Тот, кого я ненавижу

32. Элина

Я оказалась права — Игорь вечером приехал в «Фараон».

До этого он много раз звонил, но я упрямо не отвечала. Даже не потому что не хотела с ним говорить, хотя и не хотела, но, главное, мне казалось, что наш разговор не стоит вести по телефону. Такие вещи выясняют лично, глядя в глаза.

Не скажу, что я морально была готова, нет. Я даже не знаю, что больше меня угнетало: разочарование, стыд или горечь. Ну а то, что сыном Игоря оказался Королёв, это меня просто убивало. Я даже боялась представить, во что всё это выльется после сегодняшней с ним встречи. Даже двух встреч.

После занятий я опять попалась ему на глаза. Он стоял со своей компанией на улице, перед входом, о чём-то говорил, но увидев меня, сразу замолк. И опять, как утром, глаза его полыхнули ненавистью. У него даже желваки заострились. А потом и все оглянулись, уставились тоже, но не с ненавистью, как он, а насмешливо.

Я думала даже подойти к Королёву, ну не сегодня, а в удобный момент, когда он хотя бы будет один. Попробовать объясниться, но тот его взгляд как-то совершенно чётко давал понять, что он меня не поймёт. Даже слушать не станет.

Хотя и мне, по сути, нечем было оправдаться. Всё было именно так, как и выглядело. С его отцом у нас было романтическое свидание, пусть до главного и не дошло, но не дошло-то, уж будем честны, только потому, что он приехал. И пытаясь взглянуть на всё его глазами, я задыхалась от стыда.

Игорь приехал в начале восьмого. И опять ждал меня у бара.

Смена моя началась, но хотя народу в понедельник было немного, я не могла с ним выяснять отношения. Нет, на минуту я, конечно, могла отвлечься, но тут в минуту разве уложишься? Да и свидетели кругом.

Всё же улучив момент, я подошла к стойке бара.

— Я не могу сейчас разговаривать. Нам нельзя.

Я пыталась быть строгой, но стоило мне взглянуть на Игоря, как сердце моё дрогнуло. Выглядел он больным. Очень больным.

— Я понимаю, — кивнул он, пожирая меня глазами, полными вины и отчаяния. — Может, после смены?

— После смены уже поздно, и я буду с ног валиться, а завтра у меня важный семинар. Давай завтра после занятий?

— Ты не отвечаешь на звонки, не появляешься дома…

— Я правда с тобой встречусь завтра. Я сама хотела поговорить. А сейчас, прости, мне надо идти…

Игорь проводил меня долгим взглядом. Не сразу, правда, но ушёл.

И хорошо, мне очень мешало его присутствие.

Во вторник мы договорились встретиться днём, в кафе на Планетарии. Игорь сам предложил, и я согласилась, потому что от универа оно находилось буквально в двух минутах ходьбы. Наверное, потому он и выбрал это место, чтобы уж наверняка.

Я понемногу начала отходить от пережитого шока. И даже закопошилась надежда, что всё не так и страшно. Хотя, может, это лишь потому, что мне просто повезло за весь день не встретить ни разу ни Королёва, ни Мазуренко.

Игорь пришёл раньше меня. Когда я появилась, он уже ждал за столиком. Выглядел он из рук вон плохо, хоть и его привычный лоск никуда не делся. Но под глазами пролегли тёмные круги. И сам он как будто вдруг постарел на десяток лет.

Завидев меня, Игорь поспешно поднялся, вышел навстречу. Принял у меня куртку и сам передал в гардероб, а к столику проводил, поддерживая под локоть.

Эти его манеры, что так подкупили поначалу, сейчас почему-то вызвали безотчётный дискомфорт. Хотя я всё равно не могла относиться к нему плохо, пусть и былой восторг поубавился. Но он тот, кто меня спас. И я этого никогда не забуду, каким бы он ни оказался. И видеть его сейчас таким, больным и несчастным, было тяжело.

— Очень рад, что ты пришла, — улыбнулся он.

