Обещай помнить

43

ДЖУЛИЯ

Артур стоит на пороге своей квартиры, ожидая моего прихода. На нем спортивные штаны, босые ноги, а обнажённый торс, подчёркивающий мышцы, которые напрягаются, когда он скрещивает руки на груди. Он выглядит очень сексуальным. Улыбка на его губах делает его лицо ещё более привлекательным, а уголки глаз слегка прищуриваются.

Каждый километр пути от офиса до его квартиры сопровождался внутренней борьбой. Я не должна была здесь находиться. Точно так же, как я не должна была спать с Артуром в копировальной комнате, принимать его в своей квартире, вести откровенные разговоры в офисе или желать каждую секунду, проведённой порознь, быть рядом с ним.

Мне не следовало просить его составить мне компанию, когда каждая частичка меня трепетала в ожидании новостей о том, как Кристина справится с ситуацией с Матео Агиаром, когда она заверила меня, что мне ничего не надо делать, и она сама справится с ситуацией, когда я закончила рассказывать ей о том, что происходит.

Я знаю Кристину уже достаточно долго, чтобы понимать, что она всегда держит слово. Однако это не помешало мне ощутить то, чего я не испытывала уже давно — настоящий страх потери. Я боялась потерять своё место в «Браге», боялась утратить уважение, которое заслужила своей работой. И, гораздо больше, чем я хотела бы признать, я была чертовски напугана возможностью потерять Артура, и не только из-за наших сексуальных отношений.

Этот страх не был связан с тем, что я думала о возможном осуждении людей. Я так не считаю. Никто не имеет права высказывать своё мнение о том, перед кем я должна раскрывать свои ноги и должна ли я брать за это плату. Моя компетентность никогда не будет измеряться количеством ночей, проведённых с мужчинами. Но я тоже не наивна. Я знаю, что мир воспринимает всё иначе. Как хорошо сказал Матео Агиар, ему даже не нужны были доказательства. Всё, что ему было нужно, это начать говорить, и люди сделают всё остальное.

Сплетни, домыслы, неудачные расследования, поддельные новости, которые будут приняты за истину. Всё это может стать ещё более масштабным, чем есть на самом деле. Я не сомневаюсь, что в какой-то момент кто-то заявит, что я переспала с бывшим президентом Республики только для того, чтобы украсть информацию о предвыборной кампании и сфальсифицировать выборы. И это пугало меня. Не то, что они могли бы сказать обо мне, а то, чего мне могли бы стоить даже разговоры об этом. Я не была готова к проигрышу, и это осознание пугало меня больше всего.

Логичный выбор был очевиден — сбежать от Артура. Эта ситуация зашла слишком далеко. Предполагалось, что это будет соглашение о сексе, а я оказалась в его кабинете, глядя на него, пока его пальцы, прижатые к моему подбородку, мешали мне отвести его понимающий взгляд. Он был готов помочь мне, утешить меня, но я не могла позволить себе поверить в это.

Мне следовало ответить «нет». Но я так хотела сказать «да». Его слова, сказанные вечером в автосалоне, до сих пор звучат в моей голове. Чего я действительно желала?

Я мечтала, чтобы он отвёз меня домой, чтобы он прикасался ко мне, пока мы не окажемся наедине. Я желала, чтобы он овладел мной страстно, а затем нежно. Мне хотелось, чтобы он обнимал меня, пока я не усну в его объятиях, чувствуя себя в безопасности, какой я никогда прежде не ощущала. Я мечтала, чтобы он уткнулся носом в мои волосы и засыпал рядом со мной.

Я хотела этого, и я получила это. Я должна была бы чувствовать себя ужасно виноватой, но я не чувствую себя таковой. И поскольку сегодня утром ко мне пришли мои подруги, я не могу не задаться вопросом, какую реальную возможность я не должна упустить.

Когда Артур обнимает меня, все мои сомнения исчезают, словно по волшебству. Возможно, я буду называть это «эффектом косплея Геракла». Я поднимаю руку и глажу его по щеке, а он нежно целует меня в губы, касаясь своей короткой бородкой моей кожи.

— Привет, — тихо говорю я, моё сердце бешено колотится в груди, и я не знаю, что сказать. Долгие годы учёбы и общения с Артуром заставляют меня нервничать, как подростка-девственника.

— Привет, куколка, — отвечает он, целуя меня в кончик носа. — Я скучал по тебе, — признается он, и это ещё одна вещь, которая сбивает меня с толку, хотя рядом с Артуром я чувствую себя в безопасности.

