Разве это не романтично?

ГЛАВА 17

Влад почувствовал запах бекона.

Но это было невозможно. Елена ушла. Прошлой ночью она забрала свои вещи и уехала на его машине. И хотя он знал, что рано или поздно это произойдет, всегда знал, что однажды она уйдет, это выбило его из колеи. Как он и предполагал, так и вышло.

Влад прикрыл глаза рукой и взмолился о том, чтобы уснуть. Желудок предупреждал о том, что его ждет суровый день возмездия за вчерашнюю выпивку. Странный запах бекона не помогал.

Тихий шорох на полу привлек его внимание.

Он моргнул. Приподнялся на локтях. Снова моргнул.

В его комнате была курица.

Курица в подгузнике.

Влад выпрямился и прижал ладони к глазам. Но когда он посмотрел снова, курица оставалась на месте. Она медленно подошла к его туалетному столику, поклевывая клювом что-то на полу.

Боже милостивый, он повредился рассудком. У него начались галлюцинации.

— О, хорошо. Ты проснулся.

Влад чуть не выпрыгнул из своей кожи. Мак стоял в дверях его спальни, держа в руках поднос с едой.

— Привел тебе друга, — сказал он, кивая на курицу. Он поставил поднос на тумбочку. Над кружкой чая и тарелкой с яичницей-болтуньей, беконом и нарезанными фруктами поднимались клубы пара.

— Это Хейзел? — Влад едва мог говорить из-за першения в горле.

— Да. Это ее яйца ты будешь есть.

Хейзел была любимой курицей Влада. Вероятно, не у каждого в мире была любимая курица, но у Влада она была. Она была с фермы за городом, где когда-то жила и работала жена Мака, и когда Влад был там однажды, они с Хейзел подружились, потому что злой петух по имени Рэнди напал на нее.

Влад протянул руки. Мак наклонился, подхватил курицу и посадил ее Владу на колени. Хейзел закудахтала и устроилась поудобнее, поджав под себя ноги. Влад гладил мягкие перышки, пока курочка не закрыла глаза. Она была хорошей курочкой. Влад прикусил губу, чтобы она не дрожала, и откашлялся.

— Который час?

— Почти полдень.

Елена, вероятно, уже летела обратно в Чикаго. Или, может быть, была за рулем его машины. В любом случае, она была далеко.

— Малкольм, Дел, Ной и Колтон поднимутся через несколько минут, — сказал Мак, потянувшись за курицей. — Тебе нужно поесть.

— Я не уверен, что смогу. — Влад прижал руку к животу.

— Попробуй. Тебе нужно прийти в себя после вчерашнего.

Влад поставил поднос к себе на колени, осмотрел блюда и решил начать с чая.

— Елена возвращается в Чикаго, — сказал он.

Мак опустил Хейзел на пол.

— Мы знаем.

— Откуда ты знаешь?

— Она написала Колтону сообщение с просьбой проведать тебя.

Она все еще заботилась о нем. Даже после всего, что они наговорили друг другу. У него свело желудок, и не из-за чувствительности желудочно-кишечного тракта. Это была чистая душевная боль.

Остальные ребята подошли через несколько мгновений. Влад приготовился к перепроверке. Крики о том, каким идиотом он был из-за того, что произошло на вечеринке, и из-за того, что позволил Елене уйти.

— Просто скажи это, — проворчал он.

— Что сказать? — спросил Малкольм, небрежно облокачиваясь на спинку кровати.

— Скажи мне, что я идиот, который испортил лучшее, что когда-либо случалось в моей жизни, и я идиот, что позволил ей уйти.

Колтон пожал плечами.

— Я имею в виду, да, это в некотором роде хороший итог.

Мак провел руками по волосам.

— Что произошло после того, как мы ушли?

— Это не имеет значения. Она возвращается в...

