Убийственная стрижка

Глава 5

Странно, на похоронах я его не видела.

Рост около шести футов, плечи широкие, бедра узкие, руки мускулистые. А еще вьющиеся темно-каштановые волосы и, вероятно, карие глаза. Наверняка можно сказать, только если удастся взглянуть ему в лицо.

Лейси уже почти добралась до порога, откуда начинался путь к свободе, но, случайно взглянув в зеркало, замедлила шаг. В последнее время привлекательные мужчины попадались все реже.

Вид с того места, где она стояла, был почти неотразим. Она восхитилась сложением незнакомца и неожиданно сообразила, что другие женщины метят свою территорию поблизости от него невидимыми вехами радушия. Кровь в жилах закипела.

Откуда он взялся?!

Тут же отиралась распушившая перья Полли, ожидая, пока он заметит все шесть ее футов. Ах, как шикарно она мотнула головой, отбросив свою гриву: должно быть, сказывались долгие годы тренировок. Полли явно пыталась флиртовать, хотя с ее ростом это было затруднительно, тем более что мужчину больше занимали буфетные столы. Он, несомненно, привык к вниманию женщин, причем из круга повыше. Это дало Лейси немного дополнительного времени, чтобы все получше рассмотреть. Мало того, она умудрилась подобраться ближе и взять бокал вина. Незнакомец резко повернулся и налетел на нее. Оказалось, что глазау него цвета весенней травки, а вовсе не карие.

И к тому же она его знает!

О Господи! Только не Виктор Донован, перекати-поле!

Она так растерялась, что едва не пролила вино.

Шесть лет назад, когда она плюнула на должность репортера в местной газетенке, Донован оставался шефом полиции в Сейджбраше, Колорадо. Теперь ему, должно быть, тридцать восемь.

Черт, и по-прежнему красив. Скотина!

Целых два года Донован немилосердно флиртовал с Лейси, которая тогда вела криминальную хронику в «Сейдж-браш дейли пресс». Она всегда была уверена, что он проделывал это частично ради того, чтобы мешать получать ей свежую информацию. Вик преследовал ее с такой настойчивостью, что стал притчей во языцех всего города. Лейси вовсе не улыбалось быть объектом шуток. Городок был крошечным, а полицейский участок и того меньше, поэтому было крайне сложно хотя бы раз в день не столкнуться на улице, что и происходило по меньшей мере раз в день. И по меньшей мере раз в день между ними проскакивала искра.

Но Лейси неизменно отказывала ему. По многим причинам, едва ли не главной из которых был конфликт интересов. Кроме того, Вик был женат, хотя и разъехался с женой, от которой его отделяли почти четыреста миль. Вик утверждал, что ему все равно. Зато ей было не все равно. Дело в том, что Лейси была католичкой.

И все это разыгрывалось перед копами, комментировавшими происходящее многозначительными взглядами и подмигиванием. Лейси не без оснований подозревала, что они делают ставки на победителя и, возможно, создали нечто вроде джекпота, который достанется тому, кто точно угадает, когда Вик припрет ее к стенке и заставит сдаться. Жаль, что нельзя вернуть прошлое! Какой же зеленой дурочкой она была тогда! Сейчас Лейси вела бы себя умнее и сумела бы правильно разрулить ситуацию!

Она глубоко вздохнула.

Расслабься, Лейси. Столько лет прошло! Он даже не помнит тебя и, уж конечно, не узнает.

Вик продолжал изучать ее. Брови взлетели, губы изогнулись в улыбке.

Ну почему у него такой красивый подбородок?

В голове проносились обрывки мыслей: весна, джин на балконе, новые ботинки Тони…

Она опустила глаза. На Доноване были сильно поношенные ковбойские сапоги. Она и забыла, как неловко ей бывало в его присутствии!

— Лейси! Лейси Смитсониан! Ну и ну! Это ты! Что ты здесь делаешь?

Лейси оглянулась, опасаясь, что все на нее глазеют. Но успела привлечь внимание только раскрывшей рот Стеллы и еще нескольких стилисток. Вполне понятно при таком гормональном выбросе в атмосферу!

Стелла одобрительно закивала. Джейми подняла вверх большие пальцы. Леонардо озадаченно нахмурился. Полли оскорбленно поджала губы. Она терпеть не могла, когда миниатюрной женщине удавалось подцепить незанятого высокого парня.

— Так, так, так. Виктор Донован?! Рада встрече, — пробормотала Лейси, мечтая поскорее убраться отсюда. Пусть он достанется Полли, она не возражает! Лейси развернулась, но недостаточно проворно.

— Не так быстро! — Он схватил ее за руку и повернул лицом к себе. — Я не видел тебя… сколько же это… пять лет? Шесть? Неплохо бы наверстать упущенное.

