Расколотое правление

22

КОЛТОН

Холодно. Я не беспокоюсь, что она попытается что-то сделать. Мы прошли через это в тот момент, когда она поняла, что хочет разгромить Королей так же, как и мы. А если она попытается, у меня есть запасные маячки, спрятанные в подкладке ее ботинок, плюс несколько ложных AirTag, которые она сможет найти.

— Правда? — Говорит Куинн.

— Ты хочешь, не так ли? — Она кивает, и я жестом показываю. — Тогда иди.

Я жду несколько минут после того, как они все уйдут, чтобы заговорить снова, изучая ее краем глаза, пока она неуверенно шевелит губами.

— Тебе не нужно нервничать из-за завтрашнего вечера. Все будет хорошо. Ты с нами, и у тебя есть наша защита. Мы никого не оставляем позади. И точка.

— Я верю в это насчет твоих друзей, но твой актив? — Она нахмурилась. — Я сама могу прикрыть свою спину.

— И я верю в это. Ты крепкая, как гвозди. — Формирую когти льва-изменника и делаю вид, что хочу ударить ее.

Она хрипит и понижает голос.

— Может быть, я не хочу быть жесткой все время.

Что-то сдвигается и расширяется в моей груди от уязвимости, пробивающейся сквозь трещины в свирепой броне, которой она защищает себя. Куинн всегда реактивна, готова к борьбе, но под этим она скрывает так много от мира. Никто по-настоящему не хочет постоянно быть жестоким. В глубине души все мы надеемся на возможность, что кто-то другой защитит нас, когда мы слишком избиты, чтобы защитить себя.

Мой взгляд остается на ней, в то время как мои шрамы, покрытые татуировками, покалывают от осознания. Эти шрамы только на коже. Другие, которые я не могу видеть, вырезали неровные дорожки прямо в глубине моего существа.

Я провожу большим пальцем по нижней губе.

— Это еще одна правда?

Уголок ее рта вздергивается вверх, затем опускается.

— Это последняя свободная правда, которую ты получаешь.

Это чертово защитное желание снова пускает корни в моей груди, подталкивая сделать шаг вперед и взять на себя бремя, которое она несет. С тех пор как она обманула, мои инстинкты сбились. Я никогда не сомневался, могу ли доверять своей интуиции в отношении людей. Она заставила меня метаться между тем, что я хочу быть правдивым в отношении нее, и осторожно сдерживать себя, потому что я ненавижу ошибаться.

Такое ощущение, что между нами что-то меняется. Буря вот-вот разразится. Не знаю, оставит ли она после себя опустошение или станет катализатором, которого мы не ожидали, и все перепишет.

Я жестом показываю на компьютер.

— Ты следи за Рэндерингом файлов и проверь электронную почту Мортимера, не общается ли он с кем-нибудь из своих собратьев. Я не хочу, чтобы какие-либо сюрпризы в последнюю минуту прервали эту бомбовую книгу, которую подготовил к выпуску.

Куинн зажала губы между зубами, чтобы остановить улыбку, которую она почти выпустила на свободу.

— И что ты собираешься делать?

Сцепляю пальцы вместе и вытягиваю ладони наружу, чтобы треснули костяшки.

— Я смотрю вперед, на нашу следующую крупную рыбу.

Как только ее внимание переключилось на меня, наглый наклон моего рта опускается. Наша следующая цель — отец Рэна. Мы придем за самой дорогой для него вещью. Не его потерянная дочь. Не его жена. И уж точно не за сыном. Мы идем за его бизнес-империей и ликвидируем ее после официального открытия клуба.

Беру с полки один из ноутбуков, чтобы поработать на нем, пока Куинн взламывает почтовый ящик Мортимера, чтобы прочесать его сообщения на предмет слов-триггеров Королевского общества.

С восстановленным файлом Итана стало намного проще расшифровывать электронные письма, маскирующие истинные сообщения, которые они посылают друг другу. После того как мы публично уничтожили сенатора Вонн, он отправил несколько писем, думая, что его друзья из тайного общества спасут его. Он ошибался.

