Расколотое правление

29

КУИНН

Желание Колтона заполучить меня в свои руки ударяет в нежную, похороненную часть моего сердца, вокруг которой я возвела свои стены. Частичка за частичкой он нашел способ разрушить их, чтобы дать ему доступ. Он взломал мое сердце.

После того, как мы потеряли бабушку, Сэмми — единственный, кто чувствовал постоянство, даже когда мы были порознь. Но кроме брата, я никогда не сближалась с людьми, не желая давать никому шанс отвергнуть меня. Я рано узнала, как больно, когда меня никто не выбирает.

Кроме Колтона. Он продолжает выбирать меня.

Прищелкиваю языком, когда в онлайн-покере раздается сигнал о том, что кто-то выиграл. Черт. Я позволяю этому влиять на мою игру.

Я начала искать карточную игру, пока он разговаривает с парнями внизу.

Впервые за месяц вошла в свой аккаунт Куинн_Q. Теперь нет смысла красться. Мне не нужно скрывать это от него, не после того, как рассказала ему о своем настоящем прошлом. Я вспоминаю ту ночь, когда он вернулся в свою квартиру в бредовом состоянии, когда я позволила ему спать в моей постели. Мои губы подрагивают при его хриплом предложении подзаработать, пока он смотрит, как играю, обнимая подушку и притворяясь спящей. Я должна была знать еще тогда, когда мне удалось заснуть с ним в одной постели, что он не временный, как и все остальное в моей жизни.

Онлайн-покер был моим первым способом создать новую сеть безопасности, чтобы вытащить Сэмми и себя из системы опеки. Он помог нам проложить свой путь в этом мире. Помог нам выжить.

Странно думать, что мне не нужно выигрывать, чтобы заработать быстрые деньги сейчас, когда Колтон открыл счет, на котором больше денег, чем мне удалось наскрести за восемь лет с тех пор, как мы потеряли все из-за ненасытной жадности барона Астора. Впервые я чувствую, что моя цель — вернуть все обратно — не несбыточная мечта, а нечто достижимое. Колтон тоже назвал это страховочной сеткой. Не деньги заставляют мое горло сжиматься от эмоций, а его обещание защитить нас — меня и единственного члена семьи, который у меня остался, — которое значит для меня больше, чем деньги.

Я пишу Сэмми, чтобы убедиться, что он еще не спит. Мы оба ночные совы.

Куинн: Оливки и сок.

Когда мы были детьми, его забавляли разные слова, которые можно было произносить так, что казалось, будто ты говоришь что-то другое. Только он не мог понять, что оливковый сок — это я люблю тебя. Он продолжал говорить оливки и сок, и это стало одним из способов дать друг другу понять, что мы думаем о них. Мне так приятно знать, что он в безопасности и свободен от влияния Королей.

Сэмми: То же самое. Не спится?

Куинн: Пока нет. Играю в покер.

Сэмпсон: Не делай то, что ты всегда делаешь.

Куинн: Что?

Сэмпсон: Не шути со мной. Ты знаешь, о чем я. Тебе нравится давить на себя, как будто ты несешь полную ответственность за все. Мы уже выросли, так что тебе не нужно постоянно присматривать за мной. Теперь моя очередь.

Куинн: Скажи мне, откуда у тебя эта чертова наглость?

Сэмпсон: От тебя [смеется эмодзи].

Я облизываю губы, мои брови подпрыгивают вверх от его ворчания. Я снова говорю ему, что люблю его, и обещаю немного отдохнуть. Сразу после того, как отыграю то, что только что проиграла в последнем раунде покера. Мне нужно защитить свою репутацию.

Все мое внимание сосредоточено на том, чтобы выиграть эту руку. Играя онлайн, трудно читать людей, не видя их лиц. На первых порах мне приходилось доносить на людей в середине игры, чтобы понять их. Я ухмыляюсь, думая о том, как сильно разозлится GrandAce100, если узнает, что шестнадцатилетний панк из штата Мэн надрал ему задницу, потому что я поняла отчаяние банковского счета с низким балансом. Я научилась читать их сигналы через их стратегии ставок, через время, которое им требуется, чтобы сделать свою игру, даже их имена пользователей дают мне что-то, с чем можно работать. Все есть информация, а информация — это мощный инструмент.