— Лучше не надо, — возразила она, отнимая руку.

— А что случилось?

— Ничего. Мне пора идти.

— Неужели ты до сих пор на меня злишься? — удивился он. — Черт возьми, мне бы и в голову не пришло.

— Мне тоже. Возможно, что-то вроде реакции на токсины.

Вик рассмеялся, показывая крепкие белые зубы.

— Лейси, я стал другим человеком. Теперь я старше и мудрее.

— Мудрый старый волк?

— Волк? Я игривый щенок, Смитсониан!

Лейси украдкой взглянула на его левую руку. Кольца по-прежнему нет, но это ничего не значило.

— И я больше не женат, Лейси.

Черт, он заметил ее взгляд! Лейси раздраженно поморщилась:

— Не волнуйся, на этот раз мы должны быть всего лишь друзьями.

— То есть как «на этот раз»? И что ты подразумеваешь под «друзьями»?

Вик не пользовался одеколоном, но почему-то от его запаха кружилась голова. Лейси поспешно протянула руку за канапе, чтобы поддержать силы.

— Друзья, и ничего больше. Чисто платонические отношения. Ну, что скажешь?

— Я скажу, какого черта ты здесь делаешь? И почему не в Колорадо?

Только дружбы с Виком Донованом ей и не хватает!

Почему ты не забьешься в свой змеюшник, где тебе самое место?

— А ты?

Он повел ее к свободному столику у полок с париками. Все женщины — и не только — проводили их взглядами.

— Я здесь живу. А ты тут при чем?

— Я тоже здесь живу. Вроде того. И до сих пор не сообразил, что нуждаюсь в твоем разрешении, Смитсониан. Или требуется заполнить специальную форму?

— Живешь? С каких это пор?

Вик объяснил, что все это время постепенно передвигался к востоку. Сначала из Сейджбраша в Стимбоат-Спрингс, Колорадо, где три года прослужил шефом полиции, и наконец вернулся в Виргинию. Теперь он помогал отцу вести охранно-консалтинговую фирму, что в наши дни было довольно хлопотно, а Бойд Редфорд оказался новым клиентом, у которого возникло немало проблем с воровством служащих. Отец Вика подумывал отойти от дел и хотел, чтобы сын занял его место, но тот все не решается. Он так и не продал дом в Стимбоат-Спрингс. Лейси смутно припомнила, что Вик был армейским отпрыском, переменившим кучу школ по всей стране: начальная школа в Колорадо-Спрингс, когда папаша был в НОРАДе[18], средняя школа в Александрии, штат Виргиния, когда отца перевели в Пентагон. Теперь он жил в гостинице «Маклин», рядом с родительским домом, раздумывая, покупать ему собственное жилье или не стоит. Он пробыл в городе уже два месяца.

— И так и не додумался позвонить мне, — упрекнула Лейси, о чем мгновенно пожалела.

— Я даже не знал, что ты здесь! Думал, ты все еще где-то в Денвере, у родителей. Кроме того, с чего я должен тебе звонить? Ты меня терпеть не можешь.

Лейси провела целых два года, близко общаясь с Виком и другими копами. Следовала за ними на любую операцию: убийства, самоубийства, десятки драк в барах и автокатастроф и даже история с украденным динамитом, привлекшая в город толпу федеральных агентов. Вик честно возил ее с собой на любую охоту вопреки возражениям спесивых кретинов из Бюро по контролю за продажей алкогольных напитков, табачных изделий и оружия. Он был неподражаем в общении с людьми, прессой, замшелыми фермерами в городском совете, отказывавшимися понять, почему полиции нужны машины поновее, чем у семейки Флинтстоунов[19].

Из чистой самообороны Лейси продолжала оттачивать мастерство репортера. Она научилась уговаривать Вика и его копов посвящать ее в дела окружного шерифа и в то же время использовала шерифа и его помощников, чтобы выведать все о Вике и его мальчиках. И она бы в два счета подцепила Вика и уволилась с работы, будь он свободен. И если бы не был таким юбочником. И если бы весь город не следил за ними, словно за героями «Дней нашей жизни».

— Почему же, могу, болван ты этакий. Так почему тебя выперли из Стимбоат?

Вик раздраженно поморщился:

— Стимбоат и я вполне благополучны, спасибо. Но корпоративная безопасность — это золотое дно, и для того, чтобы продвинуться по служебной лестнице, нужно перебраться в большой город с большими проблемами. Или баллотироваться в окружные шерифы. Как тебе известно, в Колорадо их все еще выбирают. И ты знаешь, как я обожаю политику.

— Позволь уточнить: ты перебираешься в Вашингтон, чтобы избавиться от политики, и меняешь карьеру шефа полиции на подсчет бутылочек с шампунем на оккупированном крысами складе? Bay! Прекрасный карьерный ход!