Пока я изучаю способы выкупа бизнеса, который не продается, моя рука блуждает, как будто у нее есть свой собственный разум. Пока просматриваю стоимость акций различных компаний, входящих в конгломерат Торна, я рисую узоры на сочной смуглой коже, проступающей сквозь вырезы на леггинсах Куинн. Она на мгновение приостанавливает свое проникновение в почтовый ящик Мортимера, бросая на меня косой взгляд, как будто ищет скрытый мотив, а затем возобновляет свою работу. Она уже привыкла к моим тактильным привычкам, хотя впервые за последние несколько дней она не вздрагивает от малейшего прикосновения.

Мой рот кривится в удовлетворении, когда я представляю себе лицо папы Торна — напыщенное, а не нашего настоящего короля BDE — когда он поймет, что мы приобрели правящие акции для каждой из его компаний.

Поглаживая дырочки на леггинсах, я глажу ее внутреннюю часть бедра, наслаждаясь дрожью, которую она пытается подавить. Она работает челюстью, не отрывая глаз от экрана. Это самое дальнее, чего я добился с ней после того, как мы сцепились в том сыром, полном стресса трахе. Если она не собирается остановить меня...

Куинн обхватывает мою руку ногами, чтобы остановить ее путь, и упрямо смотрит на меня.

— Если ты хочешь, чтобы я взломала это, ты должен прекратить попытки отвлечь. Что именно?

Я сгибаю руку, извиваясь, чтобы провести по ее центру легким, дразнящим прикосновением.

— Шшш. Продолжай работать. Я пытаюсь думать, и игра с тобой заставляет меня сосредоточиться. Ты ведь можешь сосредоточиться, пока я немного поласкаю тебя, не так ли, Кью?

Неровный вздох вырывается из ее губ, и ее брови нахмуриваются. Ее глаза перескакивают с одного на другой. Что бы ни увидела в них, она сглатывает.

— Я..Ты..Почему ты такой невозможный? — Она возвращает свое внимание к экрану и бормочет: — Даже не знаю, зачем я спрашиваю. Ты сумасшедший.

Я хмыкаю от удовольствия. Когда она расслабляется, я перестаю держать руку неподвижно и рисую кончиками пальцев медленный круг.

— Черт побери, — ругается она себе под нос.

Я читаю о нынешних членах совета директоров Торна, контролирующих его зонтичную компанию, но успеваю прочесть только половину, прежде чем мне становится интереснее раззадорить ее. Игра с ней направляется прямо к моему члену и питает самые импульсивные наклонности.

Хочу заставить ее извиваться. Я хочу, чтобы она кусала эти губы, пока не сможет сдерживаться. Я хочу, чтобы она пыталась удержать внимание, пока оно не сломается и она не отпустит все, кроме потребности кончить.

Черт, я хочу ее, и точка. Это не глубоко. Я не тот, кто отказывает себе в том, чего желает.

На этот раз дело не в том, чтобы наказать ее или заставить сломаться ради меня. Я не думаю о правде, которую хочу от нее, или о гневе, который не могу разжечь в ней.

Моя рука продолжает двигаться между ее ног, чередуя слишком мягкие прикосновения, от которых ее грудь поднимается и опускается, и поглаживание пяткой ладони бугорка, пока она не наклонит бедра, чтобы получить давление на клитор. Я не утруждаю себя притворством работы на ноутбуке, переключаясь на нее, взгляд горит в ее профиль с жаждой каждой крошечной вспышки в ее выражении. Ее губы чертовски эротичны, когда я глажу ее киску.

— Что ты делаешь? — Ее ресницы трепещут, а бедра раскрываются шире.

— Это.

Я поднимаю ее со стула, чтобы она села ко мне на колени, лицом к двойным мониторам. Свитер с длинными рукавами, который она носит, сползает с плеч. Мои руки смыкаются вокруг ее талии, ладонь тянется вниз по ее торсу. Когда я дохожу до резинки леггинсов, я проникаю внутрь, прижимая изгиб рта к ее затылку, когда снова нахожу обнаженными ее скользкие складочки.

— Всегда готова для меня. — Приникаю ртом к ее коже, зубы касаются ее плеча. — Это так чертовски сексуально.

— Колтон...

— Обращай внимание на то, что ты делаешь, или я не дам тебе кончить.

