Владыка забвения: Железная Воля

Глава 33 «Украденное И Непрощенное»

Иногда воровство — не преступление, а единственный способ выжить. Закон становится привилегией для тех, кто может позволить себе следовать ему. Иви поняла это рано, еще в те дни, когда в животе урчало от голода, а мир не предлагал ей ничего, кроме смерти на холодных улицах Терсара.

Впервые она украла еду, просто чтобы дожить до следующего дня. Потом — деньги, чтобы не умереть в канаве. Со временем рука сама тянулась к чужим кошелям, а взгляд безошибочно находил жертву. Вот этот старик с набитым пузом и расшитыми золотом одеждами наверняка носит при себе тугой мешочек ксалир. А вот этот худощавый старец в остроконечной шляпе — вряд ли.

«Гости», приходившие в поместье Годфрида, быстро научили Иветту отличать их от обычных смертных. Богачи никогда не прятали своих денег в изящных перстах или дорогих плащах. Их выдавала уверенная, ленивая походка, легкое презрение, напускная важность, привычка не замечать грязь и нужду, тянущуюся за ними следом. Обычные люди чувствовали улицу, жили в ней, сторонились внезапного шума, осторожно оглядывались, когда мимо шли стражники.

Маленький кинжал из Мглы ловко скользнул между пальцами, поддевая шнурки кошеля. Мягкий звук упавшей кожи едва уловим в шуме рыночной площади. Кошель оказался в руке дьяволицы, и она сразу спрятала его под полой плаща, словно ничего не произошло. Следа от катастрофы почти не осталось, всё наполнилось суетой. Люди возвращались к привычной жизни, улицы снова ожили — теперь здесь не говорили о выживании, только о торговле, работе и будущем. Грязные дороги после весенних дождей с чавканьем принимали каждый шаг, запах сырости и прелой земли бил в нос перемешиваясь с ароматами свежего хлеба и специй с прилавков.

Плащ, украденный у одного из проезжих торговцев несколько недель назад, уже давно потерял прежний вид. Его подолы были испачканы грязью, а край немного надорвался от заросших острыми кустами тропах за городом. Но возможности постирать его не было, да и не имело это значения, пока он прикрывал от любопытных глаз.

Иви стрелой скользнула в толпу, лавируя между торговцами, хозяйками с корзинами и бедными мальчишками, которые предлагали свежую воду за монету. Пропажу, возможно, заметят не сразу, но держаться подальше — единственное, чему ее научила улица. Кошель был тяжелым. По весу можно было предположить, что этих денег хватит на месяц, если потратить разумно: на дешевый постоялый двор, еду и немного питья. Хотя… кто знает, захочет ли судьба быть к ней благосклонной в ближайшие дни?

Остановившись у самой захудалой таверны, Иветта на мгновение задержалась у входа, оценивая заведение. Вывеска, некогда гордо висевшая над дверью, теперь покосилась, а краска облупилась, обнажая темное дерево. Изнутри доносились запахи дешевого алкоголя, прокисшего пива и жареного мяса, перебиваемые стойким духом мужского пота. Она медленно открыла дверь, не спеша заходить внутрь, и привычным жестом натянула капюшон пониже. Чем меньше лиц ее увидит, тем лучше. В таких местах женщины всегда привлекали ненужное внимание.

— Мне комнату и обед, — кратко бросила она, не оборачиваясь на шум за спиной.

За стойкой стоял плотный мужик. Его старый фартук был испачкан пятнами жира и засохшей едой, а на груди виднелись следы пролитого вина. Засаленные темные волосы были стянуты в хилый хвост, открывая массивный лоб, испещренный морщинами. Глаза его выпучились, будто он недосыпал несколько недель.

— Пять ксалир! — выплюнул он, даже не потрудившись скрыть брезгливость в голосе.

Иви ничего не ответила. Вместо этого медленно развернула плащ. Глубоко во внутреннем кармане спрятался кошель. Ловкими пальцами она вытащила несколько монет, почти не глядя, и высыпала их на стойку.

— Ключ, — ровно произнесла она, протягивая руку.

