Разве это не романтично?

ГЛАВА 4

На следующее утро Елена проснулась от жалобного мяуканья.

Секунду поморгав в замешательстве, она села и сбросила одеяло. А затем обнаружила кошку, которая растянулась на полу перед спальней Влада, просунув лапы в крошечное пространство между закрытой дверью и ковром.

— Извини, котенок. Его нет дома.

Кошка повернулась на спину, отреагировав на нее.

— Пойдем, — сказала она. — Я тебя кормлю.

Длинношерстная трехцветная кошка последовала за ней вниз по лестнице и на кухню. Должно быть, она знала, где Влад хранит еду и лакомства, потому что начала мяукать у двери кладовой. Елена взяла ее на руки и проверила, нет ли на ошейнике бирки с именем. Ее там не было.

— Думаю, пока нам придется довольствоваться Соседской кошкой вместо имени, — сказала она, опуская ее на землю.

Соседской Кошке, казалось, было все равно, как ее зовут, когда Елена насыпала в маленькую миску еды.

Судя по часам на микроволновке, было почти девять — намного позже, чем Елена обычно вставала. Она решила списать это на то, что ночью ей потребовалось несколько часов, чтобы заснуть, а не на то, что кровать оказалась более удобной, чем она помнила. Невероятно мягко, словно на огромной пуховой подушке. За те несколько месяцев, что она прожила с Владом, Елена была не в том настроении, чтобы оценить постель по достоинству, но сейчас? Теперь возвращаться к бетонному блоку, которым служил ей матрас, было бы сущим адом. Давно пора было выяснить, как и когда она собирается вернуться. Она еще не заказала билет на самолет и даже не знала, сможет ли вылететь сегодня. Если у нее не получится, она остановится в отеле рядом с аэропортом. Влад явно не хотел, чтобы она была дома к его возвращению, и она не собиралась злоупотреблять его щедростью, спрашивая разрешения. Она даже не чувствовала себя комфортно, совершая набеги на его холодильник, чтобы приготовить завтрак или чай. Это был его дом, его личное пространство. Она была гостьей и всегда будет ею.

Елена села в одно из высоких кожаных кресел, расставленных вдоль длинного островка в центре кухни. Вчера вечером, перед тем как лечь спать, она оставила свой ноутбук на столе и теперь включила его, чтобы найти в интернете нужный рейс. Когда на туристическом сайте ей предложили выбрать дату возвращения, она нажала на кнопку «В один конец» и судорожно вздохнула, осознав, что это ее последний визит сюда. Уезжая сегодня, она уже никогда сюда не вернется. И хотя она уже несколько месяцев знала, что рано или поздно столкнется с этими трудностями — в последний раз в этом доме, в последний раз видит Влада, — от осознания этого у нее скрутило живот. Были вещи, которые она все еще не сказала ему, вещи, которые хотела бы, чтобы он знал и понимал. Но, возможно, это было так же эгоистично, как и ее решение выйти за него замуж. Очевидно, он был готов двигаться дальше. Она не имела права и дальше обременять его своими оправданиями.

Елена выбрала рейс из Нэшвилла в О'Хара, который вылетал поздно вечером. Затем, поскольку не была уверена, что сможет сдержать слезы, занялась приготовлениями к отъезду. Быстро приняла душ и, одевшись, оставила мокрое полотенце в прачечной на втором этаже. Она быстро собрала свои немногочисленные вещи, а затем вернулась в спальню Влада, чтобы взять собрать ему какую-нибудь одежду, которую завезет в больницу по дороге в аэропорт. Рыться в его ящиках казалось ей вторжением в его личную жизнь, поэтому она просто схватила первое, что попалось под руку, — толстовку, шорты и боксеры. Затем взяла зубную щетку и зубную пасту из ванной. В шкафу нашла пустой рюкзак на завязках, и сложила все в него.

