Две хозяйки одного замка

Глава 8 На лесной дороге

Утро для виконтессы Арельс началось с громкого стука двери и наигранно-удивленного восклицания мачехи:

— Ох, леди Лианна, прошу простить! Не знала, что в это время вы еще спите!

Из вороха белых и розовых подушек показалось что-то маленькое, сонное и взлохмаченное. Оно протерло глаза, пару раз хлопнуло черными ресницами и, увидев нарушительницу спокойствия, состроило злобную гримаску.

— Графиня… — прошипела девочка. На ее лице отчетливо виднелся след от подушки. — Кто вам позволил…

Однако Алес не дала ей договорить. Старательно излучая жизнерадостность, она бодро перешагнула порог, не дожидаясь приглашения. Потому что слишком оптимистично было надеяться, что падчерица предложит ей войти.

— Очень жаль, что пришлось вас разбудить, но мне нужна вода для умывания!

— И причем тут я? — буркнула Лианна, едва сдерживая зевок. В голове еще крутились обрывки недавнего сна, из-за чего было очень сложно вернуться в реальность. — Для этого есть слуги.

— И вы не против, если они согреют для меня воды?

Девочка моргнула чуть припухшими глазами. Ах да… В другое время она бы нашлась с ответом, но сейчас так сильно хотелось спать…

— Скажите, что я разрешила.

Лианна рухнула обратно в подушки и закрыла глаза. Но спустя ровно минуту мачеха вернулась вновь.

— Кстати, виконтесса, пока вы не уснули, могу ли я попросить служанок провести легкую уборку в моей комнате?

— Можете.

Алесия слегка поклонилась, как бы в знак благодарности. На цыпочках вышла за дверь. И мысленно досчитав до ста, снова заглянула к падчерице.

— И вот еще что, можно мне и сегодня на завтрак горькую пшеницу с молоком и медом? Безумно ее люблю.

Лианна зашипела, как рассерженная кошка. Она только-только начала погружаться в новый сон. А звонкий голос графини, бил по ушам словно набат.

— Нельзя! Никакой горькой пшеницы на нашем столе! Тем более с молоком! — взвизгнула она. — У нас тут не крестьянская изба. Извольте завтракать лепешками с маслом, как и положено!

— Фу. Терпеть их не могу. — притворно скривилась Алес. — Хотя масло еще вытерпеть можно. Это не мед, и не сыр…

Принцип — «не бросай меня в терновый куст», известный любому, кто читал сказки дядюшки Римуса, сработал на ура. Девочка купилась моментально, даже не заподозрив подвох.

— Ваши вкусы меня не интересуют, графиня. Будете есть то, что подадут. И мед… и сыр… — она широко зевнула. — А сейчас уйдите, я хочу спать!

Алесия послушно выполнила приказ, и только оказавшись в коридоре позволила себе легкую улыбку. Если падчерица не сделает выводы из сегодняшнего утра, то можно повторить урок завтра. И послезавтра. И даже после-после…

Заодно мелкая вредина поймет, что за свои решения нужно отвечать. Интересно, как надолго ее хватит?

Когда за мачехой наконец закрылась дверь, виконтесса Арельс вновь прикрыла глаза. Но сон больше не шел. Девочка повернулась на бок, подложив под щеку ладонь. Удобнее не стало. Тогда Лианна старательно подобрала тяжелое одеяло, чтобы то обнимало ее со всех сторон. Однако даже это не помогло вернуть сладкий утренний сон.

Небо за окном было еще слегка сероватым. Над холмами стелился белесый туман. Где-то вдалеке раздавалась прерывистая птичья трель. Глаза закрывались сами, но почему-то не засыпалось.

Поворочавшись и так, и этак, девочка с размаху накрыла лицо подушкой и глухо зарычала. Ранние подъемы она ненавидела всей душой. А мачеха специально разбудила ее. Назло! И заслуживала за это самого сурового наказания.

Правда на ум ничего не шло. Вот отец умеет любого наглеца поставить на место одним взглядом. Но это отец. Его многие боятся и уважают. И если бы он был здесь… Глаза защипало и Лианна крепче прижала к лицу подушку.

Стойкости падчерицы хватило дней на десять. Алесия методично появлялась на пороге ее спальни примерно часов в пять-шесть утра. И каждый раз с новой просьбой. То спрашивала — можно ли перестелить постель? Иногда жаловалась на слишком горячую воду для умывания и интересовалась, — позволено ли будет ее разбавить?