Громкий хлопок заставил ее вздрогнуть.

— Ты мне что за дерьмо принесла?! — тавернщик с силой ударил ладонью по стойке.

Монеты взметнулись в воздух, подпрыгнув и рассыпавшись в разные стороны. Одна из них звонко упала на пол и покатилась в сторону зала, где за грубыми деревянными столами сидели посетители.

Сзади раздался грубый хохот, и Иветта почувствовала, как холод прокатился по позвоночнику. Что-то было не так. Она опустила взгляд на ближайшую монету. Ее гладкая поверхность поблескивала в тусклом свете, а на ней четко выделялась выгравированная башня, утопающая в облаках. Деньги Эйрисгарда. Она украла кошель у северянина. В груди тревожно кольнуло, но времени на панику не оставалось.

Раздался резкий скрип деревянного стула. Иви машинально дернулась назад. Глухой удар — тяжелый сапог опустился на монету, вдавливая ее в грязный пол. Слух мгновенно уловил дыхание слишком близко за спиной. Запах табака смешался с перегаром. Таверна замерла. Перемолвившиеся в углу мужчины осеклись на полуслове, где-то перестали греметь кружки. Медленно поднимая глаза, дьяволица заметила, как мужик в за стойкой хитро прищурился, а по его одутловатому лицу расползлась довольная ухмылка.

«Попалась».

— Интересно, откуда у тебя такие деньги? — раздался хриплый голос за спиной.

Резко развернувшись, Иветта встретилась взглядом с широкоплечим мужиком. Рыжая, спутанная борода топорщилась в разные стороны, а в колтунах застряли крошки хлеба. Плотные пальцы с неожиданной быстротой схватили ее за шиворот, и в следующее мгновение она взлетела над полом. О, как же в такие моменты она ненавидела свой рост! Ее ноги беззащитно болтались в воздухе, а пальцы вцепились в мощные запястья громилы. Капюшон сполз, обнажая лицо.

— Отвали! — рявкнула она, лихорадочно оглядываясь.

Несколько мужчин за столами уже привстали, их руки скользнули под рубахи и рукава — там, где обычно прятали ножи. Значит, он был не один.

— Знакомое личико… Не на тебя ли развесили повеления? — усмехнулся здоровяк, встряхивая ее, словно тряпичную куклу.

— Вы ошибаетесь, — сквозь зубы выдохнула Иви. — Отпустите меня, и я уйду по-хорошему.

— Ты мне угрожаешь? — громила громогласно рассмеялся, бросая взгляд на своих товарищей. — Мужики, да это точно она! Нам за нее столько золота отвалят!

Громила повернулся к своим, скалясь в предвкушении, но его довольная ухмылка быстро сменилась гримасой боли. Иветта не дала ему насладиться моментом. Темный клинок уже скользнул по воздуху, воплощаясь в ее ладони, и прежде чем мужчина осознал опасность, лезвие впилось в его предплечье, легко прорезая грубую кожу и мышцы. Оружие исчезло так же быстро, как и появилось, оставив после себя глубокий, кровоточащий разрез.

— Ведьма! — взревел он, и, обезумев от боли, отшвырнул девушку.

Мир вокруг закружился. Иви пролетела несколько метров и с глухим стуком врезалась в стену. В голове будто что-то взорвалось, зрение двоилось, перед глазами замелькали алые пятна. Она попыталась встать, но ноги не подчинились сразу. Горячая струйка потекла по затылку. Таверна пришла в движение. Несколько посетителей сорвались с мест, в их руках уже сверкали кинжалы и короткие мечи. Кто-то закинул руку за спину, явно доставая оружие из скрытых ножен. Громила метался по залу, его здоровая рука вцепилась в окровавленное предплечье.

— Уходите, или вам не поздоровится, — глухо произнесла Иви, едва держась на ногах.

Ее голос был спокоен, но пальцы уже привычно сжимали воздух, призывая новую тень. Разобраться с этой Мглой внутри было сложнее всего. Иви не обладала особыми дарами, не родилась с талантом, который бы выделял ее среди других. Когда она поняла, что из детской руки выбить кинжал проще простого, начала искать в себе что-то большее, способное защитить ее.