Аккуратный ряд одежды, висевшей на одной из стен гардеробной, заставил ее на мгновение остановиться. Чистота, безукоризненный порядок вызвали у нее приступ тоски по дому, на которую она не имела права. Это был не ее дом. Но вид пиджаков Влада, некоторые из которых все еще весели в пластиковых пакетах из химчистки, показался ей интимным. Она провела пальцами по рукаву одного из них, темно-синего, который, вероятно, потрясающе смотрелся на его оливковой коже. Она видела фотографии, на которых он выходил на арены перед играми, одетый в один из таких костюмов, а темные очки скрывали выражение его лица от камер. Иногда она наблюдала за его играми и восхищалась — это мой муж, но на самом деле он им никогда не был.

А теперь пришло время прощаться.

Соседская кошка спала у подножия лестницы. Елена присела на корточки и почесала ее.

— Позаботься о нем, хорошо?

Ее сердце хотело задержаться, чтобы осмотреться еще немного. Разум подсказывал ей, что нужно идти. Она села за руль одной из его машин — просторного внедорожника — и затем оставит его у больницы, чтобы кто-нибудь отвез Влада домой. Она просто вызовет такси до аэропорта.

На этот раз охранник не стал задавать ей вопросов, но когда она вышла из лифта на четвертом этаже, волоча за собой чемодан, то чувствовала себя как животное в зоопарке, выставленное на всеобщее обозрение. Небольшая группа людей в спортивных костюмах с логотипом команды стояла рядом с сестринским постом, совещаясь с мужчиной официального вида в спортивной куртке и галстуке. Все как один повернулись и уставились на нее с нескрываемым любопытством. Среди них была Мэдисон, поэтому Елена помахала ей, как старой приятельнице.

— Скажи Владу, что я приду через несколько минут, чтобы обсудить план реабилитации, — сказала Мэдисон.

Елена кивнула, но не остановилась. Чужие взгляды следили за каждым ее шагом по коридору, к палате и за тем, как она остановилась у закрытой двери. Ей нужно постучать? Под взглядами персонала, прожигавшими дыру в спине, Елена быстро постучала костяшками пальцев в дверь и открыла, прежде чем Влад успел ответить. В палате Влад безучастно смотрел в телевизор на стене, держа пульт в руке, в которой не было капельницы, но выключил его, когда увидел Елену.

— Привет, — сказал он, опираясь рукой о матрас и осторожно выпрямляясь на подушках, стараясь не потревожить раненую ногу в ремнях безопасности.

Сегодня он был чуть более прикрыт. Больничный халат теперь скрывал его грудь, но темные волоски виднелись в разрезе. И вместо того, чтобы умалять привлекательность его мускулистого тела, тонкий халат с ромбовидным принтом только подчеркивал ее. Его бицепсы выглядели так, словно могли разорвать ткань, если Влад напряжется. Он был не из тех парней, которые любят разминаться. Его тело было машиной, предназначенной для одной цели — игры в хоккей. И он так же не обращал внимания на свое потрясающее телосложение, как и на то, что его улыбка может вызвать у человека желание прижаться к нему, чтобы вобрать в себя немного его тепла. Он никогда не понимал, насколько красив и насколько привлекателен для женщин. Елене было приятно осознавать, что его самым сексуальным качеством была доброта.

Елена оставила свой чемодан у двери и, отводя взгляд от его обнаженной кожи, подошла к кровати.

— Я хотела принести тебе кое-что перед отъездом, — сказала она по-русски. — Одежду и зубную щетку.

— Спасибо.

Она поставила рюкзак на столик рядом с его кроватью.

— Ключи от твоей машины тоже там. Надеюсь, ты не против, что я сюда приехала на ней. Я просто подумала, что кто-нибудь мог бы отвезти тебя на ней домой.

Влад снова поблагодарил ее, рассматривая ее лицо так, что у нее закипела кровь и затуманился мозг.

Она прикусила губу.

— Хорошо спал прошлой ночью?

Багровые круги под его глазами говорили о том, что это не так, но Влад кивнул.

— Да. Ты?

— Хорошо.

— Ты нашла в доме все, что тебе было нужно?

— Да. — Елена засунула руки в задние карманы, отчаянно пытаясь хоть как-то скрыть неловкость. Раньше между ними такого не было — бесполезной светской беседы, сопровождаемой тяжелым молчанием. Но мужчина, который когда-то был ее лучшим другом, теперь был как чужой. И все же неловкость была намного лучше, чем скрытая агрессия, которую он проявил по отношению к ней вчера. — Я познакомилась с твоими друзьями.

