Рози и Зверь по-соседству

Глава 32

Рози

Групповой чат семьи Форрестер

Рози: Не волнуйтесь.

Джулс: О чём мне не нужно волноваться?

Хэйден: Если Рози начинает с такой фразы, а потом пропадает, я обычно уже прошёл двадцать стадий беспокойства и сразу перешёл к панике.

Джулс: Беннет не отвечает на звонки.

Хэйден: Его последняя геолокация где-то в море. Видимо, он на рейсе. Рози сейчас в магазине.

Джулс: Рози.

Джулс: РОЗИ!

Джулс: РОЗИ ХОУП ФОРРЕСТЕР!

Джулс: Зачем тебе вообще телефон, если ты не отвечаешь на сообщения?

Джулс: Что ещё хуже — зачем ты кидаешь такую бомбу в общий чат и исчезаешь?

Джулс: Прошло уже двадцать минут. Я звоню в участок.

Джулс: Ладно, только что поговорил с шерифом. Он сказал, что у Рози прошлой ночью обрушилась крыша из-за сильного шторма, и она временно живёт у них дома, пока Беннет не вернётся.

Хэйден: Чёрт! Она в порядке?

Джулс: Вроде да, но похоже, пройдёт какое-то время, прежде чем она сможет вернуться в магазин.

Хэйден: Почему она не остаётся на своём плавучем домике? Я знаю, что он выставлен на продажу, но ведь там всё ещё можно жить, пока не найдётся покупатель.

Рози: Извините, это мне страховая звонила!

Рози: Шериф Савидж только что прислал помощника шерифа, чтобы напомнить мне прочитать сообщения. Так что, да, это было не унизительно, ни капли.

Джулс: Это цена игнора сообщений.

Хэйден: Тебе нужно, чтобы мы приехали?

Рози: НЕТ. Всё под контролем.

Я совершенно ничего не контролировала, но я не могла позволить всем троим братьям рыскать повсюду, пока отец был в городе. Особенно когда они уже начали задаваться вопросом, почему я не ночую на своей лодке.

Днём и вечером мы с Диланом разбирали мой магазин, упаковывали и складывали мои работы. Мы занимались этим около двух часов, когда в дверном проёме появился мужчина лет пятидесяти.

— Я из Аляска Ресторейшн, приехал составить смету для страховой компании. — Я поднялась с пола, а Дилан поставил фильм на планшете на паузу. — Покажете, где повреждения?

Дилан продолжил работу, а я повела мужчину наверх, в свою квартиру. Она выглядела ещё печальнее, чем утром, теперь, когда дерево и гипсокартон успели впитать больше воды. Жёлтые разводы поднимались по стенам, а ламинированный пол вздулся и потрескался под нашими ногами, пока мы шли в спальню.

Я глубоко вздохнула, набираясь смелости, и открыла дверь, показывая, где обрушился потолок. Пока специалист осматривал повреждения, я уставилась на свой фресковый рисунок.

Он тоже выглядел хуже, чем я ожидала. Гипсокартон облез, а стены потемнели от влаги, и теперь моя фреска выглядела как декорация к фильму ужасов, а не волшебная страна из сказки. Часы и часы работы — уничтожены за одну ночь.

Я вцепилась в дверной косяк, пытаясь слушать, как мужчина перечислял проблемы. Будто во сне, я повела его в другую квартиру, где ущерб был чуть меньше, но всё равно серьёзный. Его поток терминов гудел в ушах.

Спустившись вниз, он зафиксировал пятна и деформации на потолке, а также влагу, которая впиталась в стены и кухонные шкафы.

— Нам придётся полностью демонтировать всё, — мрачно сказал он. — Новый гипсокартон на стены и потолок, замена полов и шкафов. Мы пока не знаем, какой урон нанесён несущим конструкциям, пока не снимем весь гипсокартон. Но, судя по этим признакам, протечка была давно. Скорее всего, придётся менять значительную часть деревянных элементов.

— Сколько это займёт? — спросил Дилан, пока я молчала.

Мужчина наклонил голову, прикидывая.

— Примерно шесть месяцев.

Дилан обнял меня за талию, и я позволила ему поддерживать меня. Шесть месяцев. Смогу ли я столько жить на диване у Беннета? Братья наверняка потребуют объяснений, почему я не вернусь на свою лодку, раз уж она всё ещё стоит на продаже.

Я крепче прижалась к Дилану. Один вопрос за раз.

Я подписала бумаги о том, что специалист зафиксировал ущерб, после чего он ушёл. Я оглядела пустой магазин. Всё могло измениться так быстро за такое короткое время.

— Давай закончим, — пробормотала я и снова принялась за работу, пытаясь занять себя, чтобы не думать.

Ушло ещё несколько часов (и целый фильм), прежде чем мы всё закончили. Пока Дилан ушёл за последней картиной, я направилась к грузовику, чтобы достать ключи из сумочки.

Я замерла, заметив фигуру у стены здания.

— Папа?

Надежда наполнила меня, вызвав слёзы. Он пришёл. В самый ужасный день за последнее время он здесь, чтобы помочь.