— Но я ведь обещала, — я тоже ему улыбнулась слегка, больше из вежливости. Потому что всё это, как ни крути, тягостно и горько.

— Да, — кивнул он. — Просто после всего я боялся, что не придёшь. Не захочешь больше видеться. Да и на звонки ты не отвечала.

— Ну, если честно, то была такая мысль. Не сегодня, а вообще.

— Понимаю… Я очень обидел тебя…

— Нет, ты не обижал, тут другое. Просто ситуация вышла ужасная. Я, получается, вторглась в чужую семью. Как разлучница. Но я сама виновата. Я ни о чём тебя не спрашивала, напридумывала себе то, чего нет…

Игорь снова улыбнулся, но как-то грустно, даже вымученно.

— Это потому что ты хорошая. Ты очень хорошая, чистая, светлая. Редко таких людей можно встретить. Вот и судишь всех по себе. Но поверь, Элина, я не хотел, чтобы так всё вышло.

— А как ты хотел? — удушливо краснея, я всё же смогла выдавить следующий вопрос: — Ты хотел, чтобы я стала твоей тайной любовницей?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Да нет, конечно! Ничего такого я не держал в уме. Да и как я мог? Ты даже не представляешь, как я к тебе отношусь. И не подумай, что ты для меня какое-то несерьёзное увлечение, нет! Я хотел…

Появление официанта прервало его речь. Юноша ловко расставил тарелки с закусками и удалился.

— Пока ждал тебя, заказал на свой вкус, — пояснил Игорь. — Правда, тут выбора особого и нет.

Несколько минут мы молча ели, время от времени перебрасываясь несущественными фразами. А к теме разговора вернулись, когда уже почти покончили с десертом. То есть я почти покончила, Игорь сладкое себе не брал. Просто сидел и пристально смотрел, как я поглощала кусочки фруктов под взбитыми сливками.

Потом произнёс:

— Прости меня, Элина. Пожалуйста, прости. Ты пережила такую неприятную сцену. Я очень виноват перед тобой, что всё это допустил, не предусмотрел, да и вообще… И Кирилл ещё добавил жару… характер дурной и за языком совсем не следит. Чёрт его дёрнул приехать…

— Он твой сын? — спросила я, отставив ложечку. Воздушный десерт вдруг показался безвкусным как вата.

— Да, но я даже не мог подумать, что вы друг друга знаете… Да и не в этом дело. Он не должен был тебя оскорблять.

— Не в этом, конечно. Значит, ты женат? — скорее резюмировала я, чем спросила. — На его матери, так понимаю… Но в таком случае его реакция вполне понятная. Любой бы на его месте возмутился.

— Нет, он не имел права так себя вести, — нахмурился Игорь. — И отзываться о тебе в подобном тоне тем более не имел права. Как, впрочем, и диктовать мне, что я должен делать. Всё же он от меня зависит, а не я от него.

Было такое в Игоре, было, я и раньше замечала, когда за видимой мягкостью и деликатностью вдруг обнажалось на миг твёрдое и холодное как сталь. Хотя странно было бы думать, что он весь такой мягкий — иначе бы он попросту не стал тем, кем есть.

— Ну он же просто защищает свою семью, — всё же возразила я.

— Он? Защищает семью? — усмехнулся Игорь, потом, тяжело вздохнув, добавил: — Да там давно уже нечего защищать. Нет у нас никакой семьи. Ты вот говоришь, что не хотела бы стать разлучницей. Такого бы и не случилось. Мы с матерью Кирилла давно не вместе. Он, конечно, винит в этом меня.

— То есть ты не женат? — вскинула я удивлённо глаза на Игоря.

— Официально мы всё ещё состоим в браке, но лишь потому, что не было нужды оформлять развод. Да и при моём положении такое не одобряется. Сейчас не так жёстко, как раньше, во времена Союза, конечно, это не влечёт полный крах карьеры и всеобщее порицание, но тем не менее. Однако как таковой семьи нет у нас даже близко. У каждого из нас своя личная жизнь. И брак — просто видимость.