Болтливой избы хозяйка 2

Глава 10

«Поживешь — увидишь, подождешь — услышишь»

Остаток ночи влюбленные провели держась за руки и глядя на розовеющее небо. На Поляну Степка идти не захотела, поэтому Митя провел ее до дома, вновь для перемещения воспользовавшись старым колодцем. Она крепко прижалась к его груди на прощание и спросила:

— С тобой ведь ничего не случится, правда? Там, куда ты отправляешься, безопасно?

— Для меня — абсолютно! — водяник поцеловал ее в губы, улыбнулся и напомнил, — если что, ты знаешь, как меня позвать…

— Да, да, я… помню…

— Ну что ты, Рыженькая, не плачь! — он вытер слезы с ее щек большими пальцами, — мы ведь не на всю жизнь расстаемся…

— Я не хочу расставаться с тобой ни на миг…

— Я тоже, Панни, я тоже…

Домик встретил шумно. Охоронники радовались, пол дрожал, Крапивка не переставая гладила по лицу и волосам. Лукерья на стол накрыла и все ласково приговаривала:

— Хозяюшка наша вернулась, хозяюшка…

— Шибко перепужали вы нас, барышня, — посетовал Егорыч, когда всеобщий восторг поутих.

— Извините, мои хорошие, так получилось случайно.

— Так, чаво случилось-то, ась?

И только Степка открыла рот, чтоб рассказать о своих злоключениях, раздался стук. Основательный такой, словно кто дверь вышибал.

— О-о, женихи пожаловали!

— А вот и хорошо, не придется по сто раз повторять! Лукерья, ты открой, будь добра, скажи пусть в кухню идут, чаю предложи, покушать что-нибудь, а я мигом переоденусь.

— Сделаем… Беги-беги, а то от тебя водяником за версту преть… Хи-хи…

— И ничего не прет! — возмутилась Степка, принюхиваясь, — я в душ ходила…

— А одежа-то яво!

— Вот поэтому и хочу переодеться!

Когда Степка, переодевшись в домашнее платье-рубашку и лосины, спустилась вниз, ее ждали четверо: Никита, Славик, Антон и Петр. При появлении хозяйки они вскочили на ноги и уставились на нее. Многое можно было прочесть в их глазах. Тревогу, страх, радость, грусть, перемешанных в винегрет чувств, вынуждавший стоять на месте, тогда как каждому хотелось сгрести ее в охапку, отнести туда, где никого кроме них не будет, обнять, отругать, накричать, ну а потом, сказать самое главное. Женщина сглотнула волнение, «прочитав» это все на их лицах.

— Привет, мальчики… — сказала тихонько.

Никита первым совладал с собой и стал выглядеть, как обычно, лишь поджатые губы выдавали мрачное настроение. Славик смотрел жадно, словно год ее не видел, Антон улыбался одними глазами, а на лице Петра светилось неподдельное счастье и облегчение. Он первым бросился ей на встречу, крепко прижав к груди и выдал:

— Степушка, дорогая, не пугай нас так больше ни-ког-да!

— Эй, отойди, служивый! Моя очередь, — Грозный оказался рядом и потянул женщину к себе, но Петр не возражал. Выпустил ее из объятий и отступил на шаг, — Амазонка, — шепнул на ухо Антон, — что угодно тебе прощу, только ты живи, пожалуйста!

— Да, Штефа, это жестоко, мы уже начали думать, что ты… что ты… — неведомым образом Степка оказалась прижатой к груди участкового, а потом почти сразу же в объятиях Никиты. Никита ничего не сказал. Лишь глубоко вдохнул запах ее волос и отпустил.

Они, не ссорясь между собой, держа эмоции под контролем, позволили друг другу получить каплю ее внимания, пусть всего на пару мгновений прижав к сердцу. Вряд ли бы все прошло так мирно, будь с ними Гор.

На Степку нахлынуло острое угрызение совести. И еще что-то, новое, незнакомое, волнительное, царапнувшее душу. Хоть и не виновата она была в случившемся, все равно стало стыдно, что такие хорошие мужчины волновались за нее. А так же за то, что она увы, уже выбрала другого.

— М-мальчики, — начала она извиняющимся тоном, — я не нарочно, честное слово! Я все расскажу!

Рассказ получился долгим. Когда Слагалица рассказала про видение, обрушившееся на нее в доме соседа, Петр и Вячеслав обменялись взглядами, а Антон присвистнул.

— Так-так, — сказал он, — твой бывший зря очернил деда Дмитрия, оказывается тот не был виноват в самоубийстве жены!

Степка удивилась, что Антон запомнил, что о других в тот вечер откровений поведал огневик. Ей показалось, он был слишком сражен тем, что узнал о себе и дочери и остальное пропустил мимо ушей. А нет, Антон Грозный был не из тех, кто что-то упускает из внимания. И эта черта в нем ей, определенно, нравилась.

— Погодите, это еще не все. Сейчас еще кое-что интересное добавлю! — но договорить ей не дал громкий протяжный «мя-я-я-я-у-у-у!» со двора, — Фич! — воскликнула она и бросилась в прихожую.

Дверь отворилась и ей на встречу бросилось значительно подросшее рыжее чудовище. Степка ахнула и упала бы на пол от веса прыгнувшего на руки питомца, не придержи ее Антон. Оказалось, он поспешил за ней следом и уберег от падения.

— Эй, хулиган! — он ловко отобрал у опешившей женщины рыкоя, которого ей едва удалось обхватить и погладил между ушей, — побереги нашу девочку, кабан ты эдакий!

— Он… он так вырос! — сказала восхищенно, — ничего себе! Кто его кормил?

— Я! — ответил олигарх, — мы подружились, пока ты… — он наклонился, опуская рыжего на пол, оборвав себя на полу-фразе. В сама деле, не упрекать же ее постоянно, в том, в чем не виновата.

— Прости, я не хотела… — повторила покаянно.

— Я знаю, Амазонка, я знаю. Просто… это было страшно. Эй, чудовище, я кому сказал!

Рыкой, не слушай шутливые угрозы Антона терся об ноги Слагалицы, от чего она качалась, как тонкая березка не ветру.

— Фич! Да ты меня уронишь! — она рассмеялась и присела на корточки, чтоб еще раз обнять «котика», — я тоже скучала, хороший мой…

— Ты так похудела, — Антон присел рядом и тоже погладил рыкоя, — хорошо себя чувствуешь?

— Д-да, спасибо… Вынужденная диета сработала, — улыбнулась ему, отметив, как от его заботы тепло разливается в груди, — ты всегда все замечаешь!

— Мы все замечаем, у нас радары на одну тебя настроены, — ответил со смешком, пряча глаза, — пойдем, расскажешь остальное. А потом спровадим их… сегодня мой день! — теперь-то он посмотрел на нее, одними взглядом пообещав «горячий» день. Степка вспыхнула, как маков цвет и поднялась на ноги.

Рассказ о снах на женихов возымел не то действие, на которое рассчитывала Степка. Бурно отреагировал лишь Никита, вскочив, он принялся шагами мерить кухню.

— А боги жестоки! — сказал он, скривившись.

— Что, про своего папочку подумал? — не зло хмыкнул Грозный, — думаешь такой же?

— А с чего ему быть другим? — пожал плечами мэр.

— Что вы об всем этом думаете? — спросила Степка, привстав со стула, подаваясь вперед, — странным ничего не кажется?

