Упырёк (ЛП)

Часть 2. Глава 1. Не подбирай с земли

Когда снег в окрестностях Сольме окончательно растаял, из земли тут же полезли отморозки. Да как полезли! В прошлые годы Сарвен Дард, обладатель выразительного прозвища «Упырёк», видал их, может, по штуки две-три за сезон. Чаще всего они вылезали из оврагов возле тюрьмы. Было дело, он одну штуку нашёл на склоне горы — видно, какой-то отчаянный искатель приключений забрался туда, да и замёрз. Отморозки — мертвецы тупые и в общем-то безобидные. Им просто непонятно, что они уже давно неживые. Помнят, что замерзали в сугробе, а тут вдруг на тебе: весна пришла. Снег сходит, и мясо с них гнилое лезет. Походят отморозки, побродят, пока не расползутся окончательно и не рассыплются — да и всё. Но простаки их боятся. Дард нарочно раньше не забивал отморозков, пока не заплатят денежку. Он и на вид их плевать хотел, и на неаппетитный вид мертвяков. Даже забавно, как они бегают и кряхтят. Языки у них сгнили, губы раздулись и лопнули волдырями — ни слова сказать не могут. Разве что можно разобрать — «где я?» А может, и «кто я?»

Но в этот раз что-то много их полезло. И отморозков бесхозных, и других, даже официально похороненных честь по чести. Сарвен Дард, всего два дня как приютившийся на маленьком деревенском кладбище близ когда-то родного города, едва успевал закапывать. Кладбищенский сторож и маленький некромант-карлик, которые пустили Дарда переночевать в сторожке, с утра пораньше куда-то ушли — и, что интересно, с вещами.

Неужели их так отморозки расстроили?

У Дарда вот, напротив, настроение с утра было неплохое. Как будто от какого-то нудного дела удалось избавиться. Такой свободы, такой лёгкости он не ощущал, пожалуй, никогда.

Сарвен Дард ушёл из форта первого числа второго Светлого месяца. Пожалуй, вовремя — иначе бы его наверняка осудили и казнили. Думая об этом, некромант потирал шею — вспоминал, как легко отделилась от туловища голова отца Штавана там, в заброшенной церкви. Из вещей при нём имелись только одежда, револьвер и завёрнутый в тряпьё меч. Вот эта самая штукенция его очень беспокоила — если честно, Дард давно бы избавился от него, даже оставил бы, пожалуй, Светлым, которые держали его под арестом. Но нельзя, нельзя — эта вещь принадлежала некромантам, ложе Смерти. Придётся держать при себе, как бы ни было опасно — потому что даже забросить меч на дно моря ещё опаснее и хуже. Мало ли кто потом выползет с этого дна с мечом в зубах? Но этой ночью у Сарвена появилась идея, как поступить с оружием — видимо, оттого и настроение стало приподнятым. Он сыщет кузнеца и отдаст меч в перековку. Пусть сделает из него лопату, а пару драгоценных камней из рукояти возьмёт себе за работу…

Сидя на ограде кладбища с папироской в углу рта, Дард смотрел, как со стороны оврага поднимаются два отморозка. Они карабкались вверх, теряя клочья прошлогодней кожи и таща за собой мерзкий смрад. Даже едкий дым папиросы недостаточно забивал эту вонь. Когда они достигли края оврага, Дард не спеша поднял шестизарядную «машину», и выстрелил дважды. Одна пуля попала жив-курилке в голову, вторая — другому в грудь. Отморозки свалились в яму, немного полежали и снова начали подъём. С ограды овраг просматривался неплохо, хоть и не совсем до дна. На полпути тот, кому разнесли голову, покатился вниз и больше не показывался.

Упырёк подождал, пока второй вылезет и подберётся к кладбищенской ограде, не торопясь спрыгнул со своего места, и поднял с земли, уже покрытой тонким нежным ковром молоденькой травы, меч некроманта. Наслаждаясь его приятной тяжестью в руке, ощущая себя сильным и даже могущественным, Дард снёс мертвецу голову с плеч одним ударом. Так же легко, как если бы ребёнок прутом обезглавил цветущий одуванчик.

