Дикое желание

ПЯТНАДЦАТЬ

Тарген схватил в охапку узкую гриву мертвого зверя и потащил тушу к устью пещеры.

— Тарген? — позвала Юри, находясь совсем рядом. В ее голосе слышалась нотка неуверенности.

Он слегка пригнулся, чтобы протиснуться в проем, выйдя в поздний вечерний сумрак, сгущающися из-за деревьев перед скалистым утесом.

Плечи Юри поникли, и она, задыхаясь, сказала:

— Ты напугал меня до усрачки.

— Надеюсь, что нет, землянка. Я еще не вырыл яму для дерьма.

Она сморщила нос.

— Не в буквальном смысле, Тарген. Ты понимаешь, что я имею в виду, — она наклонила голову. — Что там произошло? Эти звуки…

Ухмыляясь, Тарген вытащил зверя на свет, бесцеремонно бросив его на землю перед собой. Существо было примерно такого же размера, как Юри, с мускулистой сгорбленной спиной, длинными передними лапами и изогнутыми черными когтями на пальцах. Его мех — относительно короткий и мягкий, если не считать щетинистой гривы, идущей вдоль позвоночника, — был в красно-коричневых крапинках. К счастью, из-за такой окраски было труднее разглядеть кровь на шерсти вокруг его короткой толстой шеи.

— Как раз собирался поужинать, — заявил Тарген.

Брови Юри взлетели вверх.

— Это было там? — она прищурилась и посмотрела мимо него. — Есть… другие?

— Только один. Я думаю, что разбудил его.

— Похоже, ты сделал немного больше.

Грудь Таргена переполнила гордость — долгожданная замена Ярости, которая владела им всего несколько мгновений назад. Он не собирался так обеспечивать свою женщину — он должен был вернуться к ней сегодня утром со свежей добычей, полученной благодаря терпению, умению и мастерству. Но он смирился с этим; единственное, что было важно, — это то, что сегодня вечером у них будет свежее мясо.

— Итак… ты знаешь, как разводить огонь? — спросила Юри.

Тарген приподнял бровь.

— Сомневаешься в моих способностях, землянка?

— Неееет, я бы никогда, — ее губы дрогнули, как будто она сдерживала смех.

— Пора за работу, — проворчал он, отмахиваясь от нее. — Ищи сухие ветки и все остальное, что, по твоему мнению, может гореть. Держись поблизости.

Ее попытки сдержать смех потерпели неудачу, когда она отвернулась, наклонившись, чтобы поднять ветки, и ее плечи слегка подрагивали. Тарген хмыкнул и подошел к своему рюкзаку, который он поставил на землю, прежде чем войти в пещеру. Он выхватил складную лопату из петли на боковой стороне сумки — это был один из нескольких старомодных, но практичных предметов, найденных у мертвых скексов.

Он вырыл небольшую яму для костра недалеко от основания ближайшего дерева, не сопротивляясь, когда Ярость вспыхнула в ответ на жесткую землю, делающую задачу неоправданно сложной. Свет угасал, и он не собирался разводить костер дольше, чем необходимо. Даже если пламя скрыто, а дым в значительной степени рассеян среди деревьев, запах будет понятен большинству приблизившихся существ.

Когда Юри вернулась с охапкой трута, большая часть которого оказалась суше, чем он мог надеяться, он положил часть его в яму и набрал пригоршню сухих опавших иголок рядом с пещерой. Для поджигания игл он использовал еще один предмет, взятый у скексов, — старую зажигалку, которая выбрасывала искры при нажатии на кнопку.

Он подложил дымящиеся иголки к основанию разложенных дров, и после некоторых уговоров — и нескольких выдохов воздуха, медленно овеявших тлеющие угли, — дрова загорелись.

— У нас есть огонь! — Юри вскинула руки над головой. — Достижение разблокировано!

Тарген поднял взгляд на Юри. Ее улыбка, искрящийся восторг в глазах и неподдельная радость в голосе ударили по нему словно мощный толчок в грудь — от которого перехватило дыхание и заныло сердце. Раньше он не представлял, что подобное ощущение может быть таким… хорошим. До неё.

Сегодня был еще один долгий, тяжелый день в череде подобных, но Юри все так же оставалась несгибаемой.

Тарген усмехнулся.

— Уже не сомневаешься, земляночка?

Она качала своим сексуальным задом, бросила на него взгляд через плечо и хитро улыбнулась:

— Мой самец справился.

Его взгляд зациклился на этой заднице, и внезапно еда стала меньшим из двух желаний.

— Хочу показать тебе еще несколько навыков до конца ночи, зоани.

Ее глаза расширились, а щеки вспыхнули. Тарген подумал, было ли все остальное ее тело таким же розовым.

Она опустила руки и повернулась к нему, ее улыбка приобрела лукавый оттенок.

— Ох, да?

Блядь он мог бы съесть ее прямо сейчас.

Но сначала ему нужно накормить ее. Они слишком долго обходились без настоящей еды, и он планировал набить ей живот, прежде чем наполнить ее киску своим языком.

Тарген облизнул губы, предвкушение переполняло его.

— Это обещание, земляночка.

Он присел на корточки, наблюдая, как дым струится над костром, поднимается вдоль ствола дерева и рассеивается по мере этого. Он мог только надеяться, что тот не будет настолько густым, чтобы быть заметным с высоты.

