Беспощадный охотник

6

Оливия

Я делаю глубокий вдох, чтобы успокоить колотящееся сердце, а затем стучусь в дверь Джуда.

В последний раз я была возле этого офиса в тот вечер, когда услышала, как он говорил по телефону об Эрике.

Офис, который я делю с Эми, находится тремя этажами ниже, поэтому я почти никогда сюда не захожу, если только Джуд не пошлет за мной.

Теперь я здесь, чтобы воплотить в жизнь задуманный мной план.

Если эта часть не сработает, то мне конец.

— Войдите, — кричит Джуд, и я толкаю большую дубовую дверь.

Он внутри сидит за своим столом. Он просматривал какие-то документы, но остановился, как только я вошла. Его удивление при виде меня очевидно.

— Ну, посмотри на это, — говорит он, выпрямляясь. — Я никогда не ожидал увидеть тебя, пока не вернусь из Нью-Йорка.

Когда я вхожу, его глаза блуждают по моему телу.

Я надела это платье сегодня специально. Оно обтягивает мои изгибы и привлекает внимание к моему глубокому декольте. Я хотела сделать все возможное, чтобы умаслить его. Это работает, но когда я вижу, как он смотрит на меня с таким открытым желанием, у меня скручивает желудок желчью. Я едва могу смотреть на него, не вспоминая все те разы, когда я была с ним, под принуждением его угрозами убить маму, если я не подчинюсь.

— Мне нужно было поговорить с тобой кое о чем, — отвечаю я, останавливаясь перед его столом.

— Что ты хочешь?

— Мы начали планировать свадьбу, и я узнала, что дизайнер, у которого я хотела платье, собирается устроить показ в Лос-Анджелесе со своей новой линией. Я хотела спросить тебя, можно ли мне поехать.

Вот план. Идея доставить меня в Лос-Анджелес.

Вчера мы с Эми размышляли над тем, как это сделать, и вот к чему пришли.

На самом деле мы нашли показ свадебных платьев известного дизайнера, который приедет в Лос-Анджелес на семь дней.

Семь дней, надеюсь, дадут мне время поговорить с Эйденом Романовым. Мне нужно только, чтобы Джуд согласился.

Однако когда его бесконечный взгляд темнеет, мое сердцебиение снова учащается, и на мгновение я задумываюсь, не разгадал ли он меня.

— Ты хочешь поехать в Лос-Анджелес, чтобы купить платье? — Он с любопытством приподнимает бровь.

— Да.

— Это очень интересное изменение отношения к нашей предстоящей свадьбе.

Дерьмо.

Конечно, он бы так сказал, и это именно то, о чем я беспокоилась. Джуд знает, что я ни за что на свете не хочу эту свадьбу, не говоря уже о платье, кто бы его ни делал.

Когда он сказал мне, что женится на мне, чтобы получить в собственность компанию, я боролась с ним на каждом шагу, даже не задумываясь о том, что в первый раз увидела его истинное лицо.

В итоге я снова испытала его гнев и была заперта от всех на месяц. Так что этот разговор будет не из легких.

Мне приходится приложить все усилия и постараться выглядеть правдоподобно.

— Я просто хочу выйти замуж в том платье, которое хочу. Вот и все.

— Это так? — Его суровый взгляд непреклонен. Даже заставляет меня рухнуть под тяжестью его пристального взгляда. Но я тренирую свой разум и пытаюсь обрести железный контроль над своими страхами.

— Да. Это все.

Этот его взгляд слишком долго на мне. Мне это не нравится. Я не знаю, покупается ли он на то, что я ему продаю, или готовится вонзить кинжал в мое сердце. Мои нервы напрягаются при мысли о неудаче. Что бы я делала, если бы он сказал — нет? Как, черт возьми, я бы сбежала? Он бы убил мою мать. Я знаю, что он бы это сделал. Каждая прошедшая секунда усиливает мою тревогу.

— Как зовут дизайнера? — Вопрос прорезает плотное напряжение, и я моргаю, почти не веря своим глазам.

О, Боже, он обдумывает это.

