Покровитель для Ангела. Собственность бандита

Глава 31

Почему-то дико смущаюсь. Это все так ново для меня, необычно, но мне нравится. Мне нравится все, что между нами происходит, потому что Миша не торопит и дает мне время привыкнуть к этой новой для нас близости.

Дотрагиваюсь до его торса двумя руками, а после тянусь и прикасаюсь к нему губами. Маленький поцелуй чуть ниже пупка, невольно вдыхаю терпкий запах его тела и мыла, губы царапают жесткие волосы, уходящие вниз, а мне нравится. Безумно просто, ведь Михаил так близко, это так откровенно и маняще, что у меня становится горячо между ног, но на этом я не останавливаюсь.

Обхватываю его эрегированный член рукой, осторожно целую крупную бархатную головку. Едва касаюсь губами ее, но Бакиров рычит, и я вижу, что его аж трясет уже от возбуждения, что только добавляет мне уверенности.

Целую снова, провожу кончиком языка по багровой головке, слизывая смазку. Мне не противно, мне нравится. Это то, чего еще у нас не было, и, боже, я просто без ума от этого! Я словно чувствую свою власть над Михаилом в этот момент, я начинаю медленно ласкать его, дополнительно прикасаясь к нему руками.

– Блядь… Ангел, блядь…

Миша тяжело дышит и сжимает зубы до скрипа. Это похоже на пытку, только непонятно еще, кто кого пытает.

В какой-то момент Михаилу видно надоедают мои несмелые попытки, поэтому он перехватывает инициативу, собирает мои волосы, немного тянет вниз, заставляя запрокинуть голову.

– Открой рот.

Надавливает большим пальцем мне на губы, особенно на нижнюю, размазывает слюну по ним, а после проталкивает в мой рот палец, нажимает на язык. Я же подчиняюсь, это довольно ново, но ничего страшного в этом нет, наоборот, нечто необычное и очень близкое между нами.

– Хорошо. – Вынимает из меня пальцы. – А теперь возьми его, как леденец. Одних поцелуев тут мало, девочка, только не кусайся.

– Тебе будет больно…

– Нет, я дернусь, и больно будет тебе. Дыши носом, Ангел, глубоко. – Касается моего подбородка, проводит по нежной коже, чуть надавливая. – Горло расслабь. Ты должна мне доверять, хорошо?

– Да. Я доверяю тебе. Полностью.

Михаил чуть закидывает мою голову, а после направляет ствол мне в рот, надавливает на язык, проталкивается внутрь. Я принимаю его твердый эрегированный член, чувствуя, как сильно растягиваются губы, напрягаются щеки… Немного больно, совсем нет места, но, судя по тому, как тяжело дышит Миша, ему нравится, все идет так, как надо, и я тоже дико просто возбуждаюсь от этой запредельной близости.

Начинаю стараться сильнее, глубже ласкаю его и буквально насаживаюсь ртом на его член, хоть он не входит в меня даже на треть. Большой, огромный, такой твердый, мускусный и опасный. Он завораживает своей красотой и грехом, но особенно мне нравится, когда Миша опускает руку и обхватывает мою грудь, сжимает сосок до боли, и я встречаюсь с ним глазами.

Впервые так откровенно и без стыда. Мы оба знаем, что нам нравится, и во мне в этот момент словно просыпается взрослая женщина, я ощущаю себя хорошо и правильно. Я словно открываюсь перед ним. Я снова начинаю ему доверять.

– Умница. Молодец, Ангел, – он меня поощряет, и это заводит, это придает уверенности и раскрепощает, а еще я чувствую, как от моих ласк член Бакирова становится еще больше и тверже, и он уже реально едва помещается у меня во рту.

В какой-то момент он вытаскивает из меня член, давая вдохнуть. Даже не заметила, как слезы начали стекать по щекам, но мне не больно, мне хорошо, и реву я просто от эмоций.

– Тебе больно?

Вытирает мои слезы, качаю головой.

– Нет. Мне нравится. Ты мне очень нравишься.

Не вру, я честна с ним, да и смысл какой? Я сижу перед Михаилом на коленях, вся голая и беззащитная. Мое тело и душа сейчас обнажены перед ним, и он знает, что может делать со мной что угодно.

– Чего ты хочешь, девочка?

– Тебя… – шепчу ему, поднимаюсь, и Миша с легкостью меня подхватывает, прижимает к себе с силой. Один миг, и он впечатывает меня в стену, широко разводя мои ноги и нахально проводя костяшкой руки по моей разгоряченной промежности. Гладит меня там, а меня трясет от похоти и возбуждения, живот сводит, между ног просто пожар.

– Чего именно ты хочешь, девочка? Скажи это. Вслух.