Таргена не могла не позабавить радикальная перемена, произошедшая в его мышлении за последнее время. Будь он здесь один, он бы хотел, чтобы скексы заметили его огонь. Он бы приветствовал битву и бросился в нее с безрассудной самоотдачей и немалой долей ликования.

Но сейчас он не сделает ничего, что подвергнет его Юри опасности. Эта смерть в бою, которую он давно ждал, стала горькой мыслью. Юри дала ему повод хотеть большего, дала ему шанс на будущее и путь к его получению.

В висках у него запульсировало, и острая боль на мгновение пронзила центр черепа. Было бы легко приписать это чрезмерным размышлениям, но он знал, что это больше связано с сильными ударами, которые он получил от скексов ранее.

И эта мысль вызвала другую — его работа еще не была закончена. Если он хотел поспать до восхода солнца, ему нужно было двигаться.

У Таргена и Юри будет достаточно времени для размышлений, когда они вернутся на Артос.

— Блядь, — проворчал он, заставляя себя встать. — Найди несколько хороших палочек для использования в качестве шампуров, зоани. Я позабочусь о нашей еде.

Юри подошла к нему, провела пальцами вверх по его руке и по задней части плеч. Дрожь пробежала по его позвоночнику, и член дернулся в ответ.

— Я люблю мужчин, которые умеют готовить, — со смешком сказала Юри, проходя мимо.

Он глубоко вдохнул, глядя, как она уходит, впервые в жизни порадовавшись, что ее запах был в основном замаскирован — на этот раз сладковатым дымом костра. Он заставил себя сосредоточиться на ее ремне, а не на заднице. Рассчитанный на талию скексов, он был ей великоват, но импровизированные приспособления Таргена, похоже, сработали достаточно хорошо, и вид ножа в ножнах у нее на бедре принес ему некоторое утешение.

— Держи пещеру в поле зрения, — сказал он, подходя к мертвому зверю и хватая его. — Я буду рядом.

— Да, сэр!

Этого было достаточно, чтобы заставить его член дернуться. Он стиснул зубы и потащил тушу прочь от лагеря до тех пор, пока не перестал видеть Юри. Ему придется довольствоваться тем, что он просто слышит ее передвижения среди растительности и упавших веток. Это была грязная работа, и ей не нужно было видеть сегодня еще больше крови, если бы этого можно было избежать — целью было удержать пищу в ее желудке достаточно долго, чтобы организм смог насытиться.

Он работал молча, сливая кровь, освежевывая и разделывая инопланетное существо так быстро и эффективно, как только мог, — и все это время чувствовал себя неуклюжим новичком. Его таланты всегда склонялись к вспышкам жестокого действия. Как бы хорошо он ни обращался с ножом в драке, его руки казались неловкими и неуверенными, как только ему приходилось притормозить и подумать о том, что он делает. Не помогало и то, что существо было ему незнакомо.

Тем не менее, он вернулся к костру с несколькими многообещающими кусками мяса и был полон решимости ими насладиться, какими бы жесткими, жилистыми или аппетитными они ни были. Юри уже сидела у костра и ждала его, разложив все свои шампуры с заостренными концами, а ее пояс лежал на земле рядом. Она разложила кое-что из запасной одежды, чтобы можно было сесть, оставив ему достаточно места.

Он ухмыльнулся, несколько мгновений смотрел на нее с нескрываемым голодом, затем сел рядом и начал нарезать мясо на более мелкие кусочки. К своему удивлению, Юри взяла эти кусочки и аккуратно насадила их на шампур, ее кожа даже ни капельки не побледнела.

По-видимому, ее приступы действительно были вызваны только кровью.

Когда они закончили, у них было готово несколько шампуров с мясом. Тарген положил немного на яму с огнем, прежде чем схватить одну из фляг, которые они получили от скексов — все на удивление современные, со встроенными системами фильтрации и очищения — и использовал ее, чтобы ополоснуть руки. Юри сделала то же самое следом.

Тарген улыбнулся, вспомнив, как они наполняли эти фляги; казалось, это было целую вечность назад, хотя прошло всего пару часов.

Они остановились на берегу реки, чтобы напиться, около полудня, когда Тарген наконец решил, что они достаточно далеко от мертвых скексов, чтобы немного отдохнуть. Юри открыла одну из найденных фляг и погрузила ее в воду. Когда она достала ее, то энергично встряхнула, вылила содержимое и повторила процесс несколько раз. Таргену не нужно было спрашивать, что она делает — он просто повторил ее действия с одной из других фляг.

Юри и Тарген ополоснули — и в конце концов наполнили — все четыре емкости таким образом, стоя на коленях на мокрой траве у холодной речной воды. Не было необходимости обмениваться словами. Этот момент был странно успокаивающим, и это заставило его почувствовать себя к ней еще ближе, чем раньше.

Это стало еще одним примером ее огромной решимости. Он снова обмотал ей ноги, но к тому моменту они шли быстрым шагом уже несколько часов. Он знал, что ей больно, но она ни разу не пожаловалась.

Тарген решил понести ее позже днем, когда как она начнет отставать — не потому, что она была не в состоянии идти дальше, а потому, что он был не в состоянии выносить зрелище того, как его зоани борется. Она была слаба, голодна и устала, и ни в чем из этого не было ее вины. Тем не менее, он не сомневался, что Юри продолжала бы идти, пока не упала бы в обморок, если бы он не вмешался.