— Джулия Донохью.

Кажется, он узнал это имя.

— Хороший дизайнер.

— Она лучшая. — До вчерашнего дня я не знала о существовании Джулии Донохью, и какими бы красивыми ни были ее платья, они меня не интересуют.

— Ее вещи продаются здесь, в Сан-Франциско. Почему бы тебе просто не пойти в Nordstrom и не выбрать? У нас есть время.

— Мы говорим о моем свадебном платье. Я не хотела просто выбрать одно. Кроме того, есть вероятность, что все красивые платья исчезнут до того, как они попадут в магазин, если их будут демонстрировать на таком шоу. — Мой мозг работает сверхурочно и, к счастью, справляется хорошо. Мне нужно немного усилить его и действительно сыграть на той его части, которая хочет меня. — Это самое важное платье, которое я надену в своей жизни. Для меня очень много значит получить то, что я хочу. Я подумала, что ты поймешь и удовлетворишь мою просьбу. — Я продолжаю смотреть на него, наблюдая, как смягчается его лицо.

Он встает и обходит стол, направляясь ко мне, и останавливается на мгновение затаив дыхание.

Он окидывает меня оценивающим взглядом темных глаз, осматривает с головы до ног, прежде чем коснуться моего лица.

— Когда?

— Через два дня, так что мне нужно будет уехать завтра.

— Завтра утром я уезжаю в Нью-Йорк. Я не смогу поехать с тобой.

Именно поэтому мы с Эми искали мероприятие, которое проходило бы в это время.

— Я не думала, что это будет проблемой, так как я могу взять с собой пару охранников. — Эми придумала план и для этого, но мы обсудим это позже, если Джуд согласится. — Я бы даже остановилась в отеле, где будет проходить шоу, так что много путешествовать не придется.

И отель также находится недалеко от того места, где мне нужно быть, чтобы увидеть Эйдена.

Он поднимает мой подбородок выше и проводит пальцем по моей шее. — Похоже, ты уже все обдумала, Оливия. Как и все остальное.

— Да, так и есть.

Пожалуйста, Боже, пусть он скажет — да. Пожалуйста, пусть он не доставит мне никаких хлопот. Только в этот раз.

— Приятно слышать и приятно знать, что ты наконец начинаешь смотреть на вещи с моей точки зрения. Ты можешь идти. Я организую охрану, чтобы она тебя сопровождала.

— Спасибо. — Я стараюсь вообще не показывать облегчения. Облегчение — это не та эмоция, которую я должна сейчас показывать. На самом деле, если я пытаюсь вести себя нормально, я вообще не должна показывать никаких эмоций. Но всего несколько секунд я наслаждаюсь искрой надежды, которая загорается в моем сердце, когда я думаю о достижении. Я еду в Лос-Анджелес. Это значит, что я могу стать на шаг ближе к поиску Эрика.

Пальцы Джуда внезапно сжимают мою челюсть, и впиваются в мою кожу, я вспоминаю, что он дьявол, и я никогда не должна забывать, кто он.

— Оливия, постарайся помнить, что эта поездка — из-за твоего платья. Ты не поедешь в Лос-Анджелес, чтобы шататься по городу. Там действуют те же правила, что и здесь. Ты должна пойти только на шоу. Вот и все. Я хочу, чтобы ты была в своем номере в отеле ровно в девять. Ты меня слышишь?

— Я тебя слышу.

Он отпускает меня, и я с трудом сглатываю.

— Хорошо. Ты быстро поймешь, что у тебя не будет проблем со мной, если у меня не будет проблем с тобой.

Ебаный придурок.

— Конечно. Могу я теперь идти?

— Да.

Я отступаю и поворачиваюсь, чтобы вернуться тем же путем, которым пришла. Я чувствую, как он следит за каждым моим шагом, словно лев, готовый наброситься на свою добычу и сожрать ее.

Я не могу уйти из этого офиса так скоро.

Когда я возвращаюсь в свой кабинет, мой взгляд останавливается на встревоженной Эми, сидящей у окна.

