Рози и Зверь по-соседству

Глава 30

Дилан

Я слушал ровное дыхание Рози, пока сам лежал без сна рядом с ней. Застывать в обнимку с кем-то во сне — это особая близость. Это доверие, уязвимость, готовность быть рядом. Все то, что я ощущал с избытком, когда Рози подвинулась еще ближе ко мне, закинула руку на мой живот.

Я затаил дыхание.

И все же, сон был последним, о чем я мог думать. Не только потому, что мне не хотелось упустить ни секунды этого момента, но и потому, что я был полным идиотом, позволив себе в это втянуться.

И это точно был беспорядок.

Потому что я влюблялся в Рози Форрестер.

Нет, уже влюбился.

Влюбился, пока помогал ей добиться любви другого мужчины.

«Классика, Дилан», — почти слышал я голос Шайло.

В такой близости, под одеялом было уже слишком тепло, особенно когда шторм за окном начал стихать. Но я мог бы привыкнуть к этому. К уютной ночи с непогодой. К Рози в моих руках. К птичьему щебету, когда Винтерхейвен начнет просыпаться.

Рози пробормотала что-то во сне и легонько коснулась пальцами моего бока, выбив из меня всю способность мыслить здраво. Боже, она была прекрасна. А еще пахла краской, кокосом и абсолютным блаженством. Ее шелковистые рыжие волосы щекотали мне плечо, когда она прижалась лицом к моей шее. Ее нос был снова ледяным.

Ушло несколько часов, чтобы ее ноги и руки достаточно согрелись, и я наконец смог расслабить спину и почти уснуть. До того момента, как она закинула ногу на мою, и все надежды на сон улетучились — вместе со способностью нормально дышать и мыслить.

Единственное, что хоть немного удерживало меня в реальности, — это Лиззи. Она не сдвинулась с места ни на миллиметр, продолжая уютно лежать между нами. Я прищурился в темноте, пытаясь разглядеть ее миндалевидные глаза. Она наблюдала за мной, чуть склонив голову, словно читая мои мысли.

Она потянулась, раздвинув нас с Рози еще на долю сантиметра. Правильная такая инопланетная нянька. Хотя я бы никогда не признался Рози, но эта странная кошка начинала мне нравиться.

Рози внезапно дернулась. Ее пальцы отпрянули от моего живота, а нога мгновенно убралась с моей. Лиззи недовольно замурлыкала, когда Рози подалась назад, увеличив расстояние между нами.

Я вытянул руку, пытаясь восстановить кровообращение после того, как всю ночь держал ее голову на своем плече.

— Доброе утро, — пробормотал я хриплым голосом.

Рози натянула одеяло до подбородка, и я буквально видел, как в ее голове бурлят мысли. Одно из того, что мне больше всего в ней нравилось — она никогда не умела скрывать эмоции. Я всегда знал, что она думает. И сейчас было очевидно — она пытается держаться невозмутимо.

— Мы спали вместе, — сказала она так буднично, как будто говорила о погоде.

— В самом буквальном смысле, — уточнил я, хотя на самом деле я не сомкнул глаз.

— Конечно буквально. А что еще я могла иметь в виду… — Ее щеки порозовели, и я ожидал, что она вскочит с кровати и начнет суетиться, как обычно. Но нет. Она просто легла на спину и уставилась в потолок, натянув одеяло еще выше. — Спасибо. За то, что поделился кроватью. И… теплом.

— В любое время.

Она скользнула на меня взглядом, явно пытаясь оставаться спокойной.

— На тебе нет майки.

— Нет.

— Хм.

Никогда бы не подумал, что «хм» может прозвучать так… растерянно.

— Ты в порядке? Ты вчера вся промокла.

Она изо всех сил старалась не отрывать взгляд от моего лица.

— Все хорошо. Просто стресс.

— Подай мне футболку? — кивнул я на прикроватную тумбочку рядом с ней.

Она протянула ее, тут же отвернувшись, пока я одевался. Хотя мне нравилась ее реакция на мое тело, сейчас был не тот момент, чтобы подкреплять свое самолюбие.

Я спустил ноги с кровати и тут же поморщился, когда ступни коснулись влажного пола.

— Что? — встревожилась Рози, резко сев. Лиззи недовольно зашипела из-за потери тепла.

— Пол мокрый.

Мы оба посмотрели в сторону стены, откуда вода просочилась из соседней комнаты. Глаза Рози расширились.

— Интересно, не затопило ли магазин тоже.

Она взвизгнула, когда ее ноги коснулись ледяной воды.

— Подожди, — сказал я. — Мне всю ночь пришлось тебя отогревать.

