой двери вышла процессия служителей в золоченых накидках и выстроилась напротив нас.

Жрец, наконец, появился и начал махать руками и заунывно читать положенные фразы. Я волновалась. Два раза была замужем и все равно волновалась. Правда, мои свадьбы были куда скромнее. На первую, студенческую, я платье шила сама, полночи перешивая нарядное, но не модное платье. Вторая была второпях по знакомству, мне тогда светила поездка в страну, куда незамужним девушкам ездить запрещено. Поездка сорвалась, а мужа пришлось пять лет терпеть.

Но с такой помпой я еще не выходила замуж и сполна получила весь спектр эмоций, полагающихся невесте. Ноги подгибались. Сама атмосфера просторного и гулкого храма, все эти благовонные курения, легкий шорох толпы приглашенных, красивая нежная мелодия, которую выводил хор, заставляли меня трепетать и нервничать до полуобморока. Я ощутила теплое пожатие пальцев своего жениха. Какой он отважный!

Нам подсунули тарелочку с браслетами. Я дрожащей рукой надела браслет на запястье лэрда, лэрд защелкнул браслет мне. Муж расписался в храмовой книге, передал перо мне, теперь свидетели. Все?

– Поздравляю вас! Отныне и вовеки веков вы супруги!

Хор грянул ликующий мотив. Зрители встали, захлопали и зашумели.

Жених, нет, уже муж, принял пергамент со свисающей храмовой печатью, прочитал, бережно свернул и засунул за отворот камзола. Мощное тут свидетельство о браке, им, если по голове стукнуть, шишка будет.

Под радостные возгласы мы пошли к выходу. Нас постоянно задерживали желающие поздравить лично и расцеловать. Да чтоб вы провалились!

В Храм вошел папенька и лэрд Эрберт. Добрались-таки. Я ослепительно улыбнулась. Оба одеты так, что глазам больно! За ними ввалилась еще толпа нарядных придворных, полных предвкушения необычайного зрелища.

– Ты прекрасна, доченька! Благословляю тебя, – папенька поцеловал меня в лоб и утер скупую слезу.

– Идемте, дорогая невеста? – лэрд Эрберт согнул руку калачиком. – Вы так спешили, что не дождались остальных?

– Я весьма признателен, что вы почтили своим присутствием мою свадьбу, – сказал Деровер. Молодец! И голос не дрогнул!

– Спасибо за поздравления, – мило улыбнулась я и сунула свой букет в руку Эрберта.

Мы прошли мимо остолбеневших королей и вышли из храма. Тут бушевало людское море. Я махала ручкой и улыбалась. Деровер быстро подсадил меня в карету, и мы отъехали. Через два квартала карета притормозила, мы вышли и, промчавшись сквозь темный двор, выскочили в узкий переулок, где нас ждал скромный наемный экипаж и приплясывающий возле него Кларенс.

– Скорей! – он подал мне руку.

Муж вскочил на козлы рядом с кучером, а Кларенс вцепился в шнуровку моего платья, едва карета тронулась. Ни тебе фотографий, ни видео, ни портретика завалящего, подумала я, с легким сожалением вылезая из шикарного и дорогого платья. Кларенс скрутил платье в ком и безо всякого почтения засунул в угол. Из кожаной сумки достал и протянул мне небольшой тюк. Моя ж ты прелесть! Платье горничной, в котором я… да что уже вспоминать! Во всяком случае, это было, действительно, самое незаметное и скромное платье из всех возможных вариантов, и я торопливо стала одеваться.

– Хоть отвернись! – пропыхтела я, извиваясь в узком платье.

– Чего я там не видел,– буркнул Кларенс, нисколько не смущаясь, споро помог мне с пуговицами, отвернул манжетки, одернул рукава. Не хуже камеристки, право слово, пажи зря хлеб не едят!

Я бегло просмотрела вещи – мой спортивный костюм, белье, сорочка, какое-то платье, пара туфель. Несессер с расческами, заколками, несколько флаконов с кремами и мылом. И флакон-термостат в кармане. Черт, вот на кой он мне сейчас, я так и не отдала его лекарю! Женишок-то давно тю-тю. А что у нас с ценным лекарством? Есть! Я удовлетворенно погремела коробочкой с пилюльками. Ну, упакована всем необходимым, и ничего лишнего. Можно продолжать наслаждаться волшебным отпуском.

