Упырёк (ЛП)

Часть 3. Глава 17. Тошно

Угрюмая и несчастная, Кэри сидела у себя в комнате и рисовала пальцем на стекле. Снаружи моросило и дул ветер. Но это не имело никакого значения.

Жизнь казалась бессмысленной, словно из неё вытащили всё, на что Кэри могла опереться. Никаких мыслей, что делать дальше, чем жить, как дышать.

Даже потеря Сэнди не то чтобы стала менее значимой, но перестала причинять боль. Нет, Кэри не собиралась всю жизнь страдать — но думала ли она, что само чувство любви угаснет, да ещё так скоро? И что пройдут муки совести, и она перестанет себя упрекать в том, что недостаточно любила Андерсона… Но чувства эти действительно поугасли, и сил, чтобы ненавидеть убийцу Сэнди, осталось разве что на донышке.

Да и какой он убийца? Загнать в угол собаку, избить как следует палкой и ждать, чтобы она не смела тебя укусить? Да, конечно, и такое бывает. Сколько их таких перебывало в участке правого берега Сольмейи, сколько — в разных городах Тирны, забитых до полусмерти, с вырванными ядовитыми клыками, с перебитыми челюстями. Но пришло время задуматься: ядовиты ли были те клыки? Собирались ли изначально кусаться эти зубы?

«Эдвард сейчас непременно сказал бы, что мне промыли мозги», — уныло подумала Кэри.

Возможно, Гисли был бы как никогда прав?

Она распахнула окно навстречу весеннему дождю, но прохладный ветер не остудил её горевшего лица.

«Почему мне стыдно за Сэнди? — продолжала терзаться Вендела. — Почему я не против того, что нахожусь сейчас на одной стороне с некромантами и другими Тёмными магами? Почему не радуюсь, как Гисли, который счастлив оттого, что застиг в одном месте сразу столько врагов и намерен их уничтожить? Я в плену, в плену у Тёмных, а они ведут себя, словно она их желанный гость. Перевязывают раны, кормят лучшей едой, участливо выслушивают жалобы, греют воду для ванны… почему?»

С той стороны к окну подошёл Чезаре Роз. Против воли Кэри вытянулась струной, приложила правую ладонь к ключичной впадине, приветствуя старшего.

— Старший офицер Роз? Ясных дней, офицер…

— Приветствую, — сказал маг. — Пойдём-ка прогуляемся.

Кэри, недолго думая, перемахнула через подоконник. Приземляясь, пожалела: рана в боку плохо заживала. Магам ложи Боли она не доверяла, хоть они и предлагали помочь.

Чезаре и бровью не повёл. А ведь от Сэнди Кэри слышала о нём, как о маге с огромной чуткостью к любым эмоциональным колебаниям. Но он только не спеша набил короткую трубку с толстым чубуком, и закурил какой-то на редкость ароматный табак. Кэри даже подумала — а не перенять ли ей такую привычку, как курение трубки? Наверное, это не слишком женственно. Но зато какой эффект и какой запах… куда как лучше, чем сигареты, которыми с нею поделился старина Мэтт.

— Тебе, эна Вендела, никто не говорил, что ты на грани между аффектом и полным выгоранием? — спросил Чезаре, чем поверг Кэри в изумление.

— Светлые не испытывают аффектов, — возразила она. — И я скорее впаду в дисфорию, чем выгорю полностью.

— Мне говорили, что ты хороший диагност, — заметил Роз, подавая ей руку, как даме из высокого общества. Вендела замялась: всё-таки субординация… Но пришла к выводу, что она уже не может считаться офицером. И осторожно положила ладонь на полусогнутую руку Чезаре.

Он ведь даже постарше, чем Криззен и Гисли? Почему Мэтта всё время хочется назвать «старина Мэтт» даже вслух, Гисли же кажется юнцом в сравнении с Розом, но тем не менее от Чезаре не веет ни старостью, ни умудрённостью, а только безграничной властью и силой?

Кэри покосилась на небритый подбородок мага. Тёмная щетина пополам с седой. Да, Роз гораздо старше Криззена.

— Но, видно, сама себя ты не ощущаешь. Это не редкость. Так или иначе, твои эмоции, эна Вендела, питают всех Тёмных, которые оказываются рядом. Питают и отравляют. Так нельзя. Ты подумала о том, что Сарвен Дард может испытывать не самые лучшие чувства, замечая, как ты страдаешь перед выбором — убить его сейчас или отложить на потом?

