Дикий альфа

24

Я очень стараюсь не сорваться прямо сейчас.

Мою кожу покалывает от желания обратиться, мое внутреннее животное слишком близко к поверхности, чтобы чувствовать себя комфортно. Я не из тех парней, которых легко вывести из себя — на самом деле, я не уверен, что что-либо в моей жизни раньше вызывало такую сильную реакцию, — но вид того, как этот ублюдок пытается заявить свои права на мою пару, просто вывел меня за грань здравомыслия.

Она моя. МОЯ.

Я вибрирую от бешеной энергии, когда набираю текстовое сообщение для Ло, прохожу к углу здания и прислоняюсь к нему спиной, ожидая ответа, глубоко дыша в попытке успокоиться.

Я понятия не имею, что на нее нашло, но есть большая разница между тем, чтобы вести себя отчужденно, чтобы ее друзья не догадались о том, что между нами что-то есть, и тем, чтобы позволить другому парню приставать к ней прямо у меня на глазах. С того момента, как я сел, я понял, что с Ло что-то не так, и та сцена в баре почти подтвердила это.

Наружная дверь в бар с грохотом распахивается, и я поворачиваю голову набок, чтобы увидеть мою девушку, вышедшую с важным видом наружу, сногсшибательно одетую в укороченный топ и мини-юбку. Она на мгновение оглядывается, прежде чем ее голубые глаза встречаются с моими, ее волнистые светлые волосы подпрыгивают, когда она начинает сердито маршировать в моем направлении.

Я отворачиваюсь и направляюсь за угол, прислушиваясь к звуку ее шагов позади меня. Слишком рискованно делать это на открытом месте, учитывая, что кто-то может выйти в любой момент и увидеть или услышать нас. Вот почему я веду ее вокруг всего здания, прежде чем, наконец, останавливаюсь и оборачиваюсь, крепко скрестив руки на груди.

— Не хочешь рассказать мне, что, черт возьми, это было? — я требую, пытаясь сохранять спокойствие, хотя резкость в моем тоне выдает мое волнение.

— Я не знаю, Хави, не хочешь рассказать мне, что, черт возьми, это такое? — выпаливает она в ответ, тыча телефоном мне в лицо.

Экран загорается, показывая картинку, и я хмурю брови, когда понимаю, на что смотрю.

— Это я и Шайенн, — бормочу я в замешательстве, мягко опуская ее руку, чтобы она опустила телефон, чтобы я мог видеть ее лицо. — Я уже рассказывал тебе о ней.

— Ты рассказывал мне о своем друге, но это похоже на нечто большее, чем дружба, тебе не кажется? — рявкает Ло, снова подбрасывая телефон.

Я выхватываю его у нее из рук, сжимая так крепко, что остается только удивляться, как экран не треснул под давлением.

— Я уже говорил тебе, что мы просто друзья, — выдавливаю я сквозь стиснутые зубы, протягивая ей телефон обратно. — Так вот почему ты позволяешь этому парню лапать тебя, как будто ты мне не принадлежишь?

— Похоже, что на этой фотографии ты обхватил ее руками?

Ну, черт возьми, тут она меня раскусила.

Я качаю головой, хмурясь.

— Все не так. Я бы никогда…

— Для тебя все это было игрой, Хави? — вмешивается Ло, ее черты лица искажает сердитая гримаса. — Ты когда-нибудь вообще заботился обо мне, или ты просто…

Ее слова замирают у нее на языке, когда я бросаюсь к ней, хватаю за талию и прижимаю спиной к зданию. Ее телефон и сумочка с грохотом падают на землю, и я поднимаю руку рядом с ее головой, чтобы заключить ее в клетку, придавливая ее тело своим весом.

— Не смей, черт возьми, — рычу я, беру ее за подбородок другой рукой и приподнимаю ее лицо, пристально глядя в глаза. — Ты знаешь, что я забочусь о тебе, Ло. И ты понятия не имеешь, как сильно это задурило мне голову, учитывая, как я жил.

Моя грудь вздымается от неровного дыхания, сердце колотится быстрее.

— Так что не смей обвинять меня в том, что я играю тобой, потому что я бы никогда этого не сделал. Ты моя. Я, черт возьми, люблю тебя, Ло.

Серебристые искорки вспыхивают в ее глазах, и она хватает мое лицо обеими руками, дергая его вниз, пока мои губы не встречаются с ее губами в безумии острой потребности. Я запускаю руку в ее волосы на затылке, чтобы притянуть ее еще ближе, врезая эти слова в ее душу каждым изгибом моих губ и скольжением моего языка. Я не уверен, что даже осознавал, что на самом деле чувствовал, пока не выпалил это заявление, но это не делает его менее правдивым. Ло — недостающая часть, о которой я и не подозревал, что мне так нужна. Она — моя Римская империя.

