Владыка забвения: Железная Воля

Глава 20 «Цена Жизни»

В тронном зале восседал король Миран на своем троне, окруженный мягким светом Фебуса, пробивавшимся сквозь цветные витражи. Разноцветные лучи скользили по его лицу, смягчая строгие черты. Белый плащ, расшитый золотыми узорами, терялся меж его спиной и спинкой трона. На голове у него покоилась корона — простая, но величественная.

Трон короля был выполнен из светлого мрамора, украшенного тонкой резьбой. Высокая спинка поднималась за его плечами, на подлокотниках находились резные узоры. Пол вокруг трона был застелен темно-синим ковром с золотой окантовкой. Мягкое сиденье было обтянуто тончайшей белой кожей.

Его серые глаза холодно скользили по присутствующим. В зале собрались ангелы, маги и воины. Воины в сверкающих латах стояли ровными рядами, их мечи и копья были вычищены до блеска. Маги в длинных мантиях держали в руках книги, ангелы расправили свои крылья, готовые к приказам.

Двери зала распахнулись, и вошел пожилой Веласко. Он был одет в аристократичные одежды: на нем был темный камзол, украшенный серебряной вышивкой, бархатные штаны глубокого винного оттенка и высокий воротник с узорами. Волосы, как обычно, собраны алой лентой. На его шее висела изящная серебряная цепь с амулетом в виде шести крыльев — знак того, что он находится под покровительством Светлого Владыки. Его походка была уверенной, несмотря на возраст. Подойдя к трону, Веласко почтительно склонился перед королем.

— Я пришел сообщить о ходе миссии, — его голос эхом разнесся по тронному залу. — Думаю, мой сын уже нашел их. Осталось только дождаться на нужной дороге.

Король внимательно посмотрел на мужчину, слегка приподняв подбородок.

— Хорошо, — коротко ответил Миран.

Веласко нервно сжал руки и сделал шаг вперед.

— Ваше величество… Вы обещали, что не тронете меня и моего сына. Моя жена… она отдала жизнь ради вашей короны. Пожалуйста, исполните свое обещание.

Задержав взгляд на Веласко, он сузил глаза, словно оценивал, насколько слова демона искренни. Тишина в зале стала невыносимой. Наконец, Владыка медленно кивнул.

— Я сдержу свое слово, — ответил он твердо. — Но учти, Веласко. Вам придется исчезнуть. Взять новые имена, скрыть свое лицо. Никто не должен знать, что вы остались живы. Понятно?

С облегчением выдохнув, пожилой демон вновь склонив голову.

— Да, ваше величество. Мы сделаем все, что потребуется.

Рядом с Мираном стояла Иви, не скрывая своего осуждения. Ее глаза, полные сомнения, внимательно изучали Веласко, будто пытаясь найти малейший признак лжи. Она скрестила руки на груди, слегка поджала губы. На ее лице читалась смесь настороженности и раздражения — ее взгляд буквально прожигал старого демона. Генерал несколько раз покосилась на короля, словно ожидая, что тот примет другое решение.

— Веласко, — не удержалась Генерал, ее голос звучал колко, — как мы можем быть уверены, что вы не предадите нас? Король слишком добродушен, чтобы не видеть риски.

Миран вздохнул, ослабляя напряжение, нависшее над залом.

— Иви, мы должны доверять нашим союзникам, — мягко ответил король. — Нам нужны все силы, чтобы одержать победу. Осторожность важна, но не стоит терять верных людей. Вернее… демонов.

Лицо Веласко оставалось непроницаемым. Он знал, что каждое его действие будет тщательно отслеживаться. Это был его единственный шанс выжить, последняя ниточка. К черту этого Энгеля и его жалкого сынка! Где он теперь? Наверное, сгинул в Аду, оставив за собой лишь ворох неприятностей. Демон скрипнул зубами, натягивая на лицо что-то похожее на вежливую улыбку. Эта женщина… Как она смеет так с ним говорить? Возомнила себя великой, забралась слишком высоко. А ведь она такая же дьяволица, как и он. Ему хотелось придушить ее при одном виде этой надменной физиономии.