Пару раз просто заходила пожелать доброго утра. Правда глядя на сонные, чуть припухшие глаза, девушка порой ощущала себя извергом. В глубине души ей было даже немного жаль девчонку.

С другой стороны, в ее родном мире миллионы школьников вставали в шесть-семь утра и шли учиться. И ничего.

Ее саму всегда поднимали в пять. Мама уходила на работу в пекарню. Требовалось закрыть за ней дверь. А потом спать уже как-то и не хотелось. Годы прошли — привычка осталась.

Нет, юная виконтесса тоже пыталась отыграться. Например, на завтрак подавались лепешки с медом. Алесия к ним почти не прикасалась, по утрам ей вообще редко хотелось есть. Лепешки посыпанные сыром, появлялись на столе в обед, а иногда и на ужин.

Зато о гречке приходилось теперь только мечтать. Алес нехотя признавалась себе, что тут перехитрила саму себя. Впрочем мясо, овощи, кукурузная и пшеничная каши тоже были неплохи.

Случались и настоящие пакости, хотя действовала падчерица как-то скучно, без огонька. Опрокинутый на платье соус, Алесия встретила веселым восклицанием, что у нее теперь есть повод пошить себе новый наряд. А большого жука, подсаженного на прическу, девушка не только поймала голыми руками, но и уговаривала виконтессу полюбоваться, какой тот хорошенький.

Нет, будь на месте Лианны взрослая соперница, Алес церемониться бы не стала. За специально испорченное платье, она не постеснялась бы вылить на голову нахалке горячий чай. А жука сунула бы за шиворот или в тарелку.

Но с подростком так нельзя. Это не равный соперник, а более слабый. Поэтому девушка держала себя в руках. Хватит с виконтессы и ранних подъемов.

Всего через десять дней падчерица сдалась.

— Вы можете и сами приказать слугам, если вам что-то требуется! — прошипела девочка, даже не открыв глаза.

— Но ведь настоящая хозяйка в замке вы. — напомнила Алесия. Она как раз пришла спросить, можно ли передвинуть столик на два шага ближе к окну. Ведь так на него будет лучше попадать солнечный свет.

— И как хозяйка, я не хочу, чтобы меня дергали по таким пустякам. Ваша комната, вы и разбирайтесь со слугами. А от меня отстаньте! — она накрылась с головой, показывая, что разговор окончен.

Алес только хмыкнула. Вот и первая победа. Теперь можно собраться, и со спокойной совестью навестить поместье. И это не будет выглядеть, как отступление.

Сборы много времени не заняли. Алесия отдавала себе отчет, что вернуться еще придется. Хотя бы один раз. Так какой смысл тащить с собой ворох вещей? Достаточно взять самое необходимое, что пригодится в дороге.

Да и из поместья в замок было перевезено далеко не все. Поэтому графиня Арельс отбывала практически налегке. Все нужное у нее дома. А дом, разумеется, не здесь.

Лианна не скрывала своего торжества.

— Неужели вы нас покидаете? — голос девочки звучал сладко, словно медовое вино. — Какая жалость!

— Я еще вернусь. — пообещала Алесия и отметила, как с лица падчерицы сползла улыбка.

— Можете не торопиться, графиня.

На этом обмен «любезностями» можно было бы закончить, но девочка решила внести финальный штрих.

— И вот еще что. Фамильная карета слишком хороша для деревни. Так что вам придется воспользоваться обычной — дорожной.

Алес только пожала плечами. Собственно, она и сама собиралась так сделать. Фамильная карета была, конечно, стильной. Черный цвет, золотые буквы и завитки. А еще, она буквально кричала — едет важная шишка. Наверняка при деньгах. Идеально, если нужно пустить пыль в глаза. Но когда путешествует одинокая женщина со служанкой, стоит выбирать что-то поскромнее. Мало ли какие отчаянные головы попадутся на пути.

Зато дорожная карета ничем не выделялась среди множества других карет. Красно-коричневая, легкая, можно сказать — типовая. По одному виду никогда не поймешь, аристократ в ней едет, или какой-нибудь горожанин среднего достатка.