«Почувствуй свет внутри, он поможет тебе исцелить раны», — когда-то шептала служанка в поместье Годфрида, аккуратно перевязывая ее иссеченную кожу.

Но что, если внутри одна лишь тьма? Что, если света так мало, что он теряется в бесконечной пустоте, не оставляя и следа? Словно изначально и не был для нее предназначен. Мгла всегда была ближе. Она отзывалась на боль, наполняла тело, когда нужно было спрятаться, сопротивляться, выжить. Она никогда не задавала вопросов, не требовала доверия. Просто была. Ровным холодным потоком текла по жилам с самого детства, вплетаясь в каждый нерв. Ее было достаточно.

Проклятие, данное демонам, стало силой Иви. Свет мог лечить раны, но что толку, если он не оставался с тобой, когда нужно было драться? А тьма — оставалась. Она не залечивала, но учила терпеть, учила жить с болью. Ведь если свет исцеляет, то тьма делает сильнее. Она перестала бояться ее. Теперь она звала Мглу, когда сил больше не было. И Мгла всегда откликалась. Она всегда была рядом, в моменты страха и боли, в минуты гнева и отчаяния.

В таверне повисла гнетущая тишина. Мужчины переглядывались, оценивая ситуацию, но в их глазах уже читалась решимость. Словно по невидимой команде, они начали медленно двигаться вперед. Один из них — низкорослый, но коренастый, с широкой грудью и руками, как у кузнеца, — крутил в пальцах кинжалы, будто демонстрируя свое мастерство. Иви скривила губы в презрительной усмешке. Рядом с ним стоял худощавый парень среднего роста, держа наготове короткий меч. Его движения были осторожны, но глаза метались, как у загнанного зверя. Чуть дальше, в полутьме, маячило еще несколько фигур, но различить их было сложно.

Как только ее регенерация завершилась, и взгляд сфокусировался, она успела увернуться от стремительно летящего клинка. В отличие от этих неуклюжих груд мышц, она была скользкой, как змея. Не теряя времени, Иви вскочила на спину «кузнеца» и резко вцепилась руками в его подбородок.

— Прикажи своим людям уйти! — заорала она прямо ему в ухо, сжимая пальцы сильнее.

— Чтоб ты сдохла! — прохрипел он, пытаясь сбросить ее с себя.

Лицо Иветты перекосилось от гнева. Больше не было смысла скрывать свой истинный облик. Рога прорвались из-под кожи, завиваясь серыми витками назад. Ее глаза вспыхнули ядовито-голубым цветом, хвост мелькнул в воздухе, будто готовясь к следующему удару. Приложив все свое демоническое усилие, она сжала ногами ребра противника до характерного хруста, а затем резко повернула его голову к себе.

Раздался глухой треск, как если бы сломалась сухая ветка. Мужчина дернулся, тело его обмякло, а руки бессильно повисли вдоль туловища. Голова, вывернутая под неестественным углом, напоминала куклу со сломанным механизмом. В таверне снова повисла тишина, но на этот раз она была пропитана страхом. Остальные замерли, не решаясь сделать ни шагу вперед.

Воспользовавшись замешательством, Иви натянула капюшон поглубже и со всех ног бросилась к выходу. За ней никто не спешил гнаться — в таверне оставались ошарашенные и напуганные посетители, которые явно не жаждали повторить чужую судьбу. Дьяволица же успела раствориться в вечерней толпе, скользя между людьми и настороженно оглядываясь по сторонам. Теперь нужно было найти новую жертву, если, конечно, она не собиралась свалиться без чувств от голода и усталости.

Последнюю неделю казалось, что все богачи словно испарились — смерть короля встряхнула страну, и состоятельные жители явно предпочитали сидеть по домам, опасаясь перемен. Воровать гроши у стариков и женщин у Иветты не поднималась рука. Скрипя зубами, она прижалась к стене рядом с кузнечной лавкой. Оттуда доносился монотонный стук молота по наковальне, шипение разогретого металла, когда его опускали в воду, и громкие ругательства кузнеца. Иви обхватила себя руками, пытаясь согреться, и уже начала подумывать, стоит ли возвращаться в таверну, как ее внимание привлек высокий мужчина, направляющийся к той самой лавке.