Он говорит о своих чувствах без страха, словно не боится их испытывать. Я никогда не ожидала этого от него. Я знаю, что не все такие, как я, но я не знаю никого, кто был бы похож на Артура. И ещё… он свободен.

— Ты видел меня всего несколько часов назад, — цокаю языком я. — И ты украл мои трусики. Его улыбка становится шире, и он медленно целует меня в губы.

Его язык нежно ласкает мои губы и язык. Сейчас его поцелуй — настоящая ласка. И если раньше наши губы всегда соприкасались в чём-то экстремальном и отчаянном, то теперь, с каждым разом, это становится проявлением привязанности и внимания, и я люблю эти поцелуи так же сильно, как и раньше.

— И я всё равно скучал по тебе. Я мог бы наблюдать за тобой весь день, Лия. Разговаривать с тобой весь день напролёт. Целовать и не целовать тебя весь день, каждый день, — он начинает говорить эти слова с улыбкой, но с каждым слогом его лицо становится все более серьёзным.

Как будто он сам не ожидал, что произнесёт эти признания. Моё сердце колотится где-то в горле, и я закрываю глаза. Я точно знаю, что это такое, именно это я и чувствую.

— Уже хочешь сбежать? — Спрашивает он, нежно целуя меня в лоб. — Ты должна мне выкуп, — эти слова немного смягчают напряжение, возникшее после его предыдущих заявлений.

— Насколько я помню, в записке было указано только, что я должна привезти сюда своё восхитительное тело. Выкуп уже оплачен. — я поджимаю губы, словно бросая ему вызов. Артур задумчиво смотрит на меня.

— У тебя есть какие-нибудь доказательства?

— О твоём преступлении? — Спрашиваю я, и он пожимает плечами. — Конечно, нет. Как было сказано в твоём сообщении, я бы не хотела, чтобы кто-нибудь нашёл твой восхитительный пост, не так ли?

— Тогда ты не можешь требовать, чтобы я сдержал своё слово. — Говорит он, и я запинаюсь, с моих губ срывается недоверчивый возглас.

— А как же честь?

— Я вор, Лия. У меня нет чести, — отвечает он, и я не могу сдержать смех. С ним так легко забыть о страхе.

— Значит, ты действительно играешь, — спросила я Артура.

— Иногда. — Произнёс Артур, оторвав взгляд от струн своей гитары. Он медленно окинул меня взглядом, начав с ног и заканчивая головой, надолго задержавшись на моём торсе, который был прикрыт одной из его футболок.

— У тебя милая гардеробная, — добавила я с улыбкой, и усмехнулась, вспомнив, что именно там взяла эту рубашку. Она была лишь одной из множества других, аккуратно развешанных на вешалках.

Артур продолжал ласкать меня взглядом.

— Тебе подходит, — произнесла я, опираясь плечом о дверной косяк и закидывая ногу на ногу. Артур был одет лишь в серые боксёрские шорты. Мелодичный, низкий звук разбудил меня, но именно отсутствие Артура в кровати заставило меня встать. Мой взгляд блуждал по интерьеру музыкальной комнаты в квартире, прежде чем снова остановиться на Артуре. Стены были темно-синими, а пол покрыт темно-серым ковром. В дополнение к многочисленным инструментам, подвешенным или размещённым на подставках, здесь располагалась стена с динамиками и ещё одна, покрытая акустической пеной. Также присутствовала небольшая студия звукозаписи вокала.

— Я в курсе, — произнёс Артур.

— Особенно высокомерие.

— Это мои лучшие духи, — сказал он, приподнимая брови, и я смеюсь, заходя в комнату. На полу лежит тёплый ковёр, и я ещё раз оглядываюсь вокруг.

— Который час? — Спрашиваю я, и он, взглянув на часы, отвечает:

— Три часа ночи.

Артур указывает на соседний стул, и я присаживаюсь. Мы уже были здесь, когда он показывал мне пентхаус. Я знала, что он играет на гитаре, но не ожидала увидеть такую хорошо оборудованную музыкальную комнату. До этого мы были слишком заняты поцелуями за роялем, чтобы я могла задавать вопросы, поэтому сейчас я решаюсь на это.

— Ты играешь на всех этих инструментах?

— Нет, только на тех, у которых есть струны.

— Тогда зачем все остальные?

— Мои друзья, — отвечает он, как будто это всё, что нужно было объяснить, прежде чем продолжить. — Конрад играет на пианино, Гектор на электрогитаре, Педро на саксофоне, а Бруно на барабанах.

— И у вас есть группа или что-то в этом роде?