Городские ворота мы решили проходить по очереди, это был самый опасный момент. Вельможу никто не посмеет задержать, а вот обратят ли внимание на спешащую хорошенькую горничную, еще вопрос.

Видимо, жених опасался, что принцессочка без вагона платьев и тележки притираний и духов не может с места сдвинуться? Потому что при виде меня, выходящей из ворот с небольшой сумкой жених, то есть муж, буквально расцвел. За стенами у заставы нас ждал экипаж, мы совершенно беспрепятственно отъехали – вельможа, сопровождаемый служанкой с сумкой – что тут может привлечь внимание?

Лишь когда дверца хлопнула и карета тронулась, Деровер выдохнул с облечением. Насколько ж он был напряжен все это время! Вся подготовка легла на его плечи. Если бы я струсила в последний момент – тюрьмой бы не отделался точно. А может, надо было ехать во дворец, попировать, как полагается?

– Вы испугались, дорогая жена? – спросил муж, целуя мне руку.

– Безумно, – проворковала я, входя в образ нежной супруги.

– Вы так мужественно себя вели, я поражен вашим самообладанием!

– Тобиас, мы женаты,– мягко напомнила я. – Вы можете звать меня на «ты» и по имени. Вероника.

Лэрд прижал мою руку к своему сердцу и закрыл глаза. Помолчал.

– Вероника. Моя жена, – сказал он хрипло, с непередаваемым выражением. – Я даже мечтать не смел.

Муж аккуратно меня обнял одной рукой и придвинул к себе. Не такие уж у него и узкие плечи, подумала я, склоняя голову к нему на грудь. Хорошо быть дюймовочкой, даже некрупный мужчина для тебя все равно защитник, опора и вообще – большое теплое существо, на котором можно вздремнуть.

В ближайшем городке мы сменили экипаж и направление движения. К нам присоединилась небольшая повозка с вещами и четверо всадников эскорта.

Через несколько часов мы сменили направление еще раз. И так еще два дня, разбавляемые непродолжительным отдыхом, пока меняли и поили лошадей. Даже на ночлег нигде не останавливались, и подставы лошадей были организованы очень грамотно, в захудалых селениях, в стороне от основных трактов. Мой муж отличный организатор и логистик, хмыкнула я про себя.

– А разве не проще было бы направить погоню сразу к вам в замок? – спросила я. Лично я бы так и сделала. Зачем следовать за петляющей дичью, если знаешь, куда она бежит? – Стоит ли так основательно путать следы?

– У меня три замка и пятнадцать поместий, не считая особняков и домов в разных городах, – скромно ответил муж. – Никто не может знать, куда мы направились, если нас не выследят. Простите меня за эти неудобства.

Вот это да! Пожалуй, в выборе между красивым и умным я не ошиблась. Назвать неудобной ночевку в карете, где сиденья раскладывались, превращаясь в удобное мягкое ложе, я никак не могла. Уж не хуже нашего плацкарта! И Тобиас с меня разве что пылинки не сдувал. Хотя ужасно хотелось как следует помыться. Обтирание чуть теплой водичкой на стоянке лучше, чем ничего, но и мытьем не назовешь.

– А лэрд делла Хара был в курсе наших планов?

– Нет. Я просто попросил его стать свидетелем, он согласился. Видимо, его устраивало, чтоб делла Тарн остался свободным, – подмигнул муж.

– Ромео такой приятный собеседник, мне бы хотелось оставить его в числе моих друзей, – я покосилась с некоторой опаской на мужа. Ну, как его ревность обуяет, и он запретит мне видеться с посторонними мужчинами?

– Вы можете общаться с кем угодно, а с делла Хара – особенно. Он вас не скомпрометирует.

– Мы же договаривались на «ты»,– вновь упрекнула я мужа.

– Не могу привыкнуть, – он поцеловал мне руку.

– Делла Хара меня не скомпрометирует, но зато может скомпрометировать вас, – я решила прояснить все до конца.

– Ради вас, дорогая, я готов на все. Да и прослыть любовником графа делла Хара это… определенно, статус! Ромео очень разборчив, – засмеялся муж. Несомненно, он хорошо его знает, подумала я.