Я хватаю ее за бедра, приподнимая, чтобы она оседлала мою талию, продолжая целовать ее так, словно от этого зависит моя жизнь, и, черт возьми, может, так оно и есть. Вот как я себя чувствую прямо сейчас: как будто она — источник в пустыне, а я умирал от жажды. Ее юбка задирается вокруг талии, когда я прижимаю ее спиной к зданию, чувствуя, как жар ее сердцевины распространяется по моему члену, когда я начинаю бессмысленно тереться о нее.

— Черт, ты даже не представляешь, как сильно я хочу тебя прямо сейчас, — хриплю я, засовывая руки ей под топ, чтобы сжать ее идеальные маленькие сиськи через лифчик.

На нем нелепая подкладка, и я стягиваю ее с разочарованным рычанием, нуждаясь почувствовать ее кожу на своей, нуждаясь в большем. Ее сиськи вываливаются из чашечек в мои ждущие руки, и я грубо мну их в своей хватке, зажимая ее соски между пальцами.

— Тогда покажи мне, — вздыхает Ло, прикусывая губу и всхлипывая, когда я касаюсь ее чувствительных сосков большими пальцами. — Покажи мне, как сильно ты меня хочешь, Хави. Только меня.

— Только тебя, Нежность, — бормочу я, прижимая ее к зданию за спиной.

С ее губ срывается страстный стон, и она опускает руки к моему ремню, цепляясь пальцами за пряжку, чтобы расстегнуть его. Тем временем я срываю с нее трусики, громкий звук раздается в лесу позади нас, прежде чем я провожу рукой вниз по ее холмику, погружая палец в ее тугой жар.

— Хави! — выдыхает она, откидывая голову назад, прислоняясь к зданию, пока ее пальцы лихорадочно расстегивают пуговицу на моих джинсах.

Как только она высвобождает его, она засовывает руку мне в боксеры, ее кулак обхватывает мой пульсирующий член.

Я рычу от силы ее хватки вокруг моего члена, когда она высвобождает его, и вытаскиваю свой палец из ее тугой киски, чтобы заменить ее руку своей, наклоняя бедра вперед, чтобы выровнять свой таз с ее.

— Ты этого хочешь, Нежность? — шепчу я, скользя головкой своего болезненно твердого члена по ее скользким складочкам. — Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя сейчас?

— Да! — отвечает она хриплым стоном, хватаясь за мои плечи для опоры, когда ее бедра приподнимаются. — Да, Хави, да!

Я насаживаю головку своего члена на ее вход, хватаясь обеими руками за ее задницу и толкая бедрами вперед, чтобы погрузиться внутрь. Ногти Ло впиваются в мои лопатки, когда я соскальзываю вниз, с гортанным стоном.

Господи, она такая, блядь, тугая. Ее внутренние стенки растягиваются и пульсируют вокруг меня, дыхание задерживается где-то в горле, когда ее тело напрягается, пока она приспосабливается к моему размеру. Я пытаюсь дать ей как можно больше времени, но, черт возьми, мне нужно двигаться. Я медленно откидываю бедра назад, наполовину выдвигая член, прежде чем снова податься вперед, наши стоны сливаются, когда наши тела соединяются.

Это так приятно. Теплая, влажная и чертовски моя. Только когда она повторяет это слово, я понимаю, что произнес его вслух, моя сдержанность рушится, а бедра сжимаются, когда я начинаю вонзаться в нее, как дикий зверь, наши рты снова сталкиваются. Я проглатываю ее крики удовольствия, впиваясь пальцами в ее ягодицы, лаская ее киску так, словно она, блядь, принадлежит мне.

Ло доведена до такого же исступления, как и я, ее бедра дико дергаются, когда она встречает каждый толчок. Я прижимаюсь тазом к ее клитору, осыпая поцелуями ее шею, в то время как ее стоны становятся еще более отчаянными по мере приближения кульминации.

— Хочешь кончить на мой член, детка? — я рычу, чувствуя предательское трепетание ее внутренних стенок вокруг меня, мышцы ее бедер напрягаются напротив моих бедер.

— Да! — кричит она, так крепко обвивая руками мою шею, что становится все труднее дышать. — Заставь меня кончить, Хави!

Она сейчас такая чертовски сексуальная и раскованная, что я едва могу это вынести, и я сильно двигаю бедрами вперед, воздействуя на ее клитор, пока она не распадается на части вокруг меня. Мои десны покалывает, когда мои клыки пытаются опуститься, но я подавляю инстинкт пометить ее, направляя всю свою энергию на сдерживание моего внутреннего животного, пока Ло переживает свой оргазм.