Я кинул ей пару носков из комода.

— Я отнесу тебя на кухню, когда будешь готова.

— Я уже готова.

Я подхватил ее на руки, и она тут же обвила меня руками за шею, крепко прижавшись, пока я осторожно пробирался по комнате, пытаясь найти хоть немного сухих мест.

— Ты потом вернешься за Лиззи, правда?

Я не ответил, но мы оба знали, что я собирался спасти эту странную лысую кошку. За ночь я осознал, что её негромкое урчание оказалось, на удивление, успокаивающим. Но это вовсе не значило, что она мне нравится.

— Ты прям как один из моих братьев, — сказала Рози с неестественно бодрой улыбкой, явно стараясь скрыть смущение.

Я опустил её на футон, но наклонился ближе, к самому её уху.

— Рози, — прорычал я, — я совсем не похож на твоих братьев.

Она вздрогнула, и я надеялся, что это было не только от холода.

Рози и я стояли у двери моих родителей, а моя рука замерла в воздухе, готовая постучать.

Я преодолел бесчисленное количество внутренних барьеров, чтобы оказаться здесь.

Беннетт был в море, и Рози куда-то задевала запасной ключ от его дома. Обе квартиры оказались непригодными для жилья, и неизвестно, на сколько. Компания по устранению последствий затопления могла провести оценку ущерба только завтра, но такие повреждения, скорее всего, потребуют недель, если не месяцев, на восстановление. Если бы мы явились к Лили, они с Рози вполне могли бы сцепиться. Её никчёмный отец всё ещё оккупировал её плавучий дом. А просить Макса разрешить нам, как выразилась Рози, «разложить спальные мешки в секции с местными авторами» я наотрез отказывался.

Оказалось, что есть вещи и похуже, чем просить помощи у родителей.

Скорее всего, они не откажут, особенно с Рози рядом. Но я всё равно колебался. Я слишком долго гордился тем, что не нуждался в их помощи. Я пережил самые трудные моменты в жизни, не обращаясь к ним.

Но один только тоскливый взгляд Рози — и вот я уже здесь, готов просить.

— Дверь тебя не укусит, — прошептала Рози.

— Ты этого не знаешь.

Рози покачала головой и постучала вместо меня.

Через пару мгновений мама распахнула дверь. Её глаза тут же вспыхнули радостью, и этот взгляд ударил меня в самое сердце. Было очевидно, как она рада меня видеть. И всё же я почти не прилагал усилий, чтобы проводить с ней время, с тех пор как вернулся домой. И всё равно я до последнего надеялся, что хоть один из вариантов, которые мы с Рози обсуждали, сработает.

Может, стоило дать Лили и Рози повздорить? Возможно, это было бы полезно для их отношений. По крайней мере, стоило попробовать.

Мама впустила нас в дом и крепко обняла Рози. Потом она посмотрела на меня, будто не знала, что делать дальше. Всегда казалось, что мама не любительница объятий, но она так естественно заключила Рози в свои объятия.

Я сделал неуверенный шаг к ней, как раз когда она начала поворачиваться, чтобы уйти. Потом она снова повернулась ко мне, а я как раз наклонился, чтобы поднять наши с Рози сумки. Этот странный танец — обнимемся или нет? Наверное, со стороны это выглядело забавно. Но когда ты в этом участвуешь, это просто грустно.

Набравшись решимости, я встретил маму на полпути. Обнял её одной рукой за плечи, быстро, боком. Мама даже не шелохнулась, будто боялась, что я сбегу, если она сделает резкое движение.

— Привет, мам, — сказал я.

Мама кивнула, а потом поспешно ушла на кухню, куда уже скрылась Рози.

— Обед почти готов, если вы голодные.

Я поставил наши сумки рядом с диваном и выпустил Лиззи, которую нёс в своём свёртке.

Да, я слабак.

Лиззи возмущённо пискнула, и я достал из сумки Рози её свитер, обернул его вокруг кошки. Она моментально зарылась в ткань, исчезнув с головы до лап.

Рози мыла руки на кухне, её лицо светилось облегчением. Я подошёл и зашипел, когда слишком горячая вода обожгла мне пальцы, отчего Рози рассмеялась.

Мама пыталась не слишком явно за нами наблюдать, помешивая ароматный суп.

— Так что привело вас сюда?

— У Рози обвалилась крыша, — ответил я.

— Что? — Ложка замерла в её руке.

— Вчера ночью, когда я спала, — добавила Рози, вытирая покрасневшие от горячей воды руки о полотенце.

