Отмеченная волком

14

Джексон

Грузовые краны жужжали и скрежетали, поднимая контейнеры с корабля на причал.

Перекрикивая шум, я обратился к своему шурину Билли:

— Все в порядке?

Он показал декларацию.

— Пока да. Все еще ждем последнюю партию запчастей.

Нам пришлось бы выгружать их незаметно. Они были добыты стаей нижнего Мичигана, и мы должны были заставить их исчезнуть. К счастью, в Мэджик-Сайде было несколько поставщиков, которые были рады упустить из виду некоторые детали ради более выгодной сделки.

— Хорошо.

Он подошел ближе.

— Я наблюдал за тем, что здесь происходит. Тебя отвлекает эта женщина, ЛаСаль. Ты расфокусирован.

Я предупреждающе зарычал.

— К счастью, я знаю, что могу на тебя положиться.

— Всегда. Но люди начинают сплетничать, Джексон. Тебе следует держаться от нее подальше.

— Нет, пока я не смогу очистить имя стаи. Связь с этими похищениями и убийствами влияет на наш бизнес, а не только на нашу гордость.

— Я знаю. Но тебе следует увезти эту девушку из города. Никому из нас не нравится, когда она рядом.

Я рассказал своему ближайшему окружению, с кем Саванна состояла в родстве, думая, что они справятся с этим. Очевидно, что нет.

Я издал смешок, похожий на рычание.

— Это может быть трудно. Эта женщина не уступчива.

— Тогда заставь ее подчиниться и избавься от нее.

Мой волк зарычал у меня в груди. Я держал его в узде, но позволил себе частично измениться — постепенно и обдуманно. Волосы медленно покрывали тыльную сторону моих рук, по мере того как миллиметр за миллиметром появлялись когти и клыки. Плавный переход продемонстрировал контроль, силу и мастерство внутреннего зверя, и не многие могли с этим справиться.

Билли медленно отступил назад, но замер под моим пристальным взглядом.

Я подошел ближе, нависая над ним. Он был большим. Я был больше.

— Саванна Кейн моя. Никто не прикоснется к ней. Она остается здесь, и дальнейших обсуждений не будет, пока проблемы стаи не решатся. Тогда мы сможем обсудить, что с ней делать.

Он оскалил зубы, но кивнул. Он управлял доками. Я управлял стаей.

Я убрал когти и направился в офис менеджера на месте. На полпути мой телефон завибрировал.

Саванна. Помяни черта. Я звонил полдюжины раз ранее, и мое раздражение усилилось.

В тот момент, когда она покинула свой номер в мотеле, она отошла от сценария, сорвала нашу встречу и направилась на юг, предположительно, чтобы встретиться со своей семьей, хотя мои люди не могли следовать за ней до самой территории ЛаСаль. Это была единственная вещь, которую я умолял ее не делать.

Что же заставило эту женщину сделать прямо противоположное всему, о чем я просил?

Я вошел в кабинет управляющего портом, снял защитную каску и взял трубку.

— Мисс Кейн. Ты должна была встретиться с художником. Вместо этого ты отправилась в Индию после того, как я недвусмысленно предостерег тебя от этого. Какого черта ты делаешь?

— Избегаю оборотней. Как получилось, что ты так удачно забыл упомянуть, что ты был чертовым альфой, когда пугал меня до смерти прошлой ночью? — Ее голос был резким и горьким.

Разве это не было очевидно?

— Можешь ли ты винить меня? Ты бы с криком выбежала из здания. Ты и так едва держалась на ногах.

Она шумно выдохнула.

— Я заслуживала знать, во что ввязываюсь. Ты играешь в игры с информацией, Джексон. Например, ты забыл упомянуть, что единственное, в чем нуждалась моя машина, — это волшебный регулятор, и она работала бы просто отлично. Самое смешное, что я в гараже Боди, а твои головорезы не отдают мою машину.

— Ей нужен ремонт. Ты сможешь забрать её, как только закончишь помогать мне.

По крайней мере, она снова была на территории стаи. Мне просто нужно было найти способ удержать ее там, что было маловероятно, учитывая ее текущее настроение.

— Почему у меня такое чувство, что одного наброска будет недостаточно? Чего еще ты ожидаешь?

— Это только начало.

— Вот сделка: я сделаю набросок, но ты тащи сюда свою задницу и верни мою машину.

Она повесила трубку, и я попытался дозвониться до нее. Никто не отвечал.

