Тот, кого я ненавижу

36. Элина

«Фараон» — ресторан простенький. Во всяком случае, для таких, как Королёв и Мазуренко. Даже я это понимаю.

Изысканных блюд у нас не подают. Кухня настолько эклектична, что в меню есть и суши, и шашлык, и борщ. Интерьер тоже далеко не образец стиля. Недорогой и аляповатый. А по пятнично-субботним вечерам «Фараон» и вовсе превращается в развесёлую дискотеку начала нулевых.

В общем, с теми ресторанами, куда водил меня Игорь, даже не сравнить. И если уж он, такой деликатный и культурный, озирался тут тоскливо — даже Наташка заметила его выражение: «…как будто это дешёвая чебуречная», — то я просто не представляю, как сюда занесло таких снобов и выпендрёжников, как эта компания.

А затем вдруг поняла, сопоставив расспросы Мещерякова в группе, — они намеренно сюда явились. По мою душу.

Просто посмотреть? Или поиздеваться? И ведь как знали — явились в мою смену и уселись в моей секции.

Сразу накатила слабость и тошнота. Лишь однажды мне довелось обслуживать здесь своих знакомых, но те забрели к нам случайно, и сами при этом испытывали некоторую неловкость. А сейчас… чёрт, у меня внутри всё подвело от дурного предчувствия, от стыда, от беспомощности.

Они пока не видели меня. Я трусливо ретировалась, как только их заметила, в служебное помещение, и теперь наблюдала за ними через стеклянные витражи в дверях.

Их было пятеро — Королёв, Мазуренко, Мещеряков и ещё двое — девушка и парень тоже из нашего универа.

Они разглядывали зал, даже не пряча выражения брезгливости. Поднимали и переставляли приборы на столе, фыркали, смеялись.

Первый порыв был поменяться с Наташкой, попросить её, чтобы она их обслуживала. Но она-то тем более таких «гостей» не заслужила. Да и потом, надо как-то бороться с трусостью, не буду же я всё время от него бегать.

Я, как могла, настроилась быть невозмутимой и приветливой, даже с Мазуренко. Гости есть гости, и радушно обслуживать их — моя обязанность, от которой не отвертишься, даже если очень хочется.

А ещё, иногда улыбка может стать отличным щитом. Тебя бьют — а ты улыбаешься, будто всё нипочём, будто тебя это попросту не трогает. Хотя, если честно, до такого уровня дзена мне ещё расти и расти.

Набрав побольше воздуха в лёгкие, я вышла в зал и на ватных ногах направилась к их столику. И они тотчас, все как один, уставились на меня — зло, насмешливо, презрительно. И видно, что ждали моего появления. Значит, сомнений нет — пришли сюда намеренно.

Внутри у меня ещё больше всё задрожало. Ничего они мне не сделают, пыталась я себя успокоить, здесь же кругом люди, а взгляды и тон пережить можно.

Подойдя к столику, я их поприветствовала и подала папки с меню и винную карту. Старалась говорить спокойно и доброжелательно, но голос заметно дрогнул.

Особенно цепко меня разглядывали Мазуренко и Королёв. Остальные трое, прыснув, уткнулись в меню.

Но эти двое… Я прямо физически ощущала, как они ощупывали меня глазами с ног до головы. От их оценивающих, высокомерных взглядов возникло ощущение, словно я на каком-то невольничьем рынке выставлена обнажённая на показ. Вновь накатил удушающий стыд, но я, вскинув голову, посмотрела на Королёва прямо и… захлебнулась в кипящей ненависти, которая тем сильнее обезоруживала, что сейчас она была с примесью… не знаю, какого-то пугающего задора.

— Здравствуйте, девушка, — проворковала его подружка, ядовито улыбаясь. И тон её был такой же ядовитый. — Мы вот решили у вас поужинать.

— Мы вам рады, — я даже кое-как выдавила ей ответную улыбку, хотя мышцы лица практически свело от напряжения.

— О, как это мило, — засмеялась она, повернувшись к троице друзей. Те в ответ хохотнули.

— Не спеши радоваться, — бросил Королёв, криво улыбнувшись.

— Ага, — подхватила Мазуренко, — мы клиенты слегка привередливые.

— Мы рады любым гостям, — я старалась не пасовать под жалящим взглядом Королёва. Получалось, конечно, так себе.

— Девушка, скажите честно, а мы у вас тут не отравимся? — продолжала насмешливо Мазуренко. — А то мы впервые забрели в такую…

Она запнулась и изобразила брезгливость, оглядывая стены.

— Шаурмячную, — договорил за неё Королёв и скроил такую же брезгливую гримасу, только относилась она явно не к заведению, а ко мне.

— Точно, — кивнула его подружка.

— Ага, — подхватили остальные. — И антураж такой, да? Характерный такой… Дешёвской закусочной.

— О, да. Безвкусно, но зато пёстро и с блёстками.

— А запашок… чувствуете, запашок? Жира какого-то горелого.

— И немного тухлым пахнет.

— И правда, запах — фууу.

— Ага, блевотный.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Они, словно меня не замечая, продолжали «обсуждать» недостатки заведения. Кроме Королёва. Он больше в беседе не участвовал и не делал вид, как они, что меня тут нет. Он, наоборот, решил, видимо, пропалить во мне дыру. Но эти, дружки его, как только наш «Фараон» не унизили.

— Реально, в привокзальной закусочной приличнее.

— И такой вони нет.

Врали они, конечно. Никаких неприятных запахов здесь не было.