От него несло лошадьми, сеном и свежей землей — характерный запах конюха, который провел день в конюшне. Его походка была уверенной, плечи расправлены, а взгляд скользил по улице с легкой усталостью. На поясе у мужчины не было видимого кошеля, но с другой стороны висела сумка.

Не теряя времени, воровка слилась с толпой и осторожно двинулась за ним. Дождавшись подходящего момента, она, стиснув зубы, вцепилась в ремень сумки, пытаясь перерезать его своим маленьким кинжалом. Но жертва оказалась не такой простой. Мужчина резко рванул сумку на себя, и в этот момент их взгляды встретились. Он замер, пристально вглядываясь в ее лицо. Девушка, осознав, что ее узнали, тут же дернулась прочь, но его сильная рука мертвой хваткой стиснула ее запястье.

— Отпусти! — зло прошипела она, пытаясь вырваться.

— Генерал Иветта? — удивленно, но с легкой усмешкой произнес мужчина.

От чего-то лицо этого мужчины казалось Иви знакомым. Острые черты, нос с едва заметной горбинкой, мягкие карие глаза и вьющиеся черные локоны, перевязанные алой лентой на низком хвосте. Этот человек был до жути похож на Мессию, вот только явно не он. Годы наложили свой отпечаток — конюх выглядел значительно старше, а аккуратная козлиная бородка прибавляла ему еще несколько лет.

— Не узнала? Я Винсент Гемоку, — произнес он, добавив последнее слово почти шепотом, словно боялся, что кто-то подслушает. Его взгляд тут же забегал по сторонам, проверяя, нет ли рядом лишних ушей.

— Вот как… — лишь смогла растерянно выдавить Иви.

— Что случилось? Ты выполняешь какое-то задание короля? — его голос был полон удивления.

— Он умер, — холодно бросила дьяволица, стараясь удерживать лицо бесстрастным.

— Что? — глаза Винсента округлились.

— Ты слепой, что ли? Не видел повеления? — она с раздражением дернула рукой, но он уже медленно отпускал ее.

Винсент замер, задумчиво потирая бороду. Уголки его губ опустились, а в глазах появился теплый, сочувственный блеск. Он отпустил руку Иви окончательно, поправил сумку на плече и, оглянувшись по сторонам, наклонился к ней, понижая голос.

— Подожди меня здесь. Мне нужно забрать заказ, и мы поговорим.

Буквально через пару минут Винсент вылетел из кузнечной лавки, как будто за ним гнались все демоны преисподней. Его сумка была набита чем-то громоздким и явно тяжелым — он слегка наклонялся в бок, стараясь удержать равновесие. Не теряя времени, он взял Иви под руку и ловко повел ее через толпу на рыночной площади.

— Я оставил коня у одного знакомого, — бросил он, оглядываясь через плечо.

— Куда ты меня тащишь? — нахмурилась Иви, пытаясь вырваться.

— Я помогу тебе, — ответил он кратко, и его взгляд внезапно зацепился за что-то впереди.

На одном из столбов, облупленных и потемневших от времени, висел выжженный от Фебуса пергамент. На нем была изображена Иветта с искаженными чертами лица, но все же узнаваемая. Рогов на рисунке не было — видимо, предполагалось, что она будет скрывать свою истинную сущность.

«Разыскивается за убийство Светлого Владыки. Приметы: демоница, возможно наличие серых рогов, низкий рост, широкие плечи, лицо с веснушками, голубые глаза. Награда: за живую — десять тысяч ксалир, за мертвую — пять тысяч» — гласило повеление жирными буквами.

Винсент замер, бросив быстрый взгляд на Иви, а затем, понизив голос до едва слышимого шепота, произнес:

— Ты правда его убила?

Ответом ему стал испепеляющий взгляд ярких глаз. Иви резко дернулась, сжав его руку так сильно, что Винсент поморщился от боли. Ее изящные брови сошлись на переносице, а губы искривились в выражении, которое нельзя было спутать ни с чем, кроме брезгливого презрения. Ускорив шаг, она потянула его за собой.

