Внештатная ситуация в мире моды

— Единственный раз я была в «Саксе», когда Джереми искал платье, — призналась Руби, остановившись перед «Сакс Пятая авеню». Огромный магазин занимал целое здание на Висконсин-авеню, и Руби невольно вспомнила о «Саксе» в галерее Тайсона, престижного универмага в Маклин, Виргиния. В отличие от большинства отделов универмага, ничем не отгороженных от прохода, «Сакс» был отделен стеклянными дверьми, внушавшими робость. Руби не смела дотронуться до них и еще меньше готова была зайти внутрь. Что делать небогатой толстухе в дорогом бутике…

Войдя в «Сакс» вслед за Вандой, Руби растерялась от окружающего изобилия: мраморные полы, сверкающие стеклянные прилавки, вешалки с безумно дорогой дизайнерской одеждой. Поглядев на покупательниц, Руби окончательно смутилась, чувствуя себя не в своей тарелке среди богатых белых женщин неопределенного возраста, с осветленными волосами и силиконовыми губами.

— Вряд ли я когда-нибудь решусь на пластическую операцию. По крайней мере лицо трогать не буду, — сообщила Ванда, когда они проходили мимо одной из живых выставок круговой подтяжки а-ля Дикси Картер: до скрипа натянутые щеки вызывали желание заглянуть даме за спину и посмотреть, какой садист тянет ее за волосы. — Возможно, это молодит, но какой ценой? Уж лучше выглядеть старухой, чем пришельцем-мутантом.

— С лицом у меня никогда проблем не было, — вздохнула Руби, опустив глаза на обширные телеса.

— Может, хватит? — сказала Ванда. — Мы пришли подобрать тебе классный наряд. Подожди, ты еще залюбуешься собой.

Спускаясь на эскалаторе на нижний этаж магазина, Руби вновь спрашивала себя, правильно ли поступила, сняв деньги с заветного счета «Стройная Руби» на покупку приличной одежды для Руби реальной. Прошло несколько дней после истерики по поводу маленького черного платья Дорис, и Руби до сих пор рассыпалась в извинениях перед квартирантками, хотя в душе не очень сожалела о случившемся. Она не взяла бы назад ни слова из сказанного в запальчивости. Конечно, поступок не выдерживал никакой критики, реакция оказалась совершенно неадекватной, но впервые в жизни Руби проявила волю, высказала, что чувствует, забрала то, что считала своим по праву, и ощутила, как это чертовски хорошо. Впервые в жизни девушка вышла из роли жертвы. Скандал, который она закатила, заставил ее понять, что, если жизнь идет неправильно, виной тому не лишние килограммы, а то, как она позволяет с собой обходиться. Какой-то гуру, проводивший семинар из цикла «Помоги себе сам», говорил: «С людьми обращаются так, как они позволяют с собой обращаться». Конечно, насмешки сыпались на Руби из-за ее полноты, но ее продолжали дразнить и изводить, потому что не встречали отпора. Руби задумалась, как повернулась бы жизнь, если бы в третьем классе она гаркнула на Хизер Уоткинс, как недавно на Симону, вместо того чтобы уступить наглым притязаниям, и выбила бы дурь из Гарольда Шварца, который добивался орального секса, чтобы попасть в студенческое братство. Еще в летнем лагере надо было подойти к Мэтью, мычавшему ей вслед и дать ему хорошего пинка по яйцам. Боже мой, что же она ждала до тридцати двух лет, чтобы за себя постоять?

— Добро пожаловать в «Салон зет», — сказала Ванда, когда они с Руби вошли в отдел для полных, стыдливо спрятанный на нижнем этаже. Руби сразу увидела, какая прекрасная здесь одежда, и принялась перебирать вешалки, изумляясь, сколько прославленных дизайнеров создают одежду для полных: Энн Кляйн, Джанфранко Ферре, Дэвид Дарт, Эйлин Фишер, Лафайетт и многие другие.

— Как тебе это? — Ванда взяла с вешалки костюм с плотной черной юбкой и алым жакетом.

— Красный? Нет, красного я не ношу, слишком ярко.

— Если ты думала уйти отсюда в чем-то бежевом или темно-синем, то здорово ошиблась. Забудь о тряпках от Эдди Бауэра и «АЛ-Бин»[65], красуйся в этом! — Ванда показала на ярко-зеленый костюм.

— Нет, красный все-таки лучше.

— Мне тоже больше нравится, — согласилась Ванда. — Таких, как мы с тобой, в мире моды называют «грушами»: у нас нижняя часть массивнее верхней. Поэтому я предлагаю яркий жакет и черную юбку — делаем алый акцент на верхней части и зрительно уменьшаем тебя внизу. Смотри, — продолжала Ванда, — небольшие подплечники выравнивают плечи и делают талию уже.

Взяв жакет, Руби взглянула на ценник.

— Ванда, это же восемьсот долларов!

— С моей скидкой будет около пятисот.

— Пять сотен! Я не могу купить костюм, который стоит дороже моего дивана!

— Руби, в дешевых тряпках хорошо выглядеть невозможно. Иди примерь, — внушительно сказала Ванда.

— Ладно, — сдалась Руби и ушла в примерочную.

Надев костюм, она вышла к зеркалу и удивилась, как хорошая одежда меняет человека. Покрой ей очень шел, и материал оказался превосходного качества.

— Детка, это то, что нужно! — сказала Ванда, подойдя сзади. — Надо же, сразу подобрали.

— Считаешь? — засомневалась Руби.

— О да. Тебе очень идет.

— Ну, не знаю, все-таки пятьсот долларов…

— А что еще ты станешь делать с деньгами?

Вопрос застал Руби врасплох. Действительно, куда ей тратить деньги? Копить, чтобы переделать кухню, выбрасывать на батончики и чипсы, скопидомить в надежде когда-нибудь похудеть и купить одежду шестого размера?

— Хорошо, я беру костюм, — быстро сказала Руби, чтобы не дать себе времени передумать.

— Отлично! Снимай, на кассу отнесу я. Вот и пригодилась моя дисконтная карта.

— Спасибо…

— Моя часть работы закончена, замена подойдет с минуты на минуту.

— Какая замена? — не поняла Руби.

— А вот какая. — Ванда показала на Симону, которая шла по отделу.

— Привет, — удивленно сказала Руби.

— Здравствуй, — отозвалась Симона. — Ты готова?

— К чему?

— Ну, нельзя же носить новый костюм без стильного макияжа и прически!

— Что?!

— Я обо всем позабочусь. Макияж сделаем в «Бобби Брауне», а прическу — у Александра, моего парикмахера.

— Ты что, серьезно?

— Совершенно.

— Ну вы даете! — воскликнула искренне тронутая Руби, впервые подумав о Ванде и Симоне не как о квартирантках. Долгое время круг ее общения ограничивался Джереми, Уорреном и телевизором, но теперь у нее появились подруги.

Загрузка...