– Я не готова делить моего мужа с кем-либо, даже с графом делла Хара, – шутливо надулась я.

– Вы очаровательны, моя дорогая супруга.

– А вы уверены, дорогой супруг, что нас преследуют? Отец меня любит и благословил, может быть, и нет никакой погони?

– Тарны своего не упускают, – нахмурился муж. – Или того, что считают своим.

– Могут потребовать расторжения брака?

– Нет, что вы, принцесса. Невозможно расторгнуть союз, заключенный в главном храме столицы.

– Но тогда нам нечего бояться! – все равно не понимаю, зачем мы бежим.

– Разумеется, – муж снова поцеловал мою руку, положил сверху свою ладонь. – Стать вдовой не стыдно. Стать королевой почетно.

Я чуть не прикусила язык. Деровер точно сумасшедший. Я-то поступила так из природной вредности и чувства противоречия, не люблю, когда меня загоняют в угол. А он!? Безумец, обречь себя на королевскую немилость, скрываться, с риском быть пойманным и убитым. Если брак расторгнуть нельзя, то да, самый простой выход – сделать меня вдовой. Что же я натворила! Хорошего человека подставила. Совесть у меня есть? Нету, констатировала я.

– А куда мы едем? – спросила я, потерзавшись немного муками совести.

– В замок моего брата, герцога дель Варрона.

– Нет! Он же нас выдаст!

– Я обязан представить ему мою жену. Сюзерен все-таки, – усмехнулся муж. – Мы сейчас на его земле, я приносил вассальную клятву.

Муж рассказал, что с законным наследником они одногодки, и отец воспитывал и обучал их вместе. В целом братья неплохо ладили. Хоть законная супруга герцога и ненавидела Тобиаса всей душой, наследник не разделял ее чувств, ценил надежность и поддержку сводного брата и спокойно переложил на его плечи управление всей провинцией. Фактически герцог Варрон был номинальным правителем, и выполнял роль фасада. Всю полноту власти осуществлял мой супруг. Герцог жил на широкую ногу, обожал гостей, пиры и охоты, но сейчас замок почти пуст. После восьмилетнего брака герцог ждал первенца и его нисколько не волновали столичные сплетни.

– Мы немного погостим у него, а потом уедем уже в мой замок. Там нас никто не потревожит, никакой штурм не сломит стены цитадели Бладрейна. Все же делла Тарн здесь не с армией, а с небольшим отрядом.

– Но меня могут похитить, подослать шпионов, организовать на вас покушение, – не унималсь я.

– Ничего особенного, – пожал плечами муж. – Все знатные и богатые страшатся покушений, постоянно опасаются яда и кинжала, предательства и ловушки. Вы не должны бояться, я сумею вас защитить.

Выехали из леса, карета остановилась, и муж предложил мне руку, подводя к высокому обрыву.

Крутой скальный обрыв уходил почти вертикально в бурную пенящуюся воду. Слева шумел мощный водопад. Справа расстилалась зеленая долина и в утреннем мареве виднелись башенки крепости.

– Как красиво! – я восхитилась. – А купаться тут можно?

– Нет, к сожалению, тут полно острых скал и течение слишком сильное. Есть небольшая заводь западнее, у кромки леса, но я предлагаю вам искупаться в горячей ванне. Через два часа прибудем в замок Варрон.

Мы прибыли, челядь быстро разгрузила наш багаж, нас проводили в комнаты. У каждого оказалась своя гостиная и спальня. Между спальнями красовалась дверь, при взгляде на которую у моего мужа отчего-то покраснели уши. Пожелав мне приятного отдыха, он торопливо удалился.

Пришли две служанки, одна приготовила ванну, вторая разложила вещи. Обе девушки были полны любопытства, но не посмели задать ни единого вопроса. Даже по поводу моего более, чем скромного вида или почему мой гардероб столь скуден. Гм, а в чем же я покажусь герцогу? Я задумалась. Потом изложила свою проблему горничной.

– Не беспокойтесь, ваше высочество, лэрд Тобиас распорядился подготовить вам наряды, вы только выберете, – девушка присела.

