Привет, красотка!

День свершений

В день переезда Ванды Руби буквально тонула в собственном поту. Узнав, что в доме будет жить Симона, Ванда, ничего не имея против второй соседки, не упустила возможности сбавить плату за комнату, сославшись на то, что теперь им с Руби придется пользоваться одной ванной.

Руби только что закончила переносить вещи в меньшую из двух комнат на втором этаже. С тяжестями помог Джереми, который уже убежал на свидание, успев, однако, поругать Руби за то, что она согласилась ютиться в собственном доме в самой маленькой комнате. Руби заверила приятеля, что отлично устроится, кроме того, дополнительные деньги стоят неудобств. К тому же Симона сняла комнату всего на несколько месяцев, до окончания ремонта.

Руби решила забежать в душ и уже направилась в ванную, которую скоро придется уступить Симоне, но тут к дому подъехал нанятый Вандой грузовик.

Мытье пришлось отложить: вежливость требовала помочь перенести вещи. Нет смысла приводить себя в порядок, раз все равно потеть.

— Привет, — поздоровалась Руби.

— Привет, — отозвалась Ванда. Не успела она выбраться на улицу, как начала сигналить идущая за ее грузовиком машина. Перед домом Руби не было свободных мест, поэтому Ванда остановилась на проезжей части. Нетерпеливый водитель надавил на сигнал и не убирал руку секунду или две. Когда встречные машины проехали, освободив полосу, зеленая «хонда» обогнала грузовик, притормозила, поравнявшись с кабиной, и тощий парень-водитель крикнул, опустив стекло:

— Эй, коровы, уберите свой грузовик! Перекрыли пол-улицы!

— О, извините… — в замешательстве начала Руби, но Ванда ее отодвинула, подошла ближе и едва не сунула голову в салон «хонды».

— Отвалишь сам, козел, или хочешь собирать зубы с асфальта? — спросила она, не повышая голоса, что непонятным образом усилило угрозу.

Руби засмеялась, когда водитель испуганно поднял стекло и нажал на газ. Да, Ванда никому не даст себя в обиду. Не окажись ее рядом, Руби скорее всего проглотила бы грубость, униженно попросила прощения, бормоча оправдания, и выслушала бы множество лестных прозвищ вроде «корова», «свиноматка», «мисс Пигги», а также излюбленную колкость стройных людей — «толстуха хренова».

Задав взбучку водителю «хонды», Ванда немедленно вернулась к текущим делам: казалось, брань ее совершенно не задела. Поставив наглеца на место, она тут же выбросила случившееся из головы.

— У меня целый грузовик барахла. Поможешь? Брат с приятелем обещали прийти таскать мебель, но они не самые надежные люди на свете, так что…

— Конечно, помогу, — сказала Руби.

Ванда откинула борт:

— Давай начнем с комода, он самый тяжелый.

— О'кей, — согласилась Руби. Забравшись в грузовик, она подхватила комод с одной стороны, а Ванда взялась с другой.

— Готова? На счет три. Раз, два, три! — И они, напрягая все силы, приподняли комод на несколько Дюймов и медленно скатили по опущенному борту.

— Ставим, — скомандовала Ванда, и они опустили комод на асфальт, взмокшие и раскрасневшиеся.

— Как тебе удалось затащить его в кузов? — поинтересовалась Руби.

— О, сосед на прежней квартире оказался джентльменом, позвал друга, и они погрузили большую часть вещей. Наверное, надеялись, что за это я позволю себя соблазнить, — усмехнулась Ванда.

— Ну что, попробуем снова? — спросила Руби.

— Давай. На счет три.

Снова началось сражение с комодом. Дрожа от натуги, Ванда и Руби пронесли его над дорожкой, ведущей к крыльцу, и затащили в дом. После новой передышки им удалось внести тяжеленную мебель в холл. Хозяйка и жиличка стояли по обе стороны комода, часто дыша и обливаясь потом. В это время к дому подъехал сияющий серебристый «мерседес», из которого выпорхнула Симона в бежевых брючках-капри и вязаном топе. За «мерседесом» остановился огромный мебельный фургон.

Симона указала водителю на дом, а сама направилась к хозяйке и Ванде.

— Здравствуйте, — улыбнулась она. Симона была с прекрасным макияжем, в очках от Гуччи и источала легкий аромат «Шанели».

— Здравствуйте, — ответила Руби, сразу ощутив себя лоснящейся свиньей. — Симона, это Ванда.

— Здравствуйте, Ванда, — улыбнулась телезвезда одной из своих фирменных улыбок.

— Приятно познакомиться, — отозвалась будущая модель. — Прекрасный топ. Вязаная коллекция «Сен-Джон»?

— Да. Его нужно носить под костюм, но сегодня я натянула первое попавшееся. А как вы узнали?

— О, я работаю в индустрии моды, — самоуверенно сообщила Ванда. — Хотя сегодня по моему виду этого не скажешь.

— Ерунда, — не согласилась Симона и повернулась к Руби. — Не возражаете, если я схожу наверх и посмотрю, как лучше все расставить?

— О, конечно, пожалуйста.

Симона исчезла в недрах дома. Руби и Ванда мрачно повернулись к комоду.

— Так, — протянула Ванда, глядя на мужчин, разгружавших уже второй подоспевший фургон. — Может, они нам помогут, раз приехали… Заплачу им несколько баксов, пусть перетащат самое тяжелое.

— Давай спросим, — согласилась Руби и пошла за Вандой к грузчикам.