С дополнительным снаряжением от скексов, включая тяжелую винтовку, которая едва не проделала пару дополнительных дырок в Таргене, он действительно почувствовал тяжесть — когда взял ее на руки. Но у него были силы, чтобы приберечь их для нее. Он всегда находил для нее больше.

Он вернулся мыслями в настоящее, когда Юри стряхнула с рук излишки воды, закрыла флягу и вернула ее Таргену. Мясо уже шипело на потрескивающем огне, и от него исходил аппетитный аромат.

День был долгим и тяжелым, да, и этим утром они столкнулись со смертью, но Юри была в безопасности, и они собирались поесть горячего впервые за… неделю? Полторы недели? Он не был уверен, сколько прошло времени, но ему было все равно. Она была с ним. Его земляночка, его женщина, его зоани. Это стоило того. Голод и жажда, боли в его теле — как старые, так и новые — стоили того.

Переворачивая шампуры, он сказал:

— Если бы я оказался на чужой планете с кем-нибудь, Юри, я бы справился с этим гораздо хуже, чем с тобой. Я бы повторил все это снова, пока ты со мной.

Она оторвала взгляд от огня, чтобы посмотреть на него, приподняв одну бровь.

— Я не уверена, должна ли я воспринимать это как оскорбление или комплимент.

— Я хотел сказать это как комплимент, но я гораздо лучше разбираюсь в оскорблениях.

Она усмехнулась, но ее улыбка быстро погасла, и ее взгляд вернулся к потрескивающему огню. Прошло некоторое время, прежде чем она спросила:

— У тебя есть семья, которая ждет тебя на Артосе?

Улыбка Таргена тоже погасла, хотя его взгляд задержался на Юри. Он скучал по своим друзьям, но не думал о них много. Ему всегда было легче сосредоточиться на текущем моменте — и ему не нравилась мысль о том, что они будут беспокоиться о нем.

— Да. Не кровные родственники, но все равно семья.

— Семья есть семья, — она подтянула ноги и обхватила их руками, положив подбородок на колени. — Большая часть моей семьи все еще на Земле. Их жизнь налажена там, и для них было бы слишком трудно перебраться на Артос. Но Такаши и я… У нас не было направления. Я имею в виду, я знала, чего хотела, и когда это не сработало… — она пожала плечами. — Я не знала, что еще делать со своей жизнью.

Юри нахмурилась, и внезапная печаль мелькнула в ее глазах.

— Он будет так волноваться. Если со мной что-то случится… Надеюсь, он не станет убиваться из-за меня. Надеюсь, он уже не убился.

Тарген взял один из шампуров, чтобы осмотреть мясо. Теперь оно было золотисто-коричневого цвета и блестело от сока, его запах был еще аппетитнее, чем раньше.

— На тебя дважды напали, похитили, несколько дней держали голой в клетке, унижали, ты выжила в крушении и подверглась нападению скексов вдобавок к тому, что тебе пришлось идти пешком через суровую инопланетную пустыню, выживать с небольшим количеством еды и без четкой дороги домой, и ты все еще беспокоишься о своем брате?

Брови Юри нахмурились, когда она посмотрела на него.

— Ну… да. А почему я не должна беспокоиться?

Он откусил один из маленьких кусочков мяса и оторвал его от палки, задумчиво пережевывая. Оно было, конечно, жестковато — возможно, немного пережарено, — но все равно вкусно, пожалуй, это была лучшая еда, которую он ел за все время, сколько он себя помнил. Передавая ей шампур, он сказал:

— Просто подумал, что у тебя есть дела поважнее, вот и все.

Она взяла предложенную палку.

— Мы мало что можем сделать в данный момент, верно? Нет смысла сидеть здесь, до смерти беспокоясь о нашем положении. Мы все еще живы. Могло быть и хуже.

Каким-то образом восхищение Таргена ею — которое и без того было огромным и переполняющим — только усилилось.

— Но мне позволено беспокоиться о моем брате, — сказала она, поворачивая шампур боком, держа руками за концы, и надкусила мясо. Ее глаза закатились, и она издала благодарный стон, который проник прямо в член Таргена.

— Так… чертовски… вкусно, — сказала она, пережевывая. Она откусила еще несколько кусочков, едва проглотив один, прежде чем приступить к следующему — и продолжала издавать те же тихие стоны.

Блядь. Придется заткнуть уши, если я хочу пережить ужин, не набросившись на нее и не сорвав с нее одежду…

Тарген снял с огня остальные шампуры и заменил их сырыми кусками мяса, прежде чем позволить себе поесть. Он изо всех сил старался сосредоточить свое внимание на приготовлении и приеме пищи, но это было трудно, когда Юри была рядом, издавала эти довольные звуки, так приятно пахла, и так красиво выглядела.

Скоро. Скоро придет время… Но только для того, чтобы попробовать.

К счастью, ему было не трудно сосредоточить свое внимание на еде, которую он ел. Казалось, он поглощал мясо килограммами и едва мог готовить его достаточно быстро, чтобы удовлетворить аппетит, который оно в нем пробудило. Он уже давно был голоден, но не осознавал, насколько сильно, пока не попробовал первый кусочек свежеподжаренного мяса. Юри прикончила изрядную порцию сама. Они погрузились в дружеское молчание, заменив разговор звуками жевания.