Я усмехаюсь, когда она вздрагивает, прижимаясь ко мне, и вознаграждаю ее пальцами, скользящими по ее щели. Ее быстрый набор текста останавливается. Куинн прижимается к моей руке, чтобы получить еще больше, только для того, чтобы оттолкнуться бедрами от твердого гребня моего члена, впившегося в ее задницу. Тонкий материал поднимается вверх, прижимаясь к ее изгибам, когда мы двигаемся вместе.

Я стону на ее коже и прижимаю ее к себе на коленях, пока бьюсь об нее.

— Да, блядь. Сделай это снова. Размажь эту задницу по моему члену.

Чем больше дразню ее, тем сильнее я напрягаюсь. Прежде чем я погружаю первый палец внутрь, она успевает намазать мои пальцы и сделать их скользкими, ухмыляясь придушенному звуку удовольствия, который вырывается у нее. Мой член пульсирует, и мои нервные окончания чувствуют себя такими чертовский живыми, оседлав затягивающее предвкушение, которое приносит ночь перед работой. Мой пульс бьется в такт возбуждению, и огонь разливается по венам.

— Ты можешь взять еще один палец, пока работаешь, детка? — Посасываю участок кожи, отчего ее ноги раздвигаются шире. — Можешь взять три? Думаешь, ты сможешь оседлать мой член и при этом взломать сервер этого говнюка, пока я заставляю тебя кончать? Ответь мне.

— Я, ах, — вздыхает она, когда я добавляю еще один палец. — Да.

Это великолепное, сокрушительное признание. Фантазия, разворачивающаяся на наших глазах.

Моя грудь вибрирует от грубого звука.

— Ты грязная девчонка. Такая красивая маленькая шлюшка, которой нужен мой член, чтобы заполнить твою киску, когда ты должна работать.

— Да, черт. Хорошо. Я... я в деле. — Ее слова звучат хрипло, переходя в стон, когда я проталкиваюсь глубже, запястье и предплечье сгибаются, чтобы гладить, пока она не задрожит.

— Я тоже, детка. — Прошептал я ей на ухо. — Ты чувствуешь меня?

— Блядь. — Она задыхается, выгибает спину, когда я загибаю пальцы внутри нее.

— Проверь его электронную почту.

Мой прокуренный, властный тон заставляет ее сжиматься вокруг пальцев, которые я зарываю в киску. Наблюдать за тем, как она борется за выполнение задания, пока я ввожу в нее пальцы, — самое горячее зрелище, которое я когда-либо видел.

— Что-нибудь подозрительное?

Она выдавливает из себя дрожащий вздох.

— Ничего. Просто... просто обычное претенциозное дерьмо.

Наградив за то, что она держит себя в руках, я направляю все свое внимание на то, чтобы подтолкнуть ее к краю, сильнее трахая пальцами и сжимая одну из ее сисек через свитер. Мой язык щелкает по ее чувствительной точке пульса, и когда она близка к этому, я прикусываю ее.

— О, блядь, о, блядь, да. — Кричит Куинн.

Боже, это звучит чертовски потрясающе, когда она кончает. Она откидывает голову назад на мое плечо, когда ее тело содрогается.

— Насколько сильно тебе нужно, чтобы тебя трахнули? — Я сжимаю пальцы, пока она не начинает хныкать, и мой голос понижается до грубого рычания. — Скажи мне.

— Ннн….Сильно. — Хрипло умоляет она. — Мне нужно, чтобы ты меня трахнул.

— Тебе это нужно?

Я снова кусаю за шею, и она подавляет крик, впиваясь ногтями в мои предплечья. Потянувшись назад, она сжимает в кулак мои волосы и дергает, посылая импульс расплавленного возбуждения, проникающего в мой член, когда не боится быть грубой со мной.

— Да! Да, черт возьми!

Хорошо. Моя потребность в ней так же сильна.

Вытащив пальцы, я поднимаюсь на ноги, прижимая ее к себе, держа ее короткие ноги наполовину оторванными от земли. Я не пытаюсь ничего отключить и вернусь позже, чтобы разобраться со всем этим. Мне нужно трахнуть ее слишком сильно, чтобы заботиться о чем-то еще прямо сейчас.

— Пойдем. — Она сползает по моему телу, когда я отпускаю ее, и спотыкается, колени подгибаются. Я автоматически крепче прижимаю ее к себе, чтобы удержать. Когда убеждаюсь, что она в порядке, я шлепаю рукой по ее заднице, сжимая восхитительную горсть. — На этот раз я трахаю тебя в чертовой кровати, чтобы как следует похлопать по щекам. Ты никогда не забудешь ощущение моего члена, отпечатавшегося на внутренней стороне твоей киски.

