Расколотое правление

28

КОЛТОН

В ночь открытия «Коронованного ворона» мы с ребятами стоим на верхнем уровне перед офисом, опираясь на железные перила, и смотрим на наше — Гнездо 2.0. После пожара, едва не разрушившего наш мир несколько недель назад, от этого зрелища я крепко сжимаю металл, мои татуированные руки сгибаются, а вены выделяются.

Разрушенный промышленный склад, который мы добавили к нашей коллекции недвижимости, превратился в клуб, о котором мы мечтали, когда только начинали проводить вечеринки в отеле «Воронье гнездо». Он сохранил ту мрачную атмосферу, которую мы культивировали в нашем первоначальном Гнезде, атмосферу запретную, соблазнительную и немного незаконную, словно правила здесь не действуют.

Уединенные кабинки окружают периметр основного этажа под самым нижним ярусным балконом со стропилами, предоставляя людям возможность проверить свои возможности в тени или понаблюдать за диким шоу на танцполе. Пространство преобразилось к торжественному открытию, сыграв на вибрации speakeasy как кивок к истории здания и тому, как мы проводим наши вечеринки. Это отражение нас во всех отношениях.

Сегодня вечером мы покажем городу, что никуда не ушли. Докажем, что мы настоящие короли теней после наступления темноты в Торн-Пойнт.

Девушки выходят из зала, где есть еще один потайной вход на нижний уровень, и выглядят очень сексуально, как для сегодняшнего торжественного открытия. Куинн очаровывает, как только поднимает взгляд на балкон, чтобы найти меня. Ее естественные локоны уложены в космические булочки, которые сводят меня с ума. Мой взгляд пробегает по ее обтягивающей мини-юбке и сапогам до бедер, обнимающим ее изгибы, и обтягивающему камзолу, демонстрирующему ее среднюю часть тела.

— Все готово. — Звонит Роуэн. — Пенн впустит тех, кто разгадает пароль.

Вместо VIP-зоны наверху над всеми, кто веселится в «Коронованные Вороны», она находится внизу, вдохновленная происхождением склада. Мы планируем, что этот клуб станет новым центром всех наших операций — боевых вечеров, наших карточных игр, и местом, куда люди будут приходить, чтобы получить аудиенцию у нас, чтобы заплатить нам своими секретами, чтобы заслужить нашу помощь.

Рот Рэна кривится, холодные голубые глаза сверкают. Он смотрит на нас троих. Без слов мы понимаем, что он чувствует, то же самое чувство триумфа, пронизывающее меня и моих ребят, судя по взглядам, которые мы бросаем на всех четверых.

— Хаос нашел свой новый дом. — Джуд наклоняет голову и одаривает нас кривой ухмылкой. — Как любит говорить Абуэ, — el que es gallo en cualquier gallinero canta (исп. кто петух в курятнике, тот и воркует).

Хороший петух может кукарекать где угодно, что означает, что при любых обстоятельствах большое мастерство будет одинаковым. Его абуэла (исп. бабушка) говорила это, когда он купил ей дом, в котором она сейчас живет, настаивая, что ей не нужны такие украшения, пока он у нее есть. Джуд взял это на вооружение как напоминание о том, что независимо от того, через что мы проходим, мы проходим через это вместе и делаем друг друга лучше благодаря этому.

Это. Это то, в чем мы хороши, и не важно, находимся ли мы в дряхлых останках отеля, или мы построим достаточно, чтобы сидеть на вершине города — мы будем хороши в любом случае, потому что наше братство только укрепляется.

Верность превыше всего. Кредо, которое мы четверо впечатали в свою кожу, когда решили, что мы — семья.

— Спускайтесь, мальчики! — Айла кружится, низ ее платья с высоким плечом распускается веером. — Я хочу кое-что сделать, прежде чем мы выпьем шампанского и откроем двери! Сегодняшний вечер очень важен.

— Не заставляй нас подниматься за тобой, — бросает вызов Роуэн с однобокой ухмылкой. Она играет с концами своих рыжих волос, собранных в высокий хвост, сосредоточив внимание на Рэне. — Ты знаешь, что мы это сделаем.

— Вопрос в том, будем ли мы слушать. — Отвечает Рэн, уголки его рта кривятся в чувственном веселье. Он любит играть в игры с Роуэн так же, как я люблю играть с Куинн. — Хочешь проверить свои навыки убеждения?

Куинн смотрит между ними и смеется, сложив руки.

— Я ставлю на нее. Ты уступаешь ей чаще, чем выигрываешь.

