Редкий цветок для Дикого

Глава 6

Вхожу в свою квартиру и удивляюсь, как всё быстро преображается. Ещё три дня назад здесь везде лежали слои пыли и воняло затхлостью. Сейчас же всё почти так, как я оставляла.

— Нормально так, — Димка выглядывает из гостиной и возмущённо смотрит на меня. — Чего не сказала, что будешь тащить кучу пакетов, я бы помог.

— А с Сашей кто остался бы? — спрашиваю я, пытаясь включить голову брату и напомнить, что мы с ним здесь только вдвоём. — Нет сейчас рядом никого, кто сможет приглядеть за нашей непоседой.

— Ну да, — Димка чешет затылок, — забыл.

— Спала уже? — спрашиваю я и иду на кухню.

Знаю, что Димка всё донесёт сам, а я пока проверю все шкафчики ещё раз, чтобы точно нигде не осталось старых продуктов.

— Да, — улыбается брат и достаёт пакет с соком из одного из пакетов. — Теперь наше королевское величество требует улицу.

— Сами виноваты, — улыбаюсь на слова Димки. — Вы её всё время балуете с братьями, — память сразу подкидывает картинки, как с ней носились здоровые бородатые мужики.

— Ну а кто же виноват, что у нас в роду только пацаны рождаются! Ты — исключение, — сразу добавляет Димка. — А теперь и наша принцесса.

— Потом не удивляйтесь, что она вам на шеи сядет, — уже смеюсь я в открытую.

— Как же, — возмущается брат, — ты же увезла девочку сюда. Как мы теперь будем баловать её?

— Здесь её дом, Дим, — смотрю на брата тепло.

Вероятно, он забывается и делает шаг ко мне, чтобы обнять, но я напрягаюсь, что не остаётся без внимания. Тяжёлый вздох и напряжённый взгляд. Димка, может, и балагур, но он не так прост, как хочет казаться. Он касается моей руки и заглядывает в глаза.

— Оторвал бы ему всё, что его носит на этом свете. Но, думаю, тебя это не обрадует.

— Дим, — отворачиваюсь от брата, не хочу, чтобы он видел все эмоции, что я сейчас пытаюсь переварить, — может, вы погуляете, пока я всё разложу и приготовлю ужин?

— Да-а-а, Алусь, тяжело придётся, — задумчиво тянет Димка.

— Кому?

— Да так, мысли вслух, — Димка быстро выходит из кухни и кричит: — А где моя принцесса? Кто пойдёт со мной гулять?

Довольный визг Сашеньки наполняет квартиру и заставляет меня улыбнуться. Да, моя девочка стала для меня спасением. Хотя я до сих пор чувствую тот панический ужас (страхом это не назовёшь), который я испытала, когда увидела две полоски на тесте. А ведь до последнего надеялась, что у меня с Герой ничего не было.

Причём когда я напивалась с Любой, то всегда была уверена, что останусь под её крылом, и все наши тайны умрут в моей потерянной памяти. Но в тот злополучный день, когда нас троих накрыла безнадёжность, всё вышло из-под контроля. Хотя тот год вообще не поддаётся никакой логике. Всё у нас вышло из-под контроля. Ну или кризис среднего возраста налицо.

— Мы ушли, — крикнул Димка из прихожей, и я услышала, как закрылась входная дверь.

Что я буду делать, когда он уедет, не представляю. Хорошо, что в моём магазинчике есть хорошая девочка-флорист. Она даже умудрилась настроить онлайн-заказы. Я столько пропустила со своими прятками. Радует то, что моё дело не загнулось.

Пока чищу овощи, пытаюсь выстроить план действий на случай, если снова встречусь с Дикоевым. Нужно вспомнить, что мне говорила Ульяна. Я должна показать, что не боюсь его, должна высказать ему всё.

Из размышлений меня вырывает звонок в дверь. Неужели Димка с Сашей уже вернулись?

Но стоит мне открыть её, как все мои мысли о том, что я что-то «должна», разбегаются в панике.

— Ну что, Цветаева, поговорим? — Дикоев опирается одной рукой о косяк двери, а нога уже стоит в квартире.

Высокий, подтянутый, с ухоженной бородой, которая добавляет ему возраста, но идёт. Боже, Алла, что ты делаешь? Ты оцениваешь того, кто жизнь тебе сломал? Хотя он же и подарил то, ради чего я живу теперь.

— Я не хочу разговаривать, Герман, — стараюсь говорить так, чтобы голос не дрожал.

— Вот ведь незадача, — он опирается второй рукой о входную дверь и надавливает на неё, открывая шире. — А я как раз таки хочу. Пока твой брат ушёл гулять с малышкой.

От того, как он выделяет слово «брат», по телу пробегает озноб, а сердце пропускает удар. Не только мысли в панике разбегаются.

— Уходи. Тебе здесь не рады, — говорю я дрожащим голосом, но отступаю вглубь квартиры.

— А я помню, как чуть больше двух лет назад мне здесь были очень даже рады, — нахальная улыбка касается губ Германа, а меня начинает потряхивать.

Нет, он не производит сейчас впечатление дышащего злостью и ненавистью, но вот такое его поведение ещё страшнее. Когда он так наступал на меня когда-то давно, всё закончилось очень страшно. По крайней мере, для меня.

— Не бойся, — голос Германа меняется. Становится нежнее, что ли. — Боже, ну что мне сделать, чтобы ты простила меня? Как исправить то, что натворил? — он держит руки перед собой, будто сдаётся, а я совершенно не понимаю его.

— Меня пугают твои перемены настроения, — шепчу я, с трудом выталкивая из себя слова.

— Аллочка, родная, поверь, я просто хочу поговорить.

От его обращения меня передёргивает так, что я не могу скрыть этого. Герман видит мою реакцию и кривится, будто ему соли на рану насыпали.

— Я не готова с тобой разговаривать, Герман.

— Хорошо. Но я хочу задать тебе один вопрос, — он наклоняет голову набок и смотрит на меня испытующе, а я боюсь услышать его вопрос, хотя могу догадаться, о чём речь пойдёт. — Если ты до сих пор так боишься мужчин, как же ты смогла родить? И кто же папа твоей замечательной девочки? Только не нужно снова брата записывать себе в мужья, — быстро вставляет он, а я у меня в голове звенящая пустота вокруг мигающей надписи «опасность».