— Странным мне кажется появление снов и видений, — ответил олигарх, — а все остальное слишком грустным.

— Почему?

— Что почему?

— Почему вы так спокойны, ведь судя по всему Николай в прошлом поступил подло, а это значит, что и сейчас ему нельзя верить!

— Штефа, история Первой Слагалицы, внезапно открывшаяся нам — кошмарна, — Славик, протянув руку через стол сжал ее кисть, — пожалуй даже хуже нашей, ведь мы хоть не братья между собой. Но что ты хочешь, что бы мы сделали? Как отреагировали?

— Я… я хочу узнать правду. Видения и сны… возможно они даны мне кем-то…

— Вот именно! — вставила олигарх, — кем и зачем?

— Ну как же… что бы вывести огневика на чистую воду!

— Степушка хочет иметь возможность выбрать одного! — не глядя в ее сторону сказал Петр, — надеясь, что огневик сочинил пророчество, имея личный интерес.

— Да, хочу! — сказала она, вздернув подбородок, — а вы, нет?

— Правда ради правды нужна всем, Степа, — женщина повернулась к говорившему. Никита смотрел сосредоточенно, но тоже мимо нее, — проблема в том, что ты жаждешь ту, которая позволит остаться с… кем-то одним…

— А вы хотите не того же? — опешила она, поворачиваясь поочередно к присутствующим, — разве каждому из вас не противна мысль о соперниках, о… многочленном шведском браке???

— Хотим, еще как хотим, — кисло ухмыльнулся олигарх, — только вот если огневик соврал, никому из нас ты не достанешься…

— Что… ты хочешь сказать? — у Степы вспыхнули щеки, ведь на самом деле она очень хорошо понимала, о чем это Антон.

— Ты уже сделала выбор, Штефа, — Славик не был груб, а его голос не звучал обвиняющее, но от него все равно стало мерзко на душе, — в пользу того, с кем видела эти сны.

Степанида залилась краской до самых пят. Так, словно ее поймали с поличным на ужасном поступке. Стыдно стало невероятно. А еще почувствовала себя глупой. Как можно по детской наивности полагать, что они не догадываются где она ночевала? Внезапно глаза открылись на то, как вся эта ситуация видится им. «Может они еще и мои оргазмы чувствовали?» От этой мысли стало совсем мерзко и она спрятала лицо в ладони.

— Мальчики… простите, — пролепетала она, — но это сильнее меня. Я не выбирала эту ситуацию и… оправдываться не стану… так уж вышло, что Митя особо дорог мне…

Она опустила ладони и заставила себя посмотреть на женихов. Шока или злости на их лицах не было. Лишь печаль да горечь.

— Степушка, не волнуйся так. Мы хотим тебе только добра, — попытался улыбнуться Петр.

— И если будем докапываться до истины, то затем, чтоб не позволить огневику провернуть какой-то трюк в свою пользу, — добавил Никита.

— Мы разберемся, Штефа. Но пусть уж лучше бы он сказал правду! — красивое лицо Славика исказила гримаса, похожая на оскал, всего лишь на мгновение, но Степке было достаточно и полувзгляда, чтоб понять — они не отступятся. Никто. «Говорила же мне Матильда, не выражать симпатии, что я наделала???»

Трое из женихов ушли. Провожая их до порога, женщина поинтересовалась у мэра, как себя чувствует Гор.

— Отец приболел, но ничего серьезного. С ним бабуля носится, ни на минуту не отходит, так что скоро встанет на ноги, не переживай.

— Да, хорошо, я не буду… Никит… ты не хочешь помочь мне завтра кое с чем?

— Видимо хочу, — улыбнулся мужчина краешком губ, — когда подходить?

— Не спросишь с чем помочь?

— А какая разница, помогу ведь все равно.

— Спасибо… Тогда завтра в 7 утра. Не рано?

— Нормально. Договорились, до завтра, — он сжал ее ладонь и ушел в зиму вслед за остальными.

— Приве-е-е-е-т… — переступив порог кухни, Степка оказалась в объятиях Грозного. От неожиданности она вздрогнула и подняла испуганный взгляд на мужчину. На дне голубых, как небесная синева глаз Антона закручивался маленький смерч.

— При-вет, — пискнула в ответ, вцепившись в лацканы его пиджака спортивного кроя.

— Наконец одни! — олигарх склонился, потерся носом о висок, дыханием согрев щеки и прихватил губами мочку уха. От с придыханием сказанных слов, от мужских ладоней на талии, которые сдавливали чуть сильнее, чем нежно и, конечно же, от одного его взгляда, закружилась голова. Степка прикрыла глаза, борясь с нахлынувшим желанием. «Ч-е-е-е-рт! Эй ты, самка озабоченная, ты же не голодная! Совесть имей!»

Но вспыхнувшему вожделению было безразлично на чувства к Мите, на угрызения совести или другие заморочки. Рядом был ее самец и оно отреагировало единственным возможным способом.

— Ты такая красивая, — не замечая, как сбилось дыхание женщины, продолжал олигарх, — словно молоденькая девчонка… педофилом себя чувствую, — хмыкнул, прислонившись лбом к ее плечу.

— С-спасибо, — пролепетала в ответ она, нервно улыбнувшись. Зажмуренных глаз не открывала, боясь, что тогда точно не устоит.

— Но мне твои прежние формы… — правая рука скользнула по бедру, очертила контур ягодиц, сжала поочередно, исследуя упругость, — нравились больше… — грубым движением прижал резко к себе и рыкнул: — откормлю!

Степка рассмеялась. Толкнула его в грудь и велела:

— Отпусти меня, любитель рубенсовских женщин!

— И ничего не рубенсовских! — обиженно проворчал Антон, но выпустил ее и отступил на шаг, — просто ты была такая…

— Ага, я помню… амазонистая! — смех немного отрезвил и она, ловко прошмыгнув у него под ругой, уселась за стол, — давай лучше позавтракаем и спланируем сегодняшний день.

— Правильно-правильно! — Антон сел напротив, поближе пододвинув к ней тарелки с яствами, приготовленными Лукерьей, — отъедайся, худышка!

— И ничего не худышка! — с набитым ртом ответила Степка, подцепив пузатый вареник с картошкой, — я теперь — модель! И мне знаешь ли, нравится! Я такой стройной не была уже… а никогда я такой не была! С детства всегда отличалась здоровым аппетитом и нелюбовью к спорту. Да у меня шансов похудеть не было! Так что не мечтай! От такой фигуры добровольно не откажусь! — и всю эту тираду выпалила жуя варенички, запивая узваром.

— Ну и ладно, я тебя и такую хочу! — Антон, подперев голову кулаком, заявил это так запросто, словно речь шла о погоде. И даже не покраснел, гад. Степка закашлялась.

— Охальник… — раздался тихий смешок Лукерьи, напомнивший, что охоронники всегда рядом.

— Ох, Антон! — женщина откашлялась, сделала несколько глубоких глотков узвара и поглядев на него прищурившись, совершенно серьезно заявила, — ну ведь тебя-то точно, эта брачная хрень должна напрягать!

— Не спорю, — ответил он, не пошевелив и бровью, — бесит до белых мушек! — и глазищ своих красивенных с нее не сводит, медленно откусывая взглядом по кусочку.

— Терпишь? — приподняла одну бровь.

— Терплю.

— Почему не отказался? Ты ведь хотел? — вот и пришло время поговорить откровенно и наедине.

