Плавать с дельфинами

Глава пятьдесят первая

Когда Пандора проснулась, ее вновь окружала мертвая тишина. Джулия тоже уже не спала и что-то кипятила в котелке. Слава Богу, Джанин еще не просыпалась.

— О Бог мой, Джулия! Что же Джанин будет делать без Окто?

Джулия пожала плечами.

— Она долго будет печалиться о нем, Пандора, но жизнь ведь продолжается.

— Может быть, он смог бы спасти свою мать, если бы не был вынужден искать и спасать меня?

— Не думай так. Это чисто западный образ мыслей. Просто пришло его время. Ведь больше всего его беспокоило то, что он погибнет и оставит мать одну, даже если Джанин и обещала ухаживать за ней вместо него. Он шел вверх с ней на руках, то есть сделал то, что должен был сделать. Он не печалится сейчас. Это мы остались в этом мире, чтобы печалиться о нем.

Все четыре женщины, примостившись на полу, шиш кофе. Потом Пандора встала, взглянула вверх — в серое низкое небо.

— Надо подождать и убедиться, что ураган вновь не налетит на нас. В 1932 году люди вышли из пещер, когда пришла тишина. Они не знали, что были в эпицентре урагана, и не ждали, что придет еще и задняя его стена. Она-то и убила многих.

Джейн заговорила с барабанами. Они ответили: их голос был теперь мирным, тихим, превратился в мягкий говор, идущий от вечных истин, от знания могучих сил Вселенной, напоминающий человеку, что он в любой момент жизни лишь на шаг отстоит от смерти.

Пандора выглянула из пещеры. Внизу она увидела вереницу людей, спускавшихся по грязной тропе вниз.

— Пожалуй, все действительно кончилось, — сказала она. Вокруг запели птицы, у берега два огромных фрегата возобновили свою пикирующую охоту.

Джулия тоже вышла из грота.

— Нам предстоит очень трудный спуск, но я все же хочу посмотреть, что осталось от моего дома, если вообще что-то осталось.

— Вот, — Пандора обернула одеялом поникшие плечи Джанин, — я помогу тебе спуститься. — Вместе с Джейн они вытащили ее из пещеры, и все вместе стали осторожно спускаться вниз по грязи и скользким камням, шаг за шагом. При этом они то и дело наталкивались на застрявшие в ветвях деревьев тела людей, чьи лица были им знакомы.

В душе Пандоры боролись противоречивые чувства: она безумно радовалась, что осталась жива, и в то же время испытывала вину перед погибшими, потому что их уже нет, а она живет. У тропы лежало тело крошечного ребенка. Глаза его были широко открыты. Пандора закрыла их, сложив детские ручки на груди.

— Матерь Божия! — воскликнула Джулия и перекрестилась. — Смотрите-ка, под тем валуном. Это же Вирджил. Он уже больше не будет снимать никаких гадких фильмов. — Рот Вирджила был приоткрыт в гримасе боли и страха.

Они продолжали спускаться вниз. То и дело встававшие перед глазами ужасные картины смерти надрывали ей сердце. Она поняла: надо прекратить думать о мертвых, потому что они уже мертвы. А умирающих вокруг не было, ибо вода поглотила их. Окто спас ей жизнь, но не спасся сам. Пандора никогда раньше так близко не подходила к смерти. На этот раз она даже, казалось, почувствовала ее острый металлический вкус.

Наконец они оказались у подножия гор. Группы мужчин вручную вытаскивали из земли поваленные деревья. Электричества не было. Единственная на острове машина «скорой помощи» металась к госпиталю и обратно. До слуха Пандоры донесся шум работы автономного дизель-генератора, обеспечивающего больницу электричеством. Больница была построена исключительно на средства жителей Малого Яйца. Впервые Пандора вспомнила о Бене. «Как он там?» — подумала она. Телефон тоже не работал, вдоль дорог вповалку лежали столбы, поддерживавшие раньше телефонные провода.

— Отведите Джанин домой. Я пойду проверю, что там с моим жилищем. — Пандора волновалась, ведь она не забила досками входную дверь. — Я вас потом найду. — Она медленно двинулась по дороге вместе в другими жителями, так же подавленно бредущими в направлении своих, видимо, уже бывших домов. Вокруг виднелись здания без крыш, сады с вывернутыми деревьями. От одного дома вообще осталась лишь стена, рядом висел, как бы сам по себе, портрет королевы. Люди говорили друг с другом, продолжая ковылять вперед, как некое заблудшее племя, окутанное туманом печали и несчастья. Одеяло, в которое Пандора завернулась, насквозь промокло и теперь тяжело давило на плечи.