— В Россию. Да, мы слышали. — Мак покачал головой. — Но мы также видели, как ты сходил с ума из-за другого парня, даже думал о том, чтобы поцеловать ее после того как настаивал, что примирился с разводом, так что, может быть, пришло время завязывать с этим дерьмом и просто быть честным с нами.

Влад ковырял в яичнице. Ему хотелось снова обнять Хейзел.

— Ты не хочешь развода, — сказал Малкольм. — И она тоже.

— Это неправда. Она уезжает.

— Потому что ты ей позволяешь.

— Нет, — сказал он, задыхаясь от нахлынувших эмоций, которые больше не мог сдерживать. — Потому что я сказал ей правду, и это было слишком для нее.

Мак застонал.

— Правду о чем? Ты продолжаешь ходить кругами.

Влад покачал головой. Он знал, как работают эти парни. Как только ты начинаешь говорить, все заканчивается. Они не давали тебе остановиться, пока ты не выкладывал все начистоту и не превращался в рыдающее месиво на полу. Что хорошего в его друзьях, так это то, что они всегда были рядом, чтобы поддержать тебя, приложив салфетку к твоему сопливому носу и подставив плечо для твоей тяжелой головы. Плохо было то, что эмоции захлестывали его, как шайба, несущаяся по льду. По крайней мере, с шайбой он мог визуализировать происходящее и принимать мгновенные решения, которые сделали его одним из лучших защитников в НХЛ. Но прямо сейчас он был бесполезен. Шайба вот-вот должна была попасть ему прямо в лицо.

Он оглядел своих друзей, которые терпеливо ждали, за исключением Колтона, который опустился на пол, чтобы поиграть с Хейзел. Мак присел на узкий край матраса рядом с его бедром.

— Послушай, чувак. Нам всем приходилось делиться своими секретами раньше. Ты знаешь, как это работает.

Да. Просто он никогда раньше не был в такой ситуации.

— Ты можешь это сделать, чувак, — подбодрил его Дел.

Ноа кивнул.

— Просто скажи нам...

— Я девственник! — Он затаил дыхание, когда его выпаленное признание подействовало на группу.

Он ожидал взрыва.

В ответ он услышал молчание.

— Ни хрена? — Это было от Ноа. — Ха.

Он недоверчиво оглядел комнату.

— И это все? И это твой единственный ответ?

Малкольм пожал плечами.

— Значит, ты девственник. Подумаешь.

— Это очень важно. Я почти тридцатилетний профессиональный спортсмен, у которого никогда не было секса, даже с женой, с которой он прожил шесть лет. Я живой, дышащий...

— Человек, — закончил Мак.

Влад пробормотал ругательства по-русски.

— Ты не улавливаешь сути. Я сказал ей, что я девственник, что я ждал ее всю свою жизнь, а она убежала, сказав, что разрушила мою жизнь и никогда не сможет мне отплатить, и что было ошибкой приходить сюда, а потом она бросила меня. Снова.

— Что-то подсказывает мне, что за этим кроется нечто большее, — размышлял Дэл.

Щеки Влада вспыхнули, и он посмотрел на свои колени.

— Возможно, она поцеловала меня.

— Подожди, что? — Мак вскрикнул.

Влад повел плечом.

— Она поцеловала меня.

— Срань господня, — выдохнул Колтон с ухмылкой.

Малкольм приподнял бровь.

— И что потом?

— Я отстранился.

И тут раздался взрыв.

Мак выругался и дернул себя за волосы. Малкольм указал на Влада, бормоча какую-то чушь. Колтон и Ноа встали одновременно и случайно стукнулись лбами. Дел пробормотала:

— Я сдаюсь, — и направился к выходу.

Хейзел издала звук так, словно снесла яйцо.

— Какого черта ты ее остановил? — Мак кипел от злости.

Дел развернулся и вернулся к краю кровати.

— Я не уйду, пока не услышу это. Не потому, что я думаю, что это стоит послушать, а потому, что я хочу сохранить это в памяти на следующий раз, когда мы подумаем, что встретили самого тупого ублюдка на планете, и я смогу сказать: О, нет, помнишь этого гребаного Русского?