— Хотел, — согласился, — кажется… не помню. Но с тех пор прошло много времени и моя жизнь совершила кульбит, уронив меня мордой об асфальт, помяла башку и я совершенно точно свихнулся и лежу в психушке. Адекватных поступков не жди.

— А что, очень подходящая формулировка происходящего! — фыркнула Слагалица, продолжив есть, — мне тоже долгое время казалось, что я сбрендила.

Они замолчали, в тот момент почувствовав нечто общее, что отличало их от остальных участников драмы, в которую превратилась их жизнь. Ведь только Антон и Степанида, до последнего считали себя обычными людьми и только им пришлось в короткие сроки подстраиваться под навязанную ситуацию, поверить в то, что нормальным мозгом не примешь и не осмыслишь. Да, это сближало. Кто еще мог так хорошо понять Степку, как не находящийся в сходственном положении Грозный?

— Как ты? — спросила она, отложив вилку, — тяжело тебе, да?

Антон сморгнул удивление, выпрямился на стуле и уставился на нее с едва не упавшей челюстью.

— Да ничего, справлюсь… — промямлил в ответ.

— Хорошо. А чего так странно на меня смотришь?

— Ты мне сочувствуешь, Амазонка, я не понял?

— Кхм, а это плохо? Ты из тех бруталов, которых это бесит? Мол жалость для слабаков?

— Да нет! Просто у тебя ситуация похуже моей. Меня, Слава Богу, не домогаются семь мужиков!

— А домогаться ту, кого домогается еще шестеро, значит легче? — съязвила она.

— Честно? — Грозный взъерошил свои аккуратно подстриженные волосы, потер лицо, словно поправлял съехавшую маску, — не знаю. Не понимаю происходящего. Я дезориентирован. Сейчас просто плыву по течению, решая по ходу проблемы, которые могу решить и не берусь ничего анализировать. Башка трещит!

— Понимаю, — вздохнула Степка, — как там твои подопечные?

— Да по-разному. Кого-то уже нашли родственники и забрали. Некоторые в тяжелом состоянии в больнице, не умеют даже говорить. Но большинство помнят свою человеческую жизнь, но идти им некуда. Вот думаю переквалифицировать в строителей, если захотят, конечно.

— Так они что же, все до сих пор в твоем доме?

— Нет. По санаториям разбросал. Пусть в себя пока приходят.

— А ты добрый! В этом Николай не соврал, когда заявил, что добрый до безобразия.

— Угу, только не выдавай мой секрет! — кисло улыбнулся Антон, — всю жизнь борюсь этим недостатком.

— Почему недостатком?

— Потому что добреньким принято садится на голову и свешивать ножки. А с таким грузом успехов не добьешься. Вот и борюсь.

— Твоя грозность показушная, да?

— Это не показушность, а выработанная годами стратегия! — ответил он беззлобно, — но не считай, что я олух. Я найду тех, кто направил в мой дом двоедушников и разберусь, что им нужно было!

В эту минуту его лицо вновь стало сосредоточенно-угрюмо-решительным, таким, каким она его запомнила с первой встречи. Вот, теперь это прежний Грозный!

— Охотно верю, что надетые образы могут срастаться с нашей кожей, в какой-то момент зафиксировав ее навсегда…

— Ты о себе сейчас?

— Наверное и о себе тоже. Подумала, я так долго носила маску, что только произошедшее смогло сорвать ее с меня.

— И что же ты напялила на себя, моя очаровательная Амазонка?

— Пофигизм. Я напялила пофигизм.

— Зачем?

— Не хотелось ничего чувствовать. Так легче. Никого не любить, ни о чем не беспокоиться. Жизненное кредо — мне пофиг! И вот расплата…

— Тяжело тебе, да? — повторил ее недавно заданный вопрос Грозный.

— Тяжело. Неприятно разрываться на части. Не хочу метаться между мужиками. Мне-то и один не нужен был, — Степку резко прорвало на откровения. Даже Мите она этого не говорила, — поэтому мне с Николаем удобно было. Вроде и муж есть, но меня не трогает, внимания не требует, живи как хочешь.

— Сочувствую… — вздохнул он.

— И я тебе… — вздохнула она, — и что же нам делать?

— А что делать? Плыть по течению и присматриваться к берегам. Куда-то да причалит.

— Философ…

— А что делать?

— А если серьезно, как ты видишь наше будущее?

— Ближайшее будущее я вижу насыщенным. Мы будем бороться за тебя, мериться пипи***, тянуть каждый в свою сторону. Хорошо, если облик человеческий сохранить удастся, — Антон так запросто, с легкой улыбкой на губах это расписал, что и Степка невольно улыбнулась, — готовься, Амазонка прыгать из окопа в окоп. Ты же понимаешь, что никто не сдастся? Это при тебе мы белые и пушистые, держим себя в руках, играем в союзников, а на самом деле хотим вонзить зубы в шею противнику.

Улыбка сошла с лица Степки.

— Вот этого я и боялась…

— В отведенный для свиданий день каждый будет совращать тебя, как сможет, на что хватит возможности и фантазии, а остальные дни люто ненавидеть соперников, желая им внезапной импотенции.

— Очень красочно описал, спасибо.

— Зато честно.

— Знаю. Это ужасно. Мне жаль, что мы в это влипли. Давай сменим тему, а? А то завою!

— Прости, не хотел тебя расстраивать! — спохватился Антон, — на самом деле я планировал воспользоваться сегодняшним днем рационально. Как ты смотришь на то, чтоб до обеда поработать с дизайнером, а после, съездить со мной в одно романтическое место?

— С каким дизайнером? — Степка уловила только первую часть предложения.

— С интерьерным, конечно же! Мы с твоим Егорычем кое-что придумали, но нужно одобрение хозяйки. У меня есть отличный мальчик, схватывает налету пожелания клиентов.

— Ты мне ремонт хочешь сделать? — удивилась женщина.

— А чем еще мне заниматься? Ты ведь не собираешься упрямиться, мешая мне под предлогом женской… пусть будет, гордости?

— Вообще-то, собираюсь!

— Брось! Если помнишь, то вполне возможно, мне придется здесь поселиться! Так что не мешай профессионалу делать дело. От тебя нужно лишь пару советов. Пожалуйста, Амазонка.

— То, что ты задумал, явно будут стоить кучу денег! Я не хочу, что бы ты тратился!

— Выбирай, я занимаюсь ремонтом или включаюсь в партизанскую войну с целью устранения конкурентов! — олигарх оскалился в наглой улыбке, прекрасно зная, что она ответит.

— Черт с тобой! Делай ремонт!

— Вот и правильно, дай поцелую!

— Да ну тебя!

— Ладно, ну меня! Тогда иди хоть на коленках посиди, пока Артур не приехал!

— Перестань, Грозный, не нагнетай! Огрею сковородкой!

— Ладно, жестокая женщина, подождем до вечера!

— Расскажи лучше, как там Зоя? Как чувствует себя? Петя не звонил ей?

— Ох, точно! Вот я шляпа! — хлопнул по столу Антон, — у меня ведь кое-что есть для тебя!

— Что же?

— Сейчас! — он достал из кармана телефон и принялся в нем копаться, — вот, слушай внимательно, сначала неразборчиво, но потом отчетливая запись!

— Что это?

— Слушай, Амазонка!

