Редкий цветок для Дикого

Глава 21

В чём прелесть того, что живёшь не одна? Можно оставить ребёнка на родных и посвятить себе время. Хотя бы часик, чтобы мои мысли вернулись в нужно русло.

Я замужем!

Всё утро я пыталась понять, как так вышло, но ничего не получилось. Но здесь даже дело не в том, что я не понимаю. Я боюсь.

Смотрела на наши паспорта с Герой и боролась с желанием выцарапать ему глаза. А когда он стал передо мной на колено и достал кольцо, я просто ушла на кухню.

Благо, Вероника Николаевна как раз вышла из комнаты, и мне не пришлось объяснять моему мужу… Боже, я так просто в мыслях называю его мужем, что дрожь пробегает по телу.

А сейчас я привожу в порядок цветочные грядки вокруг дома и точно знаю, что Герман уехал. Это и к лучшему.

Интересно, я могу подать на него в суд и опротестовать наш брак? Меня же не было там, значит, это незаконно.

— От твоей мозговой активности скрип стоит страшный.

Вскрик заглушить в себе не получается, но как успела выпрыгнуть из грядки, сама не понимаю.

— Люба, блин, — рычу на подругу и держусь за сердце. Такое чувство, что оно сейчас выскочит из груди от испуга.

— Я Люба, — она улыбается.

— А что ты здесь делаешь? — спрашиваю взволновано. — И сколько времени?

— Неужели наша разговорчивая Аллочка вернулась? — вопросом на вопрос отвечает Люба и подходит ко мне ближе.

— Люба, не увиливай, — смотрю на подругу сощурившись. — Ты была у меня на вчера. Сегодня я никого не ждала.

— Зато я сама пришла, чтобы послушать твою душещипательную историю, — Люба поднимает пакет с вкусняшками.

— А у меня пирог есть, — улыбаюсь ей в ответ, — куриный.

— Какой? — раздается третий голос, и мы с Любой разворачиваемся в сторону идущей к нам Лары.

— Ой, как интересно, — смотрю на Лару, от чего она начинает краснеть. — Чтобы Лара, да покраснела. Колитесь обе, что здесь происходит?

— Ну если быть краткими, то наши мужики умотали по каким-то сверхважным делам, а нам сказали сидеть вместе. И так как ты у нас живешь посредине между нами, то мы пришли к тебе, — быстро выпалила Люба.

— Девочки, мне это всё не нравится, — шепчу я, чувствуя, что сердце колотится сильнее, чем до этого.

— Мне тоже, — отвечает Лара, — но делать нечего. Лучше нам иногда сминать свои яйца и оставлять право решать все страшно важные проблемы мужчинам. Глядишь, они больше заботиться о нас начнут.

— Лара, у тебя гормональный сбой, — заключаю я.

Чтобы Лара, да говорила такие слова? Хотя когда-то она так и говорила, но это было давно.

— Идёмте в дом, девочки, — снимаю перчатки и иду ко входу.

— Идёмте, и ты расскажешь нам, когда начала снова готовить куриный пирог, — соглашается Люба, а я делаю вид, что это не ко мне.

Но стоит зайти в дом, как я слышу не только голос Вероники Николаевны с Сашенькой, но и то, что свекровь Любы с Митей тоже здесь.

— А ты, смотрю, с тяжелой артиллерией, — улыбаюсь Любе и, крикнув Веронике Николаевне, что я зашла в дом, веду девочек на кухню.

— А это что? — Лара успевает вперёд нас и сейчас держит в руках моё кольцо.

— Понятия не имею, — пожимаю плечами и надеюсь, что мои глаза меня не выдают.

— Люба, — Лара переводит строгий взгляд на подругу.

— Алла, — Люба в свою очередь смотрит на меня.

— Господи, да как вы достали, — вздыхаю я. — Гера сделал мне предложение, а я его не приняла, так как смысла в этом уже нет, мы и так женаты.

— Что?! — девочки выкрикивают в один голос, а я кривлюсь от громкости.

— Вы пришли есть вкусняшки? Вот и будем…

— Нет уж, давай рассказывай! — строго говорит Люба, хватая меня за руку и усаживая за стол.

— Девочки, да я сама не знаю… — начинаю говорить, но обрываю себя на полуслове. — Я хочу уехать. Назад, к тёте Софе. Я не могу так больше.

Опускаю голову ниже и пытаюсь понять, почему же мне так горько от собственных слов.

— Никуда ты не хочешь уезжать, Алла, — мою руку накрывает рука Лары. — Я тоже не хотела. Но наша упёртость и желание быть независимыми не делают нам лучше. Не всегда, но наши случаи подпадают под данные критерии.

— Лара, ты другая. Ты сильная, — отвечаю подруге.

— Да я тебя умоляю! — хмыкает Люба, ставя перед нами чашки с ароматным кофе. — Я когда к ней пришла поговорить по поводу того, что она совершает ошибку, собираясь сбежать отсюда, так меня только матом не послали.

— Ой, не послала же, — отмахивается Лара, а я хихикать начинаю.

— Да даже если бы и послала. Ну пошла бы я, прогулялась и вернулась. Только с Сёмой, — уже открыто посмеивается Люба.

— Вот! — Лара тычет пальцем в Любу. — Теперь наша независимая бизнес-леди прикрывается своим Сквознячком.

Мы уже открыто смеёмся втроём, и мне становится легче. Может, это из-за того, что у меня толком не было отношений с мамой, когда я становилась девушкой. Может, потому, что Люба и Лара всегда были для меня как старшие сёстры, но я успокаиваюсь.

— А колечко хорошее, — крепко обнимает меня Люба, когда они уже вечером собираются уходить. — Примерь его, глядишь, и страхи твои уйдут окончательно.

— А там и нас догонишь, — добавляет Лара, обнимая меня после Любы и указывая на свой уже небольшой животик.

— Девочки, я вас люблю, вы знаете это? — говорю им и чувствую, как глаза пощипывает от слёз.

Время пробежало незаметно. И я провожаю девочек, когда уже темно. Нервирует только то, что Германа до сих пор нет.

Возвращаюсь в дом и не могу понять, что не так. Посреди коридора стоит перепуганная Вероника Николаевна и прижимает к себе Сашеньку, что-то нашептывая ей.

— Что случилось? — бросаюсь сразу к ним, но ответ мне приходит совершенно с неожиданной стороны.

— Ты случилась, сука такая! Я же предупреждал тебя, — дергаюсь, как от удара, и становлюсь так, чтобы закрыть собой Веронику Николаевну и дочь.

— Что вы здесь делаете? Где Виктор? — спрашиваю и сама удивляюсь, как ровно звучит мой голос.

— Пришёл показать своему сыну, что в этой жизни всегда всё будет по-моему.

Я не успеваю понять, что происходит, как меня сильно толкают, и я, отлетев к стене, ударяюсь головой. Последнее, что я слышу, это приказ этого чудовища:

— Эту курицу старую запереть где-то вместе с ребёнком. Потом с ними разберёмся.

За что?