Частная школа

35

Всё-таки сплетни — большое зло. Дина еле сдерживала раздражение — очень быстро про её стычку с Маринеску узнали все. И теперь обсуждали с упоением, смакуя подробности. А к вечеру история обросла новыми поразительными деталями.

— Меня девчонки из десятого класса спросили только что, правда ли, что Маринеску тебя избил, — передала ей Лиза за ужином. — Прикинь, им кто-то сказал, что он тебя всяко там… и руками, и ногами, и чуть ли не за волосы возил по полу…

— Надеюсь, ты послала их куда подальше, — бесстрастно ответила Дина, хотя в душе́ ужасно расстроилась. Кому приятно, когда о твоём позоре все вокруг шепчутся? И не просто шепчутся, а ещё и сочиняют в довесок унизительную чушь.

Ей, конечно, в глаза сочувствовали и, может быть, даже искренне. И Маринеску называли конченным психом, уродом, больным на всю голову, но вся эта шумиха неимоверно её бесила. Хоть вообще в столовую не ходи.

А когда чуть позже и сам Маринеску заявился на ужин вместе с Катей, стало совсем невмоготу.

Напряжение, которое и без того зудело под кожей, обострилось в сто крат сильнее.

Проходя мимо, он полоснул по ней взглядом, как ножом, но она не подала и виду. Никто бы не догадался, глядя на неё, что внутри она переживала маленькую катастрофу. А глядели на неё и на него почти все. Наблюдали за ними пристально, с нескрываемым любопытством и даже азартом, словно ожидали продолжения шоу. А то и ставки делали, кто кого.

— Что, интересно, Чума ему сделала за шкаф? — хмыкнул Дима.

— Надеюсь, вообще отчислит. Ой, а в чём это Казанцева припёрлась? — встрепенулась Лиза. — Неужто достала из помойки своё барахло? Неееет, это же… Откуда у неё толстовка Гант? Дин, у тебя такая же вроде была…

Лиза перевела ошарашенный взгляд на Дину. Та пожала плечами:

— Была.

Лиза непонимающе хлопала глазами. А вот Полина догадалась и сникла, предчувствуя неминуемую ссору. Полина видела днём, как Дина складывала в пакет эту дурацкую толстовку и ещё кое-какие вещи. Тогда с расспросами не лезла, но сейчас всё поняла.

— Нет, вы скажите, откуда у этой нищей крысы Гант? — не унималась Лиза. — Поль, посмотри?

Полина, бросив на Дину быстрый взгляд, опустила глаза.

— Полька, ты чего такая? Стой… это ты, что ли, ей подкинула? — Лиза прищурилась.

— Ой, да успокойся ты уже, — не вытерпела Дина. — Это я. Я ей через Приходько передала немного своих шмоток.

Несколько секунд Лиза и слова вымолвить не могла, просто сидела и смотрела на Дину ошарашенно. Потом выдавила:

— Зачем? Ты её… Она же… — от удивления у Лизы не выходило даже высказаться внятно.

— Лучше ты скажи, зачем вы её вещи выбросили? Чтобы Чума спохватилась, почему Казанцева не появляется на уроках и вообще не выходит из комнаты? Тебе мало, что мы как идиоты бегаем кругами каждый день? Тебе охота, чтобы нас вышвырнули отсюда за несколько месяцев до выпуска?

— Так-то Дина права, — поддержал её верный Никита. — Вы, конечно, отожгли, но могло потом всем прилететь.

— Но всё равно… отдавать свои вещи этой… — Лиза посмотрела на Катю, которая сидела с Маринеску чуть поодаль, и брезгливо скривилась.

— Господи, у меня их уже складывать некуда, — фыркнула Дина. — Половину я надела максимум раз, а то и не разу.

Лиза больше спорить не стала. И Полина выдохнула и даже слегка повеселела — очередной ссоры удалось избежать. Однако затишье было временным.

На другой день Лиза влетела в раздевалку, где они как раз переодевались к пробежке.