Антон положил телефон экраном вверх и нажал кнопку воспроизведения. Раздался треск, шорох, а потом песня…

— Это… Зоя поет? — шепотом спросила Степка.

— Да, слушай внимательно!

Песня оказалась длинной и странной. Казалось, ее поет ребенок с чудным соловьиным голоском. Степка затаила дыхание и вслушивалась в слова, покрываясь мурашками. Когда она завершилась, коротко попросила:

— Еще раз, пожалуйста!

Послушай, девица, былину мою

Тебе я про волю богов пропою.

Заветы касаются млада и стара

И всех непокорных большая ждет кара!

Случится сие в зимний день ПерунА

Богов семерых ты встретить должна,

И надобно с ними вам судьбы сплести

И все испытанья должна ты пройти!

Не молви ни звука, совсем вопреки,

Смирение шибко ты к ним обрети!

Когда будет горестно, ты не заплачешь

Храни их настрой, да гордость тем паче…

Себя сбереги, сбереги семерых,

Свободу, дары ты получишь за них,

Но в оба смотри, судьбе не пеняй,

Да знай берегись от коварства Огня!

Четвертый раз мужем не должен он быть,

Ведь после он сможет проход отворить!

Тогда лишь пойдешь ты дорогою верной,

Когда сможешь стать… смышленее Первой!

«Жизнь — не камень: на одном месте не лежит, а вперед бежит»

Артур пришел. Это был типичный «Артурчик» гламурной наружности. Степка не взялась судить о его ориентации, но одет и причесан он был куда лучше нее. Да и не до того было. Она не могла оторвать глаз от тетрадного листка, в который от руки переписала слова из песни Зои.

Без преувеличения, смысл песни возымел на нее эффект взорвавшейся бомбы. Она не секунды не сомневалась, что это самое, что ни есть натуральное, послание богов для нее и пыталась вникнуть в смысл спетого, дабы случайно не упустить важного.

Антон сделал несколько попыток привлечь ее в обсуждение интерьера, но добился лишь рассеянного: «Мне все равно, главное не переусердствуй…» Грозный хмыкнул, чмокнул ее в лоб и заявил модному дизайнеру:

— Моя невеста программист, вся эта мишура не для нее! — Артурчик закивал и далее обсуждение продолжилось без нее.

«Свободу, дары, ты получишь за них…» — Степка обвела несколько раз красной пастой эту фразу, раздумывая, что бы она могла значить? Неужели свободу выбора? То есть, если она все сделает правильно, сбережет семерых… то боги даруют ей возможность выбрать одного в тот самый день Перуна? Но что значит «сбережет семерых»? Как их сберечь? От чего? И почему семерых, если Огня надо опасаться? По идее его беречь как раз не требуется, раз стоит опасаться? Слагалица сжала пульсирующие виски, чувствуя приближающуюся головную боль, сделав отметку, что стоит выпить таблетку, пока голова не разболелась на полную катушку.

Может все-таки Гор и мишка это двое? М-да, запутанный «приветик» от богов, однако… он подтвердил Степкины сомнения и подарил стойкую надежду на то, что полигамного брака удастся избежать. «Тогда лишь пойдешь ты дорогою верной,

когда сможешь стать… смышленее Первой…» Еще одна фразочка с секретом. Смышленее Первой. В чем? В чем ошиблась Нидара и как избежать такой же ошибки ей, Степке?

— Всего хорошего, было приятно познакомиться с невестой самого Грозного, — вклинился в ее размышления голос Артура.

— А, что? Да-да, взаимно… До свидания, — промямлила она, поняв, что пялится в исписанный лист довольно продолжительное время.

— Пойдем, провожу, — поднялся на ноги Грозный, — не обращай внимание, моя Амазонка живет в другом измерении, — он подмигнул ей и увлек гостя к выходу.

«Четвертый раз мужем не должен он быть,

ведь после он сможет проход отворить»

Какой проход? Николай хочет открыть некий проход и боги выступают против? Но почему сами не запретят ему, они вроде всемогущие??? Степка поднялась на ноги и с досадой пнула стул. Голова болела уже нестерпно.

— Что, невестушка, добавил я мыслей в твою хорошенькую головушку, да? — это Антон вернулся. Он глядел, нахмурившись.

— Угу, — со вздохом ответила она.

— Прости, не надо было говорить тебе…

— Нет, что ты! Хорошо, что сказал, я… очень рада, что у меня есть шанс на свободу, — ляпнула, не подумав, как это воспримет Антон.

— Так сбеги, если так нуждаешься в свободе, — пожал он плечами, сыграв безразличие.

— Не могу, что-то мне подсказывает, с богами не шутят.

— Артур пришлет наброски на почту…

— Хорошо…

— Через пару дней.

— Угу.

— Я покажу тебе.

— Да, конечно.

— Тебе пофиг?

— Само собой.

— Амазонка!

— М-м-м?

— Поехали!

— Что, куда? — Степка вновь вынырнула на поверхность из глубин мыслей.

— Наше свидание, помнишь?

— Помню… чего ты кричишь?

— Я не кричу, я пытаюсь достучаться! — улыбнулся он, — одевайся, хватит страдать. Я сегодня подарю тебе кайф!

— О нет! — умоляюще взглянула она на него, — ты ведь не серьезно?

— Еще как серьезно, но… к сожалению не тот, о котором ты подумала!

Антон вдруг оказался позади нее, склонился к уху и прошептал:

— Я так сильно тебя хочу, Амазонка, ты себе даже не представляешь! — сердце, напуганной птицей стукнулось о ребра и Степка зажмурилась, когда его руки погладили ее шею, спустилась на плечи, почувствовав шквальную волну возбуждения, — и когда я доберусь до тебя, пощады не жди! — и прикусил мочку уха.

Степка ойкнула, подскочив на стуле. Хлопнула его по рукам и зло прищурилась.

— Антон!

— Пошли-пошли, пока не передумал! — олигарх перехватил ее ладошку, нежно поцеловал пальчик и потянул за собой.

— Ты можешь сказать куда? Что мне надеть?

— Не могу сказать. Хочу сюрприз сделать. А одеть можно что угодно, в чем тебе будет удобно. Джинсы и свитер вполне подойдут!

Через пятнадцать минут они уже ехали в шикарной и блестящей машине Грозного, причем он вел ее лично.

— Почему ты без водителя?

— Паршивец Петя исчез в неизвестном направлении, если ты не заметила, — ответил, следя за дорогой, — не было времени искать другого.

— Ты уже не лелеешь мысль оторвать ему голову?

— Здесь все стабильно, не мечтай, — фыркнул мужчина.

— Зачем тебе безголовый зять? Помилуй парня.

— Амазонка, он обрюхатил мою дочь и сбежал, прекрати жалеть его!

— Зоя его любит…

— Разберемся, — ответил, поджав губы, — не люблю трусов!

— Ты знаешь… он очень сильно тебя боялся. Боится, — сказала она.

— Правильно делает!

— Почему? Ты же не топишь людей, привязав к их ногам кирпич.

— Нет?

— Антон!

— Что?

— Ты ведь добрый, мы это уже выяснили!

— Амазонка, я добрый, но я не тряпка! — Антон резко нажал на тормоз и съехал на обочину. Развернулся к Степке всем телом и процедил, — он трахнул мою дочь под моей же крышей. А потом сбежал, как трусливый койот! Нахрена, скажи пожалуйста, мне такой зять? — последнее он почти прокричал, нахмурив брови, — и да, цацкаться я с ним не стану!