Эта мини-юбка чертовски соблазнительна, заставляя меня провести кончиком языка по нижней губе, когда она наклоняет бедра, чтобы подчеркнуть нахальство, которым одаривает большого парня. Гордость поднимается вверх, и я ничего не могу сделать, чтобы сдержать ухмылку при виде того, как она бесстрашно разевает на него рот.

Джуд фыркает и хлопает Рэна по плечу, чтобы заставить его двигаться.

— Это правда. Наш маленький фейерверк держит тебя за яйца, чувак.

Я киваю Леви, отбиваю энергичный ритм на перилах, прежде чем мы следуем за ними, чтобы забрать наших девочек. Не могу избавиться от ощущения, что наша семья снова выросла, наблюдая, как Куинн общается с Айлой и Роуэн, как ухмыляется, когда Рэн берет Роуэн на руки и ведет ее в темный угол, рыча ей на ухо низкие слова, которые заставляют ее смеяться, а затем стонать, прежде чем она сможет подавить их. Ее лукавые руки взлетают, чтобы ударить его, куда бы она ни потянулась, и оба их смеха звучат вместе, эхом разносясь по пустому клубу. Леви качает головой, обхватывая свой маленький солнечный лучик, Айлу. Она подмигивает моей девочке.

Куинн подходит, находя свое место среди нашей маленькой команды хаоса. И это чертовски приятно.

Это то, что Общество Королей пыталось искоренить. Мы всегда будем бороться за это. Каждый раз мы будем вырываться из любого огня, который попытается нас уничтожить, потому что мы есть друг у друга.

Айла постукивает кончиками пальцев друг о друга, широко улыбаясь, когда Роуэн и Рэн возвращаются рука об руку.

— Так, все ждут здесь. Куинн?

— Я держу тебя.

Ее большие пальцы касаются экрана телефона. Она ухмыляется и прячет его у груди, когда я наклоняюсь, чтобы подсмотреть.

— Такой любопытный, — укоряет она.

Моя рука перекидывается через ее плечо, и край моего рта приоткрывается.

— Ничего не могу с собой поделать.

— Это неизлечимо. Мы его проверили. — Джуд ухмыляется, когда я отмахиваюсь от него.

Свет приглушается, и Леви застывает, рука опускается к его скрытому ножу. Куинн протягивает руку.

— Лежи, мальчик. — Я опустил свет.

Леви бормочет себе под нос, потирая челюсть. Он зовет Айлу.

— Принцесса.

— Иду, — поет она. Айла появляется из двери в подсобку бара, держа руку вокруг светящегося огня. — Вам, засранцы, лучше петь.

В моей голове щелкает дата, и я подавляю смех.

Леви корчит рожицу.

— Айла, нет. Я не...

— Круто, верховный эдгелорд. Это твой день рождения. — Я протягиваю руку, чтобы взять его за плечо и потрясти. — С днем рождения тебя.

Рэн и Джуд ухмыляются и говорят вместе.

— С днем рождения тебя.

Остальные прижимаются ближе, образуя круг вокруг нашего друга, когда Айла раскрывает изысканный кекс, украшенный черепами из конфет и маленьким игрушечным ножом. При виде этого мы все пытаемся сдержать смех во время пения. Она вручает его ему, когда мы допеваем последнюю песню.

Наступает тишина, пока Айла не поджимает губы, глядя на своего мужчину.

— Чего ты ждешь? Задуй свечу.

Леви вздыхает, губы подрагивают от усилий, которые она приложила для него. Его руки находят ее бедра и притягивают ближе.

— Ты знаешь, какой десерт я бы предпочел съесть, — пробормотал он.

Даже в темноте ее румянец заметен. Она сияет, когда он задувает свечу и дает ей возможность накормить его глазурью, которую она смахнула пальцем.

— Теперь мы можем пить шампанское, — объявляет Айла.

Куинн снова зажигает свет. Роуэн достает две бутылки из ведер со льдом за барной стойкой. Персонал, который мы привлекли для работы бармена, охраны и диджея на эту ночь, ждет, когда их впустят обратно после того, как Рэн попросил их освободить помещение на час. Она протягивает ему одну бутылку, и ее губы лукаво подрагивают.

— За ночь, которую мы никогда не забудем. — Говорит Рэн и отправляет пробку в полет.

Куинн вскрикивает, когда бутылка Роуэн разбивается. Наши король и королева хаоса звенят бутылками и пьют прямо из пенящегося потока, передавая их друг другу. Я беру ее после того, как Джуд делает глоток, и подношу бутылку к губам Куинн.