— Как ты можешь быть уверен, что нам не нанесут удар в спину? — Иветта, все еще не удовлетворенная, сверлила Мирана. — Если он готов отдать своего племянника… — она не успела договорить.

Король внезапно хлопнул в ладоши, привлекая внимание к себе. Его светлые брови сошлись к переносице.

— Мы обязаны действовать вместе, как одно целое. В этом союзе нет места для сомнений. Наше внимание должно быть приковано к цели!

Несколько дней ранее.

Колдуны со всей Валоры были тайно призваны для участия в важной миссии. Организация собрания была экстренной, и, несмотря на спешку, их прибытие растянулось на целый месяц. Магов осталось совсем немного — инквизиция растянула их души по кострам, уничтожив большую часть. Но те, кто сумел выжить, прибыли, неся свои знания и силы, чтобы создать магическое поле для поиска Мессии. В конце концов люди были вынуждены вернуться к своим истокам, обратившись за помощью к тем, кого еще недавно карали по закону.

Король приказал всем прибыть без исключений. За неповиновение грозила казнь. Они трудились в тишине, погруженные в мрак своих мыслей и чувство безысходности, лишь изредка прерываясь на деловые разговоры. Обряд проходил далеко за городом, в месте, где никто не мог им помешать.

Земля под их ногами была изрыта символами, выжженными ритуальной магией, а воздух пропитался запахом жженых трав и пепла. Каждый взмах руки, каждое произнесенное слово заклинания гулом расходилось вокруг. Женщины и мужчины, облаченные в одинаковые белые мантии, словно говорили одним естеством. Вскоре магическое поле было завершено, над их головами поднялся белый купол, и мир, казалось, на мгновение затаил дыхание. Символы в круге вспыхнули, и ослепительный свет озарил их измученные лица. Мессия был совсем рядом. Все это время, пока Генерал искала его по всей стране, он скрывался прямо под их носом.

Светлый Владыка был в своем кабинете, перечитывая доклад магов. Кабинет был просторным и обставленным с тонким вкусом, как и подобает правителю. Высокие книжные шкафы, заполненные древними фолиантами и свитками, тянулись вдоль стен. На стенах у входа мерцали свечи в золотых канделябрах, отбрасывая мягкий свет на бумаги и карты, разбросанные по столешнице. Окно с массивной рамой открывало вид на сад, но его портьеры были слегка прикрыты, пряча от любопытного ока Миры присутствующих. На массивном дубовом столе лежали стопки документов, а рядом стояла черная чернильница и перо с тщательно заточенным наконечником.

— Преступники часто возвращаются на место преступления, — Глядя на доклад магов, Миран скривил лицо в недовольной гримасе. — Как могло случиться, что Нортон был так близко, но мы не заметили его?

— О чем ты говоришь? — Иви вертела в руках бутылку эльфийского вина прямиком из Сильваниума, известного своим утонченным вкусом.

Искусно украшенная выгравированными узорами бутылка манила взгляд. Этикетка насыщенного темно-зеленого цвета была украшена названием «Amor Selenae», что в переводе с эльфийского означает «Любовь Селены», выполненным элегантным, изысканным шрифтом. Внутри переливалась блестящая, серебристая жидкость. Говорят, что эльфы до сих пор используют язык, который сгинул в Великом Бедствии — тот, чьи отголоски все еще находили во многих названиях.

— Он скрывался в доме, где убил знахаря, — раздраженно продолжил король. — Тело жертвы никто не опознал, и его просто оставили там. Это было упомянуто в докладе еще после того ритуала. Теперь мы понимаем, что он использовал это место как укрытие, а мы даже не подумали искать его там!