Настолько поглощена игрой, что не замечаю, как входит Колтон, пока его голос не раздается позади меня.

— Это чертовски хорошая рука, маленькая королева. Ты заставила их бежать.

Мое сердце подпрыгивает в горле, выбитое из колеи.

— Господи.

Он опускается на сиденье рядом со мной, подкатывается ближе и подпирает рукой подбородок. Меня поражает, как быстро он оценивает игру с одного лишь беглого взгляда. Я знаю, что в тот момент, когда он регистрирует имя пользователя, отличное от того, которым пользовалась у него дома, он резко вдыхает через нос.

— Будь я проклят.

Я поднимаю подбородок, борясь с желанием сжаться от смущения. Это нормально. Это нормально, что он знает.

Он одаривает меня кривой ухмылкой, которая завязывает неразрывный узел вокруг сердца.

— Это все время была ты. — Чудо окрашивает его слова, заставляя мой желудок трепетать. Его выдает забавный звук, и он смотрит между карточной игрой на экране и мной. — Не могу поверить, что я этого не заметил.

— Я не хотела, чтобы ты видел это раньше. Этот аккаунт — одно из немногих мест, где я чувствую себя самой собой.

Колтон обнимает мое лицо, притягивая меня к себе, нависая своим ртом над моим.

— Однажды я побью тебя, заклятый враг.

Мои губы искривляются в ухмылке.

— Да, ты так думаешь, красавчик. Посмотрим.

— Черт, маленькая королева.

Это все, что он успевает произнести, прежде чем его губы соединяются с моими в поцелуе, который разгорается до адского пламени, заставляя сгореть в считанные секунды. Я забываю о своей игре в покер ради этого. Он проглатывает слабый звук, который я издаю, затем отстраняется, окидывая меня благоговейным, дымящимся взглядом.

— Ты хорошо смотришься в моей футболке.

Я смотрю на графическую футболку, висящую на моей маленькой фигуре, зажав нижнюю губу между зубами.

— Роуэн приходила раньше. Сказала, что сегодня день стирки. Это все, что осталось.

Колтон ухмыляется и наклоняет голову для очередного поцелуя. Пламя, которое он разжигает во мне, разгорается, распространяясь по мне в спешке.

Оторвавшись от поцелуя, он поднимает меня на стол с греховным грубым звуком, который посылает импульс жара в мой клитор. Я вскрикиваю, пытаясь уследить за электроникой, о которой он, похоже, не заботится. Он больше заинтересован в том, чтобы широко раздвинуть мои колени и задрать рубашку, которую я украла у него, чтобы обнажить меня. Эти злые зеленые глаза сверкают.

— Чертовски изголодался по тебе.

Колтон подтаскивает меня к краю и сплевывает на мои чувствительные складочки, и этот изнасилованный, греховный акт заставляет мою сердцевину пульсировать от потребности. Затем его рот опускается на киску. Моя голова откидывается назад с криком, и я запускаю пальцы в его волосы, сжимая их в кулак, потому что это всегда сводит его с ума, пока он не заставляет меня кончить так сильно, что я думаю, не потеряю ли сознание. С моих губ срывается стон, когда он мучает мой клитор титановой шпилькой, пронзающей его язык.

Я перестаю заботиться о том, чтобы не сбить компьютер со стола, когда уже близко, и могу сосредоточиться только на том, чтобы тереться о его лицо, пульсируя от затягивающейся спирали возбуждения. Крик застревает у меня в горле, когда он останавливается и смотрит вверх из-под моих бедер, его подбородок блестит.

— Черт возьми, мне нравится, как дрожат твои бедра, когда ты вот-вот кончишь.

— Так заставь меня кончить, — требую я. — Заставь меня кончить так сильно, Колтон.

Его губы кривятся. Черт. Этот коварный взгляд означает только одно: он хочет поиграть в игру. Огонь проносится по моим венам, и воздух вырывается из меня.