— Ну… Смитсониан, похоже, твоя карьера тоже на подъеме. Все еще ютишься у выжившей из ума старой тетки, как там ее? Минни? Мэйми? И вижу, ты покинула газетный бизнес. Мне стоило сообразить, что такая стильная девица обязательно закончит салоном красоты. Бьюсь об заклад, тебе нет равных в стрижках и перманенте. Лейси почувствовала, как кровь бросилась в лицо.

— Ошибаешься! — сказала она чересчур громко.

Взгляды, успевшие скользнуть в сторону, вновь обратились на их стол.

— Парикмахер? Я похожа на парикмахера? — прошипела она. — Я репортер. У меня своя колонка! В большой ежедневной вашингтонской газете.

За плечом Лейси появилась Стелла, притянутая, как магнитом, нотками праведного негодования.

— Да уж, можете не сомневаться. Лейси чертовски хороший репортер. «Ай-стрит обсервер», можно сказать, крупно повезло. Таких там раньше не было.

— Вот как? «Ай-стрит обсервер»? — величественно вопросилВик. — Тогда другое дело. Полагаю, для «Вашингтон пост» ты слишком талантлива.

Лейси молча злилась.

— Разве «Обсервер» не рекламный таблоид? «Купи по дешевке — носи вечно»?

Лейси открыла рот, но снова услышала голос Стеллы:

— Ничего подобного! «Ай» — настоящая газета! А Лейси — лучший обозреватель мод в Вашингтоне.

— Стелла, пожалуйста… — начала она.

— Ты пишешь обзоры мод? — перебил Вик. — О том, что модно носить на похоронах? Несколько извращенно, не находишь, Лейси? Получать выгоду от смерти бедной девочки, покончившей с собой довольно отвратительным способом!

— Это я пригласила ее! — прогремела Стелла, направляя силу всех своих децибел прямо в лицо Вика. — И она здесь, чтобы расследовать убийство, а не самоубийство! Это было убийство, черт побери, и Лейси обязательно докопается до правды!

— Стелла!

Лейси не знала, кого разорвать первым. К счастью, Бойд схватил Стеллу за руку и оттащил, хотя она успела лукаво подмигнуть Лейси.

— Ну разумеется, — хохотнул Вик. — Обозреватель мод в роли детектива! Только не забудь надеть кеды на высоких каблуках!

Лейси смерила Вика надменным взглядом.

— Я хороший репортер, Вик. И ты это знаешь. В этом Стелла права. А репортеры постоянно расследуют преступления, помнишь? Ты когда-нибудь слышал о журналистских расследованиях?

— Еще бы! И прекрасно знаю, что кроется за этим термином. Кто-то делает грязную работу и таскает каштаны из огня. Ты же собираешь вместе пару цитат, кое-что подправляешь и — бам! Пулитцеровская премия и общее признание.

— Эй, я вела криминальную хронику. И могу сама раскопать…

— Конечно-конечно. Теперь ты обозреватель мод в большом городе. И как же распознаешь киллеров? По особенностям внешности? По манере одеваться?

— Кого это ты пытаешься высмеять, Вик Донован? Я все о тебе знаю. Ты был первым копом в городе, где приходилось самому покупать себе патроны, где самым страшным преступлением была кража лыж или погоня подростков за коровами на украденном тракторе. Где самым ужасным секс-скандалом было открытие массажного салона, который церковь немедленно закрыла. За все то время, что я пробыла там, произошло всего одно умышленное убийство. Но разве ты его раскрыл, Шерлок Холмс? И не тебе указывать мне, как расследовать убийства! — воскликнула Лейси, вставая. Жаль, что бна допила вино: с удовольствием бы выплеснула остаток ему в физиономию. Идеальная возможность упущена!

И тут раздался грохот повалившихся на пол подносов с канапе. Джейми и Мишель бросились наводить порядок. Проследив за взглядом Вика, Лейси увидела Редфорда, тащившего Стеллу в глубь зала, за стеклянный экран, где стояли бутылочки с шампунем. Похоже, он считал экран звуконепроницаемым или предполагал, что Вик и Лейси держат весь зал в напряжении, поскольку не подумал понизить голос.

— Что ты мелешь, Стелла? Как у тебя хватает совести вытворять со мной такое?

— Я просто сказала твоему новому спецу по безопасности чистую правду. Это не самоубийство.

— Не будь идиоткой.

— Я не идиотка, бандит несчастный.

— Копы говорят, что она покончила с собой.

— И ты веришь здешним копам? Что они могут знать? И какое им дело до какой-то парикмахерши? Знаешь, что они заявили, когда я обратила их внимание на ее прическу? «У всех вас, цыпочки, прически — хуже некуда». Господи помилуй!