Я киваю один раз, и она знает, что это значит. Она знает, что я получила разрешение ехать в Лос-Анджелес.

Но мы не можем говорить здесь. Даже если мы рисковали комментировать здесь и там в прошлом, эта ситуация не такая. Это слишком важно, чтобы рисковать, и есть вероятность, что Джуд будет следить за мной еще внимательнее после моей просьбы. Я слишком хорошо его знаю. Он будет следить за мной внимательнее, чтобы убедиться, что я ничего не замышляю.

Мы с Эми уже договорились поговорить дома позже. Так что, как бы я ни была нетерпелива и встревожена, мне придется подождать до тех пор.

День тянется долго, но в шесть часов Эми, мама и я снова встречаемся в гостиной.

На этот раз, хотя мы знаем, что это только начало, и мы еще ничего толком не начали делать, дверь случая открыта для меня.

Эми достает из сумки пластиковую папку и показывает ее.

— Это все, что тебе нужно для поездки. Я взяла кое-что из оригинального файла, так что у тебя в сумочке поместятся только важные вещи об Эрике и Эйдене.

— Спасибо, это поможет, — говорю я, коротко кивая.

— Вот ваш парень.

Со вздохом она берет первый лист бумаги из папки и кладет его на стол.

Когда я смотрю на фотографию Эйдена Романова, мой желудок делает сальто. Конечно, этот мужчина должен быть красивым. И, возможно, самым красивым мужчиной, которого я когда-либо видела в своей жизни, с этими ледяными голубыми глазами и темно-каштановыми волосами, подстриженными в стильный искусственный ястреб.

Острые углы и плоскости его лица дали бы фору большинству моделей-мужчин, но в нем есть грубая грань, которая говорит, что вы никогда не увидите такого мужчину на обложке журнала. Он слишком мужественный и альфа для чего-то подобного.

Эми достает еще один документ с его личной информацией.

Имя: Эйден Боренка Романов

Возраст: 36

Рост: 6 футов 6 дюймов

Место рождения: Санкт-Петербург, Россия

Текущее место жительства: Лос-Анджелес, Калифорния

Семейное положение: Вдовец

Род занятий: генеральный директор и владелец компании — Romanov Logistics, Пахан братства Войрик.

Я просматриваю детали, но мой взгляд останавливается на слове вдовец. Он был женат, и его жена умерла. Почему?

Что ее убило и что она за женщина, что вышла замуж за такого человека? За русского мафиози.

— Его жена умерла? — спрашивает мама с блеском сочувствия в глазах.

— Его жена и сын погибли в пожаре.

— Это ужасно, — хрипло говорю я, сжав губы.

Сочувствие в глазах мамы усиливается, а ужасная мысль о том, как это могло произойти, терзает меня изнутри.

— Да. И это превратило человека в монстра, — отвечает Эми, и по моей спине пробегает холодок. — Извини, что пугаю, но ты должна знать, с чем имеешь дело. Не ищи никакого понимания с этим парнем.

Нет, я не совершу эту ошибку.

— Это подробности о его рабочем месте и тусовках. Эми достает еще два листа бумаги. — Его клуб — твой лучший шанс сблизиться с ним.

Она нажимает на фотографию клуба.

Он называется — Темная Одиссея.

Одно только название заставляет мою кожу покалывать.

С черным матовым стеклом и золотыми акцентами на дверях он выглядит эксклюзивным и чрезвычайно высококлассным. Но есть и другой взгляд. Как будто там больше, чем то, что бросается в глаза.

— Он любит танцевать? — Я выгибаю брови.

— Нет, это секс-клуб. — Щеки Эми краснеют, и я прикусываю внутреннюю часть губы.

Мама хмурится и сильно кусает задние зубы. — О Боже, этот план становится все хуже с каждой минутой.

Я не могу не согласиться, но если это так, то это так.

— Здесь он проводит некоторые из своих деловых встреч, — объясняет Эми. — Кажется, он там почти каждый вечер. Когда его нет, он в Romanov Logistics, и ходить туда слишком рискованно. Это тщательно охраняемое место, и попасть к боссу можно только по предварительной записи. Ты не пройдешь за дверь.