— Нам направо, к таверне, — буркнул Винсент, раздраженно вздохнув.

И действительно, за поворотом показалась захудалая таверна. С первого взгляда казалось, что место давно заброшено, но около криво стоящего столба их встретил бритый наголо парень. Его кожа блестела на вечернем свету, а алый отсвет Игниса заливал голову ярким багровым оттенком. Завидев Винсента, парень оживился и замахал рукой.

— Забирай его уже, у меня перерыв закончился, — проворчал он, скрестив руки на груди.

Рядом стоял пятнистый жеребец, лениво перебирая копытами. Его светлая грива была заплетена в десятки маленьких косичек, которые слегка раскачивались при каждом движении головы. Конь выглядел ухоженным, но нетерпеливо бил хвостом, отгоняя назойливых мух.

— Мог бы и не ждать, — бросил Винсент, подходя ближе.

— А вдруг украдут? — хмыкнул парень, закатив глаза.

— Кого? Коня? Да кому они сейчас нужны? Половина скотины передохла, все давно заменили механизмами. — усмехнулся Вин, доставая из кармана монету и швыряя ее приятелю.

Тот ловко поймал плату и, не сказав больше ни слова, скрылся за старой дверью таверны. Мужчина подошел к жеребцу и, проверив крепление седла, легко забрался на него. Правая нога ловко зацепилась за стремя, тело плавно скользнуло в седло, а сумка с тяжелым грузом мягко легла сбоку. Держа поводья в одной руке, он протянул другую Иветте.

— Давай, не тормози, — бросил он, глядя на нее сверху вниз.

Нехотя взявшись за его руку, Иви заскочила следом. Неловкие пальцы легли на широкие плечи демона. Девушка держалась напряженно, все время ерзая и оглядываясь по сторонам.

— И скрой демонический облик. Твои глаза привлекают лишнее внимание, — бросил Винсент, не оборачиваясь.

Что-то невнятно проворчав, дьяволица все же подчинилась и позволила Мгле забрать то, что когда-то было дано Богами, оставив ее внешность ничем не примечательной для людского глаза. Конь нетерпеливо фыркнул, чувствуя напряжение своей всадницы, но Винсент уверенно тронул поводья, и они двинулись вперед. Копыта мерно стучали по камням мостовой, отражаясь эхом в узких улочках, пока они не выехали из центра города. Как только шум рыночной площади остался позади, Винсент наконец заговорил.

— Что случилось, Генерал Иветта? Или я полагаю, уже просто Иветта?

— Серениан, — с горечью выдавила она, отворачивая лицо.

— Ты вышла замуж? — Вин удивленно поднял брови. — У простых демонов нет фамилий.

— Можно и так сказать, — коротко ответила она, не желая развивать тему.

Посвящать предателя в свои дела Иви не собиралась. Легкая тревога витала вокруг Винсента, пусть раньше они и сражались на одной стороне. После того как девушка сблизилась с Нортоном, она стала относиться ко всем с недоверием. О своем кузене Мессия почти не упоминал, и что он скажет о их встрече, когда Иветта вновь окажется в белом мире, она не знала.

— Из тебя и слова не вытащишь! — недовольно воскликнул Вин, слегка обернувшись к спутнице. — Что случилось с Его Высочеством? — надавил он.

— Старость забрала его. Служанка подставила меня. Когда я… зашла в комнату, у него в груди уже торчал кинжал.

— Зачем служанке подставлять тебя?

— Он умер у меня на руках! — голос Иви стал резким, она злостно тряхнула мужчину за плечо. — Или ты хочешь сказать, что это правда я убила его?

— Откуда мне знать! — Винсент фыркнул. — Ты же вышла за кого-то замуж. Хотя между вами…

— Довольно! Серениан — фамилия Мира. Он отрекся от нее, чтобы служить Небесам. Я не обязана рассказывать тебе все королевские тайны!

— Больно надо, — буркнул Вин, отвернувшись.