— Перевернись, — рычит он, массируя мои бедра. Я колеблюсь, балансируя на краю и просто хочу, чтобы его рот снова оказался на мне, ведь я так близко. Глубокая, грубая усмешка срывается с его губ. — Что, ты думаешь, я боюсь есть задницу? Ты — целое блюдо, детка, и я собираюсь насладиться каждым гребаным дюймом тебя.

Тепло распространяется по моим щекам и груди.

— У меня никогда не было такого.

Его глаза темнеют, и взгляд окидывает меня собственническим, почти диким взглядом.

— Хорошо. — Его пальцы впиваются в мои бедра, а его глаза пронзают меня. — Никто и никогда не сможет. Только я, потому что ты моя.

Я киваю, сглатывая, когда мое сердце бьется сильнее, мои соски напряжены и болят от пьянящего возбуждения, заполняющего мою систему.

— Да.

— А теперь перевернись, чтобы я мог обслужить мою маленькую красивую королеву.

Мои ресницы трепещут, а губы раздвигаются. Он помогает мне перевернуться, убирая с дороги клавиатуру и беспроводную мышь. Я опускаю голову на сложенные руки, чувствуя себя более открытой, чем когда-либо. Странно, что секунду назад мне было хорошо лежать на спине, обхватив его голову бедрами, и без стыда скакать по его лицу, чтобы получить удовольствие, но когда его нос прочерчивает дорожку по одной из моих щек и он раздвигает меня своими длинными, ловкими пальцами, мое ядро сжимается, и я прячу лицо в ложбинке руки.

— Не прячься. Хочу, чтобы ты смотрела вверх.

Я извиваюсь.

— Почему?

— Просто сделай это.

Задыхаясь, я поднимаю голову, и мои бедра сжимаются, когда я снова смотрю на себя в монитор. Он включил веб-камеру.

Колтон ухмыляется в камеру.

— Я не хотел останавливаться. Это работает в качестве зеркала. — Он целует щеку моей задницы, дразняще проводя языком по коже. — Теперь. Смотри на меня, детка.

Сначала он дразнит меня, обдавая горячим дыханием открытое отверстие. Я дрожу, двигаю бедрами, желая кончить. Чем больше я подстегиваю его, тем больше он играет со мной, даря легкие поцелуи и легкие прикосновения.

— Давай. — Я бросаю свирепый взгляд на экран, когда он останавливается, отстраняясь, чтобы посмотреть на нас на мониторе. — Кольт.

Его глаза сверкают, но все, что он делает, это сжимает мою задницу, кончиками пальцев касаясь краев моей тугой дырочки. Это ощущение заставляет мой клитор трепетать, а живот сжиматься.

— Пожалуйста, — пытаюсь я.

— Мне нравится, когда ты умоляешь.

Наклонившись, он проводит языком по моей дырочке, разминая мою попку. Из меня вырывается напряженный звук, и он усмехается.

— Нравится?

— Мне нравится... нравится. — Мои щеки пылают жаром.

— Хорошо, потому что я чертовски люблю тебя есть. Твою киску, твою задницу. Каждый дюйм тебя.

Когда он накрывает меня своим ртом и проводит языком, я стону, выгибаю спину. Его пальцы дразнят мой клитор, затем скользят по влажным складочкам и прижимаются к моему входу. Я качаюсь на них, глаза закрываются, когда он позволяет кончику пальца надавить на первую костяшку.

— Твоя киска капает для меня, моя милая маленькая шлюшка. — Его похвала заставляет кожу покалывать, пока он играет, давление слишком легкое, чтобы доставить меня туда, но достаточное, чтобы оставить меня бездыханной.

Я прикусываю губу от грязных слов, сказанных с такой теплой привязанностью, и сжимаюсь в комок.

— Мне нужно...

— Я точно знаю, что тебе нужно, — обещает он. — Не переставай смотреть. Не своди с нас глаз, детка.

Затем он прекращает возиться и зарывается лицом в мою задницу. Это так же хорошо, как и с его ртом на моей киске. Лучше, потому что новые ощущения заставляют меня задыхаться и выгибаться. Он ест меня со всей отдачей человека, который любит использовать свой рот, чтобы доставить удовольствие, проводя языком по моей щели, чтобы поласкать мою киску, прежде чем вернуться за добавкой.