– Хорошо, я немного отмокну в ванне, а потом вы поможете мне привести себя в порядок, – я прошла в купальню. О, да! Широкая лохань с горячей водой ждала меня, служанка всыпала соли и взбила ароматную пену.

– Простите, мы не знали, какой аромат вы предпочитаете, я позволила себе добавить персиковый, – робко извинилась горничная.

– Хорошо, сейчас это неважно, – я с блаженным стоном погрузилась в купель по уши. Неземной восторг охватил меня, и я закрыла глаза.

– Ваше высочество! – служанка позвала меня. – Обед через час, а вы еще не совсем готовы.

Кажется, я так расслабилась, что задремала. Вода остыла. Служанки продраили меня щеткой и мочалкой, вымыли голову, привели в порядок ногти, удалили волосы на теле. О, у них так принято или это входит лишь в уход за дамами? У Карима и у Денвера не заметила интимной стрижки, не говоря уже об эпиляции. Или это подготовка к первой брачной ночи? Я улыбнулась. Скоро узнаю.

Из купальни вышла, завернутая в широкое полотенце. На кровати были разложены три роскошных наряда. Винно-красный, голубой с серебром и темно-зеленый. Рядом ожидала швея, чтоб подогнать наряд по фигуре. Платья все мне понравились, и я никак не могла сделать выбор. Немного подумав, я отправила служанку узнать, что оденет мой супруг. Нам же надо смотреться хорошо вместе. Гармония в семейной жизни, так сказать.

– Синий камзол,– доложила служанка через пять минут.

Ну, что ж, значит, выберем голубое платье. На столике стояли три шкатулки с наборами подходящих драгоценностей. Бриллианты к красному, изумруды к зеленому. Бриллианты днем, как известно, не носят, и я обрадовалась, что не выбрала красное. Надену его на ужин. К голубому платью полагались топазы в серебре, очень тонкой работы. Серебряные листики и веточки были словно украшены капельками росы. Для блондинки с голубыми глазами наряд подошел идеально. Я себе нравилась и, судя по горящим глазам служанок – они тоже получили эстетическое наслаждение, наряжая меня, как куклу.

Поблагодарив девушек, я выплыла в коридор. Тотчас распахнулась дверь соседней гостиной, и вышел мой супруг. Темные волосы он зачесал назад, они были еще слегка влажные. Синий камзол с обильной серебряной вышивкой был ему к лицу. Муж улыбнулся восхищенно и, целуя руку, сказал:

– Вы великолепны, дорогая жена. Я завидую сам себе. Вам понравились украшения?

– Удивительная работа, – согласилась я.

– Когда я делал это колье, я не предполагал, что их станет носить моя жена, самая красивая девушка в стране.

– Вы изумительный мастер, – выдохнула я. Да у меня не муж, а чистое золото!

Герцог дель Варрон с супругой ожидали нас в столовой. Лицо герцогини расплылось, а широкий капот не скрывал, что женщина на сносях.

– Дорогой брат, позволь представить мою супругу, принцессу Анну-Оттавию-Марию-Веронику-Гримхильду Варронскую, – церемонно сказал муж.

Герцог обладал таким же узким лицом с высокими скулами, как и мой супруг, но глаза у него были карие, и нос совершенно не аристократический – картошкой.

– Я восхищен, – сухо сказал герцог. Видно было, что никакого восхищения он не испытывает. – Простите, что принимаем вас так по-домашнему, но Памела так хотела увидеть невестку, что вышла к гостям, нарушив правила этикета.

Видно было, что герцог искренне переживал за жену.

– Я понимаю, – улыбнулась я. – Когда ожидается счастливое событие, гости только мешают.

– Дорогая, я так рада, – Памела расцеловала меня. – Мы очень любим Тобиаса, но когда он отправился в столицу, мы не особенно верили в его успех.

– Отчего же? Лэрд Деровер обладает многими достоинствами, – мне стало ужасно обидно за мужа.

– Мы предполагали, что он сумеет завоевать сердце какой-нибудь фрейлины, но заполучить в невестки принцессу – это неожиданно. Я ужасно рада. Уверена, мы подружимся.

Хм, почему бы и нет. Если будешь вежлива и искренна, а не дружить напоказ из-за моего высокого титула. Во всяком случае, я не позволю унижать моего мужа.