— Я был сбит с толку, ясно? — Влад запротестовал в свою защиту. — Только что она хотела вернуться в Россию. А в следующий момент целует меня и смотрит на меня обнаженного и...

— Э-э-э... — Колтон поднял руку. — А что это за обнаженная часть?

Ноа хлопнул его по руке.

— Он в ударе. Не перебивай его.

Влад вздохнул и провел рукой по подбородку, чтобы скрыть внезапную дрожь губ.

— Я не смог бы этого сделать. Нет, если бы она просто собиралась меня бросить. Я бы этого не пережил. Тогда я остановил ее и сказал, чтобы она приняла решение, и это привело к ссоре, и я сказал ей, что я девственник, и она ушла.

Мак встретился взглядом с Малкольмом, и они одновременно покачали головами. Мак посмотрел в потолок.

— Господи, ты бываешь таким тупым.

— В чем же я туплю? Я дал ей возможность сказать, чего она хочет, и она ушла.

Дел наклонился и отвесил Владу подзатыльник. Влад отстранился и потер место, которое теперь саднило от руки Дела.

— За что это?

— За то, что был упрямым болваном. — Дел наклонился вперед и угрожающе посмотрел на него. — Ты не дал ей шанса. Ты заставил ее чувствовать себя дерьмово. Она пошла на огромный риск, поцеловав тебя, и что ты сделал? Ты обвинил ее в том, что сам решил соблюдать целибат.

У Влада скрутило живот.

— Я не винил ее.

Но он винил. Она даже упрекнула его за это. Я не просила тебя ждать меня. Не взваливай это на меня.

— И в качестве дополнительного бонуса, ты зацементировал в ее сознании ее самый большой страх, что она испортила тебе жизнь, что тебе будет лучше без нее, — сказал Дел. — Неудивительно, что она уехала.

Влад едва мог что-либо расслышать из-за грохота собственного учащенного сердцебиения.

— Меня сейчас стошнит.

Мак отступил.

— Это серьезно? Типа, тебя сейчас стошнит? Или просто, в переносном смысле, тебя стошнит?

Влад не был уверен.

Колтон притворился, что изучает свои ногти.

— Эй, ребята? Как вы думаете, может, сейчас самое подходящее время положить конец его страданиям?

Ноа скрестил руки на груди.

— Да, мы, наверное, достаточно долго его мучили.

Влад нахмурился.

— О чем ты говоришь?

Колтон пожал плечами.

— Она не уехала.

Сердце Влада остановилось.

— Что?

Колтон ухмыльнулся.

— Так случилось, что я знаю из достоверных источников, что Елена в настоящее время находится всего в нескольких кварталах отсюда, в доме Мишель.

В мозгу Влада лопнул маленький кровеносный сосуд, когда от избытка противоречивых чувств его нервные окончания напряглись. Она все еще была здесь. Она все еще была здесь.

Мак ухмыльнулся.

— О, только посмотри на это. Поворот сюжета.

— Ты знал об этом с самого начала? — Влад зарычал.

Дел пожал плечами.

— Нам нравится Елена. Мы не собирались говорить тебе, пока не убедимся, что ты заслуживаешь знать.

— Я собираюсь оторвать тебе яйца.

Мак скрестил руки на груди.

— Разве так можно разговаривать с друзьями, которые помогут тебе вернуть жену?

Руки Влада дрожали, когда он ставил поднос на тумбочку.

— Я... я не знаю, что делать.

Мак взял Хейзел на руки и посадил ее обратно на колени Влада.

— Ну, может, я и не писатель, но, думаю, в следующей главе ты должен дать ей понять, что хочешь, чтобы она осталась.

Колтон рассмеялся и взъерошил волосы Влада.

— Пей свой чай с дерьмом, маленькая задница. Потому что у тебя только что наступил переломный момент, и ты должен решить, готов ли ты начать переписывать собственную историю.