— Докажи это. — Говорит она сквозь зубы.

— О, ты же знаешь, что я человек слова. Вызов принят, маленькая королева.

Я ухмыляюсь, тащу ее из офиса, через верхний уровень бара в нашу комнату. Хм. Я приостанавливаюсь, прижав ее к двери, и массирую ее талию.

Наша комната. Когда я начал думать о ней в таком ключе?

— Что такое?

— Ничего. Не могу решить, хочу ли я трахнуть тебя, чтобы посмотреть на твое лицо, когда ты развалишься на моем члене, или я хочу, чтобы ты стояла на руках и коленях, чтобы я мог схватить тебя за задницу, пока я тебя надрачиваю.

Она дрожит, хватаясь за мои волосы, чтобы удержать рот на своей теплой коже. — Просто сделай это. — Ее нога поднимается на мое бедро, когда я прижимаюсь к ней через тонкие леггинсы. — Давай, трахни меня.

— Мне нравится, как ты умоляешь.

Я снимаю с нее топ, и она помогает мне снять леггинсы, хватаясь за мое плечо для равновесия. Приостанавливаюсь, взгляд скользит по ее телу, задерживаясь на сексуальной, как блядь, татуировке богини Никс на ее боку. Потянувшись за головой, я стягиваю с себя термофутболку из TPU. Ее глаза прикрываются, когда она рассматривает их.

Подняв ее, я прохожу к кровати и опускаю ее на матрас.

— Я буду трахать тебя. Но сначала мне нужно тебя съесть. В прошлый раз я промахнулся, а десерт — мое любимое блюдо.

Она приподнимается на локтях, открывая рот. Какой бы язвительный комментарий ни приготовила, он умирает, когда я раздвигаю ее колени и опускаю голову, чтобы провести языком по ее киске. Я оглядываю все тело, ухмыляясь похоти, затуманившей ее взгляд и удерживаю ее внимание, пока обвожу языком ее клитор, а затем посасываю его.

Тихий вздох, который она издает, — музыка для моих ушей, пока я поглощаю ее. Я хотел съесть ее киску с той самой первой ночи, когда увидел, как она убирает за нашими карточными столами в колледже Каслбрук. С того самого момента, когда она встала передо мной и дала мне все это. Ее вкус просто божественен. Не могу насытиться ею, рычу, пока пирую на ней.

— Черт! Ох! — Она вплетает свои пальцы в мои волосы и использует рычаг для большего давления, практически задушив своей киской.

С громким криком ее бедра сжимаются вокруг моей головы. Я ухмыляюсь, не останавливаясь, даже когда легкие горят. Это стоит того, чтобы продлить ее оргазм, ее ноги дрожат по обе стороны от меня, ее дыхание приправлено звуками удовольствия.

Раздвигая ее ноги, я перевожу дыхание, говоря с ее киской, пока она все еще чувствительна от оргазма. — Ты в порядке?

Она кивает, потом качает головой, потом снова кивает.

— Трахни меня прямо сейчас, засранец.

Я мучаю ее клитор своим пронзительным языком еще немного, пока она не отрывается от меня, вцепившись в мои волосы.

— Черт, мне никогда не нравилось, когда меня дергают за волосы. — Усмешка срывается с моих губ, когда целую ее тело с открытым ртом, делая паузу, чтобы взять в рот один из ее сосков. — Но, черт возьми, когда ты это делаешь, мне хочется наклонить тебя и трахнуть так сильно, чтобы ты закричала от боли.

— Именно этого я и жду от тебя. Ты будешь продолжать говорить об этом, или мне придется позаботиться о себе без тебя? — Она поднимает брови, властная, дерзкая и чертовски великолепная, с яркими от кончания глазами.

Ухмыляясь, я встаю и расстегиваю джинсы, снимая их. Стою там мгновение, поглаживая свой член, пока мой взгляд блуждает по каждому чувственному дюйму ее прекрасного тела. Она встречает мой взгляд, прикусывая губу, когда проводит пальцами между ног, чтобы погладить свою киску.

— Чертов ад, Куинн.

