Дикий альфа

29

— Кто тебе все время звонит? — подозрительно спрашивает Энди, поглядывая на мой телефон, который вибрирует на прикроватной тумбочке, придвигаясь все ближе и ближе к краю с каждым проигнорированным звонком.

Она приподнимается со своего места рядом со мной на кровати, чтобы получше рассмотреть это, и я тут же протягиваю руку, чтобы схватить свой телефон и перевернуть его. Но не раньше, чем она увидит имя на экране.

— Кто такой Джей? — спрашивает она, морща нос.

— Никто, — быстро отвечаю я.

Очевидно, мой ответ звучит не слишком убедительно. Энди выгибает бровь, долго изучая выражение моего лица, прежде чем спросить:

— Это тот парень, с которым ты встречалась тайком?

У меня отвисает челюсть, глаза вылезают из орбит. Правилом номер один тайного романа должно быть знание того, как реагировать, когда тебя окликают, но я никогда не утверждала, что владею искусством обмана. Я дерьмовая лгунья, и Энди это знает.

Я опускаю взгляд на свои колени, нервно заламывая руки.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — бормочу я.

Я чувствую, как взгляд Энди практически прожигает дыру в моей голове.

— Да ладно, Ло, — вздыхает она. — Сколько мы уже лучшие друзья? Думаешь, я не знаю?

Я поднимаю подбородок, снова встречаясь с ней взглядом, и сжимаю губы в тонкую линию.

Она могла блефовать. Энди не раз использовала эту тактику, чтобы заставить меня проболтаться. Полагаю, я могла бы сблефовать в ответ, попытаться обыграть ее в ее же игре, но, честно говоря, я устала.

Я устала скрываться и хранить секреты. Я устала изолировать себя и справляться со всем этим в одиночку. Я просто… устала.

— Как? — шепчу я, сдерживая жгучие слезы, которые, как я чувствую, собираются у меня на глазах.

Глаза Энди округляются от сочувствия, когда она протягивает руку, чтобы взять меня за руку.

— Хорошо, Эйвери рассказала мне, — признается она, слегка сжимая мою руку. — Я знала, что в последнее время ты была не в себе, но решила, что у тебя просто стресс на работе. Потом сегодня утром позвонил Эйвери и сказала, что ты имеешь дело с чем-то, связанным с парнем, и, возможно, я тебе понадоблюсь, так что я здесь.

Я криво усмехаюсь, качая головой. Иронично, что из всех людей именно Эйвери вмешивается во все это. Она отказалась вмешиваться в отношения Мэдда и Слоан, и оказалось, что она могла бы избавить их от восьми лет разбитых сердец, если бы только немного поднапряглась. Пойди пойми, что это я пострадаю, когда она решит начать все с чистого листа.

Однако я не могу найти в себе сил сердиться на нее. Энди мне действительно нужна прямо сейчас. Я чувствую, что мое сердце разрывается на части; я никогда раньше не сталкивалась с эмоциями такого масштаба. Я раздавлена тяжестью всего этого, и просто то, что моя лучшая подруга здесь, рядом со мной, делает это бремя немного легче.

— Ты не хочешь рассказать мне, что происходит? — настаивает Энди, серьезно глядя мне в глаза и заправляя свои рыжие волосы за уши.

Я тяжело сглатываю, слегка качая головой.

— Не имеет значения. Теперь все кончено.

Мой телефон снова жужжит на прикроватной тумбочке, и я вздрагиваю.

— Не похоже, что он знает об этом, — комментирует она, бросая взгляд в его сторону. Затем ее взгляд возвращается, чтобы снова встретиться с моим, ее полные губы растягиваются в хмурую линию. — Ну, если все равно все кончено, может, ты просто скажешь мне, кто он?

Я снова качаю головой, в груди ноет, когда я отвожу взгляд от нее и смотрю на свой телефон, который наконец перестает вибрировать.

Я не ожидала, что это будет так больно. Это поистине отрезвляющий опыт — перейти от ощущения, что ты на вершине блаженства, к ощущению, что твой мир внезапно рушится вокруг тебя. Несмотря на это, в глубине души я знаю, что это правильно. Мы с Хави ни за что не сможем быть вместе — не сейчас; не после того, что я узнала.

Как только я расскажу совету о связи стаи Хави со стаей теней, это положит конец обсуждению их вступления в наш альянс. Слишком много людей здесь пострадало от их рук. Бабушка и дедушка Мэдда и Эйвери были убиты Альфой Ксавьером и его теневой стаей. Мама и тетя Энди были у них в плену, как и мама Слоан, на короткое время. Отец Альфы Чейза был убит ими на войне, как и многие другие из всех шести стай. И хотя все, что связано со стаей теней, произошло до меня, это оставило раны, которые здесь никто не забыл.

Я уже знаю, каким будет результат, когда все это всплывет наружу, так что я могу подготовиться к нему прямо сейчас. Я взвесила варианты; рассмотрела вещи со всех сторон. Составила классический список «за» и «против». На краткий миг я даже подумала о возможности предпочесть его всему, что я когда-либо знала, но я не настолько эгоистична. Иногда приходится идти на жертвы ради общего блага, и я думаю, что это моя.

Это не значит, что я не хотела бы, чтобы все было по-другому. Во время нашей последней совместной ночи я позволила себе представить, на что это могло бы быть похоже, если бы мы были разными людьми из разных мест и встретились при других обстоятельствах. Я подарила себе эти последние мгновения, чтобы унести с собой воспоминание о том, каково это — быть желанной и обожаемой, даже зная, что это не может длиться долго. Что мы так долго не протянем.

