Воинственные фейри

49. Элис

Я проснулась следующим утром от запаха подгоревших тостов и множества ругательств, доносившихся от Леона откуда-то из кухни.

Я застонала, чувствуя восхитительную жесткость в конечностях после нашей ночной сессии, а также более интригующую жесткость в области задницы благодаря Данте.

— Доброе утро, amore mio, — промурлыкал он, сильнее прижимая меня спиной к своей груди и проводя наэлектризованными кончиками пальцев по бокам моего обнаженного тела.

— Доброе утро, Drago, — пробормотала я, зевая. Мои клыки покалывало, и я вздохнула с облегчением, почувствовав, что мои Орденские дары снова в пределах досягаемости, Подавитель явно вышел из моего организма, и я полагала, что должна благодарить за это Райдера.

Данте поцеловал меня в шею, и я вздохнула, глядя сквозь ресницы на пустую кровать и приоткрытую дверь спальни.

— Просто воткни туда нож и вытащи его силой, — огрызнулся Райдер откуда-то из глубины зала, звуча более чем немного раздраженно.

— Я думал, что нельзя засовывать металлические предметы в тостеры? — с любопытством спросил Леон. — Или это относится к газонокосилкам?

— Попробуй, и я думаю, мы узнаем, — предложил Райдер.

Данте, казалось, ничуть не интересовался их разговором, он небрежно раздвинул мои бедра, приподняв мое колено так, чтобы его член оказался на одной линии с моей киской, и я наполовину смеялась, наполовину стонала, когда он продолжал целовать мою шею.

Я чувствовала себя более чем немного чувствительной после вчерашнего, но я могла легко это вылечить, и чем сильнее он старался склонить меня к еще одному раунду, тем больше я думала об этом.

Раздался внезапный хлопок, и свет сразу погас, а затем Райдер разразился смехом.

— Очень смешно, Симба, но теперь ты можешь подниматься, — сказал Райдер, и я застыла, так как в моем нутре зародилось беспокойство. — Давай, вставай, — сказал Райдер чуть более твердо, за чем последовало ругательство. — Черт, ты в порядке? Держись, я тебя вылечу, я не хотел…

Я вскочила с кровати и помчалась к двери, обнаружив Райдера, склонившегося над Леоном, который лежал на полу. Из ладоней Райдера лился зеленый исцеляющий свет, он бормотал что-то о том, что не хочет, чтобы он умирал, и его брови нахмурились в явном беспокойстве.

Леон вдруг резко поднялся на ноги, поцеловал Райдера в губы и ухмыльнулся от уха до уха. — Я знал, что ты любишь меня, Райдикинс!

Райдер угрожающе зашипел, делая движение, чтобы наброситься на него за эту выходку, но тут они оба заметили, что я стою с голой задницей, и отвлеклись.

— Неужели я чувствую запах кошмарного завтрака? — спросила я с очередным зевком, потянувшись, чтобы взять со спинки дивана рубашку, которая, я была уверена, принадлежала Габриэлю.

Я накинула черную ткань через голову, и она сползла почти до колен, прикрывая важные части, чтобы я могла поесть и подлечиться. Возможно, Данте и приблизился к тому, чтобы соблазнить меня, но я была чертовски голодна и была почти уверена, что если я позволю ему вести меня по этому пути, то один член скоро превратится в четыре, и единственное, что я получу в рот до ужина, будут члены. И как бы я ни любила хороший бутерброд с членом, в этой еде не было никакой питательной ценности. Кто бы мог подумать, что содержание собственного гарема будет сопряжено с такими опасностями для моего желудка? Девушке нужно питаться.

— Спасибо, что обломали мой утренний секс, stronzos, — проворчал Данте, входя в комнату позади меня, и я, оглянувшись, увидела, что он стоит рядом без рубашки, в одних серых трениках с низкой посадкой.

Я сузила глаза на его наряд, а он невинно пожал плечами, но он точно знал, что делает. Мне не следовало показывать эти серые треники на Фейбук. Он был практически в одном нижнем белье и умолял меня вылизать его, и, черт возьми, если я не была искушена.

Мой желудок громко заурчал, и я оторвала взгляд от моего слишком чертовски горячего Дракона, направляясь на кухню, чтобы посмотреть, что можно сделать с завтраком.