— С какими друзьями?

— С одиночками. — Она постучала носком кроссовки по полу. — Они были у тебя дома, когда я пришла туда вчера. Не думаю, что я очень нравлюсь старушке.

Влад провел рукой по волосам и со вздохом произнес:

— Что сказала Клод?

— Я точно не помню, но это было что-то вроде: Ты бессердечная сука, которую следовало бы сбить поездом.

Брови Влада сошлись на переносице, а выражение его лица потемнело.

— Она так и сказала?

— Возможно, это были не совсем те слова, но смысл был ясен. — Она пожала плечами и изобразила, как она надеялась, самоуничижительную улыбку. — Эй, если бы я была мертва, то ты, по крайней мере, стал бы настоящим членом их клуба.

Ее попытка пошутить не увенчалась успехом.

— Елена, никогда больше не говори ничего подобного.

Она снова поежилась под его пристальным взглядом. Смущенно почесала несуществующий зуд на лице, думая, что бы такое сказать.

— Ты не носишь свое кольцо.

Елена спрятала руку в карман.

— Оно было на тебе вчера. — Его голос понизился на октаву.

— Я увидела твое на комоде. Подумала, раз ты не надел его... — Она пожала плечами. — Я оставила свое рядом.

— Я снимаю свое только для игр, Елена. Я уже давно его ношу.

— Ой. — Ее сердце бешено заколотилось. Зачем он ей это говорит?

Их прервал резкий стук в дверь. Мэдисон просунула голову внутрь.

— Можно мне войти?

— Да, конечно, — сказала Елена, снова переходя на английский.

Она отвернулась от Влада, все еще держа руки в задних карманах, когда Мэдисон вошла. Мэдисон поприветствовала Влада, проверила его перелом, а затем представила двух тренеров — энергичных ассистенток, которые, явно, не могли дождаться, когда начнут мучить его приседаниями.

Закончив с представлениями, Мэдисон улыбнулась и сказала:

— Итак, держу пари, ты готов уйти отсюда.

— Очень сильно, — ответил Влад.

— Раз уж ты здесь, Елена, значит ли это, что ты остаешься, или?..

В животе у нее снова стало пусто и кисло.

— Нет, я возвращаюсь в Чикаго.

— Ты можешь остаться. — Влад сказал это по-русски, и поначалу Елена не была уверена, что правильно расслышала его. Но когда она посмотрела на него, выражение его лица подтвердило это. На его щеках появился розовый оттенок, придающий ему мальчишеский, застенчивый вид. — Если... если ты все еще хочешь.

— Но ты сказал...

— Вчера я вел себя как придурок.

С колотящимся сердцем она взглянула на Мэдисон, которая тихо беседовала с девушками. Хотя никто из них не мог понять ее разговора с Владом, Елена оценила попытку остаться наедине. Она подошла ближе к его кровати.

— Я не понимаю. Ты... ты хочешь, чтобы я осталась?

В ответ он лишь кивнул.

Теплое чувство в ее груди начало растапливать холодное одиночество, которое медленно превращало ее сердце в лед.

— Я купила билет на самолет на сегодняшний вечер. Не знаю, смогу ли я его отменить.

— Просто не садись в самолет.

— Но деньги... Я всегда стоила тебе так много денег.

Выражение его лица стало обиженным.

— Меня не волнуют деньги, Елена. Если ты хочешь уйти, то уходи. Но я прошу тебя остаться. Ты хочешь этого или нет?

Как и в тот день, много лет назад, когда он встал перед ней на колено с двумя блестящими кольцами, она заколебалась, прежде чем ответить. И, как и тогда, на ее лице появилась улыбка, а когда она наконец обрела дар речи, это был шепот.

— Да.

Черты его лица расслабились, как будто он затаил дыхание в ожидании ее ответа. Он кивнул и с трудом сглотнул.

— Хорошо.

Влад посмотрел на Мэдисон и снова перешел на английский.

— Елена остается.