— Вы словно угадываете мои мысли, виконтесса. — девушка вернула падчерице улыбку. — К тому же, в фамильной карете еще и сидения ужасно неудобные. Так что благодарю за заботу.

Лианна до боли закусила губу. Мачеха и здесь вывернула все на свой лад, что безумно раздражало.

Утешало девочку только одно. Замок остается за ней. Пусть графиня Арельс убирается на все четыре стороны. А если вернется… — юная виконтесса сверкнула глазами, — Тогда придется придумать нечто такое, чтобы мачеха уехала снова. И уже навсегда.

Больше невоспитанных детей изматывает только долгая дорога. Когда много часов подряд смотришь на однообразные пейзажи, то невольно накатывает тоска. Главное, в такие моменты не вспоминать о своей любимой машине, оставшейся в недосягаемом будущем.

Да и о какой мобильности передвижения может идти речь в мире, где расстояние измеряется в днях?

Алесия немного повозилась, устраиваясь поудобнее. Агнета тут же встрепенулась и открыла глаза.

— Поправить подушку, госпожа?

Девушка отрицательно мотнула головой.

— Не нужно. Спи.

Второй день пути подходил к концу. Небо все больше окрашивалось в алый цвет. Солнце опускалось ниже. Тени проплывавших мимо деревьев становились длиннее. А Алес почти физически ощущала скуку.

Казалось бы, ее супруг такой важный «птиц». Неужели он не мог перенести свою резиденцию куда-нибудь поближе к столице? Разве ему самому не жаль столько времени убивать впустую? Пока доедешь до нужной точки, с ума сойдешь.

В родном мире было проще. Если не за рулем, то всегда можно уткнуться в телефон, где к твоим услугам кино, музыка, книги… Девушка вздохнула. Положим, книги есть и здесь. Но попробуй-ка почитай, когда то подбрасывает, то трясет.

Закатать бы все эти дорожные колеи в асфальт. Что там в его состав входит? Щебень, песок — этого добра по королевству хватает. Но нужна еще связующая часть. Кажется… битум?

Алесия старательно напрягла память, однако состав битума на ум не шел. Единственная смутная ассоциация была с нефтью. Но что и как… Увы, скудные познания на этом заканчивались.

Да и после «награды» за голубь-граф, нести в этот мир светлые идеи прогресса не слишком-то хотелось. Мало ли, как король наградил бы за асфальт? Ей бы принудительное замужество переварить. А вот мужа переваривать не хотелось. Неприятный и несъедобный тип.

Так что лучше сосредоточиться на мелких и бытовых вещах. Таких, которые никого в высших кругах не заинтересуют. Но повысят уровень жизни. В первую очередь лично ее, и близких ей людей.

И для начала, вспомнить из прежнего мира что-то такое, что может развлечь в пути.

Алес вновь погрузилась в недра памяти. Первое, что приходило на ум — кроссворд. Компактно, увлекательно и… совершенно не подходит. Во-первых, пергамент и бумага тут в цене. Во-вторых, чернила выльются на первой же кочке. Надо думать еще.

Нужно что-то многоразовое и несложное в изготовлении.

Шашки, шахматы?

Уже теплее, но если рассыпятся по карете — замучаешься собирать. Хотя эту проблему можно решить с помощью магнитов.

А если человек едет один?

Алесия положила на колени подушку и погладила пальцами сухую жесткую ткань. Почти такой же жесткой была клетчатая сумка, когда они с мамой уезжали в город. Вспомнилась маленькая автостанция, и шумный городской вокзал. Запах пирожков. Витрины с журналами, тетрисами, кубиками и…

Точно! Как она могла забыть?

Была в витрине еще одна скромная игрушка, которую мама купила ей на последнюю мелочь. И здесь эту штуку вполне можно воплотить. Придется, правда, немного адаптировать под местные реалии. Заменить пластик на дерево и чуть довести до ума.

Зато ничего не рассыпется в дороге. Да и играть может не только ребенок, но и взрослый.

Вот уж действительно, все гениальное — просто. Девушку охватил легкий душевный подъем. Жаль, что нельзя обратиться к плотнику прямо сейчас.

Хотя нет. Плотник, конечно, человек хороший, но руки у него явно не из анатомически предназначенного для рук места. Лучше попросить Рглора, он…

Додумать Алесия не успела. Карету вдруг повело, а затем с силой стукнуло в бок. Их с Агнетой буквально скинуло на пол. