Беспощадный охотник

43

Оливия

Джуд поместил меня в комнату без окон и с одной-единственной дверью.

Я сижу здесь одна уже, наверное, несколько часов.

Это сцена перед клеткой.

Я сижу на полу у кровати, избегая ее.

Я не хочу никуда идти, потому что не хочу, чтобы у него возникли какие-то идеи.

Его прикосновение убьет меня, и я лучше вытащу его пистолет и застрелюсь, чем когда-либо снова позволю ему войти в меня.

Я сдалась.

Я решила, что все кончено, и я больше не хочу бороться. Я не хочу бороться, чтобы просто жить, и я не хочу бороться за миф о счастье.

Я никогда не должна была родиться, и, полагаю, Эрик тоже.

Может быть, поэтому у нас никогда не было ничего близкого к удаче. Мы никогда не были предназначены, и вселенная просто восстанавливалась, пытаясь искоренить нас. Как один из тех странных фильмов с альтернативными возможностями из-за аномалий.

Мы — эти аномалии, дети любовной связи между нашими родителями, которые знали, что они обречены, еще до того, как это началось. Кажется логичным, что мы тоже будем обречены.

Так что это может быть конец, и мне придется это принять.

По крайней мере, мама в безопасности.

По крайней мере, я умру, зная, что мои действия принесли что-то хорошее, и она вне опасности.

По крайней мере, на данный момент.

Но ничто не будет иметь значения, если я умру и перейду на другую сторону.

Это заставляет меня вспомнить Илью.

Я думаю, он был мертв. В его теле было слишком много крови и пулевых отверстий.

Даже если он не был мертв, когда я его видела, сейчас он, должно быть, мертв.

Эйден сказал мне, что Илья был для него как отец.

Если такой человек, как Эйден, говорит такое, значит, это правда.

Я могу себе представить, как разбилось его сердце, когда он узнал, что Илья остался умирать, а меня больше нет.

Это моя вина. Во всем.

И это тоже моя вина, потому что мне надо было пойти к маме.

Я бы солгала, если бы сказала, что не знаю, что Эйден чувствует ко мне. Я видела это в его глазах. Услышав, как он сказал то, что он сказал сегодня утром, и то, как он это сказал, я просто заговорила по-другому, потому что он заканчивал все между нами.

Когда я попросила его взять меня с собой, я знала, какие слова нужно сказать, чтобы он не отпустил меня. И теперь, когда я здесь, я признаюсь, что пока не хотела его оставлять.

Это была самая главная причина приезда сюда.

Я знала, что не смогу помочь, и если бы что-то произошло, я бы просто заманила врага прямо к себе.

Джуд никогда бы не пошел в тот дом, если бы меня там не было.

Замок на двери поворачивается, и все внутри меня замирает. Я так напугана, что не могу дышать.

Я уже много лет не видела эту сторону Джуда, и то, что я увидела, было ужасно.

Мое лицо все еще горит, а тело сломано из-за того, как он недавно бросил меня на землю.

Темная деревянная дверь распахивается, и он входит с этой чертовски высокомерной улыбкой на своем уродливом лице.

— Сидишь на полу, — усмехается он. — Ты такая чертовски предсказуемая. Я могу трахнуть тебя на полу, если захочу. Не обязательно на кровати.

— Оставь меня в покое, — хнычу я.

— Это будет трудно. Я все равно женюсь на тебе, а потом буду наслаждаться тобой снова и снова, пока ты мне не станешь совершенно бесполезной. А потом я либо превращу тебя в игрушку для секса для своих друзей и заработаю на тебе кучу денег, либо убью тебя. Тебе больше не должна выпадать привилегия жить.

— Просто убей меня сейчас. — Слезы текут из моих глаз.

— Нет, я не собираюсь этого делать и доставлять тебе удовольствие покинуть этот мир. Ты получишь свое наказание за то, что сделала. Ты думала, что сможешь обмануть меня. Дело в том, что я почти поверил тебе. Я знаю правду. Я знаю, что ты сделала, как ты все подстроила, чтобы добраться до своего брата.

— Как ты узнал? — Мне нужно знать, потому что я молю Бога, чтобы он не знал об Эми.

Он смеется и наклоняет голову. — Конечно, я умолял изо всех сил найти мою дорогую жену, когда думал, что ее похитили. Несколько дней назад я получил ответ, когда просмотрел камеры в Markov tech и увидел тебя у моего офиса, подслушивая разговор, который ты не должна была слышать. Когда я, к сожалению, проговорился, что Эрик все еще жив. Тогда я понял, что ты, должно быть, сделала.

