Воинственные фейри

45. Элис

Вопли Волчьей стаи доносились до моих ушей, когда Лунное Братство сомкнулось вокруг меня, а я содрогалась от ужаса после смерти Райдера.

Мой разум был затуманен горем и болью, и я вдыхала с содроганием, пытаясь сосредоточиться на чем-либо, кроме ядовитой боли, которая разрушала меня изнутри.

— Отойдите в сторону, — огрызнулась Скарлет. — Я же сказала вам, она моя.

Ноги в сапогах остановились передо мной, и я зарычала, когда она схватила меня за подбородок, заставив поднять взгляд, чтобы она могла насладиться болью в моих глазах. Ее пальцы впились в мою плоть, кровь Райдера сделала их скользкими и пометила мою кожу, а холодная, ядовитая ненависть просочилась сквозь мои конечности.

Во мне было место для одной-единственной эмоции, кроме этого сокрушающего душу горя. И это была ярость. Я собиралась убить эту суку, если это будет последнее, что я сделаю. Она закончит свою жизнь, истекая кровью у моих ног, и я постараюсь сделать это как можно более мучительно.

— Разорви ее на части! — крикнул кто-то сзади меня.

— Убей шлюху! — кричал другой.

— Заставь ее истекать кровью!

— Молчать, — огрызнулась Скарлет, окидывая меня взглядом, а затем обводя толпу, словно обдумывая, как лучше заставить меня страдать. Я лишь надеялась, что она не торопится, чтобы у меня был шанс уничтожить ее.

Снова раздался вой, и Скарлет резко вдохнула, посмотрев направо от меня, а ее хватка на моем лице направила мой взгляд туда же.

Мои глаза расширились, когда я увидела Волчью стаю, мчащуюся в нашу сторону, многие из них были оседланы другими фейри, которые владели магией и оружием в своих руках, как воины.

Сначала я подумала, что Клан Оскура прибыл, чтобы сразиться с Лунными в войне, которая нарушит мирное соглашение и снова ввергнет Алестрию в хаос и резню. Но когда мой взгляд прошелся по ним и я заметила, кто возглавляет атаку, я поняла, что это вовсе не Оскуры.

Впереди всех, с обнаженной мускулистой грудью и откинутыми назад светлыми волосами, на полной скорости бежал Итан Шэдоубрук в форме фейри. Его татуированные руки обхватили рот, когда он завыл, призывая стаю, и они ответили на его призыв многократно.

Остальные члены Лунного Братства пришли защитить своего короля, их ярость по поводу предательства была написана на их лицах, а преданность Райдеру запечатлена на их сердцах. Если бы только они не пришли слишком поздно.

— За истинного короля! — прорычал Итан, побежав еще быстрее, когда верные члены Лунного Братства одобрительно закричали и бросились в бой.

Итан вскинул руки, и цунами воды обрушилось на Скарлет и ее последователей, столкнувшись со мной и смыв их всех, пока лед, в котором я была заперта, удерживал меня на месте.

Я затаила дыхание, когда волна обрушилась на меня, пока она наконец не отступила, и я обнаружила Итана, стоящего передо мной, его глаза были дикими от страха, пока он растапливал лед на моих конечностях.

— Скажи мне, что я не опоздал, — вздохнул он, когда я вскочила на ноги, но я не могла заставить себя произнести эти слова.

Да мне это и не нужно было. Обезглавленное тело Райдера все еще было привязано к статуе, его шрамы и татуировки ясно показывали, кем он был, и мучительный крик вырвался из уст Итана, когда он заметил его.

Горе снова обрушилось на меня, боль от него была настолько сильной, что я едва могла дышать, но когда мои глаза обожгло всеми слезами, которые, я знала, я выплачу за своего Василиска, мой взгляд упал на удаляющуюся фигуру Скарлет Тайд, которая повернулась и побежала.

Яростное, мстительное рычание вырвалось из моих губ, и я сорвалась на бег, устремившись за ней, пока она мчалась к зданиям за пределами разрушений, стремясь в тень, где она могла бы избежать смерти.

Но я не собиралась позволить этому случиться.

Это было единственное, что у меня оставалось, чтобы отдать Райдеру. Единственное, что я могла сделать для него сейчас, после всего, что он сделал для меня.

Скарлет Тайд умрет сегодня. И я собираюсь получить удовольствие от того, что приведу ее к смерти.

