Сумеречный принц

Глава 25. Коутен

– Об увиденном в борделе не распространяйся.

Не собиралась я это разглашать. Чужая личная жизнь никак меня не касается, невоспитанно о таком рассказывать. Устало посмотрела на кровать, больше никаких путешествий сегодня не намечается? Спать хочу, рано вставать, Стаури, думаю, тоже устал. Потянулась, подобно лорду-оборотню ранее, с одним конкретным желанием лечь уже.

– Куда собралась? – хмыкнули рядом и подошли вплотную.

– Спать, – захлопала глазами, напрягаясь от насмешливого выражения на лице Алекса.

– Правда? Мы еще не закончили, – продолжил ухмыляться, медленно расстегивая пуговицы на моей мантии. Умница я, что не сняла халат, напротив, туго-натуго завязала его. Смотрю прямо в замерзшие озера, выискивая в них признаки шутки. – Тебе стыдно смотреть на меня, а, Лю?

Думала, что ближе подойти невозможно, оказывается, до этого между нами было ого какое значительное расстояние.

– Ну же, просто опусти глаза, – откинул мои волосы назад, накрывая губами лоб.

– Посмотри на меня, Люсия, ты все видела, отчасти трогала, это всего лишь обнаженный торс. Или ты только мне отказываешь?

Взял мою руку и начал проводить по своему телу, заставляя изучать наощупь. Впервые в жизни я могу коснуться этих татуировок, ковырнуть, посмотреть, внимательно разглядеть. Но так трогать как-то стыдно.

– Чего ты так стесняешься? Видишь, даже мерзкого ничего нет, – сказал не так мягко, а отчасти саркастично. Мантия упала на пол, оставляя меня под тонкой тканью ненадежного мужского халата.

Кожа парня оказалась бархатной, приятной. Всегда думала, что места, покрытые татуировками, шершавые, но нет, гладкие. Самое интригующее место, которое я мечтала потрогать, изучить, посмотреть, красовалось на руке, обхватившей мою талию. Провела по татуировке пальцами, и в месте, где терн, почувствовала какую-то выпуклость, словно он прикрыл шрам. У боевых магов часто и шрамы бывали, и гематомы, и переломы. А потом, наконец, коснулась той самой змеи, обвивавшей его кисть и немного спускавшейся к костяшкам.

– Настолько нравится? – бросили рядом, подцепив подбородок. По его лицу ничего не уловила, мои подозрения остались только моими. Но предчувствие странное, непонятное. – И не противно?

– Нет, приятно, – улыбнулась, удивившись такой реакции от самой себя.

Не стоило говорить, Стаури умеет портить моменты. Подхватил под бедрами и, резким рывком подняв в воздух, притянул к себе, вгрызаясь в мои губы поцелуем. Жадным, жестоким поцелуем хищника. Дыхание сбилось, равновесия нет, пришлось обвить его ногами, чтобы не упасть.

В несколько шагов добирается до кровати и опрокидывает меня на постель, сам между тем, наваливаясь сверху и коленкой раздвигая ноги. Видимо, мое напуганное лицо что-то подсказало, он остановился. Все еще продолжая впиваться взглядом, прошелся языком по нескольким своим пальцам. Показалось, что в этом жесте таится что-то нехорошее. Очень нехорошее. Интуиция не подводит, зажимаю рот, когда Алекс пытается проникнуть в него большим пальцем.

– Приоткрой, – прозвучал безоговорочный приказ. Нет, не буду делать. Это жутко и слишком бесстыдно. – Приоткрой, – с нажимом произносит Алекс, склоняясь ближе, силой раскрывая рот и вторгаясь в него большим пальцем. Надавливает на язык, проходит по зубам, а потом уж слишком беззастенчиво начинает имитировать толчки. – Значит, принцессе не нравится, когда с ней грубы, – трогает языком кончик ушка, вызывая волну неизвестных ощущений.

Подобно игрушке меня подняли и усадили на чужие колени, прижав спиной к себе. Алекс уткнулся в шею и прошептал пугающее:

– Сейчас, принцесса, доставим тебе удовольствие.

Подхватив под грудью, прошелся от живота вниз, раскрывая подол халата. Задергалась, стараясь вырваться, но пара угроз от него вернули меня в положение тихой мыши. Пальцы…они накрыли то, что никто не трогал. Раздвинув нежные складочки плоти, один проник, вдавливая, и даже сейчас, несмотря на то, что внутри все невероятно сухо, меня начали болезненно растягивать им.

– М-м-м, – замычала я. К одному пальцу присоединился второй, неприятно.

– Расслабься, Люсия, делать тебе больно я не хочу, – недовольно отвечает Стаури на мои попытки высвободиться.

