Беспощадный охотник

15

Эйден

Уважаемый Массимо,

Вы меня не знаете, но я знаю вас, и чувствую необходимость обратиться к вам в связи с недавно открывшейся мне информацией. События семимесячной давности, когда был уничтожен Синдикат, оказались намного масштабнее, чем вы предполагаете. В этом было замешано гораздо больше людей, чем кажется на первый взгляд. Именно они несут ответственность за гибель наших близких. Именно они запятнали свои руки, чтобы избавиться от наших отцов. Риккардо Балестери был лишь пешкой в большой игре. Я настоятельно рекомендую вам не оставаться в изоляции. Вам необходимо реформировать Синдикат и возглавить его. Стать тем лидером, которого ждет Братство.

Только объединившись с сильнейшими, вы сможете охотиться за своими врагами. В противном случае война неизбежна.

Желаю вам успеха.

Друг

Это копия анонимного письма, которое побудило меня и семью Д'Агостино отомстить за смерть наших отцов, когда Синдикат подвергся бомбардировке.

В последний раз, когда я читал это письмо, я был в офисе моего брата в его доме в Редондо-Бич.

Это было пять лет назад.

Массимо и Доминик тоже были там. Массимо говорил о реформировании Синдиката и мести за смерть наших отцов. Это было через семь месяцев после бомбардировки.

Они сейчас здесь, в офисе моего дома, с теми же пустыми выражениями на лицах. Оба выглядят такими же одураченными, как и я, всем, что мы обнаружили сегодня вечером.

У обоих одинаковый вопросительный взгляд в глазах. Вопрос о том, как эта женщина оказалась обладательницей письма, которое изменило нашу жизнь.

Как Мэри могла его получить, если она связана с Орденом?

Те самые люди, которые объединились с нашими врагами, чтобы убить наших отцов, и пытались убить и нас.

Не только обладание этим письмом открыло дверь ада, но у нее также была фотография мужчины с татуировкой Ордена на руке, подтверждающая его членство. Если раньше я сомневался, работает ли она на Орден или нет, то теперь мне не нужно. Фотография установила связь, что она знает кого-то, кто работает.

Когда я увидел письмо среди вещей Мэри, я понял, что эта проблема серьезнее и отличается от того, что я думал, и мне нужно было немедленно обратиться к Д'Агостино.

Мое стремление отомстить за отца было обусловлено этим письмом, потому что я знал, что кто-то где-то переживал ту же утрату, что и я, когда я потерял отца.

Когда я услышал, что моего отца убили, все вокруг меня словно развалилось. Я не знал, как много он для меня значил, пока его больше не стало.

Говоря это, я не знаю никого, и я имею в виду никого, кто чувствовал бы себя так же плохо, как Массимо, потому что его отец умер у него на руках.

Он присутствовал при взрыве, когда он произошел, и остался невредим только потому, что у наших врагов были на его счет другие планы.

Однако это пошло ему на пользу, потому что именно так он получил доступ ко всему богатству Синдиката. Протокол сохранения того, что ты убиваешь, дал ему доступ к неисчислимому богатству.

Несмотря на это, ничто не могло компенсировать потерю отца.

У меня то же самое.

Мы с Массимо оба лидеры, и мы оба знаем, что деньги и власть — это еще не все.

Не тогда, когда ты так много потерял.

Не тогда, когда ты потерял слишком много.

Не тогда, когда ты мужчина, как и любой из нас в этой комнате, и тебе приходится наблюдать, как все, что ты держишь в сердце, исчезает у тебя на глазах, и ты знаешь, что ничего не можешь с этим поделать.

Когда он оглядывается на меня, я понимаю, без его слов тут определенно что-то не так.

У меня те же вопросы, что и у него, и я в таком же замешательстве, как и они двое. Я уверен, если бы их брат, Тристан, был здесь, у него было бы такое же выражение лица.

Мы не позвонили ему, потому что у них с женой две недели назад родился ребенок.

Мы договорились максимально ограничить его участие в этом деле.

И вот мы здесь, и в наших головах вертится куча всякой всячины, в то время как женщина, которая меня околдовала, спит наверху в моей постели.

Я вколол ей транквилизатор, чтобы она спала несколько часов. Сначала она потеряла сознание, потому что я перекрыл ей дыхательные пути, но я также думаю, что она потеряла сознание от страха, что я ее убью.

Теоретически, я должен это сделать, потому что я не знаю, кто она.

Но именно это сохраняет ей жизнь.

Когда я кладу письмо на стол, Массимо и Доминик смотрят на него так, словно оно может обрести собственную жизненную силу и что-то сделать.

Массимо встает и подходит к окну, выглядя так, будто он готов выдохнуть адское пламя.

— Я, черт возьми, не знаю, что сказать, — заявляет он.

— Поверь, у меня та же проблема, — соглашается Доминик.

Я вздыхаю и откидываюсь на спинку стула. — Может, нам стоит начать с вопроса, как она получила копию письма, — предлагаю я. — Я не думаю, что она его написала.

Все это время мы гадали, кто написал письмо. Я не думаю, что это была она, потому что это не вяжется. Нет, если она работает с Орденом.