— Нет, — смеясь, он качает головой. — Но я бы ни за что не стал оборудовать звукозаписывающую комнату, если бы инструментов не хватало бы на всех. Поверь, они бы не спустили мне это с рук. — Я смеюсь, потому что это именно то, что сделали бы девушки, в другом контексте, конечно. Ни у одной из нас нет склонности к музыке. Даже когда мы поём в душе, мы делаем это ужасно.

— Ты много говоришь о них, — замечаю я, потому что это правда. Артур никогда не упускает возможности. Он снова кивает.

— Когда я потерял мать, я остался один. Мой отец даже не обратил на это внимания. Когда мне было семь лет, он отправил меня в школу-интернат, но в конце концов, Бог просто сделал то, о чём мы договорились.

— О чём вы договорились? — С любопытством спрашиваю я, слишком быстро сглотнув слюну.

— Я знаю, это звучит странно, — говорит он, — но я заключил сделку с Богом. Я был одинок, поэтому договорился с ним, что он даст мне новую семью.

Я несколько раз моргаю и отвожу взгляд, когда мои глаза необъяснимо начинают гореть.

— Это кажется глупым, не так ли? — Спрашивает он, и я заставляю себя покачать головой и снова посмотреть на него.

— Нет, не кажется. У меня тоже есть свои собственные договорённости.

— Больше одной? — Я киваю.

— Несколько.

— Ты так и не рассказала мне свою историю.

— Это печальная история. Я не люблю говорить об этом. — Он прикусывает губу и опускает голову, снова начиная играть на инструменте, который держит в руках.

— Так расскажи мне об одном из твоих соглашений. Самом странном из всех — говорит он, по-прежнему не глядя на меня, как будто знает, что так будет проще. Я смеюсь, потому что мне даже не нужно думать об этом.

— В Вила-Мадалене было кафе под названием «Кафе Копакабана». Я всегда проходила мимо него, знаешь? Запах был просто восхитительный, и мне всегда было интересно, каково это на вкус. Я проводила языком по губам, представляя, как это будет. Но у меня не было денег, чтобы что-то купить. У меня даже не было средств, чтобы попасть в это заведение. Поэтому я заключила сделку с Богом. Я пообещала ему, что однажды зайду в это кафе и попробую все напитки из меню.

— Вот так просто? — Спрашивает он с улыбкой.

— Да, просто так! — Смеюсь я, потому что это была абсурдная идея. Кто бы мог подумать о таком?

— И тебе это удалось? Ты хочешь сказать, что выпила всё меню?

— Я никогда туда не возвращалась. — Признаюсь я, и он хмурится, но всё ещё слегка улыбается.

— Правда?

Я пожимаю плечами.

— Я думаю, просто у меня никогда не было времени. Вот что значит быть взрослым, не так ли? Когда у нас есть время, у нас нет денег, а когда у нас есть деньги, у нас нет времени.

— Наверное. — Кивает он, и его пальцы вновь скользят по струнам, создавая чарующий звук.

— Ну что, теперь ты перестанешь меня избегать и сыграешь для меня? — Он смеётся тем хрипловатым смехом, который я так люблю.

— Ты никогда об этом не просила. — И я цокаю языком.

— О, пощади меня! Только не говори мне, что эта комната и ты, сидящий в такой позе с гитарой в руках, не обязательны для всех женщин, которые приходят к Артуру Браге? — Бросаю ему вызов. Он понимающе улыбается, прикусывает губу и прищуривает глаза, снисходительно глядя на меня, словно говоря, что я слишком ревнива. Я приподнимаю бровь.

— Я никогда никого сюда не приводил, куколка. У меня есть для этого «Малина». — Я приоткрываю губы, чтобы сделать глубокий вдох, и Артур тихо смеётся. Его пальцы перестают играть со струнами и начинают их перебирать.

Приятная мелодия наполняет комнату, словно эхом отражаясь от стен. Когда глубокий голос Артура, ещё более соблазнительный, чем я помнила по нашей поездке на машине, начинает петь о том, как ярко всё выглядит в его глазах, когда он смотрит на меня, моё сердце замирает.

— Привет. Что случилось? — Спрашивает голос Артура, и я медленно открываю глаза. В комнате темно, но, судя по улыбке и энтузиазму мужчины, сидящего рядом со мной, уже не ночь.

— Привет. Ничего, — отвечаю я, поворачиваясь к нему всем телом и зарываясь лицом в его бедро. Запах чистой одежды, исходящий от его шорт, проникает мне в нос, и я потираюсь кончиком носа о ткань. Я снова закрываю глаза. Артур нежно ласкает моё лицо, и я поворачиваюсь, чтобы поцеловать его ладонь, прежде чем снова устроиться поудобнее. Он смеётся.