Она такая чертовски красивая. Я хочу сделать ее своей во всех смыслах этого слова, но сейчас не время. Не так. Зная Ло, она захочет сесть и все обсудить, разобраться со всей логистикой, прежде чем мы скрепим наши отношения. Я терпеливый мужчина. Она стоит ожидания.

Как только дыхание Ло начинает выравниваться, сигнализируя о том, что она отошла от кульминации, я выхожу. Ее брови в замешательстве хмурятся, но затем я ставлю ее на ноги и разворачиваю, давая понять, как я хочу взять ее дальше.

— Руки на стену, детка, — приказываю я, провожу рукой по изгибу ее позвоночника и раздвигаю коленом ее ноги, снова прижимая свой член к ее входу.

Она упирается ладонями в стену здания, бросая на меня короткий страстный взгляд через плечо.

— Вот так? — хрипло спрашивает она.

— Блядь, вот так, — рычу я, ее жадная киска заглатывает мой член, когда я толкаюсь вперед.

Я не знаю, как это возможно, но с этого положения она кажется еще теснее, мои зубы сжимаются, а кончики пальцев оставляют синяки на ее бедрах, когда я начинаю входить в нее сзади.

Ее светлые волосы ниспадают водопадом по спине, глаза полуприкрыты, когда она смотрит на меня, губы округлены в форме буквы «о».

— Черт, — рычу я, обхватывая рукой ее шею спереди, чтобы откинуть ее голову назад к своему плечу, вытягивая шею, чтобы наклониться и снова захватить ее губы своими. — Твоя киска такая приятная на ощупь, детка, — ворчу я в их сторону. — Как будто она создана для меня.

— Сильнее! — выдыхает она, опуская руку между ног, чтобы поиграть со своим клитором.

Пару недель назад Ло никогда бы не проявила такой смелости. Она начинает раскрываться, признаваться в своей сексуальности, и я, блядь, наблюдаю за каждой секундой этого. Я отпускаю ее горло и снова наклоняю ее вперед, ударяя по бедрам, чтобы сделать это сильнее, и она вознаграждает меня самыми сексуальными стонами, которые я когда-либо слышал, принимая все, что я ей даю.

— Черт, Хави, я собираюсь кончить снова! — выдавливает она, сжимая бедра вместе, пока ее киска не начинает душить мой член.

— Подожди меня, детка, — выдыхаю я, не готовый к тому, что это закончится. Черт, я бы продлил это на несколько часов, если бы мог, но я уже загнал себя в ад и снова погрузился в нее.

Напряжение внутри меня растет и растет, и когда Ло вскрикивает и распадается на моем члене во второй раз, я больше не могу сдерживаться. Я наклоняюсь, чтобы обхватить свой член кулаком, вытаскивая и окрашивая ее великолепную задницу струйками спермы, звезды взрываются за моими веками, когда я теряюсь в лучшем оргазме в моей гребаной жизни.

Когда я начинаю спускаться, я открываю глаза, восхищенно глядя на то, как чертовски идеально она выглядит, покрытая моей спермой. Я знаю, что у волчиц овуляция наступает только в полнолуние, но делать так — это сила привычки, поскольку до сих пор я в основном совокуплялся с не-оборотнями. Хотя я не могу сказать, что сожалею об этом — не тогда, когда ее маленькая попка выглядит так хорошо, отмеченная мной, мой волк сидит и прихорашивается при виде этого.

Как только я официально запечатлеваю этот образ в памяти, я поднимаю руки к ее талии, разворачиваю ее лицом к себе и снова поднимаю на руки. Ее ноги тут же обвиваются вокруг моих бедер, губы растягиваются в довольной улыбке, когда я прижимаюсь к ним своими, крадя последний поцелуй.

— Я тоже тебя люблю, — шепчет она, прижимаясь ко мне и зарываясь лицом в мою шею с удовлетворенным вздохом.

Я даже не понял, что она не ответила мне тем же раньше, но, черт возьми, то, что мы только что сделали, было отличным способом ответить взаимностью.

Какое-то движение краем глаза привлекает мое внимание, и я бросаю взгляд в сторону здания, чтобы увидеть лицо, с любопытством выглядывающее из-за угла. Моя шерсть встает дыбом, пока я не понимаю, кто это подглядывает — мой второй любимый преследователь, Люк.

У него отвисает челюсть, глаза округляются от удивления, но я не окликаю его. Я не хочу портить этот момент для Ло.

Вместо этого я просто подношу палец к губам в универсальном сигнале сохранения секретов, подмигивая ему.