Блядь, вид меня, распростертой перед ним, пока он разрушает меня на части, завораживает. Мои губы раздвигаются при каждом вздохе, взгляд затуманен желанием, когда я смотрю, как его голова движется на меня, ощущая каждое греховное движение его рта вдвойне, наблюдая за этим на экране.

Колтон поднимает голову, переводя дыхание, но не перестает сосредотачиваться на моем удовольствии. Он погружает палец в мою киску и дразнит двумя пальцами смазанный слюной бутон моей задницы. Прикусив губу, я подаюсь назад, пока он не вводит палец внутрь, растягивая его, новый и ошеломляющий, пока он заполняет мою киску вторым. Из меня вырывается измученный стон.

— Вот так, детка. Так приятно, когда с твоей попкой играют и едят, не так ли? — пропел он. — Ты смотришь?

— Д-да, — задыхаюсь я. — Близко.

— Знаю. Я чувствую, как ты вот-вот расшатаешься. Ты собираешься устроить такой великолепный беспорядок на этом столе, когда кончишь, не так ли, моя маленькая шлюшка?

Я хнычу, но могу только кивнуть, затуманенным взором уставившись в камеру на мониторе. Колтон хмыкает, пожирая каждый дюйм меня, пока он погружает третий палец в мою киску. Наше зрелище усиливает мое удовольствие, пока оно не становится слишком сильным.

— Блядь! — кричу я, хватаясь за край стола для поддержки, когда я разбиваюсь вдребезги.

И я действительно имею в виду — разбиться. Оргазм обрушивается на меня, не похожий ни на один из тех, что я испытывала раньше, даже с ним. Я кручу бедрами, продолжая скакать на его пальцах. Он бормочет проклятие позади меня и отстраняется.

Прежде чем интенсивные ударные волны покидают организм, он дергает меня за бедра и усаживает на свой член. Еще одно хныканье вырывается из меня, когда я погружаюсь в его твердую длину, теряя дыхание.

— Черт. — Простонал он мне в шею. — Самое лучшее, черт возьми, ощущение в мире, когда мой член внутри тебя. Особенно когда ты мокрая и мягкая после оргазма.

Кажется, я киваю. Я не уверена, я слишком возбуждена от своего оргазма, чтобы осознавать, что делаю. Все, что знаю, — это удовольствие и жгучий огонь возбуждения. О том, как мое сердце нуждается в этом мужчине, который знает, как раскрыть все мои фантазии, о которых я даже не подозревала.

— Оседлай меня, — приказывает он мне в ухо, посылая поток экстаза через меня.

Колтон помогает мне двигаться, держа за бедра, чтобы направлять мой темп. Моя голова откидывается назад в экстазе, когда он целует мое плечо, с которого свисает его футболка.

Он овладевает мной, поднимая ноги на подлокотники своего геймерского кресла. Его рука обхватывает мою талию, чтобы удержать меня на месте, пока он трахает сильнее. Я задыхаюсь от удовольствия, каждый вздох с оттенком стона, когда его член освещает меня.

Мы все еще видны на экране, наша пара представляет собой развратное, эротическое зрелище, пока мы трахаемся. Это будет запечатлено в моей памяти, мы оба дикие и непривязанные.

— Я собираюсь кончить снова, — хнычу я.

Его рык вибрирует во мне, и он тянется вниз, чтобы погладить мой клитор, встречая взгляд на веб-камере.

— Кончи на мой член. Намочи меня.

Его хватка на мне усиливается, когда сжимаюсь вокруг него, его член пульсирует внутри. Я хочу почувствовать, как он кончает. Я хочу, чтобы он заполнил меня.

Желание разгорается в моей груди, проникает в меня, когда я отпускаю его, снова опрокидываясь в забытье. Толчки Колтона становятся резче, затем он напрягается, глубоко погружая свой член, его голова упирается в мою, и он кончает с рваным звуком.