Дальше они ехали молча. Игнис постепенно садился за горизонт, окрашивая небо в алые тона, пока не растворился в сгущающихся сумерках. На небо выплыли сестры — Селена и Мира, их серебристый свет ложился на дорогу тусклым блеском. Конь глухо стучал копытами по вытоптанной дорожке. По бокам редкими пятнами тянулись разрушенные дома и заброшенные деревни. После Бедствия и войны люди не решались возвращаться на эти земли, ютясь по небольшим селам и городам.

— А ты как жил все это время? — наконец нарушила тишину Иви.

— Его Высочество, царство ему Небесное, выделил нам с отцом участок земли. Некоторое время отец руководил войсками под Хиларскалисом, но вскоре старость забрала и его. Я не захотел брать его титул и занялся конями. Они всегда нравились мне. У нас в поместье была конюшня.

— Кажется, сейчас конное дело уходит на второй план.

— Да. Магия и наука понемногу забирают мое ремесло. Теперь эти прекрасные создания не более чем забава для аристократов. У кого-то коллекция, у кого-то охота… Не станут же они на повозках разъезжать!

— Не жалеешь о содеянном? — вдруг перебила его рассказ Иви, ее голос стал холодным.

— Ты серьезно? Это было полвека назад!

— Но Норт…

— Норт? — Вин хмыкнул. — Да он…

— Лучше заткнись.

— Почему ты воруешь? Разве твой любимый не оставил тебе хорошей жизни? — его голос прозвучал как удар, точно задел за живое.

Иви не ответила. Вместо слов она взяла в руку кристалл, который носила с собой с тех пор, как Мир подарил ей его. Камень мягко пульсировал, будто дышал в такт ее сердцу, что теперь трепетало и ныло при одном лишь упоминании о возлюбленном.

— Ты вообще была на его похоронах? — голос демона звучал спокойнее, но от этого не менее колко.

— Нет, — коротко ответила она, не отрывая взгляда от кристалла. — Вокруг было слишком много людей. Я могла лишь наблюдать с крыши и то, рисковала. Когда все уляжется, я навещу его могилу.

Пальцы девушки мягко скользили по поверхности камня. Частичка души Мессии, заключенная внутри, всегда действовала на нее странным образом. Это было непередаваемое чувство — как будто кто-то обнимал ее изнутри, успокаивал, помогал держаться на плаву. Руки Нортона в его мире всегда были холодными.

«Интересно, какие же они будут в жизни?»

Короля похоронили с задержкой. Иви знала, что церемонию тянули из-за расследования — такое преступление не могло остаться без внимания. Маги единогласно заявили, что Владыка был убит, и хотя Иви знала, что это ложь, их слова стали последним штрихом, чтобы объявить ее в розыск. Через четыре дня после смерти объявили дату похорон. Город охватила траурная суета: вывешивали черные полотна, на площади расставляли венки и факелы, создавая тяжелую атмосферу.

Церемония была пышной и показной. Гроб, украшенный золотом и драгоценными камнями, несли на плечах лучшие воины Валоры. Но среди них не было ее. По бокам медленно двигались священнослужители, читавшие молитвы Небесам, а за ними следовали знатные особы и приближенные к двору. Обычные горожане выстроились вдоль улиц, через которые проходила процессия. Кто-то плакал, кто-то кидал цветы на дорогу. Но Иви, сидя на крыше заброшенного здания, видела и другое. Она видела, как люди перешептывались, бросая косые взгляды. Кто-то сдержанно хихикал, кто-то откровенно выражал недовольство. И от этого становилось невыносимо больно.

Миран делал все, что мог. Он был человеком, со всеми своими слабостями и желаниями. Он хотел жить, любить и дарить тепло, несмотря на все свои ошибки. Но разве люди настолько глупы, чтобы верить, что короли правят в одиночку? Разве они не видят, что за их спинами всегда стоят другие, те, кто дергает за невидимые нити? И эти «другие» — не всегда из плоти и крови. Иногда это те, в кого они так свято верят. Те, чья воля намного сильнее королевской власти.

— Мы приехали, — сообщил Винсент, легко спрыгивая с коня.