Она смотрит на меня, пока я позволяю шампанскому вылиться ей в рот, а затем делает глоток. Я наклоняюсь ближе, губы касаются ее губ в легком поцелуе.

— Воплоти свои самые смелые мысли и фантазии сегодня вечером, маленькая королева.

Она поднимает бровь, уголки ее глаз морщатся.

— Вызов принят, красавчик.

Мой член пульсирует. Вот дерьмо. Мне нравится, как она бросает мои собственные слова обратно мне в лицо. Взяв ее за горло, я краду поцелуй, от которого у нас обоих перехватывает дыхание. Затем отступаю, чтобы дать персоналу разрешение.

Когда двери открываются, чтобы впустить очередь, которая образовалась вокруг квартала, это место превращается в очаг мрачного декаданса, чувственной гедонистической несдержанности. Мы вчетвером приветствовали толпу, пульсирующую под музыку, визуальной проекцией вороньих перьев, падающих с промышленного потолка и арочных окон, подобно технологии дронов, которую я использовал на яхте.

Обычно мы начинаем наши тематические вечеринки с эпических театральных постановок, как на Хэллоуин, но сегодня мы просто стоим на диджейской платформе, наслаждаясь энергией и благоговением толпы. Диджей вручает Рэну микрофон и выключает музыку.

— С возвращением, — объявляет Рэн четким тоном. — Пусть ваши сегодняшние грехи станут вашим завтрашним спасением.

Аплодисменты, раздающиеся среди людей, заполнивших ярусы, дикие и оглушительные. Я ухмыляюсь ребятам и приветствую их двумя пальцами, спрыгивая с платформы в давку.

Пробираюсь к Куинн и девушкам в конце бара, краду у Куинн барный стул и подсаживаю ее к себе на колени. Бармен приносит мне напиток, прежде чем я успеваю спросить.

— Должна признать, это довольно круто. — Она оглядывается вокруг. — А ощущения приятные?

Я медленно ухмыляюсь, играя с кольцом на языке.

— Забавно, что ты спрашиваешь...

Она толкается в мою грудь, щелкая языком в веселом отчаянии.

— По-настоящему.

— По-настоящему. — Я прижимаюсь носом к ее щеке, кивая. — Да. Действительно чертовски хорошо.

Айла вскакивает, когда песня меняется, и берет Куинн за руки.

— Потанцуй со мной!

Куинн отпивает остатки своего напитка и подмигивает мне, прежде чем позволить Айле повести ее к свободному месту. Я наблюдаю за ними, в моей груди что-то разворачивается.

Роуэн прикрывает рукой мое запястье, пока я кручу свой бокал взад-вперед между большим и большим пальцами. Она бросает на меня теплый взгляд.

Я качаю головой.

— Зачем это, детка?.

— Я рада, что ты нашел кого-то вроде нее, кто тебе подходит. — Она сжимает мое запястье и смотрит на танцпол. — Даже если все началось нелегко, потому что мы не ожидали этого, я счастлива, что все закончилось именно так.

Потираю грудину, проводя зубами по губам.

— Да. Я тоже.

Назад дороги нет. Я двигаюсь только вперед.

Пока мы разговариваем, Леви выходит из тени на танцполе и уводит Айлу, целуя ее на протяжении всей песни. Вместо того чтобы вернуться в бар, Куинн продолжает танцевать, а я продолжаю наблюдать.

— Я собираюсь найти Рэна.

— Устрой ему ад. — Я подмигиваю ей. — Будь очень злой для меня.

Роуэн смеется и уходит. Мое внимание возвращается к Куинн. Парень подтанцовывает к ней, и она позволяет ему это, покачивая бедрами и волнообразно двигая верхней частью тела в такт. Она чертовски сексуальна, как грех.

Затем он кладет на нее руки, и горячее наслаждение от наблюдения за моей девочкой испаряется, уступая место гулу в груди.

У меня никогда не было проблем с тем, чтобы поделиться девушкой. Теперь у меня точно есть с этим проблемы.

Преследуя танцпол, как хищник на охоте, я придвигаюсь к ней сзади и притягиваю ее бедра к себе. Куинн наклоняет голову и без колебаний подается назад. Я прижимаюсь к ней телом на минуту, наблюдая за парнем через ее плечо, пока она отдается музыке. Он следует за движениями ее тела, придвигаясь ближе. Когда он тянется к ее бедрам, я упираюсь рукой ему в грудь, отталкивая его.