— Никто не придет, чтобы спасти нас, не так ли? — спросила Юри через некоторое время, потянувшись за другим шампуром. Не сводя глаз с Таргена, она вгрызалась в мясо.

Тарген перестал жевать и взглянул на нее. Он знал, что она ищет надежду, но не мог заставить себя солгать ей. Ей нужна была правда. Он проглотил свой кусок и откусил еще, продолжая говорить за едой.

— За нами никто не придет.

— Итак, мы действительно здесь сами по себе.

Он слизнул жир с губ и улыбнулся ей.

— Да, но мы живы. Это плохо для контрабандистов и скексов, но это действительно хорошо для нас, — он потянулся к ней и нежно потрепал согнутым пальцем за подбородок. — Мы найдем дорогу домой, зоани.

Она улыбнулась, и ее взгляд смягчился, когда она опустила шампур.

— Спасибо тебе, Тарген. За все. Без тебя я бы не зашла так далеко. Я действительно обязана тебе жизнью.

Выражение ее глаз зажгло глубокое тепло в сердце Таргена, такое, которое он испытывал только с момента их встречи. Он покачал головой и опустил взгляд на огонь.

— Черт возьми, земляночка, ты мне ничего не должна. Я наслаждаюсь лучшим временем в своей жизни.

Юри рассмеялась.

— У тебя действительно все время столько неприятностей?

— Попадал в гораздо более серьезные неприятности, чем эта, больше раз, чем я могу сосчитать — а я умею считать по крайней мере до пяти.

— Думаю, твоему ангелу-хранителю нужно немного поднажать.

Хотя тон Юри был игривым, ее слова вызвали неожиданный укол вины в груди Таргена. Когда она раньше говорила об ангелах-хранителях, она сравнивала Урганда с одним из них — и была во многом права. Урганд, несомненно, уже был обеспокоен, вероятно, волновался с тех пор, как Тарген не появился на своей смене много дней назад. Все дома, вероятно, были на взводе.

Тарген не шутил — он наслаждался временем, проведенным здесь с Юри, несмотря на трудности. Каким бы мучительным ни было его желание, какими бы опасными ни оказались препятствия, стоящие перед ними, он бы ни на что это не променял. Разве это не было равносильно тому, чтобы наплевать на заботу друзей?

— Урганд и так делает больше, чем должен, — тихо сказал Тарген. — Он не несет ответственности за меня или мою безопасность. Я не хочу, чтобы он… нянчился со мной. У него что-то с Секк'тхи, илтурия, с которой мы работаем, и он в значительной степени стал доктором для нашей команды. Это то, на чем ему следует сосредоточиться. Со мной все будет в порядке. Я имею в виду, — он поднял глаза и встретился с ней взглядом, когда внутренний жар распространился и усилился с каждым ударом его сердца, — у меня есть ты.

Она улыбнулась. Улыбка была широкой, искренней и такой чертовски сексуальной.

— Да, у тебя есть я.

Тарген ухмыльнулся.

— Черт возьми, да, есть.

Положив пустой шампур на землю, Юри наклонилась ближе к нему и подняла лицо. Ее взгляд опустился к его губам.

— Знаешь, Тарген, ты мог бы получить всю меня.

Единственное слово пронеслось в его голове, резонируя от каждой клеточки его тела — Моя.

Она протянула руку и положила палец на центр его груди, медленно проводя им вниз по животу.

— Я помню, кто-то обещал показать мне некоторые… навыки.

Его член дернулся, и Ярость коснулась его сознания, вынудив низкое рычание вырваться из груди. Он глубоко вдохнул через нос. Ее запах внезапно стал сильнее, усиленный ароматом ее желания. Его мышцы напряглись, и он сжал руки в кулаки. Хотя тело под ее одеждой не было загадкой, он жаждал увидеть его снова — и он знал, что эта одежда не окажет особого сопротивления.

Отбросив палку в сторону, он обхватил пальцами ее тонкое запястье, останавливая ее руку прежде, чем она успела дотянуться до его паха.

— Я ведь сделал это, не так ли?

Он дернул ее за руку в сторону. Она упала ему на колени лицом вниз, и он отпустил ее запястье, чтобы задрать подол ее рубашки. Юри уперлась руками в землю и оттолкнулась, но Тарген хмыкнул и положил руку ей на спину, удерживая. Он просунул пальцы другой руки под ее пояс и стянул брюки до колен, обнажив изгиб задницы и тыльную сторону бедер.

Он одобрительно хмыкнул, положив руку на ее ягодицы. Широко расставив пальцы, он провел ладонью по коже, скользнув средним пальцем между бедер, чтобы подразнить щелочку. Ее лоно излучало жар, и кончиком пальца он коснулся скопившейся там влаги.

Юри захныкала и выгнула спину, потянувшись навстречу его прикосновениям.

Тарген убрал руку и с рычанием шлепнул ее по заднице.

Она ахнула, ее тело содрогнулось, и она обратила к нему удивленные глаза.

— Ты двигаешься в моем темпе, зоани, — сказал он, нежно потирая место, по которому ударил. — Поняла?

В ее глазах был жар, когда она кивнула. Этот жар — это отчаяние, эта потребность — только разжег огонь, пылающий внутри него.