— Нет, вы прикиньте, что мне сейчас Ренат сказал! — начала возмущаться с порога. — Знаете, что Маринеску Чума сделала? За все его выходки? Велела мыть полы в коридоре. Всего лишь до субботы! Как так-то? Мы, значит, целый месяц должны бегать за то, что отмечали Полинкин день рождения, а этот урод только четыре дня тряпочкой помашет и свободен! Меня сейчас реально порвёт от такой несправедливости!

— Честно говоря, я бы лучше полгода бегала, чем хоть один день мыла полы, — возразила Дина, завязывая шнурки на кроссовках.

Лиза продолжала кипятиться.

— Но она должна была его отчислить! За такое любого из нас отчислили бы.

— Вообще-то, да, нечестно, — согласилась Олеся.

Но поток их возмущений прервал физрук. Стукнув в дверь раздевалки, велел поторопиться. Он тоже отчего-то был не в духе и гонял их по стадиону как проклятых так, что у Лизы потом даже сил не осталось негодовать и возмущаться дальше.

А им, уставшим после пробежки, пришлось ещё и сделать крюк — вернуться в учебное крыло. Полина хватилась, что оставила сотовый в аудитории. Никита и Ренат увязались с ними.

В учебном корпусе было уже пусто, и аудитория, где проходил последний урок, оказалась закрыта.

— Завтра возьмёшь, — предложила Дина.

— Нет, мне очень надо, мне будут звонить… — хныкнула Полина.

— Жаль, что ты теперь не староста, — вздохнула Лиза.

— Можно у секретаря взять ключ, если она не ушла.

Все вместе они поднялись на третий этаж, вывернули в коридор и напоролись на Эрика и Катю. Маринеску орудовал шваброй, а Казанцева намывала щёткой стены.

Дина хотела быстро пройти мимо, словно и не видит никого. Не ожидала она сейчас его встретить и была не готова. В груди дрогнуло и противно затрепыхалось. Она прибавила шагу. Полина, Ренат и Никита тоже прошествовали мимо тех двоих молча.

Зато Лиза приостановилась и пропела радостно:

— Ух ты, какие люди. Наконец вы оба делаете то, что и должны. Прямо ваше жизненное предназначение.

— Свали отсюда, — огрызнулся Эрик.

— Хамло. Ты вон лучше старайся…

— Лиза, идём, — обернувшись, позвала её Дина, старательно глядя мимо Маринеску.

— Да иду я, иду, — Лиза достала из кармана какие-то бумажки, бросила на пол: — Ой, мусор пропустил. Говорю же, стараться надо лучше.

Довольная, она припустила было за всеми, но тут неожиданно Катя подала голос:

— Это ты бросила, я видела.

Смотрела она на них на всех сердито, исподлобья, правда, при этом почти мгновенно залилась краской.

Лиза тут же развернулась:

— Это кто тут вякнул? Убожество…

— А ну подняла за собой, — велел Маринеску с угрозой.

Но Катя и сама уже вошла в раж.

— Сами вы убогие! — чуть истерично воскликнула она, пунцовая, с дрожащими губами. — Только и можете что подлости творить. А сами ничего из себя не представляете. Подонки! С вами… с вами даже разговаривать противно.

Лиза прищурилась и, скрестив на груди руки, шагнула к ней.

— Ух ты, крыска показала зубки. Мы, значит, убогие? Подонки? Разговаривать с нами противно? А ты такая молодец? Благородная и гордая такая, да? А Динины обноски, — Лиза кивнула на джинсы и лонгслив, в которых была Катя, — гордиться не мешают, нет?

— Лиза! — окрикнула её Дина, чувствуя, как у самой обожгло жаром скулы и уши.

И тут вдруг Маринеску поднял ведро с водой и плеснул в Лизу. Окатил с головы до ног.

Лиза, ахнув, пронзительно взвизгнула. Дина и все остальные обомлели. А Маринеску, швырнув ведро на пол, к Лизиным ногам, просто взял развернулся и ушёл. Катя потрусила вслед за ним.

— Я… я… — задыхаясь от слёз, надрывно выкрикивала Лиза, мокрая, дрожащая, — я это так не оставлю! Он у меня ещё получит! Я… я… покажу ему!