За обедом мы поделились новостям столицы, Памела жадно расспрашивала меня о других женихах, я рассказывала скупо, без подробностей. О лэрде Эрберте делла Тарн вообще умолчала. Муж поднял бровь, но поправлять не стал. Видно было, что молодая женщина истомилась без общества и светской жизни. Я соблюдала максимальную осторожность, ведь эти чертовы аристократы все друг друга прекрасно знали, и я могла попасться со своими иномирными замашками на незнании элементарных вещей.

– Ах, Мартин совершенно невозможен, счел, что тут воздух чище, и мы торчим уже три месяца в этом захолустье, – пожаловалась Памела. – Но осталось потерпеть совсем немного, еще месяц, потом мы вернемся в наш городской дворец в Милькане, как только я оправлюсь от родов.

– Столица провинции – Милькан, – пояснил муж. – У нас там тоже есть дом, дорогая.

– Вы придумали имя ребенку? – полюбопытствовала я.

– Роже Гастон Бенедикт, – ответил герцог.

– А если будет девочка?

– Жена не может меня так огорчить, – рассердился герцог. – Мы так долго этого ждали!

– Но ведь за пол ребенка отвечает отец, – возразила я.

– Что вы хотите этим сказать? – надменно вздернул бровь герцог.

О, черт, как ему объяснить про ХУ- хромосомы и деление клеток? Женщина можеть дать Х-хромосому, а У – получить только от мужа.

– Мне говорили, что если мужчина активен и бодр, то в рождении сыновей сомневаться не приходится, – ну, извините, биологи-генетики, выкручиваюсь, как могу.

– Вы настолько сведущи в акушерстве? – герцог высокомерно задрал подбородок. А герцогиня при словах «активен и бодр» явно поскучнела.

Да уж сведуща побольше тебя, четыре подруги родили при моем самом активном вмешательстве. Можно сказать, от зачатия до родов руку на пульсе держала. И на животе. У меня четыре крестника, между прочим!

– Мне нравилось беседовать с королевским лекарем, – кивнула я. – Думаю, его компетенция у вас сомнений не вызывает? Вас так сильно расстроит рождение дочери?

По лицу герцогини скользнула болезненная гримаса.

– Разумеется, – процедил герцог. – Не вижу причин обсуждать это еще раз. Я жду наследника.

– А я бы хотел иметь дочь, – вдруг сказал мой муж. – Иметь продолжение моей прекрасной супруги, на одно любящее сердце больше – это ведь чудесно!

– Дорогая, тебе нехорошо? – герцог встал.

– Да, простите меня, – Памела побледнела.

Вокруг засуетились слуги. Мне было так жаль герцогиню. Вот сердцем чую, у нее девочка! И не через месяц, а дня через два-три. Если у них нет опытного лекаря, самое время его приглашать.

Герцог остался с супругой, а муж провел меня в сад, показал замок, видно было, что он тут отлично ориентируется.

– Из вас превосходный гид, – улыбнулась я.

– Мы выросли здесь, я очень люблю этот замок, хотя он дал мне много и неприятных воспоминаний.

– Мы точно не стесним семью вашего брата? Мне так неловко их беспокоить.

– Брат просто с ума сходит от тревоги. А Памела боится развода. Ведь восемь лет в браке без детей – веский повод для развода.

– А девочка – не человек и не ребенок? – обиделась я.

– После него титул наследую я. Если у него не будет сына.

– Сейчас точно не будет, – пробормотала я.

К ужину герцогиня не вышла, и мы ужинали втроем. Мысли герцога были далеки от светской болтовни, и ужин не затянулся.

– Хотите прогуляться, может быть, верхом? Или желаете помузицировать? – спросил муж. – Библиотека, карты, кости, другие игры?

– Ой, нет! Я еще не отошла от безумной скачки, и просто посидела бы в саду, полюбовалась звездами. Послушала цикад.

– Я принесу вам шаль.

– Это может сделать любая служанка, посидите со мной, – попросила я.

В семействе чопорных аристократов я невольно тоже сбивалась на «вы». Интересно, они в моменты интимной близости тоже выкают? Впрочем, может, это к лучшему, мы все-таки в чужом доме, пусть все слышат, что мы тут тоже разговариваем, как воспитанные благородные люди. Лэрды и лиры.