Эти слова задели Кэри. Она и думать забыла, что только что терзалась из-за этого. Обиженная, словно девчонка, она огрызнулась:

— Ну и пусть пострадает как следует. Раз уж я не могу вызвать его подраться прямо сейчас.

— Но у него сложная задача и тяжёлая миссия, — напомнил Чезаре. — Ему предстоит драться с врагом.

— Да он сам — враг! — вспылила Кэри.

Роз остановился посреди улицы, развернулся, взял её за подбородок и уставился в глаза нехорошим, пристальным взглядом. Серые, ясные, беспощадные глаза — Кэри ощутила, что от неловкости момента у неё загорелись щёки и стали горячими уши.

— Давно уже пора научиться отличать врагов от друзей, — медленно произнёс Чезаре Роз. — И больше уж не путаться. Ведь были времена, когда маги не делились на Светлых и Тёмных. Когда две сотни семей пришли в Тирну с миром. Когда они все были из одного мира и жили друг с другом и с простыми людьми в согласии. Что, как ты думаешь, их разъединило?

— Р-разброс? — пролепетала Кэри, пытаясь отступить на шаг. Роз не отпускал её.

Конечно, разброс. Магический импульс небывалой силы. Кажется, маги сами вызвали его своими эмоциями. И с тех пор пошло: одни маги стали Орденом Теней, использующим самые тёмные чувства и идущие на поводу своих страстей… а другие — Орденом Отражений. Светлыми.

Рука Чезаре дрогнула. Венделе показалось, что сейчас он влепит ей пощёчину. Но нет, он лишь слегка приподнял её голову, словно желая полюбоваться нижней челюстью. Или беззащитным горлом.

— Не разброс. Отсутствие общего врага. Запомни это. Сейчас у нас есть общий враг. И я надеюсь, что раз объединившись, маги не захотят начать вражду снова. Надеюсь, что исчезнут и Ордена, и ложи, что наши дети станут учиться в магических школах и будут мудро править этим миром. Не простые люди, а маги. Понимаешь меня?

— Нет, — Кэри ударила Роза по руке и высвободилась. — Я не хочу этого понимать!

Снова берег и снова пустота, только на этот раз ещё и дождь. Подавляя всхлипы, Кэри швыряла в воду один камень за другим. Ещё и ещё, пока сзади не захрустела галька под чужими ногами. Тяжёлые, увесистые шаги. Кэри резко обернулась, ожидая, что Чезаре последовал за нею, чтобы продолжить ненужные нравоучения. Но то был Гисли. Он целился в неё из маленького пистолета с изящной рукояткой.

Вендела швырнула в него камнем и бросилась бежать, петляя, чтобы он не попал в неё, если вздумает стрелять. Но выстрел так и не прозвучал. Озадаченная, Кэри приостановилась, прижимая руку к боку, где отчаянно пекло и ныло.

— Что? Испугалась? — крикнул ей Эдвард и коротко рассмеялся. — Сама же просила меня, чтобы я тебя убил?

— Больше не буду просить, — выдавила Кэри, с беспокойством следя за ним. — Разве что о том, чтобы ты сдох!

— Не дождёшься, — буркнул Гисли, но ни приближаться, ни стрелять в неё не стал. Убрал пистолет в карман и отвернулся к морю. Словно потерял к Кэри интерес.

Кэри захотелось вернуться к себе в тихую душную комнатку и всплакнуть. Но пока шла, мысли едва не раскололи её голову. Чезаре задал ей вопрос, на который было слишком непросто ответить. Вот Дард. Он убил Сэнди. Он её враг? А Гисли, который приказал убить идущих с миром Тёмных, Гисли, который до сих пор не отказался от мысли её казнить? Кто ей враг, если не они оба? Враг ли ей Вильермо Лета, Тёмный, неуклюже признавшийся в любви и пытавшийся её поцеловать? Враг или не враг судья Эстин, который приговорил Кэри к казни… ведь он же был прав. Нельзя же допускать, чтобы офицеры Комитета связывались с Тёмными и выпускали их из-под ареста.

Но Чезаре ведь тоже прав: различия между Орденами должны стереться, если есть у них общий враг. Ни Дард, признавший свою вину перед Кэри, ни Гисли, желающий установить свой стерильный порядок, ни Лета, жаждущий любви… никто не мог тягаться с этим общим врагом порознь.

Вендела злобно пнула входную дверь, ни на кого не глядя, пересекла переполненный гостевой зал и ушла в свою комнату. Ей было тошно.