— Отлично, — сказала Мэдисон, странно победоносно улыбаясь, как будто с самого начала знала, что это произойдет, или, по крайней мере, надеялась на это. — Может, мы вместе обсудим план реабилитации?

Прежде чем кто-либо из них смог ответить, Мэдисон выхватила лист бумаги из папки, которую несла с собой.

— Это всего лишь базовый план. Он будет меняться по мере необходимости, но рассчитан на следующие несколько месяцев. — Мэдисон протянула Владу листок. Елена придвинулась ближе к его кровати, чтобы заглянуть ему через плечо.

План был расписан по неделям, и это было практически единственное, что Елена поняла. Простые инструкции, такие как прикладывание льда и поднятие, были усложнены клиническими терминами и сокращениями. Шесть недель в бандаже с полным разгибанием. Лед для уменьшения боли и воспаления. Тренировка ходьбы на костылях, БОНА.

Она подняла глаза.

— Что значит БОНА?

Мэдисон и Влад ответили одновременно.

— Без опоры на вес.

— В ближайшие несколько дней тебе нужно отдохнуть, — сказала Мэдисон. — Ты, конечно, можешь вставать, чтобы сходить в туалет, принять душ и размяться, но по большей части тебе нужно не вставать на ноги и держать их приподнятыми.

Упражнения на подвижность коленной чашечки. Многоплоскостное поднятие прямой ноги с открытой кинетической цепью. На второй неделе начнешь выполнять упражнения на проприоцепцию с акцентом на нервно-мышечный контроль.

— Предполагается, что Влад знает, что все это значит? — спросила Елена, даже не пытаясь скрыть растущую тревогу в своем голосе.

— Для этого мы и существуем — Мэдисон улыбнулась.

Влад рассеянно почесал подбородок, и прикосновение его пальцев к густой щетине привлекло внимание Елены. Как завороженная, она изучала вздувшуюся вену на его руке, которая тянулась по всему предплечью. Словно почувствовав тяжесть ее взгляда, Влад внезапно поднял глаза. Их взгляды встретились, и она почувствовала толчок в грудь. Реальность интимности, которую они собирались разделить, сама по себе повисла в воздухе между ними.

Елена отвела взгляд и увидела, что Мэдисон наблюдает за ними с любопытством и веселым блеском в глазах.

Щеки Елены вспыхнули.

— Что насчет питания? Вы посадите Влада на специальную диету, чтобы помочь ему выздороветь, или я могу приготовить все, что он захочет?

— Побольше фруктов, овощей и белка, — сказала Мэдисон. — И, конечно, без глютена.

— Почему без глютена?

— В конце прошлого года у меня обнаружили аллергию на глютен, — тихо ответил Влад по-русски.

— Ты никогда мне об этом не говорил.

— Я планировал, но...

Но вместо этого она разбила ему сердце.

Мэдисон прочистила горло.

— Что ж, мы оставим вас одних, чтобы вы могли собраться домой. Мы свяжемся с вами завтра, но если вам понадобимся позвоните и сегодня вечером, хорошо? — Она говорила быстро, как человек, которому не терпится уйти, и чуть ли не подталкивала двух аспирантов к двери.

— Я понятия не имею, как готовить без глютена, — сказала Елена, покусывая губу. — Мне нужно немного разобраться, как адаптировать рецепты.

— Мне не нужно ничего необычного.

— Но я хочу приготовить все твои любимые блюда.

Влад поерзал на подушках, чтобы сесть прямее.

— Ты уверена, что не возражаешь?

— Я уверена. — Она сглотнула и прижала руки к груди. — Но могу я тебя кое о чем спросить?

Влад неуверенно кивнул, как будто боялся этого вопроса.

— Почему ты передумал?

Он пожал плечами.

— Ты была права. Мне будет приятно, если в моем доме не будет посторонних.

Это был ироничный ответ, поскольку рядом с ним она чувствовала себя чужой. Но, возможно, это время, проведенное вместе, было именно тем, что нужно, чтобы исправить, чтобы, когда Елене наконец придет время уходить, они расстались бы друзьями. Это было лучшее, на что она могла надеяться, и больше, чем заслуживала, но она не собиралась упускать эту возможность начать налаживать отношения между ними.