Мы падаем вместе, оба задыхаясь. Его рука остается на моей талии, лаская живот под футболкой.

— Святое дерьмо, — выдыхаю я.

— Да. — Его тело сотрясается от смеха, и он обнимает меня, целуя в щеку. — Это было нереально. Давай скачаем его и посмотрим снова. Я хочу трахать тебя, пока оно играет. Наше первое пикантное домашнее видео.

Я смотрю на экран, регистрируя символ записи.

— Ты записал это?

Шлепаю его, но я слишком измотана, чтобы сделать что-то большее, чем просто провести рукой по любой его части, до которой я могу дотянуться. Я не злюсь — на самом деле, меня это возбуждает. Мне нравится идея наблюдать за нами.

— Да, тебе действительно не нравится эта идея. — Он делает толчок, заставляя меня задыхаться. — Вот почему твоя киска трепещет вокруг моего члена, маленькая королева?

— Заткнись. — В моем тоне нет укуса, мое веселье слишком сильно, чтобы его скрыть.

Колтон обхватывает мои бедра, когда я встаю, проводя прикосновения между ног, потому что он одержим желанием ощупать меня после того, как мы трахнемся, мои складочки набухли и стали чувствительными, с них капает. Я оглядываюсь через плечо и встречаю его взгляд. Он шлепает меня по заднице с кривой ухмылкой.

— Давай.

Колтон укладывается, загружает запись с веб-камеры, затем берет меня за руку и ведет через верхний уровень клуба в нашу комнату. Оказавшись внутри, он раздевает меня донага, снимает одолженную рубашку и бросает свою одежду, увлекая меня в постель.

— Ты больше, чем моя маленькая королева, — произносит он после нескольких минут комфортной тишины. — Ты моя богиня.

Мое сердце загорается ярким светом, когда он прослеживает татуировку Никс на моей грудной клетке.

— Знаешь, почему мне нравится богиня ночи? — шепчу я.

Он заинтересованно хмыкает, проводя рукой по моим чернилам.

— У моей бабушки была большая книга по мифологии. Я увлеклась ею, когда была маленькой, и любила перелистывать истории. — Мое сердце замирает от тоски по ней. — Она поощряла мою любовь к мифологии и покупала все эти книги. Там были иллюстрации, и одна из них, с изображением Никс, покорила меня. В том, как она была изображена, было что-то такое, что меня поразило. Это резонировало со мной. Я не понимала почему, пока не стала старше, но мне кажется, что ночью я сияю, как она. Под покровом темноты все, что я хочу, становится возможным.

— Я был прав. — Его губы находят мой лоб, и он притягивает меня ближе.

— В чем?

— Ты богиня. Моя Никс. И ты моя, детка. Вся моя.

Я прикусила губу.

— Это делает тебя моей?

— Чертовски верно.

Трепет удовлетворения наполняет мою грудь. Я имитирую его тон.

— Хорошо.

— Мм, мне нравится, как ты владеешь собой, детка. У меня прямо мурашки по коже. — Он кладет мою руку на свое сердце, затем опускает ее к своему члену. — И здесь. Приятные мурашки по моим яйцам.

Я фыркаю.

— Боже мой.

— Серьезно.

— Я не могу с тобой.

— Тебе это нравится, — бросает он вызов наглым тоном, от которого у меня сводит живот.

И да. Я просто могу.

Колтон проводит легкими поцелуями по моему лицу, вызывая мягкую улыбку. Я поворачиваюсь на бок, и он притягивает меня к себе. Между нами нет ни сантиметра пространства, и он окутывает меня своими объятиями, своим запахом, своей ощутимой привязанностью.

Вот каково это, когда мое сердце принадлежит кому-то другому. Это пугает, это то, чему я так долго сопротивлялась, но мне это нравится. Я знаю, что все хорошее временно. Меня не волнует, что они никогда не продлятся, потому что я хочу держаться за это. Не хочу отпускать это. Не хочу отпускать его, когда он быстро стал тем, кого мое сердце признает жизненно важным для моего выживания.

Мое сердце принадлежит Колтону, а его — мое. Я буду бороться за это до последнего вздоха.