Стоя на коленях на кровати, я накрываю ее руку своей, одновременно притягивая ее ногу шире, хватаясь за ее колено, устраиваясь между бедер. Ее глаза расплавились от жара, и я не могу удержаться от поцелуя, пока выстраиваюсь в линию. Мы оба вздыхаем с облегчением, когда я проталкиваюсь в ее тело.

Быть внутри нее — это просто рай. Я углубляю поцелуй, когда начинаю двигаться. Ее язык скользит по моему, спина выгибается и прекращая поцелуй, я прикусываю губу.

— Я не слышу никаких криков.

Она хрипит и медленно облизывает губы.

— Значит, ты недостаточно хорошо справляешься со своей работой.

— О да? — Я поднимаю ее ногу выше, чтобы изменить угол, когда снова погружаюсь в нее.

— На четыре. Четыре с половиной.

Из меня вырывается забавный вздох, и моя конкурентная сторона начинает действовать. — Так не пойдет.

Я задаю такой темп, что она задыхается и прижимается ко мне, бедра волнообразно двигаются навстречу каждому толчку. Светодиодные лампы, которыми я украсил комнату, мерцают от шлепков кожи о кожу. Я не останавливаюсь.

— Господи. — Прохрипела Куинн, пока огни мигали от красного до фиолетового каждый раз, когда я входил в нее.

Впиваюсь в нее пальцами и вхожу с большей силой, и меня охватывает дикое удовлетворение, когда она с криком откидывает голову назад. Ее тело крепко сжимается вокруг меня, трепеща, когда она кончает. Это так чертовски приятно, что мне приходится приподняться над ней, приоткрыв рот. Мои яйца напрягаются, и я хватаю ее за загривок, чтобы притянуть ближе, губы сталкиваются с ее губами в обжигающем поцелуе.

Куинн стонет, когда я погружаю член в ее киску, и оргазм обрушивается на меня. Она тянется вниз, чтобы впиться ногтями в мои бедра и задницу, чтобы побудить глубже, и я отрываюсь от поцелуев, чтобы шипеть в экстазе, вспышка боли усиливает интенсивность моего освобождения.

— О, черт, как хорошо.

Когда я снова целую ее, что-то расширяется в груди. Я все еще не могу насытиться ею. Моя рука опускается между нами, чтобы поиграть с ее киской. Она издает слабый скулеж, обхватывая пальцами мое запястье, качая головой, в то время как ее тело продолжает двигаться навстречу моим дразнящим движениям.

— Еще один, — прошептал я в ее набухшие губы. — Дай мне еще один, детка. Мне нужно почувствовать, как ты кончаешь снова.

— Я не могу... ах!

— Вот так. — Хвалю я.

— Пошел ты, — кричит она сквозь содрогания.

— Если это то, что тебе нужно. Просто дай мне десять минут, ты действительно выжал из меня все. Я буду есть твою киску, пока не кончу. — Думаю, мои яйца превратились в изюм от того, что так сильно кончил. Я подавляю стон, когда сдвигаюсь, чтобы вытащить ее, чувствуя, как она полна. — Черт, чувствуешь это?

— О боже. — Она закрывает лицо руками. — Я не могу сейчас с тобой.

— Дай мне посмотреть.

Озорство наполняет мой голос. Я хватаю ее за голени, когда она выгибается, чтобы спрятаться, и борюсь с ней, пока не добьюсь своего. Самодовольный смех вырывается, когда я раздвигаю ее ноги, удерживая их прижатыми. Она извивается, пока я любуюсь видом.

Мне это нравится. Может быть, даже слишком, это зрелище пробуждает во мне глубокую, первобытную часть, которая хочет быть единственным, кто это видит.

— О да. Посмотри на эту киску, из которой течет сперма. — Она прижимает тыльную сторону ладони ко лбу, прикусывая губу, пока я провожу костяшками пальцев вверх и вниз по ее набухшей пизде. — Так должно быть всегда, потому что ты такая хорошая маленькая шлюшка для моего члена, не так ли, моя маленькая королева?.

От ее взгляда, когда она смотрит, у меня перехватывает дыхание. Я вижу, как то же самое чувство, разгорающееся в моей груди, отражается в ее взгляде — нечто большее, чем похоть.

Что бы ни было между нами, я не хочу, чтобы это закончилось.