— Как бы мне ни нравилась эта ленивая версия моей куколки, мне нужно, чтобы ты встала. — Я переворачиваюсь на спину и открываю глаза.

— У тебя назначена встреча? — Спрашиваю я, уже садясь на кровать. — Извини, я…

— Ты — моя встреча, Джулия. На все выходные. — Внезапная серьёзность в его голосе окончательно пробуждает меня, и я ищу его взгляд. Откидываю назад свои растрёпанные волосы, и простыня, которой я была укрыта, сползает вниз, обнажая мой торс.

Глаза Артура неотрывно следят за каждым моим движением. Его рука тут же находит мой сосок, словно притянутая магнитом. Артур нежно ласкает меня, возбуждая, и я вздрагиваю от удовольствия.

— Я люблю твою грудь, Лия, — шепчет он и нежно целует меня в губы. Но как только я собираюсь углубить поцелуй, он резко отстраняется.

— Мне нужно, чтобы ты встала.

— Почему? У меня есть несколько очень интересных идей о том, чем мы могли бы заняться в постели. — Он смеётся.

— Обычно я не отказываюсь от утреннего секса, но сегодня у нас другие планы.

— У нас есть плана? С каких это пор?

— Вставай и одевайся. Я подожду тебя в гостиной.

— Ты же знаешь, что у меня с собой только та одежда, в которой я пришла, не так ли? — С улыбкой спрашиваю я.

— А ты уже знакома с моим гардеробом, не так ли? — Он с вызовом приподнимает брови. — Располагайся поудобнее, мы никуда не спешим.

Артур поворачивается ко мне спиной и выходит из комнаты, закрывая за собой дверь. Я ещё несколько минут лежу в постели, а затем встаю и направляюсь в ванную. После быстрого душа я обнаруживаю в шкафу Артура шорты для бега и футболку. Конечно, они мне велики, но у шорт есть шнурок, и я завязываю узел на футболке. Меня не беспокоит, что я не надела нижнее белье под одежду, ведь Артур сказал, что мы никуда не пойдём.

Как только я открываю дверь спальни, запах кофе ударяет мне в нос, и я издаю стон. Как в мультфильме, соблазнённая этим ароматом, и отчаянно нуждающимся в чашке. Мой день начинается только с этого момента. Однако, когда я оказываюсь в гостиной, откуда мне прекрасно видна кухня, я резко останавливаюсь и моргаю.

Артур закрывает дверь гостиной, и я мельком замечаю, как кто-то уходит.

— Ты так и собираешься там стоять? — Спрашивает он, когда замечает меня на полпути между гостиной и кухней. Его улыбка более чем приятна. Он ведёт себя немного неприлично, но не грубо, просто странно.

Я заставляю свои ноги двигаться, и мой взгляд невольно останавливается на столе для завтрака, уставленном разнообразными угощениями. В центре стола стоит множество чашек разных размеров и форм. Некоторые из них настолько горячие, что от них исходит пар, а другие покрыты капельками конденсата из-за холода.

Я останавливаюсь перед столом, разглядывая каждую из чашек и бокалов. Я точно знаю, что это, но не могу поверить своим глазам.

Моя кровь начинает кипеть в венах, а сердце в груди колотится, словно не в силах контролировать свои эмоции. В этот момент я чувствую, как руки Артура обвивают мою талию, а его губы касаются моей шеи. Он кладёт подбородок мне на плечо, и его дыхание нежно обволакивает меня.

— В чем дело, Артур? — Спрашиваю я, пытаясь сдержать слёзы, которые уже наворачиваются на глаза.

Он не отвечает, лишь произносит:

— Все меню кафе «Кафе Копакабана». Я поворачиваюсь в его объятиях и просто смотрю на него в течение долгих минут. Артур поднимает руку и запускает её в мои волосы, но не для того, чтобы потянуть их, а чтобы нежно погладить, нежно касаясь большим пальцем моей щеки.

— Тебе не стоило этого делать, — тихо говорю я.

— Я знаю.

— Тогда зачем ты это сделал?

— Потому что я так захотел. Потому что однажды ты тоже этого захотела.

Я прикусываю губу. Ему не нужно больше ничего говорить, и он это знает. Артур нежно целует меня в лоб, и я закрываю глаза, крепко обнимая его.

— Пойдём, куколка. Тебе нужно выпить много кофе.