Между нами оголенный ток, мы оба обнажены, возбуждены и голодны до предела. Мое тело пылает, дрожат пальцы, между ног влажно, и пульсирует каждая клетка от его цепкого взгляда, а еще я промежностью чувствую, как в меня упирается член Михаила, и я невольно трусь об него, все так же удерживаемая им на весу, расплющенная у стены, как бабочка.

Руками ухватываюсь за его широкие плечи, льну к нему, вдыхаю его опасный запах и чувствую тепло. Встречаемся взглядами, и я говорю прямо то, что хочу:

– Трахни меня, Михаил.

– Трахнуть? – улыбается, как хищник. – Где таких слов набралась? Накажу.

– Трахни меня, Миша… Накажи!

В его глазах пляшут черти, а возбуждение упирается мне в живот. Бакиров так смотрит на меня, что кажется, хочет сожрать живьем.

– Плакать будешь, Ангел. Будешь реветь.

– Не буду… я хочу. Очень. Тебя.

Трусь об него, как кошка мартовская, и, кажется, Миша перестает сдерживаться. Он крепко перехватывает меня под попу, вжимает в стену и просто набрасывается на меня поцелуем. Рычит, поддерживает меня на весу за бедра, а после приставляет член к промежности и входит. Быстро, резко, одним толчком так глубоко, заставляя вцепиться в его плечи и громко закричать:

– А-а-ай!

– Терпи. Терпи, малыш.

Он большой и входит в меня до упора, но я возбуждена, поэтому мне не столько больно, сколько я чувствую напряжение в животе и промежности.

Возбуждение накрывает с головой, когда Миша, не делая паузы, сразу начинает двигаться во мне. Так сильно, размашисто и жестко, что от каждого его толчка я спиной вбиваюсь в холодную стену, но это все неважно, ведь я с ним сейчас, мы одно целое, я ему открываюсь, доверяю, я ему отдаюсь…

С силой ухватываюсь за его плечи, утыкаясь носом в грудь Бакирову, пока он держит меня на весу и буквально насаживает на себя! Мои груди трутся о его грудь, соски царапают жесткие волосы, по его виску стекает капля пота.

Мы оба мокрые, тяжело дышим, двигаемся и не можем остановиться. Как звери – дикие, голодные, безумные… влюбленные.

Я чувствую его сильные пальцы на своей попе, на бедрах, Миша зажимает меня так, что, наверное, будут синяки, но боли я не ощущаю. Адское желание лавиной проносится по телу, заставляя меня царапаться и стонать в его руках, как бешеную самку.

Мне хорошо, приятно с ним, правильно и грешно одновременно. Двигаться я не могу, я все еще на весу, и то, что мы сейчас делаем, – это просто безумие, но это самое лучшее безумие в моей жизни.

Бакиров рычит, а я громко стону с каждым его толчком во мне, не могу просто молчать. Это так… так сладко, мамочки, мне так…

– А-а-а-ах… ай, Миша, ах… а-а-й! О боже… о боже, боже!!!

– Давай, Ангел. Да-а, блядь!

Миша просовывает мне руку между ног, начиная одновременно с толчками массировать, быстро растирать мой клитор, и я просто взрываюсь. Боже, это какой-то фейерверк, все искрится перед глазами, у меня спирает дыхание, и я как сумасшедшая насаживаюсь в этот момент на его член, тянусь к нему, кусаю Мишу за ключицу, царапаю его, рычу, пищу даже.

Бакиров усиливает толчки, вбивается в меня как бешеный, и я слышу, как под спиной что-то хрустит. Штукатурка посыпалась, по стене пошла кривая трещина до самого потолка. Я вижу это в зеркале напротив, а еще я вижу наше отражение. Его идеальное крепкое тело, мускулистые ноги, красивые ягодицы, сильную спину и то, как Михаил двигается, что он со мной творит, как он меня берет… голодно, быстро, остервенело.

Я же как бабочка, расплющенная у стены, с широко разведенными бедрами и поплывшим взглядом, взъерошенными волосами. Я похожа на голодную самку, которая хочет, которая хочет именно ЕГО.

Боже, Бакиров вбивается в меня, как дикий зверь, так сильно, но я настолько мокрая, что мне не больно, мне хорошо. Аж по бедрам течет, господи, а после Михаил быстро вынимает член из меня и кончает мне на живот, тяжело дыша.

Я же сглатываю, во рту пересохло, но мне хорошо, как будто он выбил из меня все страхи и наконец-то я ожила.

Мы едва живые. Уставшие, мокрые, довольные. Михаил медленно отпускает меня на пол, но ноги совсем не держат, и я как куколка опускаюсь к его ногам.

– Ой…

– Тихо-тихо. Сейчас.

Миша подхватывает меня на руки и усаживает на кровать. У меня совсем нет сил, но я счастлива как никогда. Он вытирает остатки нашей страсти, но грязной я себя не чувствую. Я чувствую себя желанной, я чувствую себя его.