— Девушка, вы чувствуете, как у вас тут воняет?

— Нет, — честно сказала я.

И началось снова.

— Да они тут все принюхались давно.

— Да они тут сами давно провоняли насквозь.

Один из парней наклонился вдруг ко мне, повёл носом.

— О, точно. Бррр.

— Так, может, это не шаурмячная воняет, может, это… от нашей официантки так разит?

— Похоже на то.

— Девушка, вы мыться, ну и там… вещи стирать не пробовали? А то как бы аппетит даже пропал…

Королёв хоть и не говорил пока ничего, но с явным удовлетворением наблюдал за происходящим. И ведь я знала, что всё это намеренные, лживые оскорбления, а всё равно густо покраснела.

— Если вас что-то не устраивает, вам необязательно ужинать у нас. Есть много других хороших мест, — произнесла я.

— Ого, вы нас прогоняете? — хмыкнула Мазуренко. — Какие тут вежливые официантки!

— Вовсе нет, не прогоняю. Я всего лишь забочусь о том, чтобы вы чувствовали себя комфортно.

На этом все почему-то расхохотались.

— Вы готовы сделать заказ? — стараясь игнорировать их хохот, спросила я.

— Нет, не готовы.

— Мне подойти позже?

— Да нет, тут постойте. Мы быстренько…

— Мясо на углях… — прочитал вслух Мещеряков. — Что, реально, баранина?

— Ты чего, Димас? — подал голос третий парень. — Какая, нафиг, баранина в шаурмячной? Сто пудов кошатина какая-нибудь.

— Да, баранина, — ответила я Мещерякову.

— Блин, и вина тут все фуфлыжные, — протянула девушка, откладывая винную карту. — А нормальных вин у вас нет? Не этого дешёвого пойла?

Ну, в винах я полный ноль, так что предложила им позвать сомелье, он бы им помог. Но они отказались.

— Не знаю, что и выбрать, — протянула Мазуренко. — Всё как-то убого и не возбуждает… аппетит.

— Девушка, а, может, вы нам поможете выбрать? Вот вы сами лично что предпочитаете?

— Из закусок или из горячего?

— Горячего… — они все вновь грохнули в едином дружном хохоте.

— Из горячего, — не обращая внимания, ответила я, — мне нравится мясо по-корейски. Если, конечно, вы любите поострее.

— Ещё как любим, — хмыкнул Королёв. — И поострее, и погорячее.

— А позы вы, девушка, какие любите? — спросил третий парень, который нюхал мой фартук.

— В смысле, позы? — не поняла я.

— Не в смысле, а в сексе, — глумливо улыбнулся он, уставившись на меня так, словно проверяя, какая будет реакция. Не он один. Все.

— Я вас не понимаю.

— О, вы, девушка, ещё и страшно тупите. Скажу проще: как вы предпочитаете трахаться? И с кем? Хотя с кем — мы и так знаем. А как? Расскажете?

Я отшатнулась. Хотелось сразу же просто развернуться и уйти, но я уже сбегала один раз от них. Так что собрав все силы, строго произнесла:

— Не думаю, что вас это касается.

— Оу, вы нам хамите, — деланно возмутилась Мазуренко, — тогда нам придётся обратиться…

— Касается, — резко и грубо ответил Королёв, перебив свою подругу. — Ещё как касается.

Он поднялся из-за стола.

— Ну всё, пойдёмте.

Все остальные поднялись, как по команде, следом. Он достал деньги, пару купюр, положил на стол.

— Чаевые, — бросил он мне с презрением.

— Не надо, — покачала я головой. — Вы же ничего не заказали даже.

— Не ломайся, дура, — хихикнула Мазуренко.

Она ещё что-то хотела добавить, но Королёв ей сказал: «Иди, Крис. Там подожди».

Как только она отошла, Королёв шагнул ко мне и, прожигая взглядом, произнёс:



— Это только первое знакомство. Понравилось? Потом будет гораздо хуже, если не отцепишься от моего отца. Поняла?

Он сжал мою руку, чуть выше запястья, сжал крепко, почти больно.

— Отпусти, — я попыталась высвободиться.

— У вас всё в порядке? — раздалось рядом.

К нам подошёл Лёша-бармен с самым грозным видом. Но Королёв на него никак не отреагировал, даже не взглянул. Не отрывая глаз от меня, он повторил:

— Пока я тебя просто предупреждаю — оставь моего отца в покое. Кого-нибудь другого себе найди. Старпёров с бабками на таких, как ты, хватает. Но от моего отца держись подальше, ясно?

— У вас проблемы? — громче спросил Лёша, надвигаясь на Королёва.

Тот вроде и повернулся на голос, но повёл себя в своей манере — как будто он Лёшу не видит и не слышит. Будто Лёши тут и нет.

Королёв, в общем-то, всегда так держался с окружающими. С подавляющим большинством окружающих. Не то чтобы замкнуто и отстранённо, а как будто вокруг никого не существует, кроме нескольких «избранных». Редкий раз он снисходил до того, чтобы вдруг «заметить» и даже поговорить с кем-то не из своего круга. А так, обычно он даже откровенные заигрывания влюблённых девчонок не замечал, проходил мимо как глухой и незрячий, а уж наезды чьи-то — так тем более. И сейчас Лёша обращался к нему как в пустоту.

Но Королёв отпустил мою руку сам. Отпустил так же резко, как сжал.

— Если ты не полная дура, то ты меня услышала.

Затем он развернулся и пошёл на выход.