Я перешла на бег, ругаясь, так как на обломках я поскальзывалась и спотыкалась, а подавитель Ордена держал мои дары запертыми от меня. Но это не имело значения, даже если я была лишена скорости или силы. Это было то, для чего я была создана. Охота — вот для чего был создан мой род. Теперь я чувствовала запах ее крови, и клыки или нет, в этот день я заберу ее жизнь.

Гулкие шаги раздались рядом со мной, и я посмотрела направо, заметив Итана рядом со мной, который тоже вышел на охоту.

— Она моя, — прорычала я, мне нужно было, чтобы он знал это. Это должна быть я. Не он. Не кто-то другой. Ее смерть моя.

— Мне просто нужно увидеть, как она заплатит, — прорычал он в ответ, и мы вдвоем бок о бок перепрыгнули через последние обломки и устремились в погоню по узким улочкам.

У Скарлет была хорошая фора, но не было той ярости, которую мы хранили в своих душах. Ее потребность в жизни не могла сравниться с нашей жаждой ее смерти.

Мои легкие напрягались, а мышцы горели, но я приветствовала боль, и отсутствие моих даров. Я хотела, чтобы все было именно так. Кровавым, жестоким и максимально болезненным для всех участников.

Скарлет скрылась в переулке, и мы рванули за ней, оставив остатки драки далеко позади, когда наши шаги загрохотали по заброшенной улице. Все фейри, которые могли оказаться поблизости, когда все началось, явно бежали как можно дальше от этой бойни, и это меня вполне устраивало. Потому что теперь не было свидетелей того, что я собиралась сделать.

Мы обогнули угол, и она замерла, прижавшись спиной к кирпичной стене, попав в тупик, как крыса в ловушке.

— Подожди, — вздохнула Скарлет, но меня не интересовало ничего из того, что она хотела мне сказать. Мне нужно было почувствовать ее смерть на своих руках, и я не собиралась больше ждать ни минуты.

Итан бросил мне что-то, и я инстинктивно поймала это, мой взгляд упал на зазубренный клинок, вырезанный изо льда. Он выглядел жестоким и смертоносным, как раз то оружие, которое мне нужно, чтобы покончить с этой сукой.

Я не хотела делать это с помощью магии. Я хотела почувствовать ее смерть.

Я оскалила зубы, бросаясь на нее, и ее глаза вспыхнули чем-то, что я не смогла определить, когда она подняла руку между нами.

Но когда я приготовилась к атаке, ее не последовало, ни капли магии не попало в меня, и я зверски усмехнулась, поняв, что она выдохлась. Еще лучше.

Я зарычала от ярости, взмахнув кинжалом, и ее глаза расширились.

— Подожди, я…

Я забрала воздух из ее легких, не желая слышать ни единого слова из ее мерзкого рта, и в следующую секунду мой кулак врезался в ее челюсть, удар был достаточно сильным, чтобы мы оба повалились на землю.

Мы покатились, и она попыталась прижать меня к себе, борясь за то, чтобы схватить меня за запястье и удержать лезвие подальше от своей плоти.

Я наклонилась и впилась зубами в ее руку, не обращая внимания на то, что у меня нет клыков, и просто вырвала кусок плоти, заставив ее снова отдернуть руку от меня, когда она стала задыхаться, поскольку я не позволяла ей дышать.

Это была ее ошибка.

Я вонзила кинжал ей в живот, кровь потекла по кулаку, я вырвала зазубренное лезвие и вогнала его снова и снова, крича о своем горе и ярости, стараясь причинить ей как можно больше гребаной боли.

Слезы затуманили мое зрение, но я с трудом смахнула их, и когда я снова посмотрела на ее ненавистное лицо, из моего горла вырвался крик ужаса.

Вместо того, чтобы посмотреть на Скарлет подо мной, я обнаружила там Райдера, его челюсть стиснута из-за ножа, который все еще был зарыт в его кишках, и я мгновенно отпустила магию, блокирующую воздух в его легких.

— Вот дерьмо, детка, — прохрипел он, потянувшись к моему лицу окровавленными пальцами, которые неуклюже ударились о мою щеку.

— Райдер? — я задыхалась, захлебываясь своим горем, когда внутри меня боролись смятение и облегчение, и я просто смотрела на него, пытаясь понять. Моя рука коснулась его щеки, большой палец прошелся по щетине на его челюсти, пока я пыталась понять, что я вижу.