Парень сжимает челюсти, но держит руки поднятыми, не желая бросать вызов Ворону. Убедившись, что он смотрит, я хватаю ее за челюсть, отводя ее голову в сторону. Держа его взгляд, я опускаю губы к ее коже и терзаю ее шею поцелуем с открытым ртом, от которого она извивается, издавая один из тех красивых звуков, которые я чертовски люблю. Она обхватывает меня руками за шею и держится, пока я сосу ее точку пульса, ее острые ногти царапают мою шею, чтобы оставить на ней свой след.

Глаза парня вспыхивают, и удовлетворение пронзает меня насквозь, когда он отходит, зная, что не может получить ее.

— Писаешь на свою территорию? — насмехается Куинн. — Может, я хотела его трахнуть. Он был симпатичным.

Я рычу ей в ухо.

— Попробуй, детка. Просто, блядь, попробуй. — Мои руки перемещаются по ее животу, лаская под топом. — Ты моя.

— Да? — В ее тоне звучит дерзкая улыбка, которая заводит меня по полной программе.

— Да, черт возьми. Мне нужно это доказать? — Коварная ухмылка искажает мои губы, и моя рука опускается вниз, чтобы прижаться к ее тазу, оказывая давление до тех пор, пока она не задрожит от желания. — Знаю, что нам нравится играть с игрушками, но мы оба знаем, что они мне не нужны, чтобы заставить тебя кончить прямо здесь, посреди всех этих танцующих людей. Что скажешь, маленькая королева? Давай сыграем в игру, чтобы узнать, моя ты или нет.

— Прямо здесь? — У нее перехватило дыхание, глаза блестят от интереса, когда она оглядывается на меня.

Ухмыляясь, я подношу губы к уголку ее рта, проводя ими по обнаженной коже над поясом ее юбки.

— Прямо здесь, блядь.

— А что, если кто-нибудь увидит? — Ее взгляд из-под капюшона блуждает по танцорам, окружающим нас.

— Пусть. — Мои пальцы проникают под ее юбку, чтобы подразнить ее, поглаживая бугор под ней. Куинн упирается своей роскошной попкой в мой твердый член. — Покажи им все, детка.

— Черт. — Пробормотала она, задыхаясь, но достаточно громко, чтобы я услышал ее в тяжелом ритме, которым диджей раскачивает дом. — Это безумие.

— Вот почему тебе нравится, когда я так играю с тобой, — отвечаю я. — У меня есть твой номер.

Куинн раздвигает ноги шире, чтобы дать мне лучший доступ, и выгибается навстречу, когда я касаюсь ее клитора. Ее губы раздвигаются, и голова падает на мое плечо.

— Любой из них мог бы посмотреть на тебя прямо сейчас. Между каждым густым криком я целую дорожку по ее горлу, лаская ее. — Нетрудно заметить, что я прикасаюсь к тому, что принадлежит мне, каждый раз, когда на нас вспыхивают стробоскопы, чтобы осветить тени. Они все могут смотреть, как твою киску трахают моими пальцами, детка.

— Колтон. — Она задыхается, и я крепче обнимаю ее за талию, двигая нас в такт музыке, пока мои пальцы проникают внутрь нее. — О боже.

— Такая грязная маленькая шлюшка для меня, скачет на моих пальцах посреди танцпола — прошептал я ей на ухо. — Я хочу, чтобы все видели твое лицо, когда ты кончишь, чтобы они поняли, что ты моя.

Она хнычет, когда проникаю глубже, поглаживая ее, пока ее киска трепещет. Я царапаю ее кожу зубами, когда песня достигает кульминации, перекрывая звук удовольствия, который вырывается из нее, когда ее бедра сжимаются вокруг моей гибкой руки.

— Хотела бы ты, чтобы я прямо сейчас заполнил твою киску своим членом? Ты хотела бы, чтобы они все увидели, какая ты красивая, когда кончаешь на него?

— Ах! — Куинн прикусила губу, когда она рассыпалась, ее бедра заваливались в такт музыке, медленно оседлав мою руку до беспамятства посреди заполненного танцпола.

— Это было так чертовски горячо, — прохрипел я. — Давай же. Мне нужно быть внутри тебя, и если мы не будем двигаться, я действительно трахну тебя прямо здесь.

Она задыхается.

— Ты такой маньяк. Но мне это нравится.

Она вертится в моих руках, когда я освобождаю пальцы, и тянется к моей шее, чтобы поцеловать. Я хватаюсь за заднюю часть ее бедер, впиваясь в них пальцами, пока одна мысль повторяется в моей голове по кругу: Моя.