— Дай им шанс разобраться самим, — Степанида подалась вперед, — если он такой плохой, пусть Зоя сама это разглядит! Хочешь ты или нет, они родители! Они зачали жизнь!

— Тоже мне, подвиг!

— Послушай, пожалуйста! — она положила ладонь поверх его, крепко державшей баранку, — все ошибаются, разве нет? Дай им возможность исправить свои косяки самостоятельно, разобраться в чувствах. Голову ему оторвать ты всегда успеешь! И твоему внуку нужен отец! Неужели Петя так плох? Он ведь работал у тебя, ты явно его проверял.

— Проверял.

— И что? Он подлец? Бабник, алкоголик, игрок?

— Да нет… Пока я не узнал о них с Зоей, считал неплохим парнем. У него на шее четыре сестры и два брата. Представляешь? А еще квартира в кредите, которую он оплачивает.

— Ну вот видишь! Разве плохой человек стал бы содержать родственников? Не суди за одну ошибку! И помни, его очень любит Зоя, я она носит ребенка, волнения ей вредны. Антон, пожалуйста…

— Так, все, стоп, Амазонка! Хватит меня зомбировать и давить на жалость! — ответил он, отвернувшись, — никого убивать я и не собирался. Но поговорить со мной ему придется…

— Конечно-конечно! Поговори, — обрадовалась этой победе Степанида, — обязательно поговори, но только э-э-э, цивилизовано, что ли…

— Без кирпичей, ты хочешь сказать?

— И без удавок на шее!

— А утюг на грудь, можно?

— Кое-кто пересмотрел фильмов про мафию!

— Естественно, откуда еще мне срисовывать способы устранения неугодных? — олигарх, пряча усмешку, завел мотор и вырулил на трассу.

— Дон Грозный! — толкнула его в плечо Степка и тоже хихикнула.

— На-на-на-на-на, на-на-на-на-на… — мужчина стал напевать мелодию из «Крестного отца» и Степка расхохоталась, почувствовав, как напряжение спадает. Он забавный, ее олигарх…

— У тебя голова болит? — спросил он через время.

— Все-то ты замечаешь…

— Трудно не заметить, когда ты трешь виски и хмуришься.

— Болит, а таблетка не помогает, — призналась она со вздохом, — прости, портить свидание я не хотела.

— А тебе никто и не позволит ничего испортить!

— Ты невозможен, Антон!

— Но я клевый мужик, согласись!

— Откуда мне знать? — поддела она.

— Эй, меня выбрал сам Числобог, ты забыла?

— Вот только не надо о плохом!

— Да я самый завидный жених! — Антон ударил себя кулаком в грудь, — а от моих глаз девушки теряют голову!

— А может от твоего кошелька?

— Жестокая женщина, не лишай меня иллюзий!

— Ладно, ты красавчик, я признаю!

— То-то же!

С ним было так легко шутить и пререкаться, что Степка улыбалась почти всю дорогу, на время позволив себе забыть обо всем.

Ехали они около часа и Слагалица уже успела проголодаться, когда Антон остановил автомобиль и показал ей куда-то поверх деревьев.

— Вон, погляди, куда мы едем.

Впереди, возвышаясь над запорошенным снегом лесом, на холме, красовалось большое здание необычной конструкции. Издалека оно казалось пирамидой из зеркал. Степка даже зажмурилась.

— Ого. Это что за замок?

Степка присвистнула.

— Дорого наверное.

— Не в цене дело, хотя да, врать не стану, дорого. Номера здесь зарезервированы на три года вперед!

— И что же, ты везешь меня полюбоваться издалека?

— Амазонка, я прямо обижусь! Я обещал кайф, будет тебе кайф!

— А что я, сам сказал все занято!

— Хозяин этого отеля мой хороший приятель и должник. Так что получить номер не было трудно.

— Супер. А что там за услуги такие расчудесные? А то я что-то волнуюсь!

— Перестань, все прилично и более того, ориентировано на здоровье. Большего не скажу, не хочу испортить сюрприз.

— Ладно, вези меня, извозчик… к кайфу, — вздохнула она.

«Сколько ни бежать, а отдыха не миновать»

Вблизи отель оказался еще прекраснее, чем издалека. К главному входу вела кольцевая дорога-серпантин, позволяющая разглядеть сие великолепие со всех сторон во время приближения. Такая себе экскурсия до заселения.

Само здание было построено в форме пирамиды, а фасад выполнен из зеркального стекла, так что сходство со льдиной оставалось бесспорным. Причем на фоне заснеженных деревьев и ледовых фигур, создавалось ощущение, что ты прибыл к царству Снежной Королевы.

— А-б-а-л-д-е-е-е-е-т-ь! — Степка, с восторгом взирающая на сказочный дизайн отеля, глазела по сторонам с открытым ртом. Антон нарочно ехал медленно, давая ей возможность налюбоваться вдоволь, — красотища…

— Согласен.

— А кто все эти люди и почему они одинаково одеты? Работники?

Чуть поодаль от здания-льдины, на площадке, щедро запорошенной снегом, около двадцати человек в полностью одинаковой одежде… играли в снежки.

— Почему работники? Гости отеля.

— А почему они, как из инкубатора? — и правда, толпа взрослых, с детским азартом швыряющая друг в друга снежные шарики, облачена была в идентичные лыжные костюмы голубого цвета и белые шапочки.

— Такое правило. Приезжающие сюда не берут вещей. Всю необходимую одежду им выдают на месте.

— Хм. Интересно. А в этом что-то есть…

— Ну да. А еще, что мне нравится, здесь не называют настоящих имен. Тут ты становишься другим человеком.

— Сильные мира сего сливаются в серую массу?

— Скорее в голубую, — поправил Антон с легкой улыбкой.

У входа они отдали ключи от авто молодому человеку, обряженному в униформу стального цвета, сделавшую его похожим на робота Вертера из «Гостей из будущего».

— Подземный паркинг, — пояснил Антон, — чтоб ничего не портило вида. Ни разу не видел здесь припаркованных автомобилей.

Степка только покачала головой.

На рецепшене их встретила приветливая девушка в таком же стальном комбинезоне и с безупречной укладкой. Пока Грозный о чем-то говорил с ней, Степка расположилась в уютном кресле у окна и любовалась видом. «Льдина» возвышалась над лесом, в данный момент похожим на заледеневшее море.

«А летом, он наверное похож на бирюзовое море. Какое удивительное место…»

— Пойдем, — Антон протянул ей руку, — у нас есть тридцать минут, пока приготовят наш комплект одежды. Перекусим в буфете.

Они оказались единственными посетителями буфета в этот час. Официант и бармен щеголяли в «космических» комбинезонах, как и остальные сотрудники отеля, повстречавшиеся им на пути.

— Слушай, а они тебе не похожи на робота Вертера из «Алисы»? — поинтересовалась Степка шепотом, наклонившись через стол к мужчине.

— Точно! А я думаю, что за ассоциация в голове крутится! — ответил заговорческим тоном и рассмеялся.

Антон сегодня выглядел очень молодо и безмятежно. Степка не взялась анализировать случившееся с ним, ведь с того момента, как переступила порог дедовой избы и сама изменилась до неузнаваемости. Может ему просто хорошо, ведь сейчас он перестал был олигархом Антоном Грозным, играть было не перед кем.