Вздохнув, Иветта умело вдавила пробку вина внутрь бутылки, прислонившись носом к горлышку. Сладковатый запах, напоминающий нектар, резко ударил в нос. Девушка уловила неодобрительный взгляд Мирана. Для него открывать бутылки таким образом было каким-то извращением. Генерал пригубила вино, прикрыв глаза. Горячая, сладкая жидкость обожгла горло, почти мгновенно ударяя в голову. Эльфийское вино было особенно крепким.

— Тебе нужно отдохнуть, Миран, — сказала Иветта, протягивая Владыке выпивку. Ее хвост слегка покачивался в воздухе.

— Ты права, — мужчина медленно выдохнул, массируя виски круговыми движениями. Подняв взгляд, он взял бутылку и тоже сделал глоток.

Военный лагерь Веласко стоял на пустоши, ряды шатров тянулись вдоль вытоптанных тропинок, теплый летний ветер мягко трепал стены палаток, шурша парусиной. Селена и Мира поднимались над горизонтом, освещая лагерь. Селена — большая и яркая — заливала все вокруг, а Мира едва заметно мерцала рядом, будто застенчивая сестра. Человеческие воины поодиночке стояли у огня, морально готовясь к предстоящему сражению. Лошади мирно щипали траву неподалеку, фыркая и изредка вздрагивая ушами. Шаги часовых, медленные и уверенные, раздавались по лагерю, перемежаясь с тихими командами офицеров.

Винсент шел по тропинке, ведущей к главному шатру, и с каждым шагом чувствовал, как по его спине пробегают мурашки. Воздух лагеря был густым, он как будто сдавливал грудь, мешал дышать, и каждое движение давалось с трудом. Возле старого дерева он заметил солдата — молодого парня, едва ли старше него самого. Он сидел на земле, опустив голову, его грязные пальцы судорожно вцепились в спутанные волосы. На лице солдата застыла боль, кожа была бледной и впалой, а под глазами виднелись глубокие синяки. Он явно не спал уже несколько ночей. Воин сидел здесь, потому что знал — для него это конец. Битва еще не началась, но многие уже утратили дух надежды, как только узнали, с кем им предстоит сражаться. Все они были расходным материалом.

— Отец? — Винсент зашел в шатер, раздвинув тяжелую ткань. Внутри царил полумрак, едва разбавленный светом свечи, стоящей на деревянном столе. Ветер колебал пламя, отбрасывая пляшущие тени на стены шатра, и на миг лицо его отца выглядело старше, чем Вин когда-либо мог себе представить. — Как мы будем действовать, если наш план провалится?

Пожилой демон оторвал красно-желтые глаза от карты, на которой его пальцы только что вычерчивали маршруты и отмечали позиции. Взгляд его был усталым, лицо, изборожденное морщинами, серьезным.

— Да, у нас есть план Б, — сказал Веласко, после небольшой паузы. Его голос был глубоким и спокойным, будто бы он обсуждал простую ежедневную задачу, а не план спасения их жизней. — Но я надеюсь, что план А сработает. Если нет, нам придется действовать быстро и решительно. В противном случае нас может ждать не только провал, но и смерть.

В шатре было тихо, только ветер за стенами шевелил ткань. Винсент сжал зубы, стараясь не выдать свое волнение. Его отец всегда был для него примером — сильным и решительным, но сейчас они были на грани. Юноша видел, как руки отца едва заметно дрожали, когда он снова коснулся карты.

— Я готов выполнить любую задачу, которую ты мне поручишь.

— Это и нужно. Будь готов ко всему. Наши союзники могут не оправдать ожиданий, и нам придется полагаться только на собственные силы. Но прежде ты должен знать о некоторых нюансах. Маги обнаружили местоположение Норта и даже отследили его передвижения. Судя по всему, он иногда выходит в соседний город за провизией. Там-то и найди его. Его новое тело выглядит значительно старше предыдущего.

— Насколько? — удивленно приподнял брови Винсент, садясь на стул напротив отца и небрежно заплетая свои кудрявые волосы в косичку.

— Сейчас его облик похож на взрослого юношу. Когда встретишь его на базаре, предложи помощь и частично посвяти его в наш план. Расскажи о восстании. Норт не так прост, как может показаться.