Заметив слабое копошение на дне оврага, Сарвен какое-то время стоял, опираясь на меч, и поджидал второго отморозка, но тот не спешил. Лезть вниз не хотелось — земля ещё не просохла, и на дне расселины наверняка налипла бы на подошвы ботинок. Но движение не прекращалось, слышалась беспорядочная возня, неприятный хруст, клацанье зубов. Потом — явственно, хоть и тихо — кто-то вскрикнул. Хрипло и коротко. Отморозки кричать не могут — разве что сдавленно хрипеть и сипеть, а тут некроманту почудился живой голос. С тяжким вздохом Дард подошёл к краю оврага и заглянул вниз. Однажды он уже спас человека. Это плохо кончилось, очень плохо — в том числе для самого спасённого.

Увиденное Дарда позабавило. На дне оврага посреди островка нерастаявшего снега, опираясь на палку, стоял подросток. Оборвыш, грязный настолько, что не сильно отличался от поднявшегося мертвеца. Свободную руку мальчишка вытянул навстречу отморозку, и, кажется, пытался внушить ему послушание. Сарвен уловил эмоцию — сильную, горячую, но, к сожалению, ничем не поддерживаемую. Желание жить. И эту эмоцию мальчишка направил на отморозка, как будто не знал, что мертвецы низшего ранга управляются хладнокровием… и преимущественно за чужой счёт. Отморозок наступал — боком, вприпрыжку. Если этих тварей бить, они чуют горячее и начинают наглеть. Жрать они никого не жрут, но остаточные эмоции внушают им, что раз кто нападает — надо давать сдачи. Мальчишка, однако, мог этого не знать и думать, что мертвяк хочет его кровушки. Вот он выставил перед собой палку, готовясь ударить, едва отморозок приблизится. Дард с интересом наблюдал. Его недавний выстрел снёс мертвецу почти полголовы, но отморозок не обращал на этот досадный факт внимания. Зато мальчишке было явно неприятно глядеть на гнилые мозги в разбитом черепке. Видимо, поэтому именно по голове и пришёлся его первый удар. Череп разлетелся на осколки, дезориентированный мертвяк закружился на месте. Дард знал, что зрение тут ни при чём — грубо говоря, мертвые видеть не могут, если, конечно, не считать тех, кто сдох только что — у них глаза ещё не окончательно отказали. Просто координация тела, лишённого головы, сильно хуже, чем у башковитого. Второй удар палки пробил рёбра — кол застрял в грудине, ни туда, ни сюда. Парнишка дёрнул разок-другой, понял, что бесполезно, и побежал, толкая палку перед собой. Прижал отморозка к стенке оврага и толкнул свой кол, пригвождая мертвеца к суглинистому склону. Ну молодец, сообразил хоть что-то. Теперь у него было время выбраться.

Дард положил меч на траву, не спеша закурил новую папиросу, пока мальчишка лез, и пошёл по краю к тому месту, где подросток собирался выбраться наверх. Тот выкарабкался и оказался лицом наравне с ботинками некроманта. Упырёк всё так же неспешно извлёк из кобуры на боку револьвер и прицелился парню в голову.

— Кто такой? — сквозь табачный дым выговорил он.

У подростка сделалось несчастное лицо. Он покосился вниз. Увы, пригвождённый к склону отморозок уже освободился. Земля мокрая, рыхлая — расшатать и вытащить из неё палку несложно. Правда, она всё ещё торчала у мертвяка в грудной клетке. Всхлипнув, парень зажмурился. Ждал выстрела? Его эмоции пришлись Дарду по нраву — желание жить… и в то же время очень мало страха. Непуганые идиоты нынче редкий вид.

Убрав оружие, Упырёк склонился над подростком. Тот стоял на выступающем из земли корне, упираясь локтями в край оврага, и, чтобы вытащить его окончательно, Дарду пришлось взять мальчишку за шиворот. Под ворохом тряпья оказалось, что парень довольно увесистый и крупный.