— Здравствуйте, — начала Ванда. Руби мялась в отдалении, зная по опыту, что вряд ли сможет быть полезной в этой ситуации.

— Я тоже переезжаю и хочу предложить вам выгодную сделку. Не перенесете ли кое-какую мебель за, скажем, пятьдесят баксов?

— Простите, мэм, — ответил один из грузчиков, — но через два часа у нас другой заказ. Боюсь, нет времени.

— А за сто долларов? — вступила Руби, готовая расстаться с пятьюдесятью кровными баксами, только бы не поднимать проклятый комод на второй этаж.

— Сегодня времени в обрез, леди. Очень жаль, — отрезал грузчик тоном, означавшим конец переговоров.

Женщины понуро вернулись в дом. Симона, спускаясь по лестнице, с удивлением уставилась на выдохшихся, взмокших товарок.

— Вы что, хотите сами нести комод? Он же тяжелый!

— Да, и такого добра у меня полный грузовик, — пожаловалась Ванда.

— О, но так же нельзя… Почему вы не попросите грузчиков перенести заодно и ваши вещи?

— Мы уже просили, и они ответили, что у них нет времени, — наябедничала Ванда.

— Чепуха, — отмахнулась Симона. — Я просто велю им разгрузить ваш фургон, когда закончат носить мои вещи.

— Очень мило с твоей стороны, но…

— Я сейчас. — Скрепив волосы роскошными очками, как обручем, Симона направилась к троим грузчикам, стоявшим позади фургона. Руби с Вандой наблюдали с крыльца. Они не слышали разговора, но в этом не было необходимости. То и дело отбрасывая назад прелестные черные пряди, Симона с улыбкой упрашивая «силачей с великолепными мускулами» помочь слабым женщинам, невзначай трогая за плечико то одного, то другого. Руби смотрела на Симону со смешанным чувством облегчения — грузчики явно смягчились — и зависти. Легкость, с которой красавице Симоне удалось добиться своего, ее поразила.

— Все, парни возьмутся за ваши вещи, когда разгрузят мой фургон, — объявила Симона, вернувшись в дом.

— Ух ты, — восхитилась Ванда. — Моя поясница не находит слов благодарности!

— Спасибо, — промямлила Руби.

Когда вещи перенесли в дом, квартирантки занялись распаковкой и обустройством. Руби слышала, как они ходят наверху, а сама подметала грязь, которую нанесли грузчики. Слов было не разобрать, но Симона и Ванда болтали и смеялись, как старые подруги. Руби с тоской осознала, что дом уже не только ее, он принадлежит троим. Нельзя громко включать музыку, бродить по дому нагишом и — о Боже! — кушать что хочется и когда хочется.

— Черт, — спохватилась Руби, прислонила щетку к стене и поспешно прошла на кухню. Достав из выдвижного ящика хозяйственные сумки, девушка принялась складывать туда чипсы «Доритос» и «Ахой» и прочую снедь, не желая, чтобы гостьи увидели ее запасы. Взбитые сливки и батончики «Клондайк» пришлось оставить в холодильнике — не обрекать же пищу богов на медленное таяние при комнатной температуре. Существенно опустошив кухню, Руби опустила пакеты в большую коробку, которую Ванда выставила на лестницу, и понесла добычу на второй этаж. Если спросят, она ответит, что это безделушки, которые лучше держать в спальне.

По пути Руби остановилась у двери в комнату Ванды, где Симона весело болтала, сидя на кровати, а Ванда убирала одежду в шкаф.

— Какой прелестный костюм! — восхитилась Симона.

— От Эйлин Фишер. Куплен в «Саксе» со скидкой.

— Отличная вещь.

— Могу помочь приобрести любой наряд, которыми торгуют в «Саксе» в Чеви-Чейз. Я там работаю, заходи в любое время.

— Обязательно, — отозвалась Симона, глядя, как Ванда вешает в шкаф короткое алое платье. — Чудо какое, — не выдержала она, подходя ближе.

— Из коллекции «Настоящая одежда», все в том же «Саксе». Это надо видеть на мне, детка. Полный улет, если уж я это говорю. Один из моих приятелей называет это платье «красной лисой». Каждый раз, когда мы куда-нибудь идем, он настаивает, чтобы я надела «красную лису».

— Один из приятелей, — повторила Симона с улыбкой. — Сколько же у тебя парней?

— Сейчас — трое или четверо. Том, Лерой, Джексон и Маркус, но он женат и живет в Норфолке, поэтому мы не часто видимся.

— Да ты нарасхват…

— Н-ну. Однажды я выберу мужчину и устрою свою жизнь, но пока ни одного подходящего не попалось…

— Я понимаю, — согласилась Симона. — Замужем не так уж весело.

Руби только диву давалась: да кто такая эта Ванда? Такая же толстуха, как Руби, смеет носить дизайнерские костюмы, заводить бойфрендов, непринужденно болтать с красавицей Симоной! Больше всего Руби поразило заявление Ванды, что та ослепительна в красном платье. Сама Руби не могла припомнить, чтобы хоть раз выглядела ослепительно, разве что в наряде для первого причастия больше двадцати лет назад.

Проходя мимо открытой двери, Руби улыбнулась новоиспеченным квартиранткам. Поставив коробку с лакомствами в шкаф, она присела на кровать, пытаясь разобраться в целой гамме чувств, среди которых преобладало легкое возбуждение — нервное, слегка тревожное, но приятное. Жизнь менялась. Не зная, к лучшему или худшему наступившие перемены, Руби отчаянно надеялась, что Ванда и Симона, поселившись в доме, расшевелят ее сонное существование.