— Мы надеялись воспользоваться вашей электроэнергией. И, может быть, душем? И парой гостевых комнат?

Я украдкой взглянул на Рози, которая, ухмыльнувшись, беззвучно спросила: «Это было больно?»

Я кивнул. Да, чёртовски больно. Просить о помощи никогда не было моей сильной стороной.

— Конечно, — сказала мама. — Рози, душ наверху, первая дверь направо.

Рози прошла мимо меня, схватила свою сумку и взлетела вверх по лестнице, даже не оглянувшись. Кажется, я понял, где стою на шкале её приоритетов между спасением меня от неловкости и горячим душем.

Мама жестом пригласила меня сесть за обеденный стол, а я понял, что до сих пор смотрю вслед Рози, как влюблённый щенок. Не хватало только таблички на лбу: «Безнадёжно влюблён в Рози Форрестер».

Мама поставила передо мной дымящуюся тарелку с рагу и два масляных печенья. Мой желудок громко заурчал. С тех пор, как мы с Рози занялись упаковкой вещей и обзвоном компаний, я ничего не ел.

Первый кусочек был божественным — нежная говядина, картошка, морковь. Одно из моих любимых блюд, и я не ел его уже несколько лет. Я закрыл глаза, смакуя следующий укус.

— Я принесу тебе мёд, — сказала мама, явно довольная моей реакцией.

Она поставила банку с мёдом рядом со мной, и я щедро полил им печенье. Они были такими же маслянистыми и воздушными, как в детстве.

— Мы пока не знаем, сколько времени займёт восстановление квартиры и магазина Рози, — сказал я, когда тишина затянулась. Я сосредоточился на тарелке, подбирая идеальный кусочек мяса, картошки и моркови на ложке.

— Вы можете оставаться здесь столько, сколько нужно. Оба, — добавила мама, её глаза сверкнули от радости.

— Думаю, Рози переедет к Беннетту, когда он вернётся в город.

— До тех пор я поселю её в комнате Лили.

Рози это «обрадует».

— Мы, эм, переделали твою комнату в мастерскую для лоскутного шитья… — Мама поморщилась, но я ведь и не ожидал, что она будет столько лет хранить мою спальню, как святилище. — Так что тебе придётся спать здесь, на раскладном диване.

Мы оба повернулись к этому дивану в гостиной — старому, потерявшему цвет и продавленному посередине. Он стоял здесь с моего детства. Мои родители редко что-то выбрасывали.

Кроме всей мебели в моей комнате. И кто бы их за это осудил?

— Отлично, спасибо…

Мама вдруг отодвинула стул с громким скрипом.

— Что. Это. Тако-е?

Я обернулся и увидел, как Лиззи важно шествует на кухню, словно это её владения. Завидев меня, она начала жалобно мяукать, будто жаловалась на ужасные условия жизни.

С какого момента я начал понимать кошачий язык?

Я устало потер переносицу. Наверное, это из-за недосыпа я начинаю сходить с ума, а не от какой-то внезапной нежности к этой ходячей кожаной грелке.

— Это кошка Рози, — вздохнул я.

Хотя нет, это был двойной вздох. Потому что я, как последний слабак, наклонился и поднял её на колени. Лиззи довольно заурчала и плотнее прижалась ко мне.

— Это точно кошка?

— Лысая.

Мамины брови взметнулись, будто она пыталась осмыслить происходящее.

Некоторые вещи не поддавались осмыслению.

— Никогда бы не подумала, что ты кошатник, — заметила мама, наблюдая, как я глажу Лиззи по мягким ушкам. Оказывается, она была не совсем лысая — по её коже тянулся едва заметный пушок, который я раньше не замечал.

— Я и не кошатник.

Мама взглянула на меня так скептически, что я даже сам себе перестал верить.

В этот момент с лестницы спустилась Рози — с розовыми от горячего душа щеками, волосы влажными локонами ложились ей на плечи. Я поймал себя на мысли, что скучаю по тому, как она выглядела в моей одежде.

— Ванная свободна, — сказала она.

Я поставил Лиззи на пол, убрал свою посуду в раковину. Когда повернулся, чтобы подняться наверх, тыльная сторона моей руки едва коснулась её руки. Сердце ёкнуло, когда она слабо прижалась плечом ко мне и одарила тёплой улыбкой.

— Я видела, как ты держал Лиззи, — прошептала она.

— М-м? Что? Тебе показалось, — с улыбкой пробормотал я и ловко увернулся, когда она попыталась ткнуть меня в бок.

Поднимаясь по лестнице, я понял, что улыбаюсь, как идиот. Хорошо, что никто этого не видел.