Я сунул телефон в карман и так яростно выругался, что служащий в дальнем углу офиса захныкал.

Выбежав из порта, я запрыгнул в свою машину и через пять минут подъехал к гаражу Боди. Я захлопнул дверцу пикапа и схватил ближайшего механика.

— Где она?

— В кабинете, — сказал он, широко раскрыв глаза, — что-то рисует.

Я толкнул дверь и махнул управляющему, чтобы тот выходил. Там сидела упрямая женщина ЛаСаль, склонившись над листом бумаги на столе, и яростно делала наброски толстым карандашом. Я почти чувствовал ее гнев в каждом штрихе. Ее энергия была яркой и живой. Что-то в ней привлекало меня — ее яростная сосредоточенность или, может быть, ее безрассудное сопротивление. Я не мог выносить ее упрямства, не мог выносить напоминания о том, что случилось с моей сестрой, но находиться рядом с ней было как наркотик.

Затем она разрушила чары, заговорив.

— Тебе придется кое-что объяснить, Лоран. — Она даже не подняла глаз. — На меня напали оборотни, и самое первое, что ты сделал, когда привез меня в город, это отвел в чертово логово оборотней.

Я зарычал.

— Потому что это было безопасно. С нами ты была в безопасности. И все же первое, что ты сделала этим утром, это подбежала к ЛаСаль. Я ясно дал понять, что они чрезвычайно опасны, и предупредил тебя держаться подальше.

— Да, как и другие. Дело в том, что ЛаСаль не проводили весь вечер, играя в интеллектуальные игры и лгали мне.

Значит, она пошла к ним.

Я положил руки на стол.

— Если ЛаСаль болтают, они лгут. Ты не знаешь ни их, ни этот город. Как сахар, они отравляют тебя изнутри.

— Забавно. Они говорили о тебе похожие вещи. Так кому я должна верить? Моей собственной семье или кому-то из вне?

Она развернула бумагу и подтолкнула ее через маленький столик, чтобы я мог видеть.

Я резко втянул воздух. Судьбы, она умела рисовать.

На иллюстрации Саванны была изображена грубая татуированная женщина, частично обратившаяся. Ее мышцы были напряжены, а рука отдернулась, как будто она вот-вот вырвется со страницы сверкая своими длинными, свирепыми когтями. Ее губы растянулись в презрительном оскале, обнажив торчащие клыки.

Я испустил едва заметный вздох облегчения. Я не узнал волчицу, значит, она была не из нашей стаи.

Взяв в руки бумагу, я изучил детали. Каким-то образом, работая только карандашом, Саванна даже передала блеск глаз волчицы и ярость в очертаниях ее лица. Рисунок был настолько живым — и наполнен ненавистью.

— Это невероятно. — Я встретился взглядом с Саванной. — Это намного лучше, чем мог бы сделать художник по автопортретам.

— Это то, что я видела. — Она нахмурилась, но я чувствовал запах ее гордости, кипящей под поверхностью.

Мой волк прижался к моей груди, возбужденный запахом. Я уставился на рисунок. Такими нас видела Саванна? Видела меня? Не человека и не чудовище, а дикого полузверя, выкованного из насилия и ненависти?

Я положил необычную иллюстрацию обратно.

— Я сожалею о том, что с тобой случилось. Это не то, что или кто мы есть.

— Я так и предполагала, иначе была бы уже мертва. Тебе не нужно было заманивать меня в бар. Если бы ты хотел овладеть мной, ты мог бы сделать это в любое время.

Жар пронзил меня, и мой волк зашевелился.

— Это так?

Слова слетели с моих губ непроизвольно и прозвучали тоном, которым я не хотел. Я почувствовал ее удивление, а за ним — сладкий аромат ее возбуждения. Он начал делать со мной неподобающие вещи.

Ее щеки вспыхнули, и она прикрыла рот рукой.

— Это прозвучало неправильно, я имею в виду, что если…

— Ты никогда не упоминала об этой татуировке, — сказал я и указал на шею женщины, пытаясь отвлечь нас обоих.

Я не должен был говорить такого рода вещи ЛаСаль и не должен был так себя чувствовать. Это было неправильно и опасно.

Татуировка представляла собой двухголового волка, маленького, чуть выше ключицы.

Саванна схватила страницу и внимательно ее просмотрела.

— Я не особо обращала на это внимание, пока они пытались меня убить. Но я видела ее в баре ранее. Татуировка как-то вспомнилась мне. Это что-то значит?

— Я не уверен. У другого мужчины тоже была такая?