— Хорошо, — Тарген продолжал успокаивать ее теперь уже порозовевшую плоть, каким-то образом удерживая ладонь твердой, несмотря на нарастающее давление внутри него. Ноздри раздулись, когда он вдохнул еще больше ее запаха. Сейчас он ощущал только ее возбуждение, и впитывал его как можно больше.

Ее вес, хотя и небольшой, был мучительным для его члена, который пульсировал под ней, натягивая тонкую преграду их одежды. Так близко. Она была так чертовски близко…

Он двинул руку вниз, попутно сжимая ее податливую плоть, пока его палец не вернулся к ее щелочке. Звук, который вырвался из него, был ублюдочным порождением рычания и гула.

— Твоя маленькая киска мокрая для меня, зоани.

Юри фыркнула, снова привлекая его внимание к своему лицу, как раз в тот момент, когда она опустила голову. Мгновение спустя ее тело затряслось от почти беззвучного смеха.

Тарген просунул палец между ее складочек и провел им по клитору.

— Тебе смешно?

Она ахнула, ее тело напряглось. Последовал стон, когда она двинулась, прижимаясь к его пальцу, но он не шевелился — несмотря на то, что все в нем требовало большего. Каждое мгновение, когда он сопротивлялся ей, было самым тяжелым в его жизни.

— Ну? — спросил он.

Юри застонала, но подняла голову и повернула ее, чтобы взглянуть на него, ухмыляясь.

— Ты знаешь, слово киска, но не ангел?

— Какого хрена, землянка? Я пытаюсь создать здесь настроение.

Она засмеялась и, оторвав руку от земли, просунула ее между их телами, чтобы обхватить его член через штаны.

— О, я бы сказала, что настроение довольно хорошее.

Низко опустив брови, Тарген стиснул челюсти и закрыл глаза, изо всех сил стараясь противостоять ошеломляющему взрыву удовольствия, вызванному ее простым прикосновением. Теперь это была не просто Ярость — все его инстинкты требовали овладеть ею, сорвать штаны и погрузиться в ее тепло.

И при этом разорвать ее на части?

— Блядь, — прорычал он сквозь зубы. Не позволяя себе больше ни секунды колебаться, он убрал руку с ее лона и подсунул ее под живот. Одновременно он перевернул ее на спину и вытащил из-под нее ноги, чтобы встать на колени. Она приземлилась поверх одежды, разбросанной по земле.

Юри потянулась к нему. Он поймал ее запястья одной рукой и прижал их к земле над ее головой, удерживая на месте. Он вернул другую руку к ее лону, обхватив его ладонью и глядя сверху вниз на ее лицо. Ее глаза были широко раскрыты и блестели, губы приоткрыты, а щеки пылали.

Он наклонился, приблизив к ней свое лицо.

— Мой темп.

— Хорошо, — прохрипела она.

Тарген опустил голову ниже, чтобы прикусить зубами ее шею. Он снова надавил средним пальцем между ее складочек, собирая ее соки, и погладил клитор. Он медленно обвел маленький бугорок кончиком пальца.

— У тебя нет выбора, — сказал он ей в шею, едва сохраняя голос ровным.

Ее дыхание участилось, и Юри застонала, разводя колени в стороны, открываясь ему.

Бедра Таргена непроизвольно дернулись, с очередным усилением давления в члене. Одного только ее запаха было почти достаточно, чтобы заставить его кончить. Он поднял голову, чтобы посмотреть ей в лицо, когда скользнул пальцем обратно к ее входу и протолкнул его внутрь нее.

Блядь.

Блядь!

Из его груди вырвалось низкое рычание. Он едва вошел в нее, и ее лоно жадно сомкнулось вокруг его пальца, сжимая, чтобы втянуть его глубже.

Юри прикусила нижнюю губу, когда ее глаза встретились с его.

— Эм, ох, сейчас самое время сказать тебе, что я никогда раньше этого не делала?

Он напрягся, чтобы не усилить хватку на ее запястьях, и отбросил мысли о том, каково было бы чувствовать ее лоно, сжимающееся вокруг его члена. Жарко, влажно и туго, так чертовски туго.

— Не смешно, земляночка.

— Я не шучу, — почему-то ее раскрасневшиеся щеки стали еще краснее. — Я имею в виду, у меня были вибраторы и все такое, но я никогда… ни с кем ничего не делала.

БЛЯДЬ!

Ярость затопила его тело, перегревая кровь и раздувая мышцы, затуманивая разум. Он замер, дыхание застряло в легких. Биение его сердца громом отдавалось в ушах.

Контроль. Все сводится к контролю.

Юри никогда ни с кем не спаривалась, никто даже не прикасался к ней вот так. Как это было возможно? Как могла такая красивая, сексуальная, добрая, забавная и крутая женщина, как она, никогда не спать с мужчиной?

Тарген мог стать ее первым. Он мог бы заявить на нее такие права, каких никто другой никогда не предъявлял, мог бы быть ее единственным, мог бы быть ее мужчиной более полно, чем он когда-либо представлял возможным.

Все, что ему нужно было сделать, это поддаться первобытным побуждениям, которые бушевали в его затуманенном похотью разуме. Все, что ему нужно было сделать, это протиснуться между ее бедер и войти в ее жар. Она была прямо здесь, желая этого — более чем желая.