Все это время я притворялась, но теперь я проснулась.

Мучительно проснулась.

— Ло… — выдыхает Энди, протягивая руку, чтобы стереть слезу с моей щеки тыльной стороной указательного пальца.

Я даже не заметила, как она выскользнула.

— Я в порядке, — прохрипела я, прочищая горло и наклоняясь вперед на кровати, чтобы опустить ноги на пол.

— Ты не выглядишь в порядке, — возражает Энди.

Я вытираю еще одну слезу, прежде чем она упадет, поднимаюсь и пытаюсь привести в порядок выражение лица, прежде чем снова повернуться к ней лицом.

— Я в порядке, — твердо повторяю я.

Я не уверена, для ее ли это пользы или для меня лично.

Если я достаточно часто буду говорить себе, что со мной все в порядке, начнет ли это сбываться? Потому что то, что мне предстоит сделать дальше, будет самой сложной частью.

Я не могу продолжать полагаться на эту информацию, которую я обнаружила. Я дочь и сестра альфы; я руководитель отдела информационных технологий в отделе безопасности. Я знаю, каковы мои обязанности перед моей стаей и альянсом в целом, и мне нужно рассказать им о матери Хави как можно скорее.

Даже если для этого придется предать его.

Даже если это означает потерять его навсегда.

Боль пускает корни глубоко внутри меня, гложет и гноится, пока не начинает казаться, что она собирается полностью поглотить меня.

Я полагаю, именно поэтому они называют это разбитым сердцем. Я чувствую себя разбитой.

— Ты можешь просто поговорить со мной? — умоляет Энди, сползая с моей кровати и поднимаясь. — Да ладно, Ло, меня убивает видеть, как тебе так больно!

Ее голос срывается, и она бросается в мою сторону, обнимая меня и крепко притягивая к себе для объятий.

— Я люблю тебя; ты не должна проходить через это одна, — шепчет она мне в волосы, крепко сжимая мое тело в своих объятиях. — Ты можешь рассказать мне все, что угодно, Лоло.

— Я знаю. Я тоже тебя люблю, — шепчу я, обвивая руками Энди, чтобы прижать ее к себе в ответ, борясь с новым натиском слез.

И в этот момент я понимаю, что не могу позволить этому так закончиться.

Я слишком сильно забочусь о Хави. И, конечно, кажется глупым влюбляться в кого-то так сильно, так быстро, но я не могу отрицать своих чувств. Я действительно люблю его, и если это влияет на него хотя бы наполовину так сильно, как на меня, то я не могу позволить ему пройти через это в одиночку.

Самое меньшее, что я могу сделать, — это дать ему объяснение. Если он так же не в курсе происхождения своей матери, как и я, он заслуживает предупреждения о том, что его ждет, чтобы он мог забрать свою стаю и уйти. Он заслуживает знать, почему это должно закончиться; что это не имеет ничего общего с тем, что я чувствую, а все зависит от времени и обстоятельств.

Энди наконец отпускает меня и отстраняется, чтобы посмотреть на меня, ее брови озабоченно сдвинуты, а в больших карих глазах читается мольба.

— Я расскажу тебе все, — обещаю я, хватая ее за руку, — Но сначала я должна кое-что сделать.

— Могу я чем-нибудь помочь? — спрашивает она, оживляясь.

Я качаю головой.

— Нет, это то, что я должна сделать сама. Просто… Я позвоню тебе, хорошо? И ты можешь прийти ко мне сегодня вечером, и я расскажу тебе всю историю.

Энди долго смотрит на меня, прежде чем неохотно кивнуть.

— Хорошо, — выдавливает она, ее пальцы выскальзывают из моих, когда она делает шаг назад, к двери. — Но я буду настаивать на этом.

— Клянусь.

Она кивает, бросая на меня последний сочувственный взгляд, прежде чем развернуться и покинуть мою комнату. И как только она уходит, я хватаю свой телефон с прикроватной тумбочки и нажимаю набрать свой последний пропущенный вызов.

Я задерживаю дыхание, когда звонит телефон, все еще не уверенная, что собираюсь сказать. Мне действительно следовало просто взять трубку, когда он позвонил в первый раз, и попытаться все объяснить, но последние полтора дня я не могла ясно мыслить. Я барахталась, просто пытаясь удержать голову над водой, в то время как тонула в океане чужих эмоций.

Телефон перестает звонить, переключаясь на голосовую почту Хави, и я обреченно вздыхаю, убирая трубку от уха и завершая разговор.

Конечно, теперь он тот, кто не отвечает. Все никогда не бывает просто так, не так ли?

Я открываю приложение для обмена сообщениями, мое сердце замирает, когда я открываю нашу текстовую ветку и вижу череду его сообщений, на которые я так и не ответила.

Я все утро рыдала под эту чертову песню Джека Джонсона.

Прежде чем обдумывать, что сказать, я просто отправляю краткое сообщение с первым, что приходит в голову.

Ло: Мы можем встретиться?

Я не ожидаю немедленного ответа, поскольку он не ответил на мой звонок, но проходит меньше минуты, прежде чем телефон вибрирует у меня в руках.

Хави: Да.

Мое сердце бешено колотится, пальцы порхают по клавиатуре на экране, пока я набираю свой ответ.

Ло: Сейчас? Наше обычное место?

Хави: Приезжай в мотель. Комната 9.