— Я приму это к сведению, отец, — голос Винсента стал печальным.

— Сын мой, — Веласко поднял голову и заметил грусть в глазах сына. — Жизнь требует жертв. Если мы не поймаем Мессию, каждого демона в этом мире сотрут с лица земли, и нас в том числе. Он — лишь малая жертва.

Молча кивнув, Вин ушел в свой шатер, не оборачиваясь на прощание. Он сел на кровать и достал из небольшого сундучка кулон размером с монету. Нажав на маленькую кнопку, он услышал мягкий щелчок, и кулон открылся, раскрывая миниатюрный портрет. Внутри был изображена Марианна — девочка прижимала к груди алый букет роз, сидя на стуле в черном пышном платье. Ее глаза, казалось, смотрели прямо на него, словно напоминая о тех временах. В его груди разрастается тяжесть, смешанная с тоской и чувством вины. Он не мог защитить то, что было ему дорого, и не находил в себе смелости сказать отцу «нет». Да и мог ли он что-то изменить?

Когда войска начали выдвигаться, звуки боевой подготовки заполнили улицы города. Шумные и тихие разговоры звучали в каждом углу, люди обсуждали недавно развешанные повеления, требующие их бдительности. Листовки с изображением Норта и Мари висели на стенах и столбах, призывая немедленно сообщать о местонахождении беглецов. На картинках юноша с пустыми глазами контрастировал с пестрыми декорациями города, усиливая ощущение чего-то зловещего. Объявления давили на горожан, и напряжение чувствовалось в каждом взгляде, в каждом слове. Некоторые из них осматривали своих соседей с подозрением, словно боялись, что среди них может скрываться шпион. Говорили, что армия собирается не просто для того, чтобы поймать пару демонов, а что грядет война, возможно даже конец света. Слухи о восстании поползли, как лесной пожар, захватывая все больше умов. Люди стали запирать двери на ночь, а некоторые и вовсе собрали вещи, готовясь к возможной эвакуации. Ночные патрули стали обыденностью, и город, еще недавно такой уютный и мирный, теперь напоминал осажденную крепость, полную паники и страха.

В самой высокой башне замка, ранним утром, зреющий день только начинал осветлять величественные витражи. Светлый Владыка и его демонический генерал стояли у большого окна, наблюдая, как их войска собираются у стен замка. Разведенные в стройные ряды, ангелы, маги и воины готовились к выдвижению. Иветта с беспокойством наблюдала за подготовкой, ее глаза не отходили от рядов войск. В ее взгляде отражалась тревога.

— Миран, армия готова к выдвижению. Мы выбрали время, когда дорога будет менее перегруженной, и обеспечили все необходимые припасы.

— Хорошо, Иви. Это будет сложная операция. Мы должны быть осторожны. — Король Миран, стоя рядом с ней, глубоко вздохнул. Его лицо было наполнено сдержанностью, но не могло скрыть тень усталости. Скоро по его приказу погибнут сотни.

Кивнув, демоница провела пальцем по перилам балкона, нехотя отрывая взгляд от блестящих доспехов во дворе. Совсем скоро решится судьба всего демонического рода. Она обернулась к Владыке и на миг растерялась. Миран стоял, сжав челюсть так сильно, что можно было разглядеть пульсирующую вену на его виске. Пальцы, побелев от напряжения, были сжаты до боли.

— Миран…? — Генерал осторожно положила руки ему на плечи.

Но ответа не последовало. Она знала, о чем он думает, прекрасно знала. Девушка знала о нем все. Она учила его стрелять из лука, владеть мечом и магией. Учила выживать. Она будила его по утрам, кормила его, когда тот был еще ребенком. Ее сердце сжалось от воспоминаний о той ночи, когда его маленькое тело было разбито и сброшено с этого самого балкона. Миран всегда приходил сюда, к месту, где все когда-то закончилось и началось вновь. Люди порой делали странные вещи, но от этого не становились менее прекрасными.