Ощущение ее лона, обхватившего его палец, было волнующим, дразнящим обещанием того, что могло бы быть, но оно было и напоминанием. Предупреждением.

Если он уступит, его Ярость овладеет ею. И ее тугое лоно, ее мягкое маленькое тело заплатят за его удовольствие. Он причинит боль своей Юри. Он никогда не простит себя за это.

Юри пошевелилась, подтягивая задницу к его руке, вводя его палец немного глубже.

— Я хочу тебя, Тарген. Я выбрала тебя.

И я тоже выбрал тебя, но ты не можешь быть моей. Как же так вышло, что у нас все получилось так правильно и так неправильно одновременно?

За то короткое время, что он знал ее, — которое по некоторым меркам уже было целой жизнью, — она стала значить для него все. Он не мог рисковать ее безопасностью, не мог причинить ей боль ни ради собственного удовольствия, ни по какой-либо другой причине.

Тарген зажмурился и, наконец, выпустил воздух из легких, пропустив его сквозь зубы. Юри была всем, что имело значение — ее безопасность, да, но и ее счастье тоже. Даже если он не мог дать ей всего, чего она хотела, он мог приблизиться к этому.

Ярость выла в его сознании, протестуя против его решения, но он не смягчился. Сегодня ей дали выход — он скормил ей четырех скексов. Это было только между Таргеном и Юри. Это было для Юри.

Он открыл глаза и встретился с ней взглядом. Она смотрела на него с нескрываемой тоской, но также с обожанием, привязанностью, доверием. Именно последнее укрепило его решимость: он не мог нарушить это доверие.

Выпрямив торс, он отпустил ее запястья и просунул руку ей под спину. Она нахмурилась, когда он убрал палец с ее лона, чтобы взяться за подол рубашки. Тем не менее, она не сопротивлялась, когда он помог ей сесть, не задавала вопросов, когда он стянул рубашку с нее через голову, полностью обнажая ее перед своими голодными глазами.

Он бросил рубашку на землю к другой одежде и снова уложил Юри на спину, прежде чем стянуть с ее ног брюки, теперь скомканные у лодыжек. Одежда была забыта, как только он ее отбросил.

Тарген смотрел на ее бледную кожу, восхищаясь изгибами, которые подчеркивались сгущающимися сумеречными тенями и слабым, мягким сиянием огня. Ее темные волосы были разметаны вокруг. Груди были полными, с бронзовыми сосками, и у Таргена потекли слюнки от желания попробовать их на вкус.

— Ты моя, — прорычал он за мгновение до того, как опустил голову и втянул в рот ее затвердевший сосок. Он обвел языком этот бутон и пососал сильнее, вбирая в рот еще больше ее груди, когда снова обхватил ее лоно, снова погрузив палец в гостеприимный жар.

Юри ахнула, и ее руки взлетели к его голове. Она запустила пальцы в его волосы, царапая ногтями кожу головы, и выгнула спину. Ее веки дрогнули и закрылись.

Он засунул палец глубже, слегка оттягивая его назад только для того, чтобы ввести снова и снова, пока не вошел так глубоко, как только мог.

Тарген отпустил ее сосок и перешел к другому, уделяя ему то же внимание, что и первому. Мягкие, страстные звуки исходили от Юри — тихое мяуканье, хныканье и стоны. Каждое из них побуждала его дать ей больше. Он двигал пальцем в ней быстрее, проникновение облегчалось сладко пахнущим нектаром, выделяемым ее телом.

Когда он поднял голову, то посмотрел вниз, на ее грудь. Ее соски потемнели, маня его попробовать их еще раз — но именно ее нектара он хотел больше, того нектара, которого жаждал, казалось, целую вечность. Ее аромат дразнил, а воспоминание о вкусе на языке было достаточно сильным, чтобы свести с ума.

Просто попробовать, говорил он себе раньше.

Но какого хрена ему ограничивать себя только одним?

Он хотел делать это медленно, доставить ей удовольствие, заставить ее умолять. Он не хотел торопиться. Но ему нужно было почувствовать ее на своем языке сейчас.

Тарген убрал палец с ее лона, обхватил тыльную сторону ее колена и перекинул ее ногу на противоположную сторону своего тела, расположившись между ее бедер. Он упал на живот, обхватил руками ее ноги и притянул к себе.

— Тарген, что…

Он прижался ртом к ее лону и провел языком по щелочке, впитывая весь этот сладкий нектар.

Так. Блядь. Хорошо.

У Юри перехватило дыхание. Ее бедра напряглись, и она попыталась сжать их, но Тарген с хриплым рычанием заставил их раздвинуться шире. Его губы прошлись по ее складочкам, а язык проник между ними, кончиком скользнув вверх, чтобы коснуться ее клитора. Когда она вскрикнула и дернула бедрами, он только крепче сжал ее.

Власть его Ярости был ничем по сравнению с головокружением от ее нектара. Только две мысли были связны сквозь туман в его голове.

Моя.

Еще.



Юри прикусила губу, чтобы не закричать, когда удовольствие, не похожее ни на что, что она когда-либо испытывала, вырвалось наружу из ее глубины. Тарген лизал, целовал и высасывал каждую частичку ее естества, и она была беспомощна, пойманная в ловушку его рук. Это была пытка. Это было блаженство.

Это был экстаз.

