Частная школа

24

Эрик и так сидел как на иголках, а эти переглядывания, перешёптывания и смешки украдкой его и вовсе вывели из себя.

— Где она? Что с ней? — спросил уже громче и требовательнее у Рената.

Но его тут же одёрнул математик. Сухощавый, с блестящей лысиной, в круглых очках, он превосходно знал свой предмет и искренне считал, что ничего не может быть важнее математики. И очень сильно оскорблялся на посторонние звуки.

— Вы хотите вместо меня вести урок? — строго спросил он, вперившись острым взглядом. — Или мне уйти? Нет? Тогда попрошу соблюдать тишину, а все вопросы, не относящиеся к уроку, оставить на потом.

Пришлось молчать и терпеть до конца урока. Но едва началась перемена, Эрик прихватил Рената за предплечье и чуть ли не волоком потянул за собой.

— А ну идём.

Тот, семеня следом, причитал:

— Да что такое? Куда ты меня…? Отпусти!

Они свернули в небольшой холл, заставленный фикусами, шефлерами и другими деревцами так плотно, что свет из окна еле пробивался сквозь ажурную листву растений.

Эрик припёр Рената к стене. Тот был почти на голову ниже его, щуплый, сутулый. Такого и трясти-то неловко, но сейчас было не до церемоний.

— Так где она? Что с ней? — наседал Эрик, вжимая его в стену.

— Да я-то откуда знаю? — задёргался тот. — Я что, её пасу?

Но Эрик и не думал выпускать его, потому что чувствовал — знает. И не просто знает, а в курсе какой-то пакости, которую они Кате устроили. Иначе с чего бы он так нервничал? Вон аж вспотел весь, и глаза бегают.

— Да не знаю я, говорю! — сглотнув, сказал Ренат. — Я же весь вечер вчера в комнате был! Ты же видел меня! И утром тоже. Так что не знаю я. Отпусти!

— Ренатик, — раздалось за спиной у Эрика, — ну что ж ты не скажешь ему правду?

— Что? — моргнул тот и перевёл взгляд на хозяина приторного и вкрадчивого голоса. Точнее, хозяйку.

Эрик выпустил лацкан пиджака Шмыгова и оглянулся. Сзади стояла лучшая подруга Дины и остальная свита — Полина, Никита и несколько девчонок и парней из десятого класса.

Лиза улыбалась, но улыбалась как-то гадко, зло и самодовольно. Такие улыбки так и хочется стереть с лица.

— Ну, рассказал бы новенькому, что его подружка, оказывается, страдает энурезом.

— Что? Ты о чём? — нахмурился Эрик.

— Слово незнакомое? — усмехнулась Лиза. — Недержание мочи у Казанцевой. Описалась она сегодня ночью. Наверное, теперь сушит матрас и стирает бельишко.

Девчонки хихикнули, блондин и два парня-десятиклассника гадко ухмыльнулись.

— Ну что, идёмте на географию? — Лиза обратилась к Полине и Нику, но потом снова взглянула на него: — Передавай привет своей подружке-сыкушке.

Тут уж вся компания громко прыснула, затем развернулись и неспешно удалились.

Эрик отпустил Рената, и вовремя. Как раз мимо проходила Нонна Александровна. Увидев Эрика, она остановилась, придирчиво оглядела его, но, видимо, не нашла к чему придраться. Ещё бы — в новой форме он не отличался с виду от остальных пижонов.

— Что здесь происходит? — спросила она холодно. — Какие-то проблемы?

— У кого?

Взгляд её сделался ещё более сердитым.

— Напомню, если кто забыл, — драки и разборки запрещены…

— Никто и не дерётся.

Она перевела вопросительный взгляд на Шмыгова, но тот, хоть и слегка заикался от волнения, подтвердил слова Эрика.

— Нонна Александровна, мы просто разговаривали.