Миран не любил смерти, но без них нельзя было обойтись. Владыка должен править, а не сочувствовать. Именно поэтому он молчал. Эти мысли должны были остаться только в его голове, ведь если они сорвутся с губ, он поверит в свою слабость. Каждый шаг на пути власти оставляет след крови, и король должен быть готов принять этот груз. Сомнения ведут к слабости, а слабость ведет к хаосу.

— Мы выдвинемся, как только сможем. Скоро Мессия будет в наших руках, — лишь обмолвил он, продолжая смотреть куда-то внутрь себя.

Демоница, отступив от него, выглядела отстраненной. Ее короткие русые волосы слегка колыхались от легкого сквозняка, а взгляд вновь опустился вниз — на войска, или, быть может, на болезненные воспоминания. В утреннем свете ее черты лица казались еще более выразительными, а голубые глаза, подобные льдинкам, не выказывали ни малейшего тепла. Через маску дьяволицы никто не мог пробиться.

Наконец сфокусировав взгляд, Владыка заметил отстраненность своего генерала. Он подошел ближе и внимательно посмотрел ей в лицо, скользя глазами от холодных голубых глаз с кошачьими зрачками до аккуратного носа. Его взгляд задержался на веснушках, рассыпавшихся по щекам, прошелся по серым рогам, завитым назад, а затем опустился на пухлые губы, которые сдержанно улыбнулись ему.

— После того разговора у лекаря, — тихо и уязвимо произнес Миран, — ты совсем отстранилась от меня. Я не понимаю, что происходит. Мы были так близки, а теперь я чувствую, как ты отдаляешься.

Генерал не отрывала взгляда, не желая оборачиваться. В ее голове, в ее сердце каждый раз разгорался шторм, когда он так смотрел на нее. Ей хотелось убежать, снова спрыгнуть вниз, как тогда зимой, и просто исчезнуть. Никогда больше не знать и не видеть его. Она начала краснеть, сначала уши, затем заалели и щеки.

— Иви! — Владыка мягко повернул ее за плечо к себе. Его лицо выражало почти отчаяние. Что-то внутри подталкивало его поговорить сейчас, прежде чем начнется битва.

— Мы никогда и не были близки, Миран! Наши случайные контакты ничего не значат.

— Хватит играть со мной в горячо-холодно! — впервые она видела, чтобы он так злился на нее. Король тряхнул ее за плечи, его глаза полыхали гневом. — Почему ты так холодна ко мне?

«Потому что ты умрешь, а я останусь одна!»

Но она не сказала этого. Иви почувствовала, как ее холодная броня начала трескаться. Ее руки задрожали, когда она взглянула в его глаза, и что-то внутри окончательно сломалось.

— Демоны любят лишь однажды, и эта любовь остается с нами навсегда, — начала она, грубо, срывающимся голосом. — Ты живешь сто лет, а я буду видеть, как смерть шагает по миру снова и снова, век за веком. Ты — мой единственный свет, и он погаснет, оставив меня в темноте. Если я позволю себе полюбить тебя, то обреку себя на боль, когда тебя не станет. — Генерал снова оттолкнула его.

Слегка опешив, Миран прилично отлетел от нее. Генерал короля, несомненно, была сильна. Шире его в плечах, мускулистее, выносливее. Но он взглянул в ее холодные светлые глаза и увидел там ранимость, которую Иви всегда так старательно скрывала. Владыка болезненно потер ушибленное плечо, но затем подошел и молча прижал девушку к себе. Она еще некоторое время сопротивлялась, но вскоре обмякла, неуверенно вцепившись пальцами в его белый плащ. Так глупо. Эта одежда всегда быстро пачкалась, но Мирон упрямо следовал правилам, а иногда просто не мог себе позволить иначе.

— Я не могу изменить свою природу, Иви, — в его голосе звучала тоска. — Но я смогу любить тебя за нас двоих. Просто позволь мне быть рядом, позволь себе стать моей, даже если ты не можешь ответить взаимностью. Ты важна для меня больше, чем ты думаешь.