Другая ладонь доходит до границы халата. Отодвигает в сторону и накрывает руками грудь, заставляя меня трепыхаться сильнее. Сжимает одно из полушарий, уверенно, но уже не так, словно хочет проучить, выплеснуть агрессию, как делал это в ванной. Необъяснимый табун мурашек прошелся по телу. Это страх? Под поглаживаниями кожа запылала, грозясь испепелить тонкую ткань. Это ненормально, Алекс плохой.

Он продолжает свои пытки, зажимая длинными пальцами сосок. Захватывает его двумя пальцами и тянет, превращая в острую пику.

– Не надо, – несмело пытаюсь убрать его ладонь.

Он же брезгует, пусть брезгует дальше. Не хочу этих ощущений, мне…мне страшно от неясных чувств, погружающих в порочный омут удовольствия. Между тем, словно массируя меня внизу, втолкнул пальцы глубже, наращивая темп. Не удается сдержать легкого вскрика.

– Тише-тише, Люс, сейчас, – усмехается, слегка согнув их и касаясь чувствительных стенок. Нащупывает какую-то невидимую точку и надавливает, вызывая у меня тихий жалобный стон. Я расслабилась от приятной истомы, разливающейся по всему телу и согревающей. Приятно, мне не должно быть приятно. Захотелось податься бедрами к нему, сухости уже не ощущалось, напротив, все оказалось до неприличия влажно. Сама не заметила, как в один момент откинулась ему на плечо, отдаваясь во власть этих ощущений. Острые уколы наслаждения пронзили тело полностью. Такого удовольствия я не испытывала никогда, даже не предполагала, что такое возможно. Это ненормально, да?

Пальцы вытащить он не поторопился, слегка поглаживая, продолжая мучить меня, заставляя испытывать это ощущение. Я ужасная, не могу реагировать так, это плохо. Я не люблю Алекса, он мне чужой, если я реагирую на касания чужих таким образом, я падшая, слабовольная, плохая. Вынул он их аккуратно, словно резкое движение могло причинить мне боль.

Смущение овладело всей моей сущностью. Как же стыдно, это тот самый Алекс, знакомый мне с детства, это тот самый Алекс, который вечно кричит мне, что я противна ему, а сейчас мы в его же кровати занимаемся подобным.

– Вижу, тебе понравилось, – насмешливо протянул он, поглаживая внутреннюю сторону бедра. – Это хорошо, чувственность есть.

Одним вывертом переворачивает к себе, перекидывая ногу так, чтобы обвить точно отлитое из стали тело. Заерзала, стараясь не касаться его затвердевшими вершинками, это так бесстыдно. Я прикрываюсь руками, но Стаури отводит их и закидывает себе на плечи, вжимаясь в меня и мгновенно чувствуя мою предательскую грудь.

Неизвестность, пугающая новыми ощущениями, кровь, словно заправленная чем-то горячительным, – все это усиливает сердцебиение, прикармливает внутренних демонов, насыщает их силой.

– Ты выросла, Люсия, – дергает, заставляя развести ноги. Когда я не выполняю беззвучный приказ, делает это сам рукой, которой совсем недавно ласкал меня. – Такая белая и приятная кожа, – похоже, комплимент удивил даже его самого, не ожидал произнести подобное вслух. – Белоснежка.

Мне невольно приходится обнимать его спину, поскольку сопротивления он пресекает безболезненными шлепками. Под моими ладонями играют мышцы, худощавый, но мускулы отчетливые, жилистый, даже приятно трогать. Сейчас я воспринимаю его как мужчину, именно так.

Какое-то время мы так и сидим, в полной тишине слышно громкое дыхание парня, его грудь часто вздымается, будто ему не хватает воздуха.

– Думаю, ты достаточно заведена сейчас, – прошелся пальцами по ставшему слишком восприимчивым лону, заставляя вздрогнуть. – Чувствительное тело, несмотря на то, что хозяйка настолько упрямая.

Едва не замычала, когда, приподнимая меня одной рукой, второй он спустил штаны. Издаю короткое, полное боли от осознания своей беспомощности «м», когда, раздвигая ноги шире, в мое тело вторгаются. Медленный, но уверенный толчок, заставляющий вскрикнуть. Буквально впившись пальцами в бедра, не давая возможности высвободиться, Алекс разрывает мою плоть. И, несмотря на то, что сначала все идет более-менее гладко, в один момент Стаури отрывает меня от своего плеча и снова приподнимает, чтобы резко вскинуть на себя, желая насадить глубже. Я кричу, расцарапывая ему кожу. Мне больно, мне неприятно, мне страшно. Это же мое тело, почему он так со мной поступает?

– Перестань сжиматься, Люсия, ты делаешь себе же хуже.

После сказанного приступает к более активным толчкам, неглубоким, но до боли продавливающим мышцы лона. Дыхание участилось, вскоре, вероятно, покинет меня.

– Люс!

От раздраженного возгласа сжимаюсь сильнее. Решив не церемониться, Стаури слегка высвобождает меня, и я уже знаю, зачем, чтобы совершить еще более резкое действие, которое пресечет сопротивление внизу.