— Ну вылезай уже, вылезай, — проворчал Сарвен, погоняя оцепеневшего парнишку.

Тот выполз и встал на ноги, недоверчиво глядя на Упырька. Отморозок упрямо карабкался следом — ему мешала палка. Дард подобрал меч с травы и ткнул в нежить, прекращая её подобие существования. Труп повалился на дно оврага.

Хорошая какая штука этот меч. Почему у него раньше такого не было? Дард украдкой полюбовался драгоценными камнями в рукояти, названий которых он не знал. Вытер полой старой куртки светлое лезвие. Жаль только, ножен так и нет. Перевёл взгляд на подростка. Тот неуверенными шагами, бочком, словно давешний отморозок, пытался уйти подальше от некроманта, вооружённого и опасного. Мысли эти прямо читались на грязном круглом полудетском лице. Дарду понравилось, что он внушает страх и трепет, а потому он сказал:

— Шу! — и топнул на парнишку, как на шкодливого котёнка. Мальчишка споткнулся на ровном месте и растянулся на животе.

Упырёк хмыкнул и пошёл к домику. Странно, но хозяева не появились — ни сторож-простак, ни карлик-некромант. Видимо, освободили землю новому владельцу, философски рассудил Дард и пошёл рыться в оставленных вещах — особенно порадовала помятая, но бережно вложенная в картонную папочку бумага о регистрации некроманта по имени Раймо Альсон. Фамилия вызвала у Сарвена приступ нервного смеха. Именно под ней Светлые знали одного из самых отъявленных негодяев и преступников из рядов Ордена Теней. Бумажка сама по себе, к сожалению, мало значила — к ней после регистрации прилагался знак — «слепок мага». Тёмные, носящие знак, не имели права использовать магию — а если и пытались, то в участке, за которым закреплялся маг, сразу же срабатывал сигнал. Секретарь тут же фиксировал его и высылал за проштрафившимся Тёмным наряд. Тут уж как повезёт — могут просто обобрать, могут лишить свободы в одной из их мерзких тюрем, могут лишить ключевой или рабочей эмоции… да и казнить — если ты совершил что-то из ряда вон выходящее.

А вот не совершай!

Но над бумагой Дард задумался всерьёз. Знаки время от времени требуют обновления, для чего зарегистрированному следует прибыть в свой или ближайший участок Комитета и поставить на руку печать. Судя по отметке на обороте бумаги, этот Раймо Альсон давненько не наведывался в Сольме. За просроченную метку маг рискует поплатиться деньгами или свободой, если за это время ни в чём плохом не замечен. Знать бы ещё, что тут вытворял этот проклятый карлик. Может быть, он тут кровавые оргии устраивал. Тем более, представился он не как Раймо — а назвался то ли Гарри, то ли Хэри. То ли хранил чужую бумагу, то ли у него, как у старого знакомого Упырька, много имён. Но вот не пришли бы по карликову голову ловцы, раз он просрочил регистрацию!

Сарвен быстро оглядел единственное помещение домишки. Всё тут было чисто, опрятно. Стены покрыты досками, выкрашенными белой краской. Тёмные некрашеные балки над головой, свисающие с них связки лука и сухого острого перца, две лестницы-стремянки на случай, если понадобится подняться повыше. Большая печь во всю стену, лежанка с соломенными тюфяками, несколькими пёстрыми и полосатыми ковриками и одеялами, пухлые белые подушки. Возле одной стены — два больших ларя, где Дард уже обнаружил — картошку и морковь в разных отделениях, в другом — зерно и муку. Рядом с ларями большой, старый, рассохшийся стол, с ножками-брёвнышками. У другой стены широкая скамья с тощим матрасом и двумя ещё более тонкими одеялами, тут этой и прошлой ночью спал Дард. На подоконниках двух окошек в широких ящиках какая-то пахучая рассада. Неужто и огород завёл тут хозяйственный, аккуратный карлик? Сарвен ещё не успел заметить в районе кладбища земли под овощи и зелень. Но, может, некромант сажал рассаду прямо на оттаявших могильных холмиках, клятый извращенец?