Иветта не удержалась, и ее глаза стали влажными. Она быстро смахнула слёзы, но прежде чем Владыка успел заметить, несколько капель уже упали на белый плащ, оставляя серые пятна. Немного отступив назад, девушка опустила голову, ее волосы упали на лицо, скрывая смятение.

— Ты совершаешь ошибку, — тихо, почти шепотом, произнесла Иветта.

Миран нахмурился, ее слова как будто больно ударили его. Он медленно покачал головой, не отрывая взгляда от ее глаз.

— Ошибку? — переспросил он. — О чем ты говоришь? Все, чего я хочу, — это быть рядом с тобой, Иви. Почему ты так уверена, что это неправильно?

— Раньше я была рабыней у человека, — внезапно выдала Иви.

— Рабыней… — повторил он за ней, прищурив глаза.

— Все демоны рабы. Тут нечему удивляться.

— Но почему ты не хотела делиться этим со мной раньше? Двадцать лет…

— А что бы это изменило? — Иви перебила его, подняв голову. — Мне удалось освободиться, но я никогда не смогу избавиться от этих воспоминаний. Они тянутся за мной, словно цепи, которыми заковывают смертника, идущего к гильотине. Я стала генералом, чтобы доказать себе, что я больше не сломлена. Но…

Слезы снова предательски потекли по ее щекам, и внутри бушевал не просто шторм, а целое торнадо. Она села на край балкона, теплый ветер обдал ее лицо.

— Моя жизнь до того, как я встретила тебя, была кромешным адом. Я была вынуждена работать на тех, кто считал нас, демонов, всего лишь кусками мяса, была плотским утешением для аристократа. Он был жесток и безжалостен, использовал меня, как вещь.

Помедлив, Иви пыталась собрать мысли в кучу. Ее руки дрожали, теребя пальцы друг друга.

— Он держал меня взаперти. Лишил свободы. Каждый день я теряла себя все больше. Я была его красивой игрушкой. Меня наряжали, раскрашивали мое лицо, кормили вдосталь, а затем накачивали зельями и развлекались, — Иви замолчала, сделала паузу, чтобы прерывисто набрать воздух в легкие. — Я выжила, полагаясь только на собственную волю и слабую надежду, что однажды что-то изменится. А затем… я убила его. Задушила собственными руками, пока он делал… это со мной. И я убежала. Но… я должна рассказать кое что еще…

— И что же? — Владыка прислонился рядом, аккуратно обняв ее за плечи, боясь, что она может упасть вниз.

— Когда я сбежала, долго скиталась, а потом прибилась к восстанцам. Тогда там хорошо платили, и я впервые видела, что люди и демоны могут работать сообща. Мы атаковали замок, а затем… я увидела тебя. Видела, как тебя выбросили с этого самого балкона, и не смогла пройти мимо. — Демоница снова посмотрела вниз. — Дети не должны умирать из-за взрослых проблем. Чувство вины сожрало меня. Я видела трупы женщин, подростков, детей… да всех подряд. Моей силы не хватило бы на то, чтобы помочь им всем. Но я могла помочь тебе — и помогла.

Владыка слегка замедлил с ответом. В его голове пронеслись ужасные картины той ночи. Он догадывался, что Иви появилась так вовремя не случайно. Что мог делать демон в одиночку посреди восстания? Но это его не волновало. Она была наемницей, выполнявшей задание за золото. Она не убивала его мать лично. Однако что-то внутри неприятно скреблось, оставляя болезненный след сомнения.

— Это не твоя вина, — лишь выдавил он, больше пытаясь успокоить самого себя, чем ее.

— Прости.

Склонившись, Миран уложил голову на ее макушку. Все это осталось далеко в прошлом, и ворошить те события уже не имело смысла. Он знал одно — Иви спасла его жизнь, стала его наставницей до самого совершеннолетия, провела его путь прямо к трону. Все остальное больше не имело значения.