— Я тоже так не думаю, — отвечает Массимо. — И поскольку я знаю, что существует всего три копии этого письма, и все они хранятся в сейфах, она, очевидно, скопировала его с оригинала.

— Безусловно, именно это она и сделала, — соглашается Доминик. — Я был тем, кто нашел оригинальное письмо. Оно лежало под дверью кабинета Массимо, когда я пришел на работу в тот день. Я пришел туда на рассвете, и оно было там. Он был дома, поэтому я отнес письмо ему, и вы знаете остальную часть истории. Мы так и не узнали, кто его написал, и поскольку на этом этаже нет камер из-за частных встреч, которые там проходят, мы так и не узнали, кто его оставил. Однако было очевидно, что тот, кто его оставил, должен был знать, где находится кабинет Массимо.

Я скрещиваю пальцы на столе. — Нам нужно узнать, кто она на самом деле, — предлагаю я.

Доминик указывает на фотографию парня с татуировкой членства в Ордене на руке. — И его тоже.

— Может быть, это тот, кто ее послал, — нараспев высказывает Массимо.

— Они похожи, не правда ли? Только у него волосы темнее, — говорю я.

— Значит, они родственники, — Массимо подходит ближе.

— Я так думаю, — соглашается Доминик.

Что-то не так во всем этом сценарии, и я не думаю, что мы получим ответы, пока красавица не проснется. И это если она скажет мне правду.

— Нам следует ожидать ответных действий, — предупреждает Массимо.

Я уже знал это. Ее охранники были мертвы, прежде чем они успели вытащить оружие, но тот, кому они докладывают, скоро поймет, что что-то случилось, и придет на поиски. Особенно, когда в отеле обнаружат кучу тел, которую мы оставили. Номер был забронирован на имя мистера З. Это дерьмо означает, что тот, на кого они все работают, — кто-то важный, и я не могу дождаться встречи с ними.

Будьте уверены, такую женщину обязательно кто-нибудь будет искать. И когда это произойдет, им придется иметь дело со мной, потому что я не собираюсь отпускать ее прекрасную задницу. Вот это я понимаю снисходительность.

— Пусть приходят, — отвечаю я. — Пусть приходят, мать их. Пока их нет, я заставлю ее говорить. Что-то не сходится, и я собираюсь выяснить, что именно. Любая связь с Орденом приближает меня на один шаг к поиску сына.

Они оба обмениваются взглядами, но никто из них не спрашивает меня, как я собираюсь получить эту информацию от нее. Точно так же, как они не спрашивали меня ни хрена, когда я послал Максима за своими цепями в подвал.

Они такие же мужчины, как и я, и я почти уверен, что они сделают то же самое, что я собираюсь сделать с женщиной с ангельским лицом, которая спит в моей постели.

— А что, если она не заговорит? — спрашивает Доминик. — Они никогда не разговаривают.

— Это мы еще посмотрим, — отвечаю я с решительным выражением лица и ухожу.

Я поднимаюсь в свою комнату, где красавица все еще спит глубоким сном.

Вероятно, она проспит всю ночь и большую часть утра.

Ничего страшного, я буду ждать.

Я достаю кошелек из заднего кармана, достаю водительские права из рукава и смотрю на единственную имеющуюся у меня фотографию Габриэллы и Алексея.

Меня бесит, когда я смотрю на фотографию своей умершей жены, а затем на эту женщину в моей постели, которая заставила меня чувствовать то, что я не хотел чувствовать никогда больше.

Я не думал, что кто-то может меня обмануть, но она доказала мне обратное. Мне стыдно, что я позволил ей обмануть меня в первую очередь.

Я мысленно вспоминаю своего сына, он был очень похож на меня, но у него были глаза матери.

Сейчас ему почти девять лет.

Знает ли эта женщина, где он и что с ним случилось?

Я кладу кошелек обратно в карман и подхожу к ней, чтобы окинуть взглядом ее прекрасное тело.

Ее груди, полные и круглые, поднимаются и опускаются в такт ее ровному дыханию. Розовые кончики ее сосков тугие и упругие, все еще манящие меня пососать их. Они выглядят так, будто их окунули в розы, и ее мягкий цветочный аромат почти соблазняет меня поверить, что это может быть правдой.

С ее белыми волосами, разбросанными по моей подушке, она выглядит как нечто из эротического сна. Она выглядит так, как я ожидал бы от нее после дикой ночи жесткого траха со мной.

Она выглядит так, будто она истощена всем тем, что я мог сделать с ее телом, и все еще готова принять больше. Однако во сне она еще более ангельская, чем наяву, и имеет этот священный вид.

Идеально подходит для обманчивой змеи.

Дьявол тоже был красив. Красота — отличная тактика, чтобы обмануть других.

Посмотрим, как хорошо она попытается обмануть меня, когда проснется. Она чертовски боится меня, и это будет моим оружием против нее.

Она не знает, что я буду делать, а чего не буду.

Моя способность быть столь же безжалостной, сколь и непредсказуемой, станет первым, что она обо мне узнает.

Мои губы дергаются при этой мысли, и я с нетерпением жду выражения ее прекрасного ангельского лица, когда она проснется и увидит, что я с ней сделал.

Когда она обнаружит, что я раздел ее догола и приковал цепью к своей кровати, вот тогда она познает настоящий страх.