Мама обеспокоенно смотрит на меня, и ее руки дрожат, когда она складывает их вместе.

— Я буду в порядке. — Я уверяю ее, хотя у меня нет возможности узнать это. Я успокаиваю ее в любом случае, потому что я должна. Я не могу быть в Лос-Анджелесе и беспокоиться о том, что она беспокоится обо мне.

Она слегка кивает, и я чувствую себя более непринужденно. Я провожу всю ночь, пытаясь убедить ее, что это был единственный выход, и я единственная надежда на то, что мы узнаем, что случилось с Эриком.

Она слушает, потому что знает, что я права, но она все равно беспокоится за меня, а я не могу ей помочь, когда сама переживаю.

— Итак, это клуб, — говорю я Эми.

Она кивает. — Он в пятнадцати минутах ходьбы от отеля, так что это идеально. Единственная часть этого плана, на которой тебе нужно сосредоточиться, — это войти и выйти из отеля так, чтобы тебя не увидела охрана. Я думаю, из-за того, как обустроен номер, ты могла бы сделать это легко, но всегда есть риск. Может быть, если ты увидишь, как все пойдет в первую ночь, то ты поймешь, как оценивать ситуацию оттуда.

— Я думаю, это хорошая идея, — соглашаюсь я.

Отель, в котором я остановлюсь, называется Regis. Когда мы нашли отель и проверили номера, Эми поняла, что я могу входить и выходить из номера незамеченной, используя пожарную лестницу. Она связана с балконом.

Как только мы выяснили, как мне сбежать от охранников, в голову пришла идея, когда я смогу сбежать.

Я буду использовать свой чертов комендантский час по полной, просто не так, как мне приказали. Вместо того, чтобы быть в доме в девять, я буду снаружи.

На улице в секс-клубе.

Боже мой. Я никогда не думала, что когда-нибудь окажусь где-нибудь рядом с одним из этих мест. Но я сделаю то, что должна.

Это не может быть проблемой.

Мне нужно сосредоточиться на важных вещах. Например, что, черт возьми, я собираюсь сделать, чтобы сблизиться с таким человеком, как Эйден Романов.

И, черт возьми, что я ему скажу?

Я не могу просто подойти к нему и попросить нужную мне информацию.

— Ну, вот и все, — неуверенно заявляет Эми, переводя взгляд с меня на маму. Она заканчивает раскладывать остальные листы бумаги, и в итоге получается пять листов. Один лист с личными данными Эйдена, его фотография, клуб и, наконец, фотография Эрика с его татуировкой. — Остальное — на тебе.

— Что ты сделаешь, когда увидишь его? — спрашивает мама, глядя на фотографию Эйдена.

— Я что-нибудь придумаю, — отвечаю я, зная, что лучше придумать что-нибудь хорошее.

— Он не просто скажет тебе то, что тебе нужно знать.

— Я знаю. — У меня такое чувство, что этот человек не колеблясь убьет меня. — Мне придется найти способ убедить его.

Я могу сделать две попытки угадать, что будет означать сближение с таким человеком, как Эйден, но уверена, что мне хватит одной попытки.

Я уверена, что только одно сработает с главарем русской мафии, владеющим секс-клубом, и это сам секс. Такие мужчины все одинаковы.

Когда моя мать смотрит на меня, я вижу по ее глазам, что она знает, о чем я думаю, но она этого не скажет. И я тоже.

Я воспользуюсь любой возможностью, чтобы получить необходимую нам информацию любыми средствами.

Найти Эрика — единственная надежда, за которую я должна держаться. И это шанс, которого у меня может больше не быть.

Эрик, возможно, влип в серьезную историю, присоединившись к Ордену, но в глубине души я знаю, что если бы ситуация изменилась, он бы отдал жизнь, чтобы вернуть меня.

Что бы я ни делала, я должна быть уверена, что делаю это хорошо. Я не могу все испортить.

Я не могу потерпеть неудачу и сделать ситуацию хуже, чем она уже есть.