— А как ты назвался на рецепшене? — поинтересовалась она, когда официант принес им кофе.

— Угадай…

— Не знаю даже…

— А ты подумай!

— Хм, неужели…

— Ну, давай…

— Ермунганд???

— Бинго!

— О-о-о!

— Что?

— Я не думала, что ты уже принял свою сущность…

— Почему нет? Ты же свою приняла. Тем более, я жил с этим всю жизнь, пусть и отвергал.

— А что ты чувствовал, как это проявлялось?

— Твой бывший правду сказал. Со мной говорили мертвые, — Антон нахмурился, веселость ушла с его лица и он устремил взгляд в окно.

— А… о чем они говорили? — спросила женщина шепотом.

— Они все просили… просили меня о…

— Так о чем, не томи?!

— Амазонка, это нелегко! Понимаешь ли, я считал, что у меня глюки!

— Ну сейчас-то ты так не считаешь?

— Сейчас нет, но я целый год тратился на психотерапевта!

— Помогло?

— Нет…

— Так о чем они просили?

Им пришлось прерваться, так как официант пришел с заказом, поставив перед Степанидой овощную запеканку, а перед Антоном паровую семгу со шпинатом. Улыбнулся дежурной улыбочкой и испарился.

— Антон, ну не томи, чего они хотели от тебя? — Степка взялась за вилку, но так и не притронулась к еде, хоть еще полчаса назад умирала от голода.

— Провести на тот свет… — выдохнул олигарх, — они всегда просили об одном и том же…

— Капец! А разве они уже не находились на том свете? Ну, они ж умерли?

— Не знаю, — он пожал плечами, — но думаю мне нужен наставник.

— Это точно… А у тебя нету какой-нибудь обучающей книги? Вот у Домика есть Письмовник, в котором все предыдущие Слагалицы записывали свои знания, что бы, ой… — она зажала себе рот ладонью.

— Что?

— Я не знаю, можно ли тебе об этом рассказывать! Вдруг это великая слагалья тайна, а я проболталась?

— Обещаю, она умрет со мной! И да, нет у меня книги.

— Так что же делать?

— Никита обещал помочь. Он вроде как… иногда общается со своим божественным папашей, черт это тоже тайна! — он выругался и стукнул от досады на себя по столу.

— Ш-ш-ш, мы квиты! Она умрет со мной! — заверила Степка, накрыв его ладонь своею, впрочем тут же ее отдернула.

— Окей, договорились! Но знаешь что, я предлагаю на сегодня забыть о обо всем. Давай просто отдохнем!

— Принимается, вот только кое-что сделаю… — Степанида достала телефон и написала сообщение Николаю: «Жду тебя завтра у себя в девять утра. Не опаздывай!» и отправила.

— Набила стрелку бывшему? — сверкнул глазами Грозный, все это время наблюдая за нею.

— Угу… завтра у него день Х. Или у меня день Х… ну неважно… Не хочешь помочь? Я просила Никиту, но думаю что он в одиночку не справится. Нужен кто-то сильный и подумала…

— Я согласен! Раз ты считаешь меня сильным, я уже готов горы свернуть! — мужчина поднял кулак, напрягая бицепс и лукаво подмигивая.

— Ого, какой твердый, — она пощупала предплечье и уважительно покивала головой, — да ты его одной левой!

— А то! — фыркнул мужчина, — а если серьезно, что делать надо?

— Помнишь, когда ты болел, я… э-э-э, поила тебя водой…

— Нет, ты меня поила водой?

— Ну, да… Это…

— Да шучу, Амазонка, помню конечно. Такое разве забудешь? Ты, я… рот в рот…

— Антон!

— Что, правда ведь? Тебе повезло, что я был при смерти, а то… ух!

— Я тебя сегодня прямо не узнаю, юморишь не смолкая, ты куда дел Грозного, а, чудовище?

— А у меня настроение хорошее, — пожал он плечами, — рядом любимая женщина, чего еще желать?

Степка залилась краской и убрала глаза в стол, засмущавшись его признанию.

— Не красней, так что там с водой?

Степка глянула на него из-под бровей и продолжила:

— Это не простая вода, она… из моего источника на Поляне, места, куда я хожу, чтоб успокоиться и…

— Так…

— Может я опять открываю тайну, но раз ты эту воду пил, то что уже татиться… В общем эта вода лечебная и обладает неким секретом.

— Так и знал, что это ты меня спасла! — Грозный потянул на себя ее левую ладонь, лежащую на столе и поцеловал пальчики, — чувствовал, но думал, я так стремился к тебе, поэтому и выкарабкался, а это в самом деле ты меня спасла…

— Не я, а вода, — ответила она и облизала вмиг пересохшие губы.

— Спасибо, Амазонка…

— Да ну тебя, я не к тому это сказала! Антон!

— Да?

— Отпусти мою руку, ты сбиваешь с мыслей!

— О, я сбиваю тебя с мыслей? Замечательная новость!

— Антон!

— М-м-м? — он развернул руку ладошкой вверх и прижался губами к запястью. Степка ахнула и сцепила зубы.

— Пожалуйста…

— Ладно! — он выпустил ее руку и принялся ковырять вилкой в тарелке.

— Спасибо… так вот, эта вода, она как сыворотка правды, что ты делаешь??? — воскликнула она, потому что Антон зашвырнул вилку, порывисто поднялся на ноги, крепко сжал ее плечи и, склонившись, впился в губы. Она ахнула, приоткрыв рот, чем он тут же воспользовался, протиснув меж них свой язык. Поцелуй вышел сумасшедший. Он впивался в нее сильно, властно и очень волнующе. Но затем так же быстро отпустил и сел на место.

— Очень захотелось, не сдержался! — заявил, глядя с вызовом, мол, попробуй, скажи что-то против.

— Ты… ты… ну ты… — пролепетала она, прижав пальцы к пульсирующим губам.

— Одуренно целуюсь? — предположил он.

— Да! — выкрикнула она и сама, поднявшись на ноги, вжалась в его рот. Антон лишь долю секунду был ошарашенным, но быстро включился в процесс, активно отвечая. Запустил ладонь в ее кудри, привлек ближе, так что она едва не распласталась по столу и втянул в себя прохладные уста.

— Кхе-кхе… — они отпрянули друг от друга и затуманенным взглядом воззрились на подошедшую девушку-администратора, — простите, пожалуйста, — она выглядела смущенной, — все готово, уже можете подходить…

— Спасибо, мы закончим обед и подойдем! — хриплым голосом ответил Антон. Девушка, чуть наклонив голову, удалилась.

— Амазонка… что ты со мной делаешь? — он приложил ее ладони к своим щекам, поочередно коснувшись губами и закрыл глаза, — нам не дадут ключи от спальни до тех пор, пока не стемнеет, так что не соблазняй меня!

— Почему не дадут? — прошептала одними губами, чувствуя, как внизу живота взбесились бабочки.

— Правило отеля, в номер можно попасть только с заходом солнца, все остальное время на воздухе и процедурах!

— Что? Я тебя не соблазняю! — она вдруг пришла в себя и попыталась отдернуть руки, но он держал крепко.

— Нет? А жаль…

— П-перестань, ты же знаешь, нам нельзя!

— А с ним можно? — выпалил зло, но увидев, как изменилось ее лицо, прошептал: — прости…

— Не надо, не упрекай меня ни в чем, — сказала она тихонько, — не порть день!