— Где Габриэль? — спросила я, глядя на обугленные останки того, что, как я догадалась, когда-то было кусочком хлеба в тостере. Я выдернула вилку из розетки, затем перевернула его над раковиной и шлепнула по корпусу, чтобы он выплюнул несъедобную пищу.

— Пошел в свою комнату для Зрения, чтобы попытаться увидеть некоторые штучки и штуки, — ответил Леон, пробираясь ко мне с видом Льва с его золотой гривой, свисающей по плечам.

Черт, мне действительно нужно было поесть, потому что он определенно снова смотрел на меня взглядом давай-устроим-оргию.

Обугленный кусок тоста, наконец, вырвался из тостера, и я положила его на место, а затем повернулась, чтобы найти что-нибудь для своего урчащего желудка.

Райдер отошел, чтобы заняться поиском блока предохранителей, а я начала рыться в холодильнике, а Леон обхватил меня сзади, наблюдая, как я пытаюсь решить, чего хочу.

— Что мы будем есть? — промурлыкал он.

— Я думаю, яичницу и тосты, — сказала я, потянувшись за яйцами. — Полагаю, ты не кремировал весь хлеб?

— Только один кусочек, — заверил он меня, прежде чем наклониться к моему уху, чтобы прошептать остальное. — И это была ловушка для Райдера.

— Ты знал, что он заставит тебя воткнуть нож в тостер? — спросила я, прихватив масло и молоко, и направилась к стойке, чтобы начать готовить еду. Леон держался прямо за мной, все еще прижимаясь ко мне, как пиявка, и делая приготовление еды в десять раз сложнее, но я слишком наслаждалась этим, чтобы жаловаться.

— Нет. Я планировал дать ему это съесть и посмотреть, скажет ли он что-нибудь или просто будет хрустеть сквозь слой угля, как псих, которым он и является. Очевидно, что в итоге получить удар током было гораздо лучше. Клянусь, он плакал надо мной. Настоящими чертовыми слезами.

Данте рассмеялся, явно подслушивая, а Райдер шипел из дальнего конца комнаты, как раз когда он закончил с блоком предохранителей и электричество снова включилось.

— Единственное, о чем бы я плакал, так это о том, что тостер успел убить тебя до того, как у меня появился шанс, — сказал он, пересаживаясь за барную стойку вместе с Данте, их руки прижались друг к другу.

Я начала смешивать яйца, пока Леон спрашивал меня, что я делаю на каждом шагу, и я объясняла в мельчайших подробностях каждую мелочь, зная, что он собирается попробовать сделать это сам, когда представится возможность. Все было довольно просто, но я все равно не оценила его шансы на успех.

Леон убрал мои волосы с шеи, исцеляющая магия прошлась по моей коже, когда он удалял синяки, оставленные одним из них прошлой ночью, и я улыбнулась ему, когда он начал растирать мои плечи, чтобы убрать некоторые из узлов.

Я поставила жариться яйца и занялась первой порцией тостов, затем повернулась в его руках и провела пальцами по его волосам.

— Знаешь, что ты можешь сделать, если действительно хочешь мне помочь, Лео? — спросила я, наблюдая за пульсом на его шее, ощущая покалывание моих клыков, и он резко вздохнул.

— Прости, маленький монстр, я почти выдохся. У меня не было возможности понежиться в лучах солнца после вчерашнего боя, а на улице так чертовски холодно и пасмурно, что я не могу сделать это здесь. Я предлагаю поехать и провести несколько дней в том доме для отдыха, который я купил для тебя. Тогда мы сможем проводить каждый день, нежась на солнышке, пока ты будешь сосать любой мой кусочек, который захочешь.

Я надулась на него в разочаровании, повернулась, чтобы похлопать ресницами на остальных, но обнаружила Данте в процессе украшения себя таким количеством драгоценностей, какое только могло поместиться на его теле.

— Прости, bella. Я должен был спать в этом золоте прошлой ночью, но ты отвлекла меня, и я все снял, — сказал он, пожав плечами.

— Иди сюда, детка, — сказал Райдер, похлопывая себя по колену и выглядя самодовольным, как черт. — Когда целая банда пытается тебя убить, это чертовски больно, так что я в порядке.

— Не шути так, — прорычала я, взбивая яйца и бросая еще немного хлеба в тостер, прежде чем обойти барную стойку и запрыгнуть к нему на колени.