— Клянусь звездами, ему нужно исцелиться, — прорычал Итан, оправившись быстрее меня и поспешив вперед. Он опустился на колени рядом с нами, а я просто смотрела на мужчину, которого любила, и пыталась понять, как я могу видеть его сейчас.

Райдер закашлялся, кровь потекла с его губ, и в моем мозгу что-то щелкнуло, я задохнулась, глядя на ледяное лезвие, которое я вогнала ему в брюхо, как раз когда Итан растопил его.

У меня вырвался придушенный крик, когда я осознала, что и кому я только что сделала, и я прижала руку к одной из самых глубоких ножевых ран, пока Итан работал над исцелением другой. Я направила каждую каплю своей силы на лечение ран, слезы текли по моим щекам, извинения срывались с моих губ снова и снова.

Райдер запустил пальцы в мои волосы и крепко сжал их, заставляя меня поднять глаза к нему.

— Не извиняйся передо мной за это, детка, — прорычал он. — Я чуть не убил тебя там. Несколько хороших ударов в брюхо — это самое малое, что я заслуживаю от тебя за это.

— Не надо, — вздохнула я, отводя взгляд от его глаз, чтобы снова посмотреть на кровь на его груди, пока я продолжала лечить его вместе с Итаном. — Не пытайся заставить меня чувствовать себя лучше за…

— За что? За то, что отомстила за меня? За то, что любишь меня так сильно, что погналась за этой сукой сюда и пыталась причинить ей столько боли, сколько смогла, во имя меня? Я не злюсь на тебя, я, блядь, горжусь тобой, — он подавил смех, но ничего смешного в этом не было.

Я покачала головой, мое сердце болезненно стучало в груди, когда я осознала, что именно я сделала. Я заставила его замолчать. А что, если бы я попала в его сердце, а не в живот? Я могла бы убить его, даже не зная, что это он. Я подошла так близко к тому, чтобы уничтожить собственное сердце, мои пальцы дрожали от шока, вызванного тем, что я сделала.

Райдер зарычал на меня, еще крепче вцепившись в мои волосы и заставив меня смотреть прямо на него. Я впилась в него взглядом, задыхаясь, когда он погрузил меня в свой гипноз, и на меня обрушилось столько образов нас двоих, что я едва могла их воспринять.

Я видела себя его глазами и чувствовала, что он чувствовал рядом со мной в каждое мгновение, проведенное вместе, с того самого первого раза, когда он увидел меня. Я чувствовала его похоть, его ревность, чистую, ядовитую ярость, которую он питал к Данте и остальным. И я чувствовала пустоту, которая жила в нем до меня, и то, как я помогала заполнить эту пустоту каждым прикосновением, каждой лаской, каждым словом и моментом, проведенным вместе. Каждый раз, когда я не боялась его или выводила его из зоны комфорта. Я чувствовала его ущерб и чувствовала свой собственный, то, как мы собрались вместе и создали что-то новое и чистое из стольких разбитых, сломанных кусочков. Он даже показал мне, когда я появилась в конце этого переулка, мои глаза горели от горя и ярости, жажда крови разливалась по каждому дюйму моего тела, и он был так горд, чувствовал себя таким любимым, когда увидел, что его смерть сделала со мной. Даже когда я снова и снова вонзала лезвие в его кишки, его любовь ко мне и понимание моей любви к нему были самым большим, что он чувствовал. Боль была прекрасна для него, и он пил мою боль, как умирающий человек, отчаянно нуждающийся в воде.

— Ты моя, детка, — прорычал Райдер, появляясь передо мной, целый и исцеленный в видении, и беря мое лицо в свои ладони. — И я твой. В этом мире нет никого и ничего, что могло бы нас разлучить. Тебе лучше поверить в это.

Он поцеловал меня, жестко и грубо, но совершенно неторопливо, просто впиваясь в меня и позволяя мне почувствовать каждое из этих слов, когда видение ускользнуло, и я обнаружила, что действительно целую его. Итан переместился назад, ножевые раны зажили, и Райдер снова был подо мной, пока я лежала на нем на грязной улице.

И ничто в мире больше не имело значения. Потому что он был у меня, и я ни за что на свете не позволила бы ему покинуть меня снова.