— Не буду, прости, просто… я чертов ревнивец и… слишком взрослый, что бы придерживаться целибата.

— Я понимаю, но… не дави на меня, Антон! — он долго глядел на нее пронизывающим взглядом, затем выругался под нос и выдохнул весь воздух.

— Окей, Амазонка! Рассказывай лучше про свою воду!

— Что-то уже не хочется!

— Чертова ситуация! — Степка спрятала лицо в ладонях, — как я устала!

— Все, хватит! — он убрал ее руки и слегка улыбнулся, — продолжаем с того же места! Ну же, давай… вода, которая сыворотка правды…

— Да, если ею напоить, то человек расскажет всю правду… вот я и хочу испробовать ее завтра на Николае. Что-то он заврался!

— А помощь какая нужна? Задавать наводящие вопросы? Или его связать лучше? — ухмыльнулся он, — что-то мне подсказывает, это будет непросто, не прост чувак.

— Нет… дело в том, что воду из Поляны можно вынести только во рту, следственно напоить тоже…

— О!

— Да… и я заметила, что когда поишь водой, на… так сказать, участников сего действия, нападет безумная страсть… так что ваша задача с Никитой, не дать кое-чему случиться…

— Угу… понятно. Что ж, задача ясна, Амазонка. Раскрутим завтра эту темную лошадку на правду. Ну что, едим и пошли?

На рецепшене их уже ждали очаровательные девушки с двумя пакетами. Прежде чем отпустить Степку с администратором, Антон поцеловал ее в лоб и бросил: «Встретимся на ужине!»

— Как на ужине, а ты куда?

Но Антон уже ушел с другой девушкой, скрывшись за одной из дверей.

— Ну и ладно… — пожала плечами Степанида и пошла за своей спутницей.

— Вот, возьмите пожалуйста, это ваш набор необходимой одежды, полагаю, с размером я не прогадала. В этой кабинке оставьте свои вещи, возьмите только телефон, если он необходим. Если нет, то смело оставляйте, краж у нас не бывает, зато сможете расслабиться полностью. Когда переоденетесь и запрете шкафчик, нажмите на эту кнопочку и за вами придут! — с улыбкой до ушей протараторила администратор и испарилась.

Степка развернула пакет и заглянула внутрь. Там лежал бледно-голубой халат из мягкой тонкой махры, голубые хлопковые трусики и тапочки.

«Красота приглядится, а ум пригодится»

— Здравствуйте, Амазонка! — в кабинет вошла невысокая, пышная женщина с приветливой улыбкой. «У них не только униформа одинаковая, а и улыбки. Вот это сервис!»

— Здравствуйте, — «Амазонка, значит. Вот, как Антоша меня записал. Обалдеть, на ресепшене, наверное, обхохотались. Ермунганд и Амазонка!»

— Меня зовут Кассиопея. Я помогу вам подобрать программу красоты и здоровья, согласно пожеланиям и особенностям организма. Вот, угощайтесь, это один из наших фирменных коктейлей, не опасайтесь, он гипоаллергенный. Пока вы пьете, я в двух словах расскажу, как будет проходить курс, — затараторила вошедшая, протянув высокий узкий бокал с зеленым содержимым.

— Спасибо! — «Кассиопея? Ха-ха, надо познакомиться с остальными», — очень вкусно, что в нем?

— Простите, это секрет, не могу выдавать, — та же дежурная улыбочка, — скажите пожалуйста, есть ли у вас любимые спа-процедуры, какие бы хотели получить непременно?

— Н-нет, нет таких… — ответила Степка смутившись. Ее опыт в спа-процедурах огранивался шоколадными масками да медовым антицеллюлитным массажем в далеком прошлом.

— Хорошо, тогда расскажите мне о том, что вас беспокоило в последнее время?

— В каком смысле? — не поняла Слагалица.

— Например, стрессовое состояние. Или всплеск хронических заболеваний, аллергии, болезненные месячные, проблемы с суставами…

— А, ну пожалуй стрессовое состояние это обо мне. Хронических заболеваний или аллергий нет.

— Отлично, — женщина что-то записала в блокнот, который принесла с собой, — тогда вам необходим успокаивающий комплекс для начала. Итак, что я могу предложить…

Степка даже рот приоткрыла от избытка экстремальных процедур, какие предоставлял своим гостям отель Льдина.

— Массаж кактусами. Да-да, не удивляйтесь, самыми настоящими, из Техаса. Опасаться нечего, иголки с них срезают. Рассказать поподробнее?

— Спасибо, наверное нет…

— Ладно. Икорная маска. Здесь по желанию, на все тело, или только на лицо. Белок, которым богата красная икра творит чудеса с нашей кожей…

— Красная икра на все тело? — ахнула Степка, представив сколько это стоило бы.

— Нет? Не впечатляет? Может, «виагра для волос»? Замечательная маска для кожи головы из семени абердинского быка… ой, что это вы побледнели?

— Семя… быка?

— Да, абердинского…

— О, это конечно же меняет дело, если абердинского… А что, есть разница между, к-хм, семенем обычного быка… и абердинского?

— Существенная, понимаете, семя абердинского быка столь богато протеинами и гормонами роста…

— О… ясно. Спасибо. Пожалуйста, следующее… — Степка едва сдержала тошноту и уставилась на бокал с коктейлем, боясь, как бы не вернуть обед и пожалела, что спросила.

— Массаж змеями, — Кассиопея замолчала, внимательно наблюдая за Степкой, — боитесь змей?

— Что вы!

— Не хотите попробовать? Это не ядовитые змеи, ни в коем случае. Королевские питоны, молодые особи, весом не более восьми килограммов.

От одной мысли об этом Степке захотелось завизжать и забраться на стол с ногами.

— Лежу я голая, а по мне холодные шипящие «колбасы» ползают! Б-р-р… Не думаю, что хочу попробовать…

Кассиопея вздохнула.

— Винные ванны.

— О! Винную ванну очень хочу! Это по-нашему! — вскричала Степка, обрадовавшись, что в список жутких процедур затесалось хоть что-то нормальное.

— Отлично! — Кассиопея сделала пометку и продолжила, — маска гейши? Паста из продуктов жизнедеятельности редких птиц…

— Это какахи, что ли? — перебила Степка.

— Не относитесь к этому так. Дело в том, что эти птицы питаются исключительно…

— Да какая разница, что они едят, пусть хоть семя абердинских быков! Ни за что не поверю, что то, что выходит из попки птички сделает меня красивой!

— А вы забавная, — рассмеялась Кассиопея, — хорошо, я не настаиваю. Скажу лишь, что я перечисляю самые популярные и действенные процедуры… — заглянула в журнал, — массаж улитками еще могу предложить…

— Мерзкое, слизкое, холодное, ползает по лицу и после этого ты — богиня? — хмыкнула Слагалица, — не-а…

— Окей… Золотая маска?

— А это интересненько. Какая женщина откажется от золота, пусть даже в виде маски?

— Супер, наконец мы нашли хоть что-то. Массаж пощечинами и огненный предлагать?

— М-м, нет, спасибо, я слишком чувствительна к боли. Опасаюсь за здоровье ваших массажистов!

Кассиопея засмеялась и захлопнула журнал.