Он посмотрел на дверь, где появился Дилан с картиной, и кивком пригласил меня подойти к нему. Я не могла винить его за нежелание пересекаться с Диланом после последней встречи.

Папа крепко обнял меня, и я закрыла глаза, вжимаясь в него. Это было именно то, о чём я всегда мечтала.

— Я не слышал от тебя несколько дней, — сказал он, отстраняясь. Он засунул руки в карманы, и я заметила недовольную складку на его лице, скрытую в густых усах и бороде.

— Было просто ужасно, — призналась я. — Шторм прошлой ночью повредил магазин. Ремонт займёт месяцы.

— О нет. Это ужасно, конечно. — Папа почесал затылок, разглядывая небо. — И мне очень неловко спрашивать, но… Я ведь не получал твоих чаевых уже несколько дней.

Я моргнула, не сразу осознав смысл его слов. Мои чаевые? Может, он просто не понял, что я ему только что рассказала?

— Это была не просто небольшая протечка, — повторила я, пытаясь донести серьёзность ситуации. — Я не смогу жить здесь несколько месяцев, пока всё не отремонтируют. Мне придётся вести магазин только в онлайне, хотя большая часть моих продаж — это люди, заходящие с круизных лайнеров.

Он поморщился, но потом мягко взял меня за руку — почти по-отечески.

— Представляю, как тебе сейчас тяжело, милая.

— Спасибо…

Но он продолжил, перекрывая мой голос, а его хватка на моём запястье стала чуть крепче — возможно, мне это только показалось.

— Но мне очень нужны эти деньги. У меня несколько вложений… Я знаю, моя девочка не хочет меня подвести.

Я открыла рот, но слова застряли в горле.

Он смотрел на меня, и вся надежда, что теплилась внутри, рассыпалась, как размокший гипс под моей фреской.

— У меня их сейчас нет с собой, — прошептала я, уставившись в землю.

— Ничего страшного, — сказал он мягче, успокаивающе. — Мы можем встретиться позже. Ты завтра работаешь в ресторане, да? Я заеду и заберу все твои чаевые после смены.

Я бездумно кивнула.

— Да… Я заканчиваю в девять.

— Тогда я встречу тебя у выхода, — сказал он и обнял меня, поцеловав в висок. — Люблю тебя, Рози-пози.

Он развернулся и ушёл, насвистывая беззвучную мелодию.

Шериф Сэвидж вышел нам навстречу, когда мы подъехали, и помог выгрузить все мои картины в его гараж. Похоже, он провёл весь вечер, освобождая для меня место, сдвигая вещи к стенам.

Я была слишком поглощена мыслями о своём отце, когда откидывала задний борт грузовика. Он даже не предложил помощь и, кажется, вовсе не понял, что я не могу сейчас раздавать деньги направо и налево. Может, он просто не осознавал масштабов ущерба, хотя я всё объяснила предельно ясно. И какие ещё вложения? Я думала, он использует мои чаевые за смены официанткой на еду и предметы первой необходимости, чтобы встать на ноги и найти собственное жильё.

Шериф Сэвидж снял с полки несколько старых, потрёпанных одеял с пятнами, разложил их на полу гаража, чтобы защитить мои картины от бетонных пятен масла. Он бережно переносил каждую, словно они были сделаны из стекла, а Дилан молча следовал его примеру.

У меня защипало в глазах, и я быстро смахнула слёзы, надеясь, что никто не заметил. Или, по крайней мере, мне так казалось, пока Дилан не прошёл мимо и, коснувшись моей руки, мягко сжал мои пальцы.

Через минуту шериф вернулся из дома и протянул мне шоколадный батончик — мой любимый.

— Вот, — сказал он, протягивая его мне. — Купил на заправке, когда ехал домой.

Я уставилась на шоколадку в ладони. Шериф Сэвидж знал, какой батончик мне нравится. Он тратил своё время, чтобы помочь мне. Он всегда защищал меня в суде, добиваясь максимально лёгкого наказания, и не раз закрывал глаза на мои выходки, когда ловил меня за чем-то, чего мне точно не следовало делать.

В то время как мой отец продолжал черпать воду из давно опустевшего колодца.

Одна слеза превратилась в десяток, потом в сотню. Я стояла, словно парализованная, и позволяла этому горю нахлынуть на меня со всей силой.

Дилан и его отец обменялись обеспокоенными взглядами, как будто без слов понимали друг друга, но мне уже было всё равно, насколько это выглядело жалко. Я попыталась смахнуть слёзы, но они продолжали течь, быстрее, чем я могла их вытирать. Возможно, они подумали, что я плачу из-за магазина и квартиры. Из-за потерянного дохода и долгих месяцев ремонта.

Дилан обнял меня, и я уткнулась в его грудь, рыдая так, будто потеряла всё.

— Я закончу разгружать машину, — тихо сказал шериф. — А вы идите в дом, поешьте. Потом, может, фильм посмотрим или в игру сыграем.

Я почувствовала, как Дилан кивнул, и позволила ему отвести меня внутрь.