Она завернула за угол и к великой своей радости увидела, что маленькая хижина Бена стоит невредимой на своем прежнем месте. Дверь была открыта, а на пороге орудовала мисс Рози, выметавшая резкими движениями песок из дома.

Последние несколько ярдов Пандора пробежала, с ходу она бросилась в объятия бабушки.

— Окто погиб, мисс Рози!

Мягким движением та сняла одеяло с плеч Пандоры.

— Я знаю, — ответила она. — Я видела, как их души воспарили над их телами. Как светлячки. Они будут праздновать свой приход к Богу сегодня ночью. Добрый Господь прибрал к себе души многих. И при этом, — она улыбнулась, — оставил мои старые усталые кости на этой земле.

— О, мисс Рози! Я бы не перенесла, если бы что-то случилось и с вами.

— Со мной ничего не случится, дитя мое, до тех пор пока не придет мое время. Войди да сними-ка все эти мокрые вещи с себя. Я нагрела воды. Ты не должна простудиться. Ведь многие умирают как раз от холода и болезней, которые приносит с собой ураган. Скоро все колодцы будут заражены, за исключением одного — на северной стороне. К вечеру придут английские военные корабли, они помогут нам разобрать завалы.

Пандора разделась, открыла чемоданчик.

— Не думаю, мисс Рози, что после этого я смогу стать опять такой, как прежде.

Умные глаза мисс Рози улыбнулись ей.

— Ураган — могучее явление. После него начинаешь лучше взвешивать свои слова и поступки. — Бабушка Бена передала Пандоре миску с местным супом. — Это поможет тебе уснуть. Я побуду здесь, и, когда ты проснешься, почувствуешь себя гораздо спокойнее.

Пандора послушно съела суп, свернулась калачиком на постели. Она быстро уснула, едва успев прошептать слова благодарности.

Бен прилетел на остров первым самолетом. Окончательное число жертв урагана было таким: сто двадцать погибших и семьдесят тяжело раненных. Большинство домов получили повреждения, некоторые просто смыло. В течение трех дней после стихийного бедствия с неба лил дождь, по земле повсюду разливались огромные зеленые лужи. Прибыли английские корабли с одеялами, продовольствием. Она же обеспечили временным жильем тех, кто его потерял. Дожди наконец прекратились, стало выглядывать солнце.

Большую часть времени Пандора просиживала на пляже, думая об Окто и зная, как будет скучать без него. Джанин была вообще безутешна.

Солнце грело все сильнее, да и весь остров стал потихоньку возвращаться к нормальной, упорядоченной жизни. Со всех сторон раздавались звуки пил и молотков. Всех мертвых нашли и похоронили. Раненым становилось лучше. Зацвели сломанные ветви деревьев.

— Мир и вправду продолжает жить, знаешь, Джанин? — Пандора смотрела на спокойные воды моря, бывшие такими предательски опасными всего несколько дней назад. — Не прокатиться ли нам на катере Бена, а?

Джанин кивнула.

Вместе они вытащили лодку из-под хижины, отволокли к морю.

— Оставим мотор. Давай просто будем грести. Я с этим сама справлюсь. — Пандора взялась за весла, а Джанин прилегла на заднем сиденье, уставившись в уже голубое яркое небо. Пандора тем временем выгребла на середину лагуны. Ничто не двигалось, и казалось, что они попали в безвоздушное пространство. Взглянув вперед, Пандора увидела что-то похожее на косяк необычно больших рыб.

— Посмотри-ка, Джанин, — позвала она подругу, — что это там?

Джанин поднялась, прикрыла ладонью глаза.

— Это дельфины. Они приплыли.

Пандора разволновалась. Морские существа приближались к их катеру. Три крупных дельфина выпрыгнули над водой, за ними последовали остальные. Пандора сидела, замерев, словно своим дыханием могла спугнуть дельфинов. Спустя некоторое время любопытные животные стали подталкивать катер носами. Потом принялись подныривать под дно, всплывать и хлопать хвостами, окатывая брызгами сидевших женщин. Один из крупных дельфинов рванулся из воды и перемахнул прямо через нос катера.

— Я пойду поплаваю с ними, Джанин.

Та улыбнулась.

— Иди, я тебя подожду здесь.