Упырёк распахнул окно и высунулся наружу, ища глазами огород на кладбище, но ничего такого не заметил. Вышел на маленькое неудобное крыльцо и осмотрел задний двор — тут стоял сарайчик, где, как уже знал Дард, находились лопаты, жестяные вёдра и прочая хозяйственная утварь. Но на первый взгляд ничего похожего на землю под посадки тоже не нашлось. Зато Сарвен увидел, что мальчишка как упал давеча — так и лежит. Часов у Дарда не имелось, но по ощущениям, парнишка валялся на холодной земле уже не меньше получаса.

Решение никогда больше не подбирать людей с земли таяло в Упырьке куда быстрее, чем остатки снега под тёплым солнцем. В конце концов, если этот окажется таким же неудачным экземпляром, как прошлый подобранный — что мешает прикончить его, чтоб никто не мучился? И вообще — какова вероятность того, что мальчишка окажется таким негодяем, как прошлый? Кстати, этот вроде бы изрядно младше… и имеет задатки некроманта. Возможно, принадлежит к ложе Смерти.

Подросток тем временем пошевелился и застонал. Сарвен поднял глаза к небу, возможно, ожидая, что ему будет подан какой-нибудь знак. Небо постепенно затягивало тучами. Будь сейчас пятый Тёмный месяц, Дард бы сказал, что вот-вот пойдёт снег, а если бы четвёртый Светлый — что обрушится с секунды на секунду нешуточная гроза. Во второй Светлый месяц это может быть или то, или иное с одинаковой вероятностью. Дард взял парнишку за руки и потащил к дому.

Через пару шагов мальчишка, правда, сказал, что пойдёт сам. И впрямь попытался встать на ноги. Получилось у него с третьей или четвёртой попытки. К этому времени тучи сгустились и почернели. Погода, наконец, определилась, какой сюрприз сделать жителям Сольме и его окрестностей: едва Дард и его гость закрыли за собой дверь, как с неба посыпались крупные снежные хлопья.

— Так ты кто такой? — спросил Упырёк кисло.

Мальчишка обтёр лицо рукой и виновато посмотрел на Дарда.

— Тоби, — сказал он ломким голосом. — Тобиас Франкотт, эн…

И добавил шёпотом:

— Тёмный маг, ложа Смерти.

— Да неужели? — хмыкнул Дард. — И сколько тебе лет?

— Тринадцать, — сказал Тоби. Стрельнул глазами на стол. Там, в глубокой миске под полотенцем, стояла сваренная с утра картошка.

Дард никогда особо не следил за чистотой, но домишко карлика всё-таки поражал опрятностью. Так что Упырёк кивнул пареньку на умывальник у входа. И на полотенце, висевшее рядом с умывальником. Тоби скинул часть тряпья, видимо, когда-то бывшую двубортным пальто, прямо на пол, и Сарвен пинками вытолкал эту мерзость за дверь, на крыльцо. Даже собаке на подстилку это пальто уже не годилось.

Пока мальчишка мыл руки, лицо и шею, Упырёк угрюмо рассматривал свалившегося на него «пациента». Был он довольно крупный для тринадцати лет, и, даже истощавший, казался довольно широким в кости. Чем-то похож на щенка крупной породистой псины — из тех, у кого большая голова, широкие лапы и наивное выражение карих глаз.

— Куда шёл-то? Сбежал из приюта, что ли? — спросил некромант, глядя, как Тоби, не вытерев рук, кинулся к миске и выхватил оттуда сразу две холодные картофелины.

Мальчишка только и мог, что помотать головой. Картошка забила ему рот.

— Родители живы? — без особой надежды спросил Дард.

Снова отрицательный жест. Сирота, бродяга. Про регистрацию Сарвен даже спрашивать не стал.