Иви вздрогнула, вынырнув из своих мыслей, и с усталостью сползла следом. Тело ныло, голова слегка кружилась, а в животе неприятно сжималось от голода. Пусть она и не умрет от этого, но ощущения были не из приятных.

Вин двинулся по узкой тропинке, ведущей к дому. Перед ними возвышался двухэтажный деревянный дом с ухоженной конюшней сбоку. Темное дерево между этажами было покрыто резьбой, изображающей сцены охоты и бегущих оленей. Крыша, аккуратно уложенная черепицей, поблескивала в ночном свете, а небольшие окна с теплым светом внутри придавали месту уютный вид. Дом стоял вдали от людских глаз, окруженный высокими деревьями. Где-то вдалеке мерцали огоньки соседних домов, казавшиеся крошечными светлячками на фоне наступающей ночи.

— Из князей в грязь, — с язвительной ухмылкой бросила Иви, наблюдая, как Винсент ведет коня в конюшню.

Он пропустил ее колкость мимо ушей, лишь бросив через плечо равнодушный взгляд. Это место действительно не могло сравниться с их прошлым поместьем. Вернувшись, мужчина достал из кармана ключ и открыл дверь, заходя первым, не утруждая себя придержать ее для спутницы. Придержав летящую в нее дверь, она с раздражением ворвалась следом, оказавшись в просторном холле.

Внутри дом оказался роскошнее, чем снаружи. Высокие потолки были украшены резными балками, на стенах висели гобелены с изображением сцен из мифов и сражений, явно из старого дома. В центре гостиной возвышался каменный камин, где уже трещали поленья, наполняя комнату теплом и легким ароматом горящих трав. Мебель была дорогой, но практичной — кожаные кресла, массивный стол с вырезанными ножками, полки с книгами и разными безделушками.

— Зачем ты решил помочь мне? — наконец спросила Иви, окинув взглядом обстановку. — Пытаешься быть таким же хорошим, как твой брат?

— Да, — признался Винсент, направляясь на кухню.

Она не ожидала такого прямого ответа и замолчала, наблюдая, как он скрывается за дверью.

— Ожидай в гостевой, — добавил он на ходу. — Я принесу ужин.

Долго ждать не пришлось. Вскоре Винсент вернулся, поставив перед ней миску с остывшей картошкой и куском мяса. Не удостоив его даже взглядом, Иви быстро села на кресло и жадно накинулась на еду, заглатывая куски так, словно это был ее последний прием пищи. Винсент ел медленно, разрезая картошку ножом и аккуратно поднося маленькие кусочки ко рту. Его размеренная неспешность раздражала на фоне ее спешки.

В центре стола стояла бутылка вина и две кружки. Мужчина налил себе, потом, не спрашивая, плеснул в кружку гостьи. Иви не раздумывая схватила ее и залпом запила остатки еды. Терпкое вино приятно обожгло горло, конечно оно отличалось от «Amor Selenae», но тоже было ничего.

— Я постелю тебе наверху. Твоя комната в конце коридора справа. Отхожее место напротив. Спокойной ночи. — Винсент поднялся, забрал посуду и, как назло, прихватил с собой бутылку вина. Иви осталась одна в тишине. Легкий треск дров в камине и мягкое кресло постепенно разморили ее. Недолго думая, она поднялась по скрипучей лестнице.

— Вот мерзавец, поселил напротив отхожего места! — проворчала она себе под нос, толкая дверь в конец коридора.

Комната оказалась простой и непритязательной. Узкая кровать с жестким матрасом, покрытым чистым одеялом, стояла у окна. В углу сиротливо примостился деревянный шкаф с потертыми дверцами, а рядом — маленький стол с табуреткой. На полу лежал зеленый коврик с геометрическим узором.

Скинув обувь и плащ, Иви плюхнулась в кровать, даже не удосужившись расправить одеяло. Тело сковала приятная усталость, веки налились тяжестью, а мысли плавно растекались, унося ее прочь от всех забот.

«Узнаю, где ванна, завтра…» — мелькнула последняя мысль, прежде чем ее сознание утонуло во сне.