У Дэйна не было такой татуировки, когда я вышвырнул его из стаи, так что, возможно, это был знак того, что он присоединился к банде или что-то в этом роде. Проблема заключалась в том, что Дэйн был рожден волком и превратился в волка после смерти. Не было возможности проверить его человеческую форму на наличие татуировок. Они не передавались.

Саванна прикусила губу.

— Я не могу вспомнить, была ли она у него. Дай мне нарисовать.

Плавные линии ее наброска привлекли мое внимание: быстрые взмахи карандаша, неровные пометки, царапины от растушевки. Вскоре я обнаружил, что стою рядом с ней, вдыхая ее фирменный пьянящий аромат мандарина. Это было как стоять под теплым солнечным светом.

В этой женщине было что-то такое, что скрывалось за огнем, гневом и упрямством.

Она слегка прислонилась ко мне сбоку, а затем замерла. Ее щеки покраснели, а карандаш задрожал.

— Ты дышишь на меня, человек-волк.

Я напрягся, смутившись, в то время как мой внутренний волк взвыл от унизительного смеха.

— Тебе обязательно рисовать все это? Это займет целую вечность, — огрызнулся я.

На ее частично завершенной иллюстрации был изображен огромный татуированный мужчина, бросающийся вперед в свете дальнего света автомобиля.

— Да. — Саванна указала карандашом. — Сядь. Вон туда. Мне не нужно, чтобы ты маячил у меня за плечом. У него много татуировок. Их трудно вспомнить.

Сесть? Она что, только что командовала мной, как собакой?

У меня свело челюсть, и я прислонился к стене, уставившись в окно.

У нее был замечательный талант. Она могла найти работу иллюстратора в городе даже без магии. Я наблюдал за ней краем глаза. С карандашом в руке она казалась спокойной впервые с тех пор, как я встретил ее, как будто рисование приносило катарсис или наброски были словно медитацией.

Я улыбнулся, довольный.

Наконец, она подвинула бумагу по столу и ткнула пальцем вниз.

— Там, на его шее. Я действительно этого не заметила. Есть так много других татуировок, что эта сливается с остальными.

Я потер щетину на подбородке. Двуглавый волк, тот же дизайн, то же местоположение. Воспоминания Саванны были потрясающими.

— У них обоих была такая. Это должно быть важно, но я не знаю точно, на что это может указывать.

Она откинулась назад и скрестила руки на груди.

— Но ты кое-что знаешь?

Я повертел бумагу в руках, не зная, как много сказать.

— В знаниях об оборотнях и религии есть мрачные легенды о двуглавом волке — истории, которые рассказывали, чтобы мучить безлунными ночами. Может быть, это отсылка к этому.

Саванна напряглась. Я почувствовал запах страха, охвативший ее.

Я взял обе иллюстрации.

— Это превосходная работа. Я разошлю их по всем сообществам в районе Великих озер и посмотрю, получится ли у нас найти что-нибудь. Кроме того, я попрошу кого-нибудь заняться этими татуировками.

Она встала.

— Хорошо. Ты получил, что хотел. Теперь верни мне мою машину. Я заплачу за магический регулятор, но я не разрешала выполнять никаких других работ.

Я покачал головой.

— Ни за что. Твоей машине нужен ремонт. Она на грани смерти, и водить ее небезопасно. Не могу поверить, что ты доехала на ней сюда. Она как зомби, ковыляющий по дороге.

Она напряглась и посмотрела вверх.

— Подожди. Зомби реальны?

— Да.

— Я хочу получить обратно свою машину.

— Когда все закончится, я верну тебе ее лучше, чем новую.

Ее глаза вспыхнули.

— Ты держишь мою машину в заложниках только для того, чтобы я сотрудничала?

Почему это вообще обсуждалось? Драндулет едва пыхтел.

Я свирепо посмотрел на неё, начиная злиться.

— До сих пор ты мало сотрудничала, даже когда это было в твоих интересах. Думай об этом как о оплате за себя, как о страховке для меня.

Саванна выпятила бедро и скрестила руки на груди.

— Зачем ты ведешь расследование, если ты король оборотней? Чтобы скрыть это? И еще, почему я разговариваю с тобой, а не с волшебными полицейскими, или что там у вас тут есть?

Король оборотней? Мне хотелось вонзить когти в стену. Почему ей нужно было все так усложнять?