Пандора сняла купальник и ловко нырнула. Войдя в воду, она сразу же почувствовала близкое движение дельфиньих тел. Вынырнула, рассмеялась, отпихивая от себя носы заигрывающих с ней животных. Дельфины весело разговаривали с ней на своем языке. Небо ярко блистало над землей и морем, дельфины дарили свою радость и душу повстречавшимся на их пути женщинам. Повернувшись на живот, Пандора ухватилась за спинной плавник самого большого дельфина, тот понес ее над волнами, и Пандора буквально возликовала от охватившего ее счастья.

Дельфины еще какое-то время оставались с женщинами, потом двинулись своим путем. Пандора забралась обратно в катер.

— Твое лицо просто сияет, Джанин, — удивилась Пандора.

Та кивнула.

— Я молилась, чтобы пришли дельфины и вернулась радость в нашу жизнь. И вот это случилось. Теперь я могу спокойно проститься с Окто.

Когда они вернулись к хижине, Бен стоял по щиколотку в морской воде. Он посмотрел на Пандору и спросил:

— Ты плавала с дельфинами?

— Откуда ты знаешь? — удивленно спросила Пандора.

— Всякий, кому удается это, сияет потом, как луч света. Потому что дельфины передают людям свою радость и знание мира.

Пандора вошла в дом. «Бен прав, — подумала она. — Я действительно чувствую в себе необыкновенное сияние».

Над их головами пролетел в сторону аэропорта маленький частный самолет. Бен подошел к дверям хижины. Немного спустя зазвонил телефон. Пандора подняла трубку.

— Как дела, Пандора, с тобой все в порядке?

— Да, все в порядке. Ты где, Ричард? Твой голос звучит так близко.

— Я здесь, на острове. Меня подвез один человек, который летел сюда, чтобы доставить лекарства в вашу больницу. Я страшно волновался за тебя. Мы все волновались. Мамочка чуть с ума не сошла.

Пандора не спешила отвечать.

— Где мы сможем встретиться?

— Приезжай в гостиницу. Я тебя там найду. — Нахмурившись, она положила трубку. — Это Ричард, — сообщила она Бену.

— И как ты думаешь поступить?

— Не знаю, Бен. Пойду встречусь с ним, потом вернусь сюда.

— Я буду ждать.

— Спасибо, Бен. Ты настоящий друг.

Бен улыбнулся.

Пандора надела поверх купальника платье из хлопка и села на мопед. Она нарочно поехала долгим путем, через южную часть острова, зная, что боится даже думать о предстоящей встрече с Ричардом. Пандора чувствовала, как рушится только что установившийся в ее душе покой. Ей хотелось остановить мопед, броситься в море и увидеть рыб, занятых своими простыми, обыденными делами. Или нырнуть с рифа в глубину, где жила знакомая барракуда Бена, подплыть к ней и погладить ее ужасную пасть, которая за это время стала ей даже нравиться. И хотя первые годы с Ричардом, годы любви и дружбы, все еще сохранялись в душе Пандоры теплыми воспоминаниями, но зато последние втоптали эти воспоминания в грязь, похоронили, как может похоронить траву большой валун. «Это больше не должно повториться», — вновь решительно сказала себе Пандора. И проблема тут заключалась вовсе не в том, что Ричард занимался любовью с Гретхен. Это Пандора еще могла бы простить и принять. Она не могла принять его предательства, того, что Ричард так гадко соврал ей. Она просто не сможет больше ему доверять. Даже если муж поклянется в верности, это ничего не изменит. Измена в браке ведь начинается в голове, в мыслях, а поэтому она всегда будет смотреть на Ричарда с подозрением. А где нет доверия, там любви не расцвести…

Мопед, двигаясь как бы по своей воле, привез-таки Пандору к гостинице. Нехотя она припарковалась, закинула за спину пальмовую корзину, пожалев, что при ней нет нескольких таблеток транквилизаторов. Она прошла через холл гостиницы в бар. Джанин помахала ей рукой и улыбнулась:

— Твой муж вон там, — сообщила она, показывая на волейбольную площадку.

Пандора нахмурилась. Она уже видела и слышала, как Ричард прыгал в толпе прочих туристов, с увлечением перебрасывая туда-сюда мяч через сетку. Он даже умудрялся подбадривать своих товарищей по команде: «В точку! Это был отличный удар, скажу я вам!»

Пандора остановилась и оглядела его. На нем были типично английские белые шорты, мешками висящие на коленях. Она невольно улыбнулась, вспомнив, как в свое время пыталась уговорить его сменить их на шорты покороче в американском стиле. «Но, Пандора, — спорил тогда с ней Ричард, напряженно морща лоб, — нам еще в школе говорили, что обтягивающие шорты мешают нормальному спермовыделению. А я не хочу, чтобы что-то плохо отражалось на качестве моей спермы. К тому же я против того, чтобы мое бедное хозяйство изнемогало от жары в таких трусах. Я — англичанин и буду носить английские шорты».