Но она по-прежнему смотрела на них с подозрением. Выждав паузу, спросила:

— Что у вас сейчас?

— География, — ответил Ренат, поправляя воротник.

— Тогда почему вы тут стоите? — нахмурилась она. — Урок начнётся через две минуты, а кабинет в другом конце коридора. Поторопитесь.

Эрик вместе с Ренатом молча поплелись в сторону кабинета географии. Но едва директриса скрылась из виду, Эрик развернулся и пошёл в обратном направлении.

Через несколько минут он уже, перешагивая через ступеньку, быстро поднимался на третий этаж спального корпуса.

Сейчас здесь царила абсолютная тишина. Оно и понятно — все были на занятиях.

Стараясь не шуметь, Эрик искал нужную дверь. Хорошо, что на всякий случай выяснил у Кати, где она поселилась. Толстый ковёр скрадывал его шаги, но он всё равно двигался осторожно. Интерьер здесь оказался такой же, как на «мужском» этаже, а всё равно было слегка не по себе. Словно он незаконно вторгся на чужую территорию.

Наконец обнаружил нужную комнату и тихо постучал.

Не дождавшись ответа, отворил дверь и заглянул.

Катя сидела прямо на ковре, видимо, возле своей кровати, на которой и правда не было ни постельного белья, ни матраса.

Сейчас она не плакала, но вспухшее красное лицо выдавало недавние рыдания. Да она и до сих пор время от времени шмыгала носом, листая при этом какой-то блокнот. Причём так увлечённо читала, что не сразу заметила появление Эрика. Тот на миг замешкался — что лучше сказать, чтобы как-то поделикатнее прозвучало?

Но тут она вскинула глаза, увидела его и тотчас переменилась в лице. Сначала как будто испугалась, аж вздрогнула, затем стремительно покраснела и отвернулась. Руки её безвольно опустились на колени, блокнот в кожаной светло-коричневой обложке соскользнул на ковёр.

— Эрик… Не смотри на меня, пожалуйста… Ты всё знаешь, да? Тебе рассказали? — спросила она страдальческим голосом и снова начала всхлипывать. — Мне умереть хочется…

— Ну… чего ты? Всякое бывает. Тем более это болезнь…

Эрик опустился на корточки рядом с ней.

— Никакой болезни у меня нет, — покачав головой, сдавленно произнесла Катя, пряча от него лицо. — Я не знаю, кто это сделал… меня просто облили водой… меня и постель…

Всхлипы стали чаще и надрывнее.

— То есть как облили?

— Я не знаю… не знаю… ночью, наверное… пока я спала… Я крепко сплю. Но все считают, что я… Но клянусь, это не я… — Катя, вздрагивая, рыдала. — Я же не смогу больше на люди показаться…

— Да глупости какие. Кать, да это ж просто тупая шутка. И все знают, что это не ты. Все в курсе, что эта стерва Дина со своими дебильными подружками тебе просто мстит за то, что ты про неё сту… рассказала. Не надо было, конечно. Говорил же я тебе, но что уж теперь…

— Я хотела как лучше… хотела по справедливости… А теперь, кроме тебя, никто со мной не разговаривает… даже Дима перестал… крысой все называют… даже девочки из других классов… А теперь ещё такой позор… я не знаю, я не смогу тут… — подвывала Катя.

Эрик приобнял её за плечо, приговаривая.

— Ой да брось ты. Ну порезвятся сейчас эти идиоты, но скоро всё забудется…

— Нет, — покачала головой Катя, — не забудется… Они ещё что-нибудь придумают, пока не выживут меня отсюда. Её подруги мне утром так и сказали… мол, уматывай отсюда. Крысам и убогим тут не место. Да я и сама не хочу тут быть, но куда мне идти…

— Никуда не идти. А с Диной я потолкую. Сегодня же. И они отстанут от тебя. Обещаю… А это что? — Эрик поднял с пола блокнот, повертел в руке.