– Расслабься, если продолжишь сжиматься, тебе будет больнее, – недоуменно произносит демон, продолжая проникать. Не буду слушать, он сейчас закончит. – Упрямая девчонка.

«Это всего лишь тело», – надо думать только об этом. То, чего я боялась до дрожи, сейчас происходит со мной, а я бессильна, сказать даже ничего не могу, просто обняв его, как утопающий своего спасателя, уткнулась лбом в область между ключицами. Слабая неудачница, которую насилуют, а она не в состоянии дать отпор.

– Мне нравится, когда ты обнимаешь меня, но почему тебе так тяжело? – выдал он, когда от невыносимо болезненного трения, терзающего все внутри, я затряслась, впиваясь ногтями в его кожу. – Люсия! – потребовали ответа.

– Б-б-больно, – задрожала, глотая слезы.

Очередное движение, заставившее меня истошно заорать от ощущения стянутости, он проник очень глубоко и застыл.

– Проклятье!

Перехватывает за бедро, и в таком же состоянии кидает на кровать, нависнув сверху. Хватает за шею, резко выходя из меня, не завершив экзекуции.

– Ты девственница! – рыкнул Стаури, сдавливая горло сильнее.

Судороги охватили тело, не осталось сил сказать что-либо, вместо ответа начала заикаться.

– Коутен!

Дрожь не унималась, как же я испугалась, все друг на друга насело, в итоге высвободилось в такое состояние.

– Ты девственница, – негромко произносит, касаясь пальцами моей припухшей плоти.

Несмотря на то, что меня отпустили, на каком-то ментальном уровне каждое его прикосновение способно было причинить боль. И даже то, что он сейчас трогал там… я вздрогнула и сжалась.

– Что ж ты такая слабенькая, – протянул без злобы.

Посмотрела на Алекса, он впервые выглядит таким…обеспокоенным?

– Все, постарайся успокоиться. Иди сюда, – сгребает к себе, все еще находящуюся в состоянии паники. – Люс, ты сейчас атаку словишь, расслабься. Не трону я тебя сегодня, успокойся, ладно?

Истерично начала вырываться, желая убрать руки, теперь лишь приобнявшие меня. Какая ему разница, в каком я состоянии, недавно убить обещал, говорил мерзкие вещи, а сейчас заботливого из себя строит. Убить он не захотел, меня даже убивать противно, а насиловать не противно?!

– Чего конкретно ты испугалась?

Свернулась клубочком, даже халат, который мы не сняли, все еще висел на локтях. Алекс приподнял его и запахнул, закрывая мое тело.

– И почему не сказала?

Какая разница вообще? Или насилие над не девственницей уже не насилие вовсе? Такая у него логика? В моем взгляде было что-то такое, он его уловил и усмехнулся:

– Ты права, – укладывает мою голову себе на грудь. – Совсем расклеилась. Давай успокоимся, – протягивает мне стакан с водой, непонятным образом появившийся у него в руках.

Он же не владеет пространственной магией. Или владеет? О чем я думаю вообще?

– Выпей, – приподнимает мою голову, поднося к губам воду. Стуча зубами, делаю глоток. – Ты как?

Подняла зареванный взгляд.

– Хреново, иди сюда.

Обнимает, погладив по голове. Неприятный холод сковал тело, не давая возможности даже двигаться. Из последних сил потянулась к тонкому покрывалу. Теплее у него ничего нет.

– Не повезет же тебе с первым партнером.

Надо же, какая мягкая и сожалеющая интонация у него сейчас.

– Совсем расклеилась. Не пугайся ты так.

Все расплылось перед глазами, даже его голос я не в состоянии слышать, просто привкус неприятный на губах, он все равно сделает. Еще и подтрунивать смеет.

– Не пугаться? – громко шмыгнула носом. – У тебя есть все, у меня не осталось ничего своего, кроме тела. Я же с тобой сотрудничаю, за что ты со мной так поступаешь?

– Ничего, кроме тела? – злобно процедил он. – Как это понимать, Коутен? У тебя есть все, о чем многие не смеют мечтать, так принципиально наличие старшего принца в своей постели? Неужели ты настолько в него влюблена?!

– А что, мне любить тебя? – прошептала еле движущимися губами. Горько хлюпнула, закутываясь в это дурацкое покрывало, которое даже не греет.

Он дергано убрал мою голову с собственного плеча и ушел куда-то. Выяснилось, подошел к шкафу и достал оттуда белое пуховое одеяло. Со злостью кинул его на меня.

– Спасибо, – тихо поблагодарила и зарылась в него по нос. Моя единственная защита, и такое теплая.

В ответ получила лишь молчание парня, демонстративно проигнорировавшего меня и направившегося в сторону ванной.

Быстрее бы наступило утро.