Положение нашей стаи было опасным. Только потому, что в этом могли быть замешаны несколько изгнанных волков, Орден закручивал гайки. Если я не смогу остановить эти похищения, они аннулируют наш статус. Мы потеряем право практиковать законы стаи и расследовать преступления на наших землях. Позор был бы невыносим.

Но я чертовски уверен, что не собирался делиться этой информацией с ЛаСаль.

Я выровнял дыхание и уставился на нее бесстрастным взглядом.

— Это не сокрытие. В этом замешаны оборотни. В моей юрисдикции преследовать и наказывать их по законам нашей стаи. Кто может охотиться на волков лучше, чем другие волки?

— Но почему ты? Разве ты не должен сидеть на каком-нибудь троне и делать маникюр своим когтям?

Я зарычал.

— Потому что я лучший. Потому что я прослежу, чтобы все было сделано правильно. Или ты предпочла бы, чтобы ваш высококвалифицированный шериф руководил дальнейшим расследованием?

Она сверкнула глазами, явно не доверяя, но, по крайней мере, казалась отчасти успокоенной.

— Прекрасно. Значит, ты прирожденный охотник. Чего еще ты хочешь от меня, Джексон? Я отдала тебе набросок.

Я пожал плечами.

— Портрет — это только начало. Даже если кто-то ее узнает, это не значит, что мы сможем ее выследить. На данном этапе нам нужно рассмотреть другие способы продвижения вперёд.

— Продвижения? — огрызнулась она. Огонь в ее глазах соответствовал цвету ее волос.

Я заглянул в окно гаража, чтобы убедиться, что волки не подслушивают.

— Я бы хотел, чтобы ты выпила зелье провидения, которое поможет нам найти ее.

Саванна одарила меня взглядом, в котором было что-то такое, ты, должно быть, издеваешься надо мной.

— Что, черт возьми, такое зелье провидения? Я не буду пить никакого безумного отвара от проклятого оборотня, это уж точно.

— Выслушай меня. Маги постоянно пьют зелья, чтобы повысить свои способности, исцелиться или придать себе временные силы. Если мы не найдем совпадения с рисунком, это может оказаться нашим лучшим шансом.

Я небрежно пролистал иллюстрации, пытаясь вести себя беззаботно, как будто это была обычная просьба. Я надеялся, что никто меня не подслушивает.

Любопытство взяло верх над ней.

— Что оно делает?

Я указал на камеры слежения.

— Выпив зелье провидения, ты на короткое время обретаешь ясновидение — видение на расстоянии. Ты делаешь глоток зелья, закрываешь глаза и концентрируешься на человеке, которого нам нужно найти. Затем ты видишь их размытое изображение, как будто ты старая видеокамера, парящая в воздухе.

Она посмотрела в объектив камеры наблюдения.

— Это как шпионить за ними с помощью дрона?

Я прислонился спиной к офисному столу.

— В значительной степени. Провидение может дать нам детали их местонахождения или подсказки к тому, что они делают.

Саванна указала на свою иллюстрацию.

— Тогда ты не можешь просто сделать это, используя эскиз? Почему я?

— Потому что я волк. Способность к провидению не в моей крови, но оно может быть в твоей. Кроме того, видение работает только в том случае, если ты встречалась с этим человеком и у тебя сложилось о нем действительно сильное впечатление. Это главное. Чем сильнее твое впечатление, тем четче картина и тем дальше простирается действие заклинания. У тебя сложилось бы очень сильное впечатление о твоих похитителях, даже если бы ты видела их лишь мельком.

Она прикусила губу, размышляя. Каждый раз, когда она это делала, во мне разгорался необъяснимый жар.

Женщина колебалась, поэтому я подтолкнул.

— Подумай об этом. Всего один глоток зелья, и ты сможешь помочь нам найти эту волчицу. Она никогда не узнает, что мы наблюдаем, и мы сможем устроить ей засаду прежде, чем она доберется до кого-нибудь еще. Ты могла бы добиться справедливости. Для себя и для всех остальных.

Саванна изучала мое лицо пронзительным взглядом, который был не по годам пристальным. От этого у меня волосы на затылке встали дыбом. Эти глаза, что такого было в ее глазах?

— В чем подвох? — огрызнулась она.

Она была проницательной. И сообразительной.

— Никакого подвоха. — Я сохранил невозмутимое выражение лица. — Зелья Провидения сложны в изготовлении, и каждое зелье должно быть лично приготовлено для того, кто будет его использовать. Следовательно, для этого требуется немного твоей крови в качестве компонента.

Она схватила свою сумочку со стола.