Она протянула руку, зарывшись пальцами в его волосы. Она не знала, оттолкнуть его или притянуть ближе. Ощущения, которые он вызывал в ней, росли и росли, посылая волны удовольствия по всему телу. Бедра дрожали, живот трепетал, а грудь вздымалась от учащенного дыхания.

Приподнявшись на локте, Юри прищурившись наблюдала, как его язык безжалостно двигается по ее лону.

Вид его там, между ее бедер, был более эротичным, чем она могла себе представить. Его зеленые пальцы с черными ногтями впились в ее бледные бедра, а клыки были прохладными и твердыми на фоне ее разгоряченной плоти, что так не вязалось с его горячим, податливым языком.

Глаза Таргена метнулись вверх и встретились с ее. Его золотистый взгляд горел собственничеством, похотью и голодом. Он зарычал и атаковал ее клитор, сильно посасывая.

Губы Юри приоткрылись, и она зажмурилась. Ее хватка на его волосах усилилась, когда она прижалась вульвой к его рту. Казалось, что ее тело взяло верх, двигаясь инстинктивно, требуя большего.

Он сосал еще сильнее.

Рука Юри подкосилась, и она обмякла в его объятиях.

Это было уже слишком.

Этого было недостаточно!

Очередной всплеск удовольствия заставил ее бедра дико дернуться, отрываясь от его рта. Тарген притянул ее назад. Его горячее дыхание на мгновение коснулось ее чувствительной плоти, прежде чем его широкий язык лизнул ее от входа до клитора, дразня медленными, сильными движениями.

— Мммф! Тарген! — воскликнула она, хватаясь за скомканную под ней одежду.

Что-то твердое коснулось ее входа. Мгновение спустя палец Таргена вошел в нее. Юри застонала и сжалась вокруг него. Пальца было достаточно, чтобы заполнить ее всю. Это было чертовски приятно, и она не могла не жаждать большего. Его. Почувствовать, как его член с пирсингами входит в нее. От одной мысли об этом она еще больше увлажнилась.

— Ты так чертовски красива, — Тарген вытащил палец и обвел им ее вход, размазывая ее смазку. Когда он вернул палец к ее отверстию, за ним последовал второй. Он прижал их друг к другу.

Пальцы ног Юри уперлись в его спину, и тело напряглось, когда его пальцы растянули ее.

— Вот и все, зоани, — рокочущий голос Таргена вызвал у нее волнующие вибрации. — Прими их. Прими их в эту сладкую, тугую киску.

Юри подняла голову и открыла глаза, оглядывая свое тело, чтобы снова встретиться с ним взглядом. Он усмехнулся и вернулся губами к ее клитору, взяв его в рот и посасывая, дразня языком.

Каждый мускул внутри Юри задрожал. Давление внутри усилилось, когда он продвинул пальцы вперед, лишь немного отведя их назад, прежде чем снова ввести их в нее и раздвинуть, чтобы растянуть ее шире. Боль была незначительной по сравнению с восхитительным удовольствием, зарождавшимся внутри нее.

— Кончи для меня, Юри. Прямо на мой гребаный рот, — сказал он, прежде чем снова пососать ее клитор губами.

Ее голова откинулась на землю. Жар охватил каждую ее клеточку. Вскоре она уже раскачивалась под его рукой и ртом, нуждаясь в его пальцах глубже, нуждаясь… нуждаясь…

Все тело Юри взорвалось от ощущений, которые она не могла описать. Она зажмурилась и еще больше откинула голову назад, когда крик зародился в ее горле.

Тарген отпустил одну из ее ног и зажал ей рот рукой. Рваный крик был заглушен его ладонью, когда ее лоно сжалось вокруг его пальцев. Жидкий жар затопил ее, и Тарген вонзал свои пальцы быстрее, жестче, глубже, безжалостно посасывая ее клитор. Юри затрепетала, прижимаясь к его рту и пальцам, и вцепилась в его руку обеими руками, впиваясь ногтями в кожу.

Тарген вынул из нее пальцы, и она захныкала от пустоты, оставшейся на их месте, в то время как спазмы продолжали сотрясать ее. Мгновением позже его язык заменил пальцы, проникнув в ее вход, облизывая и скручивая с поразительной твердостью и силой. Этот ловкий язык вызвал у нее еще один прилив жидкого тепла, и он жадно выпил все это.

Наконец, она ослабила хватку, позволив рукам упасть в стороны, и рухнула на смятую одежду. После этого ее бедра задрожали, и она подергивалась при каждом неторопливом движении языка Таргена.

Рука Таргена соскользнула с ее рта и легла на горло. Он зарычал, прижимаясь к ней, и запечатлел поцелуй на ее клиторе.

— Ты чертовски хороша на вкус, зоани, — он прижался носом к ее бедру и глубоко вдохнул, заставив ее хихикнуть. — И пахнешь тоже хорошо.

Юри хмыкнула. Она никогда не чувствовала себя такой расслабленной. Она могла поклясться, что ее тело было сделано из воска, все тяжелое и мягкое.

— Я не могу дождаться, когда попробую тебя.

Тарген напрягся. Он поднял голову, оперся рукой о землю и приподнялся на колени. Внезапное отсутствие его тепла, веса и близости заставило ее открыть глаза, смятение еще больше запутало ее затуманенный похотью разум.