Сейчас на нем была еще серая легкая рубашка и английские парусиновые туфли.

Едва передвигая ноги по песку, Пандора направилась к нему.

— Ричард! — позвала она.

Он не услышат. Слишком уж был занят тем, что показывал окружающим, как умеет играть.

— Ричард! — закричала Пандора раздраженно.

Наконец-то он обратил на нее внимание.

— Пандора! Подожди чуточку, дорогая. Мы только доиграем эту партию.

Пандора вздохнула и опустилась на песок. Слишком часто ей приходилось слышать эту фразу. Долгими часами она наблюдала, как Ричард играл в гольф на английских лужайках, в крикет в Девоне или в бейсбол в Бостоне. Если сложить все эти часы зевающей скуки, то получатся годы, которые она могла бы добавить к своей жизни. Правда заключалась в том, что их супружество в конце концов превратилось в некое подобие жизни. Жил Ричард, а она лишь существовала. «Ричард, — думала Пандора, глядя на него, так быстро освоившегося на этом острове, — всегда будет жить так, как хочет». Для него ведь мир был безопасным местом. Это она почти постоянно бывала чем-то напугана до смерти. Ричард же держал свою жизнь под контролем. Вот и сейчас он собирался вернуться к ней, несмотря на то что почти разорил ее своим транжирством. Более того, он врал ей, был ей неверен и тем не менее смог запросто прилететь сюда и пытаться влезть обратно в ее жизнь и надеяться, что она бросится в его объятия.

Взрыв голосов возвестил об окончании игры. Те несколько туристов, что досмотрели эту увлекательную встречу до конца, начали расходиться. Ричард подбежал к Пандоре.

— Ты выглядишь сногсшибательно, любовь моя, — произнес он. Глаза его блестели. — Никогда не видел тебя такой сверкающей, великолепной, дорогая. — О, Пандора, я так скучал по тебе. — Опустившись на колени, он взял ее за руки. Голос его стал молящим.

Она взглянула в красивое лицо Ричарда и почувствовала, что вся ее решительность начинает таять.

— Когда я услышал про ураган, я понял, как сильно люблю тебя. Мысль о том, что с тобой что-то может случиться… Пожалуйста, дорогая. Пожалуйста, позволь мне вернуться к тебе.

— Ричард, ты не можешь просто так взять и вернуться. В любом случае, я живу сейчас с Беном, и я с ним очень счастлива. Он добр и нежен.

— А я не такой, да?

— Да, именно! Ты таким не был.

Лицо Ричарда помрачнело.

— А чем занимается этот твой Бен?

Пандора пожала плечами.

— Ловит рыбу, иногда сопровождает группы подводного плавания, а время от времени что-то делает для департамента общественных работ.

— Ты влюблена в него? — Голос Ричарда стал резким, и Пандора сразу вспомнила, каким злым он может иногда быть.

— Нет, я не влюблена в Бена в том смысле, что ты имеешь в виду. Я его люблю как друга и любовника. Но я никогда и никого не любила так, как любила тебя в наши первые годы.

— Так почему же нам не быть опять вместе?

Пандора очень внимательно посмотрела на него и медленно выговорила:

— Ричард, что бы ты ни сделал и ни сказал, ты никогда не повзрослеешь. Но вечно жить подростком невозможно. Меня предупреждали что нельзя выходить за тебя, но я не послушалась и была дурой.

Ричард встал.

— Мне надо выпить, — с отчаянием сказал он.

Пандора пошла вместе с ним к бару. Они уселись за ближайший столик. Джанин с тихой симпатией смотрела в их сторону. Она только что потеряла Окто, а теперь видела, как Ричард теряет Пандору, и ей было его жалко. У Ричарда слишком нечувствительная душа для Пандоры. Джанин со страхом ждала дня, когда подруга решит покинуть остров. При этом она знала, что Пандора обязательно возьмет всю накопленную здесь мудрость жизни с собой. Ну а Ричард долго тосковать не станет. Мир полон симпатичных женщин, которые подойдут ему. Но сам он всегда в сердце своем будет знать, что потерял ту единственную женщину, которая действительно любила и понимала его. И эта боль останется в его сердце навечно. Джанин знала, что это будет за боль, и жалела Ричарда.

— Итак, — хмуро спросил он, — мне нет смысла оставаться на этом острове, да?