— Заруби на своей лысой башке: Энджела покончила с собой. И без того это достаточно паршиво. Слухи подобного рода вредят «Стайлиттос». И мне тоже, — прошипел Бойд.

— Что ж, может, тебе и есть что скрывать. В отличие от меня.

Раздался звук пощечины. Лейси отскочила, наступив Вику на ногу.

— Прости, — пробормотала она. Тот поддержал ее, но тут же отпустил.

Огненноволосый факел выкатился из-за экрана. Минуту спустя оттуда же показался Бойд, потиравший щеку. Пряча глаза от Лейси, он протиснулся к стойке бара. Лейси отвела Стеллу в сторонку.

— Стелла, у тебя все в порядке?

— Я-то да, а вот эта скотина пусть лучше побеспокоится о себе, когда ты начнешь задавать вопросы.

Очевидно, небольшой скандальчик только распалил Стеллу.

— Ничего, Лейси доберется до истины! Она, черт побери, лучший модный обозреватель в этом поганом городишке.

— Я в этом уверен, — вежливо кивнул Вик.

— Понимаете, Лейси прекрасно разбирается в деталях, этого у нее не отнимешь, — поделилась Стелла.

— О, она всегда разбиралась, — подтвердил Вик. Лейси поняла, что с нее довольно. И поэтому вцепилась одной рукой в Стеллу, а другой — в свою сумочку.

Бойд Редфорд, все еще поглаживая щеку, успел преградить им дорогу.

— Ну, Стелла, полагаю, теперь все наше грязное белье будет вывешено на всеобщее обозрение в дешевом таблоиде. Твоя подружка может быть довольна. Решай: либо подруга, либо работа.

Лейси хотела что-то ответить, но к Бойду приблизилась ехидно улыбавшаяся Жозефина с полным бокалом в руке. Взглянула в глаза бывшему мужу и выплеснула вино ему в лицо.

— Не можешь без сцен, верно, Бойд?

Черт, а ведь я хотела проделать это с Виком. Ну почему мой бокал всегда оказывается пуст? — с отчаянием подумала Лейси.

УКУСЫ МОДЫ

От Лейси Смитсониан

ВЫКАЖИТЕ НЕМНОГО УВАЖЕНИЯ: ЭТО ПОХОРОНЫ, А НЕ КОКТЕЙЛЬ-ПАТИ

Никак не решите, что надеть на похороны? Вы не одиноки. Большинство из нас просто выхватят из шкафа что-нибудь черное. Для многих женщин это означает вездесущее маленькое черное платье, то самое, которым вы обошлись на вчерашнем коктейль-пати, поздней вечеринке в клубе, недельной давности благотворительном балу и прошлогоднем праздновании Рождества. Но платье для вечеринок — не траурная одежда. Разве что, дин-дон, звонят колокола, злая колдунья мертва, и вы приглашены на торжество.

Дайте отдых маленькому черному платью. Вспомните черный, синий или столь же скромный костюм, купленный специально для собеседования при устройстве на работу, но ни разу не надетый, поскольку, по вашему мнению, чересчур вас старит. Именно он как нельзя лучше подойдет для похорон. Однако есть люди, боящиеся надеть черное на траурную церемонию. Вероятно, они слишком часто надевают черное на свадьбы, в театр и в рестораны. Но, на чем бы вы ни остановились, это должно быть не слишком облегающим, не слишком коротким, не слишком откровенным и не слишком нарядным. Может, ваши чувства к усопшему довольно противоречивы. Не стоит их выказывать. Прилагаю несколько полезных советов.

• Вуали, закрывающие лицо, предполагают неутешную печаль, так что, пожалуйста, оставьте их близким друзьям семьи, у которых на это есть достойные причины.

• Любовницам неприлично показываться на похоронах во вдовьем трауре. Это прерогатива вдовы, и если у последней имеются мозги, она не допустит появления у гроба нежелательных лиц.

• Если вы все же выбрали то самое маленькое черное платье, пожалуйста, убедитесь, что вырез не слишком велик, и подумайте о возможности сочетать его с шелковым кардиганом или хорошо скроенным жакетом, чтобы внести ноту серьезности.

• Не рекомендуются теннисный костюм и другие спортивные атрибуты, а также пастельные или яркие тона, гавайские рубашки, топы с американской проймой или платья без бретелек.

Разумеется, эти советы неприменимы, если вы идете на одну из сумасбродных и, мягко говоря, эксцентричных церемоний, когда, согласно распоряжениям дорогих безвременно усопших, скорбящие обязаны веселиться до рассвета, поднимая бокалы в память о нем или о ней. В этом случае вы и маленькое черное платье — именно то, что надо.