— Не-а, мистер. Ты с ума сошёл? Я не собираюсь отдавать тебе свою кровь для какой-то безумной магии. Ты вообще понимаешь, что кто-нибудь может сделать с ней, если она попадёт не в те руки?

— А ты? — возразил я.

Она взорвалась. Она не понимала, о чем говорит, но было ясно, что ЛаСаль уже подействовала на нее.

Я говорил спокойно, пытаясь разрядить ситуацию и исправить нанесенный ущерб, но мой гнев закипал.

— Послушай, тебе не нужно бояться. Мы воспользуемся зельеваром со звездной репутацией — Алией из «Притонов Мидуэя». Ты сможешь присутствовать при всем процессе. Когда она возьмет у тебя кровь и приготовит зелье.

Она оскалила зубы.

— Сделки не будет. Это не обсуждается. Мы закончили.

Я схватил ее за руку.

— Куда это ты собралась? Этот разговор еще не окончен.

— Нет, он закончен. Я возвращаюсь к ЛаСаль, ты позвонишь мне, когда моя машина будет готова, и я ни в коем случае не буду отдавать тебе свою кровь.

Ее подпись усилилась, и я почувствовал жар ее гнева, словно солнечные лучи, обжигающие мою кожу. Но моему волку понравился ее дух.

— Тебе не следует возвращаться туда. Это небезопасно.

Она прищурилась, глядя на меня с явной неприязнью.

— Ну, я чувствую себя там в безопасности. Что-то подсказывает мне, что у них есть способы не подпускать туда оборотней.

Я зарычал.

— Я могу выставить охрану в мотеле. Ты будешь в безопасности. Я дам тебе сопровождение.

— Почему ты так отчаянно пытаешься удержать меня на своей территории? — спросила она, пристально глядя на меня.

Пророчество провидицы эхом отозвалось в моей голове: Без нее рядом с тобой ты не найдешь ответов, которые тебе нужны. Но имей в виду, — твои противники тоже охотятся за ней. Если ты не остановишь их, она будет мертва до восхода полной луны, а вместе с ней и будущее твоей стаи.

Если я хотел получить ответы, если я хотел защитить ее, я должен был держать ее рядом и под контролем. Они пришли за ней. Если бы меня не было рядом, чтобы остановить их, мы бы потеряли все. Меня так и подмывало рассказать Саванне о том, что рассказала мне провидица, о деталях карт, которые она раскрыла. Но пророчество предназначалось только для моих ушей — такова была магия. Судьбы давали тебе проблеск будущего, а затем заставляли встретиться с ним лицом к лицу — и я не собирался идти наперекор судьбам.

— Ты ценный помощник, — сказал я. — Я собираюсь защитить тебя, но не могу этого сделать, когда ты с ними. Я хочу, чтобы ты была рядом.

Ее глаза расширились. Возбуждение? Определенно, и ярость. Интересный коктейль.

Саванна подошла так близко, что я почувствовала ее дыхание на своей груди, затем подняла глаза, чтобы встретиться со мной взглядом.

— Ты хочешь запереть меня в ящик, Джексон. Запереть меня в отеле и оставить здесь без машины. Ты хочешь контроля, но ты его не получишь. Я не собираюсь участвовать в какой-то жуткой программе защиты свидетелей оборотнями, сидеть в номере мотеля с охраной снаружи. Я не собираюсь быть обязанной тебе.

Я практически чувствовал, как мой волк расхаживает взад-вперед в моей душе. Ему нравился вызов. Он жаждал сражений. Я, однако, устал от упрямства Саванны, от ее постоянного сопротивления логичным просьбам. Она съехала бы с моста только для того, чтобы доказать всем, что ей не обязательно ехать прямо.

С меня хватит.

— Вот правда, Саванна: ты в долгу передо мной. Хочешь вернуть свою машину? Тогда ты работаешь со мной. Тебе нужна какая-нибудь информация о том, почему эти оборотни напали на тебя или что означают эти татуировки? Тогда ты работаешь со мной — а работать со мной означает возвращаться в свой мотель и оставаться на территории стаи, чтобы я мог помешать этим изгоям волкам вырвать тебе внутренности, как они уже сделали с тремя другими.

Я оставил ее там, трясущуюся от ярости и страха, но обернулся, прежде чем выйти за дверь.

— Завтра днем. В час дня мы идем на встречу с зельеваром, и ты выяснишь, что задумали эти люди. До тех пор, мотель.

Уходя, я хлопнул дверью.