— Почему же, Ричард. Нам с тобой не обязательно быть любовниками. Со временем мы разведемся. Но пока мы вполне можем оставаться друзьями. Я помогу тебе освоить подводное плавание и покажу остров. Тебе он понравится, уверяю тебя.

— А что ты намерена делать в дальнейшем, Пандора? Ты ведь всегда была такой беспомощной.

— Я больше не беспомощна, Ричард. Это все прошло. Здесь я смогла воспитать характер. Нашла то, что искала. Видишь ли, я раньше никогда себя не ощущала личностью.

— Это ты мне говоришь? — Ричард вновь принял воинственный тон.

— Не злись. Выслушай. Благодаря Окто, Джанин и всем моим друзьям с этого острова я узнала свой внутренний мир. Знаешь это изречение: «Через мир с Богом приходит понимание всего». Так вот, я нашла этот мир, Ричард.

Он внимательно смотрел на Пандору. Она действительно изменилась. В ней появился какой-то внутренний свет, пробивавшийся и наружу.

— Недавно, — продолжала она, — за наши рифы заплыла стая дельфинов. Я бросилась в воду, они приняли меня с радостью. И эти минуты, проведенные вместе с ними, я ощущала себя дельфином. У меня словно появились плавники и изменилась кожа. Мы не были ничем разъединены. Между мной и дельфинами установился контакт, и как бы пошел электрический ток, полный любви, мудрости и сочувствия. Все это мне дарили дельфины, и именно это я намерена дарить теперь окружающему миру. Когда придет время, я вернусь, поступлю в какой-нибудь колледж и получу диплом в области социальных наук. Оставшуюся же жизнь я планирую посвятить помощи таким женщинам, которые, как и я раньше, считают, что они никому не нужны и ни для кого не желанны. До приезда сюда у меня не было никакого внутреннего мира, лишь блеклая безрадостная оболочка. Теперь же я обрела свой внутренний мир и хочу дарить его окружающим.

Ричард выглядел удивленным.

— Пандора, я надеюсь, ты не говоришь мне обо всей этой американской поп-психологии, а?

Она рассмеялась.

— Брось, Ричард! — Она встала. — Вот что я тебе скажу. Приходи-ка ты к нам с Беном на обед. Я приготовлю тебе лобстера под кокосовым соусом. Тебе обязательно понравится.

— Почему бы и нет? — Ричард глядел в сторону на сидевшего по соседству уродливого мальчика. Его нижняя губа обиженно отвисла.

— Обещаю, что заеду за тобой в семь. — Пандора чмокнула его в макушку и скрылась.

Ричард никогда еще не испытывал такого чувства одиночества. Оно было похоже на холодную струю воды, капающую за шиворот и прямо в душу. Он поднялся и двинулся к бару.

— Никто не хочет сразиться в теннис? — громко спросил он, теперь уже оттопыривая по-английски верхнюю губу.

— Я готов, приятель, — ответил какой-то австралиец.

— Здорово! Я схожу за ракеткой. Встретимся на корте. — «Ни за что не позволю этому австралийчику побить меня — британца!» — решил Ричард и отправился в номер за ракеткой.

— Как прошла встреча? — спросил Бен, обнимая Пандору.

— Лучше, чем я предполагала. Вечером я пригласила его на обед. Так что сможете познакомиться. Встреча с ним позволила мне кое-что понять. Он спросил меня про планы на будущее. Благодаря ему я поняла, Бен, что хочу делать в жизни: я хочу научить других женщин тому, что не следует полностью подчинять свою жизнь служению мужчине. Некоторые дамы, правда, от этого бывают только счастливы. Они в моей помощи не нуждаются. А вот миллионы других женщин в мире, живя тихо и в полном отчаянии, просто гибнут. Но никто этого не замечает.

Бен вздохнул.

— Я страшно по тебе скучал, Пандора!

— Я тоже, Бен, но мы оба знаем, что ты не сможешь жить вне этого острова, как посаженный в клетку фрегат. Ну а я, я должна уехать отсюда, чтобы снова начать жить. Причем я не чувствую, что в этой жизни мне нужен мужчина. Пока я счастлива сама по себе, счастлива, что могу самостоятельно решать свои проблемы. И это здорово! Может быть, с годами в мою жизнь придет мужчина, который не будет покушаться на мою личную жизнь. Тогда я подумаю над тем, как поступить. И еще, я всегда буду возвращаться сюда, Бен, к тебе, потому что Малое Яйцо — это мой дом. И именно в этом вся его прелесть. Я наконец-то нашла свой дом.