Тоби проглотил картофелину, откусил от второй и невнятно сказал:

— Я вообще к вам шёл.

И снова набил рот.

Упырёк некоторое время осмысливал сказанное, потом пошарил на одной из полок, нашёл бутыль мутноватого крепкого зелёного ирнара, откупорил, подождал, пока уляжется пена, и налил себе полкружечки. Отпил, поморщился — в напитке явственно чувствовался вкус дрожжей и овса. Стало быть, ягод ирна там, может, горсточка для цвета и аромата. А так — обычная бражка.

— Ко мне, значит, — сказал Дард, сделав ещё пару глотков.

Фальшивый ирнар оказался вполне хмельным, а к привкусу дрожжей можно и притерпеться.

— А зачем?

— Мне было видение, — сообщил мальчишка, доев вторую картофелину и задумчиво глядя на миску. Там оставалось ещё несколько штук. Сарвен сел напротив паренька и придвинул миску к нему поближе. — Она сказала — иди к тому, у кого меч. Я и спросил — кто это. Она сказала, чтоб я искал здесь, в окрестностях Сольме. Долго ходил! — с вызовом добавил Тоби.

— Откуда сам-то?

— Из Рандеворса, — ответил мальчишка. — Приют там один… меня в том году туда сдали.

— Не очень-то близко… Родители?

— Мать казнили, отец в бегах, — Тоби притянул к себе кувшин с водой, поозирался в поисках чашки или стакана, потом отпил прямо из кувшина. — Оба некроманты.

Дард почесал в затылке.

— И эта самая «она» хотела, чтобы ты меня нашёл? — уточнил он.

— Да. Красивая! Волосы светлые. Глаза закрытые.

Упырёк почувствовал, как ему становится зябко.

— Что именно она сказала? Ты хорошо помнишь?

— «Вы все придёте ко мне, вам надо собраться вместе. Найди человека с мечом. Он поведёт вас», — процитировал Тоби, и Дард ощутил, как ледяной пот струйками потёк по его спине.

Сильно заныла раненая рука, уже как следует зажившая. Она больше не выглядела высохшей, хотя иногда немела. Сарвен сглотнул раз-другой, потом залпом допил фальшивый ирнар и резко выдохнул.

— Все вместе, — сказал он. — Надо собраться… Просто роскошно! А почему я-то ничего об этом не знаю?

— Да я и сам не знаю. Шёл-шёл, уж, думал, не найду никого. Потом смотрю — на другой стороне оврага человек мечом машет… ну я и подошёл.

— Наверное, тебе надо идти дальше, — сказал Дард неласково. — Я тебе могу даже еды с собой дать. Только убирайся. Видишь — никакие «все» тут не собираются. Ищи дальше.

— Но…

— Ты ошибся. Это не тот меч, и я не тот человек.

— Ну и ладно, — Тоби встал и поклонился Дарду. — Может, оно и к лучшему. К тому же, ну… может, и хорошо, что никого тут больше нет. Я останусь.

— Но это даже не мой дом, — жалобно сказал Сарвен. Потом решил, что мальчишка не обязательно должен знать, что он, Упырёк, встревожен и даже напуган, и добавил:

— В общем, убирайся.

И положил руку на кобуру.

— Я хочу быть вашим учеником, маэстро… эн…

Дард молча достал револьвер и направил его в лоб мальчишке. Тот стоял совсем рядом, свесив руки, и неуклюже мялся с ноги на ногу. Глаза испуганные, но губы упрямо сжаты.

— Позвольте мне учиться у вас!

— Уходи! — голос у Дарда сорвался, палец на спуске дрогнул. Тоби шарахнулся к двери, но не вышел, а встал у порога на колени.

— Прошу вас! Я… я маленький и погибну в здешних лесах!

— И прекрасно! Может быть, я даже найду твой трупик и сделаю маленького жив-курилку! — пообещал Дард.

Тут мальчишка фыркнул и спросил:

— Кого?

Упырёк не стал пояснять и просто указал стволом револьвера на дверь.