— Зачем ты его забрал, Джуд? Зачем такую драму устроил, инсценировав его смерть. Зачем ты это сделал?

— Две причины. Первая — твой брат очень ценный человек для Ордена, и он хотел уйти. Он отправился на задание, которое пошло не так, и женщина погибла, поэтому он хотел уйти. Мы не могли этого допустить из-за его мастерства и знаний об оружии, которое продается за миллиарды. Одной из них был проект, над которым работал твой дед, но остановился. Мы хотели, чтобы Эрик его закончил. Я хотел, чтобы Эрик его закончил. Владение такой вещью сделало бы меня богом и повысило бы меня в звании. Он работал над этим все эти долгие годы и близок к завершению. Как только он это сделает, мы будем непобедимы.

— Зачем ему это делать для тебя! — кричу я.

— О, ты удивишься, на что может заставить человека пойти угроза семье. Угроза смерти его матери и сестры заставила его сделать что угодно.

О Боже. Он сделал с Эриком то же самое, что и со мной. Угрожал нам всем друг с другом. Мы все были пешками в его игре.

— И это приводит меня ко второй причине. Я хотел тебя. Жениться на тебе, чтобы получить компанию, жениться на девушке, за которой наблюдал четырнадцать лет. Это настоящее владение, больше, чем просто трах. Я даю тебе свое имя и бренд, ты моя.

— Я никогда не буду твоей.

— Это мы еще посмотрим. Я уверен, что ты будешь умолять меня, когда я начну раздавать тебе наказания. Я знаю, кто тебе помог, Оливия. Я знаю, что Эми, должно быть, помогла тебе узнать имя Эйдена Романова. Я не знаю, как она взломала мои файлы, но это единственный способ, которым она не могла их получить, и все остальные в Markov Tech преданы мне, поэтому я знаю, что это она.

— Это не она, — выпалила я, охваченный паникой. Это было именно то, чего я боялась, когда говорила с ней.

— Лгунья. Чертова лгунья. Я знаю, что это так. Есть кадры, где она была дома дважды, прежде чем ты уехала в Лос-Анджелес. Нет смысла лгать, Оливия. Я не дурак, и будь уверена, я позабочусь о том, чтобы ты дорого заплатила за все, что ты сделала.

— Зачем ты так со мной поступаешь? Почему ты не можешь оставить меня в покое?

— Я влюбился в тебя с того самого момента, как впервые увидел.

— Ты не знаешь, что такое любовь.

— О, да, я знаю.

Он достает из кармана что-то похожее на пульт и включает его. Часть стены отодвигается, открывая плоский экран.

Джуд нажимает еще одну кнопку, и моя фотография появляется, когда мне десять. Тогда я впервые встретила его.

Он начинает пролистывать одно изображение за другим. Все я. Они начинаются с того, как я была маленькой девочкой, и доходят до того, как я стала старше, а затем они становятся голыми.

Дома в ванной висят мои голые фотографии.

— Выключи! — кричу я, но он продолжает листать одну обнаженную фотографию за другой, сосредотачиваясь на разных частях моего тела.

Мне становится так плохо, слишком плохо и оскорбительно, что я вскакиваю и выбиваю пульт у него из рук.

Когда он поворачивается, я бью его так сильно, что мои пальцы царапают его щеку до крови.

Он рычит и бросается на меня, но я уворачиваюсь и пытаюсь убежать через дверь.

Но я не справляюсь.

Я никогда не смогу этого сделать.

Как всегда, Джуд слишком быстр, слишком силен, слишком жесток для меня.

Он хватает меня за плечи и дергает к себе, а затем хватает меня за волосы так сильно, что они рвутся, а кожа головы словно отходит от черепа.

Крик, вырывающийся из моего горла, эхом разносится по комнате, и создается впечатление, что он исходит из моей души.

Когда он дает мне пощечину, я снова кричу и не выдерживаю.

— Маленькая сучка. Ты больше так не сделаешь. Я с удовольствием тебя накажу. Я отвезу тебя домой и казню Эми и ее семью у тебя на глазах. Потом я найду твою мать и сделаю то же самое. Это поможет нам начать с правильной ноги.

— Нет, пожалуйста. Не трогай их. Пожалуйста, Джуд, не трогай.

— Моя дорогая Оливия, боюсь, их смерть неизбежна, иначе я не был бы Джудом Кузьминым. Пойдем, у меня есть специальная комната, готовая для тебя. С цепями и кнутом, чтобы избить твою задницу до покорности. Пора пойти с тобой и напомнить, кто тобой владеет. Это не Эйден Романов.