— Ну, теперь они все мертвы, — ответил он, пожав плечами, доставая из кармана свой Атлас и показывая мне статью в «Небесном Таймс», в которой подробно описывалось место вчерашней драки с заголовком: «Райдер Драконис и Скарлет Тайд убиты в ходе драки Лунного Братства».

Я сглотнула, нахмурившись от публичного заявления на весь мир о том, что он мертв.

— Ты уверен в этом, Райдер? — нерешительно спросила я.

— Вот что для меня сейчас важно, детка, — сказал он, забирая у меня Атлас и кладя его на барную стойку, протягивая руку, чтобы показать мне внутреннюю сторону предплечья. Из-за всего, что произошло вчера, я даже не заметила новые чернила на его руке — или, может быть, он скрывал их, как это было со знаком звезды Леона, но я не могла удержаться от резкого вдоха, когда протянула руку, чтобы провести пальцами по его новым татуировкам.

— У тебя есть одна для Данте? — спросила я, слезы навернулись на глаза, когда я провела пальцем по линиям символа Близнецов, который он нанес на свою кожу, и Данте внезапно оглянулся, явно ничего не зная об этом.

— Что? — спросил он с глубоким смехом, схватив Райдера за руку и притянув его ближе для осмотра. — Ты влюбился в меня, stronzo? Потому что, к сожалению, твои сиськи недостаточно большие, чтобы мне понравиться.

— Ну, если бы ты хотя бы сосал мой член, мне бы не пришлось слушать, как ты разговариваешь, — ответил Райдер, не сумев сдержать ухмылку, когда снова отдернул руку.

— Ух ты, — со вздохом сказал Леон, принявшись накладывать тосты и яйца, хотя по какой-то непонятной причине он клал на тарелки сначала яйца, а тосты укладывал сверху, как шляпы, без масла, и еще он постоянно ронял большие комки яиц. — Райдер сделал татуировки для всех нас. Элис сделала татуировки для всех нас. Габриэль купил мне огромную подарочную корзину средств для ухода за гривой и написал мне огромное письмо с подробным описанием того, как много я для него значу… а ты просто ничего мне не подарил, не так ли, Данте? — он бросил взгляд на медальон, висящий на шее Данте, и я фыркнула от смеха. Я очень сомневалась, что Габриэль сделал что-то подобное, но я не вмешивалась.

— Серьезно, stronzo? — раздраженно спросил Данте. — Ты все еще говоришь об этом? Почему ты так хочешь забрать его у меня? Это принадлежит моей семье. Оно передавалось из поколения в поколение.

— Значит, я не твоя семья? — ответил Леон, передавая тарелку Райдеру и случайно опрокидывая тост на пол.

— Я этого не говорил, — простонал Данте. — Но ты не Оскура.

— А как же кольцо, которое ты подарил Элис? — спросил Леон, указывая на него.

— Это другое, — прорычал Данте.

— Потому что ты любишь ее? — спросил Леон, передавая мне тарелку, на которую он забыл положить яичницу, то есть это был просто сухой тост.

— Ты же знаешь, что люблю.

— Но ты не любишь меня?

— Ради любви к звездам, — прорычал Данте. — Ладно. Получай, — он снял медальон через голову и бросил Леону, который уронил тарелку, которую держал в руках, чтобы поймать его.

Я выбросила руку, каким-то образом сумев поймать тарелку и еду своей магией воздуха, прежде чем она успела упасть на землю, и быстро вернула ее на место, а затем поставила перед Данте.

Леон начал исполнять какой-то безумный праздничный танец, напевая «Treasure» Бруно Марса и демонстративно надевая медальон на шею, и я не могла не рассмеяться над его выходкой, пока Данте закатывал глаза и приступал к еде.

Райдер пересадил меня к себе на колени, и я снова вцепилась в его руку, чтобы закончить осмотр его татуировок, и я почувствовала на себе его взгляд, когда он затих.