— Все понятно, ничего экзотического предлагать больше не буду! Тогда вот, что я предлагаю…

Они начали с массажа. С классического расслабляющего, с приятно пахнущим маслом. А затем ее «положили» в сенную ванну. Степка скептически оглядела ложе с подушкой, на которое ее попросили прилечь, но спорить не стала, а то уже самой себе стала похожа на зануду. Покорно легла, позволив засыпать себя ароматным сеном и… заснула! И так отлично выспалась, как никогда в жизни, хоть и проспала всего час.

А дальше понеслось: золотая маска, винная ванна, массаж головы, протеиновая маска для волос, маникюр, педикюр, эпиляция, тайский массаж стоп. Под конец процедур, утомленную и одновременно отдохнувшую Степаниду облачили в голубой махровый комбинезон и выпустили на свободу.

Слегка покачивающуюся и раскрасневшуюся ее подхватил в объятия Грозный и поцеловал в губы.

— Прив-е-е-е-т… ты как? — спросил, не выпуская из рук. Одет он был, как и Степка, в махровый комбинезон, только более темного оттенка.

— Ох… это сказка! Спасибо! — она чмокнула его в ответ, прижавшись в груди, — но скажу сразу, от спермы быка я отказалась! Как и от какашек на лицо!

— Чего-чего? — опешил Антон.

— Что, тебе не предлагали омолодить волосяные луковицы спермой какого-то гигантского быка?

— Нет…

— А намазать на лицо помет экзотических птиц?

— Шутишь?

— Увы. Значит не повезло тебе, Антош, такое добро только для дам!

— Мерзость какая, — засмеялся он, — прости, я не знал!

— А ты что делал все это время? Сколько прошло?

— Часов шесть. Я позанимался в тренажерном зале, поплавал в бассейне, потом сходил на массаж.

— Банально! Что, даже массаж змеями не опробовал? Или пощечинами?

— Видимо мне не рискнули предложить эдакую экзотику! — засмеялся Грозный.

Они сидели за столиком, сервированным для двоих и ужинали запеченными овощами с морепродуктами. Перед Антоном стоял бокал красного сухого вина, а Степка пила минералку без газа. Наедине с красивым мужчиной решила не рисковать и решительно отказалась от алкоголя.

Зал ресторана был заполнен людьми в голубых комбинезончиках и это было даже забавно. На их лицах поселилась безмятежность пополам со спокойствием и выглядели они слегка захмелевшими. «Наверно и я так же выгляжу со стороны…»

— Какой у нас план, мистер Икс? — спросила она, насытившись и откинувшись в кресле, — домой?

— Не торопись, ты еще не видела наш номер.

— Наш? Ты серьезно?

— Не делай такое лицо, Амазонка! Секса не будет, не мечтай!

— Пф-ф-ф!

— Но провести несколько часов в номере стоит, раз мы здесь. Закажи себе десерт и пойдем.

— Спасибо, на десерт не осталось места.

— А я хочу торт. Большой, шоколадный, с орехами…

— Сладкоежка?

— Еще какой… — он сверкнул глазами, словно она и есть тот самый шоколадный с орехами и облизал губы.

— Соблазняешь?

— Дразню…

— Миленький номер! — Степка оглядела спальню с огромной кроватью, оформленную в популярном здесь цвете неба. Оглядывалась по сторонам, но не находила в ней ничего такого, что стоило бы внимания. Красивый, уютный номер, но ничего более, если только ты не собрался… воспользоваться размерами кровати. Она, изогнув бровь взглянула на спутника, — и в чем прикол? Будем смотреть фильм?

— Амазонка, ты меня обижаешь весь день!

— Что такого? Просто ты так настаивал посетить номер, что я ожидала чего-то особенного.

— Сейчас будет! — он распахнул дверцы встроенного шкафчика, снял с вешалки теплый комбинезон, курточку и белую шапку, протянул Степке и взял свой комплект, — сейчас я тебе кое-что покажу…

Этого Слагалица точно не ожидала. Вид, открывшийся им, стоило выйти на балкон, пробрал до самого позвоночника. И тогда она поняла, почему сюда так стремятся попасть. И дело вовсе не в экзотических процедурах.

И пока она таращилась на самое дивное в мире звездное небо и бело-зеленый лес, подсвеченный светом прожекторов, Антон рассказывал ей, как он строил этот отель.

Что?

— Что? Это ты его построил? — она развернулась к Грозному.

— Ну да, я же говорю… это был самый тяжелый и в то же время интересный проект. Я три месяца себе голову ломал, прежде чем пришло в голову, как построить здание так, чтоб из каждого номера был одинаково красивый вид и не нарушить идею заказчика.

— Ничего себе, — покачала она головой, взглянув новым взглядом на своего талантливого жениха, — признаю, Антон — классный ты мужик!

— Фу-ф! Ну наконец-то! А то я уже исчерпал все идеи, как еще тебя поразить! Поместье мое тебя не впечатлило, кошелек тоже! — сказал серьезно, да вот только глаза его улыбались.

— Впечатлило меня твое поместье! — она опять повернулась в сторону леса, — настолько, что сразу захотелось взять швабру и вытереть пол после себя! Музей, а не дом!

— Амазонка, я ради тебя построю все, что ты захочешь… замок, дворец, шалаш… — услышала позади себя, его вдруг охрипший голос, — осуществлю любую мечту, закрою собой от бед…

Она развернулась к нему всем корпусом, стремительно, полыхнув в воздухе огнем рыжих кудрей и попала в плен голодных глаз.

— Ан-тон… — пролепетала, потеряв силу голоса.

— Молчи… ш-ш-ш, не говори «нет»… ничего не говори… — Грозный шагнул к ней с сжатыми добела губами и развернув спиной, прижал к себе, — не говори… просто… побудь со мной…

Сглатывая горечь, ненавидя судьбу, проклиная про себя пророчество Числобога они смотрели вперед, больше не видя прежней красоты… Степка откинула голову ему на плечо, борясь с подступившими слезами. Антон сжал ее крепко, вряд ли осознавая, что хорошо бы ослабить хватку и дышал глубоко открытым ртом. «Господи, за что мне все это, за что им? Они ведь все такие замечательные… Почему всем нам должно быть так больно?»

Но это была минута слабости и она прошла. Антон пришел в себя первым. Разжал пальцы, отступил и веселым голосом продолжил, словно вырезав последние пять минут:

— Знаешь, а ведь редко какой гость ночует в номере.

— То… есть? — Степка не могла так быстро, как он перестроиться, поэтому голос не слушался.

— На кушетках. Иди-ка сюда!

Антон подкатил поближе к краю балкона два шезлонга, которые Степка поначалу не заметила. Выглядели они удобными, с матрасами и подушками.

— Ложись, поухаживаю за тобой.

— Хм, ладно. Почему нет… Прямо в обуви?

— Нет, снимай, одеяло холод не пропускает, не замерзнешь.

Слагалица улеглась в шезлонг, Антон поправил ей подушку и как заботливая бабушка, укутал невесть откуда взявшимся одеялом до самого подбородка. А затем улегся в соседний.

— Здорово… удобно.

— Ага. Хочешь, вздремни. Можем выехать рано утром, тут ехать час, не больше.

— В семь придет Никита…

— Мы вернемся к тому часу, отдохни… Если не хочешь, иди в номер, я останусь здесь.

— Вот еще, я остаюсь! Где еще такое увижу? И вообще, я ни разу не спала на улице зимой!

Какое-то время они негромко переговариваясь и любовались звездами, а затем, Степка сама не заметила, как отключилась.