О Боже, я не могу этого вынести. Я не могу.

Он тянет меня за дверь, держа меня за волосы.

Я спотыкаюсь о каменный пол, чуть не падая и из-за этого еще сильнее дергаю себя за волосы. Мы идем на возвышение, проходя мимо нескольких офисов с компьютерами, установленными на рядах столов. Снаружи здания я предположила, что все это место было домом. Домом, который тщательно охранялся людьми, несущими серьезную артиллерию. Это создавало эффект тюрьмы. Теперь из комнат, которые мы проходим, становится ясно, что здесь работают другие люди. Теперь внутри есть люди, мужчины и женщины, работающие так, как будто это повседневная работа. Эти люди работают на Орден, какими бы обычными они ни казались, они работают на них. Интересно, в каком качестве. Некоторые смотрят на нас и закрывают глаза.

Полагаю, они привыкли видеть, как мужчина буквально толкает женщину и таскает ее за волосы.

Мы продолжаем идти по коридору, который больше похож на жилище человека. В отличие от каменного пола, он устлан ковром, а на стенах — цветы в экзотических вазах и картины.

Когда мы доходим до конца коридора, к нам подбегает пожилой мужчина с маленьким мальчиком.

Я останавливаю свой взгляд на мальчике, потому что он кажется мне знакомым. Ему, должно быть, лет восемь или девять, и его лицо…

Его лицо, хоть и такое молодое, очень похоже на лицо Эйдана.

Он точная копия своего отца. Не может быть, чтобы это был не сын Эйдена. И это было бы уместно, потому что мы в Бразилии, а это место принадлежит Ордену. Всё сходится.

— Алексей, — бормочу я, и мальчик смотрит на меня.

— Откуда ты знаешь мое имя? — спрашивает он, и Джуд рычит.

— Уберите его отсюда, — рявкает он.

— Я не могу. Он вернулся. Эйден вернулся.

Эйден здесь?

Пожалуйста, Боже, пусть он спасет нас.

— Что значит, он вернулся?

— Он вернулся с еще большим количеством людей, и ворота только что открылись для него. Камера засняла, как он спускается к зданию. Двери там просто автоматически открылись для них без пропуска службы безопасности.

— Блядь, черт возьми. Это Эрик. Только он мог их впустить и сделать это. Блядь!

Впервые Джуд выглядит испуганным.

— Мне нужно вытащить отсюда Алексея, — говорит мужчина. — Он хочет его. Мне нужно вытащить его отсюда.

— Я так не думаю. Я думаю, что пришло время нам извлечь пользу из этого маленького мальчика.

— Нет, пожалуйста, — кричит мужчина, когда Джуд отпускает меня и хватает Алексея. — Джешеро, твои услуги больше не требуются.

Прежде чем я успеваю сделать следующий вдох, Джуд достает пистолет и стреляет Джешеро в голову. Кровь брызжет во все стороны, и мы с Алексеем оба кричим.

— Дедушка! — кричит Алексей, и Джуд приставляет пистолет к его голове.

— Отпусти его, — кричу я, пораженная ужасающим зрелищем.

Джуд снова бьет меня, и я отступаю назад, ударяясь о стену.

— Заткнись, маленькая сучка. Вы оба заткнитесь и идите со мной, или вы оба здесь умрете.

Он хватает меня за руку и подталкивает вперед пистолетом.

— Иди, — кричит он, и я иду, чувствуя себя беспомощной.

Я даже не могу попытаться что-либо сделать с человеком, носящим оружие. Этот дьявол не колеблясь пустил бы его в ход.

Мы продолжаем идти по тропинке, я морщусь, а Алексей плачет. Джуд кипит, и я вижу, как его разум разрабатывает свой план, что угодно, чтобы принести ему пользу, как будто он только что не застрелил человека. Дедушку Алексея.

Что, черт возьми, с ним происходит?

У него был Алексей все это время? Значит, он его похитил и работал с Джудом.

Какой беспредел и жестокость поступать так с отцом, который готов был на все, чтобы защитить своего ребенка.

Мы заходим в спальню с открытой дверью, и Джуд вталкивает меня внутрь.

— Иди сюда и оставайся там, пока я не буду готов с тобой разобраться.

— Не трогай Алексея, — умоляю я, глядя на жалкое, заплаканное лицо Алексея.

Джуд отвечает, захлопывая дверь. Следующее, что я слышу, — это ключ, поворачивающийся в замке, и та ненавистная мне гибель, которая поселяется в глубине моего живота.

Эйден здесь, но у Джуда есть сын, а я заперта в этой комнате.

Что произойдет?