— Твой долг? — пробормотала я, проводя пальцами по символу Водолея и радуге, украшавшей его. — Кто…

— Гарет, — ответил он тихим голосом, предназначенным только для меня. — Эти татуировки символизируют то, что каждый из вас вернул мне, — он переместил мои пальцы дальше по своей руке, пока они не легли на мой собственный знак звезды у локтя, и наклонился, чтобы прижаться своим лбом к моему. — После Мариэллы я больше не был даже наполовину человеком. Я был просто холодным, пустым сосудом, полным боли и ненависти. Но ты увидела то немногое, что во мне осталось, детка. Ты вернула меня к жизни. И благодаря тебе… — он провел моей рукой по своему предплечью по каждой татуировке, пока не соединил свои пальцы с моими. — Я также нашел их всех.

Слезы навернулись на глаза, но Райдер поцеловал меня прежде, чем они успели скатиться, забирая эти эмоции себе, а затем отстранился и обнажил свое горло для меня.

Я скользнула рукой по его шее, чтобы удержать его на месте, и прикусила, вздохнув, когда его темная сила затопила мои чувства и пронеслась по моему языку.

Райдер притянул меня ближе, и я крепко обняла его, пытаясь отогнать воспоминания о том, что я чуть не потеряла вчера. Теперь он был здесь, в моих объятиях, и это было все, что имело значение.

Дверь за нами открылась, и я отстранилась от Райдера, чтобы посмотреть на Габриэля, когда он вошел в комнату, стряхивая снег с волос и окидывая нас серьезным взглядом.

— Звезды показали мне будущее, — сказал он низким тоном, нахмурив брови, когда сделал шаг к нам. — И я боюсь, что оно не очень хорошее.

— Что такое? — спросила я, отстраняясь от Райдера, чтобы лучше его видеть.

— Я видел так много разных путей, но есть одна определенная вещь, которую я знаю — сегодня полнолуние, и Титан планирует провести свой самый большой ритуал. Он захватил Алестрию, готовясь выступить против Небесных Советников. Если ему это удастся, то судьба королевства будет повергнута в такое смятение, что единственными гарантированными вещами будут смерть и резня.

— Так давайте сделаем так, чтобы этого не случилось, — твердо сказал Леон, и Габриэль кивнул.

— У нас есть шанс. Только этот. Я видел, как это работает, но… — его глаза переместились на меня, и он нахмурился. — Я также видел смерть. Для всех нас. Это может стать концом для любого из нас или даже для всей нашей семьи. Но если мы не попытаемся сегодня, то я не думаю, что у нас будет еще один шанс.

— Что нам нужно делать? — спросила я, пока мой пульс стучал в ушах.

— Думаю, у меня есть несколько идей, — сказал он, глядя на каждого из нас по очереди. — Но одно я знаю наверняка: это все. Все или ничего. Наши судьбы сегодня висят на волоске, и как бы ни выпала игральная кость, для нас больше никогда не будет ничего прежнего. Вы готовы к этому?

Наступила тишина, мы все смотрели друг на друга, и я поднялась на ноги, переходя через комнату, пока не коснулась ладонью щеки Габриэля.

— Я доверяю тебе, — вздохнула я.

— Мы все доверяем, — твердо согласился Данте, и я повернулась, обнаружив их троих прямо позади себя.

— Тогда давайте закончим это, — прорычал Райдер. — Пришло время этому ублюдку встретить свой конец.

Леон наклонился, закинув одну руку на шею Райдера, а другую на шею Габриэля. — Я думаю, пришло время для группового объятия, — сказал он, сдерживая ухмылку.

Данте рассмеялся, обнимая Райдера и Габриэля, и все четверо образовали круг вокруг меня, когда мы все прижались друг к другу.

— Я люблю вас всех, — сказала я, не желая, чтобы это прозвучало как прощание, но в данный момент мне нужно было, чтобы это прозвучало как можно четче. — И когда все это закончится, мы все будем жить долгой, мирной, скучной жизнью без злых засранцев и людей, которые хотят нас убить.

— Это кажется маловероятным, — пробормотал Райдер, и Габриэль поморщился, подтверждая это.

— Маловероятно или нет, но я хочу именно такого будущего, — настаивала я.

— Тогда мы дадим его тебе, маленький монстр, — пообещал Леон.

— Лишь бы мы пережили эту ночь, — мрачно добавил Габриэль, и мы все теснее прижались друг к другу, на мгновение просто держась друг за друга, зная, что когда мы снова разойдемся, это будет конец. Мы спланируем наш удар и сделаем свой ход.

Остальное зависело от судьбы.