Он облизнул губы.

— Хрен тебе, землянка. Спать пора.

Она скользнула глазами по его телу. Он выглядел крупнее, шире в плечах, его мускулы напряглись под кожей. Но ее взгляд был прикован к его толстому, твердому члену, четко очерченному в штанах. Она едва замечала холод от ветра, обдувавшего ее обнаженную кожу. Она хотела его. Сейчас.

Она прикусила нижнюю губу.

— Блядь, не смотри на меня так, — сказал он, вставая — его новая поза только подчеркивала очертания его эрекции.

Юри действительно могла видеть, как член пульсирует, даже при плохом освещении.

Она села и протянула к нему руки.

— Вернись ко мне, Тарген. Ты знаешь, что хочешь этого.

Он обхватил рукой свой ствол и сжал достаточно сильно, чтобы побелели костяшки пальцев, шипя сквозь зубы. Его челюсть задергалась, а отражение огня в его глазах внезапно стало ярче — внезапно более диким.

Юри раздвинула бедра, привлекая внимание Таргена к своему лону.

— Я хочу тебя, Тарген. И я знаю, что ты тоже хочешь меня.

Его грудь раздулась от медленного, глубокого вдоха. Когда он выпустил воздух сквозь стиснутые зубы, он шагнул ближе к ней и присел на корточки. Юри улыбнулась и положила руки ему на плечи, проводя пальцами по его твердым мускулам. Руки Таргена обхватили ее талию. Ее сердце затрепетало от предвкушения, и все, что она могла сделать, это смотреть в его глаза, купаясь в их тепле.

Прежде чем она поняла, что происходит, он поднял ее с земли и встал. Он перекинул ее через плечо и, обхватив рукой ее ноги, резко шлепнул по попке.

Юри вскрикнула и быстро прикрыла рот рукой, чтобы заглушить звук. Не то чтобы шлепок был болезненным — ну, может быть, он и ужалил, но это была приятная боль, от которой она только сильнее намокла, — скорее она была удивлена.

— Тарген! Что ты делаешь? — требовательно спросила она, упираясь руками ему в спину. Ее и без того мрачный мир стал еще более мрачным из-за завесы волос, обрамлявших ее лицо.

— Я сказал, что пора в постель, землянка. Думаю, мне следовало уточнить, что я имел в виду спать.

— Но как насчет… — она прикусила язык, когда он шлепнул ее по другой ягодице. На этот раз он сразу успокоил кожу ладонью. Каковы бы ни были его намерения, он вызывал у нее что угодно, только не сонливость. Каждый раз, когда он ударял ее по заднице, лоно сжималось, и ее заливал новый жар.

Она реально возбудилась от того, что ее отшлепали?

Она никогда, никогда бы не подумала, что это то, чем она увлекается, но вот она здесь, ее задница торчит в воздухе, все еще пульсирующая от последнего шлепка, жаждущая большего.

Тарген снова присел, но не отпустил ее. Она убрала волосы с лица одной рукой и увидела, как тот быстро собирает одежду, которая была разбросана по земле, — и ту одежду, что он снял с нее.

— Ты серьезно? — спросила она.

— Я всегда серьезен.

Юри фыркнула. Она ничего не могла с собой поделать. Его ответ был откровенной ложью.

— Ладно, возможно, это небольшое преувеличение, — проворчал он, вставая и направляясь к пещере, — но да, я серьезно. Нужно отдохнуть, пока есть возможность.

— А после, когда устроимся в пещере?

— Спать.

Юри громко и драматично застонала.

— Что должна сделать девушка, чтобы заполучить орочий член? Я уже умираю. Смерть девственницей. Насколько это печально?

Тарген хмыкнул и повернул лицо, чтобы поцеловать ее в бедро.

— Я снова проткну тебя своим языком.

— Я бы предпочла, чтобы ты проткнул меня своим членом, — сказала она, когда он вошел в темноту пещеры.

На этот раз он застонал, усиливая хватку.

— Основы выживания, зоани. Бери то, что можешь получить, и будь благодарна.

Юри наклонилась и шлепнула его по заднице.

— Блядь! — рявкнул он, его бедра дернулись вперед.

— Будь благодарен.

— Кажется, я только что кончил.

Юри уткнулась лицом ему в спину и рассмеялась.

— Не понимаю, почему ты смеешься, — сказал он. — Ты только что упустила все шансы, которые у тебя были. Я кончил в штаны.

— Я никогда не считала тебя лжецом, — словно в доказательство этого, она опустила ногу вниз, пока кончики ее пальцев не коснулись его эрекции.

Он хмыкнул, шумно выдохнул и снова присел. Юри слышала шорох ткани в темноте, но ничего не могла разглядеть.

— Ты доведешь меня до смерти, землянка. По крайней мере, она будет намного слаще, чем та, что я всегда представлял.

Она провела пальцами по его спине, прослеживая контуры мышц и линии шрамов на ощупь. Одна только мысль о том, что с ним что-то случится — что он пострадает или умрет, — отрезвила ее. Они через многое прошли, но все еще не были в безопасности.

— С тобой ничего не случится, — мягко сказала она.

Тарген осторожно поставил Юри на ноги. Его руки поднялись и обхватили ее щеки, большими пальцами поглаживая кожу.

— Ты уже случилась со мной, зоани. Все остальное не имеет значения.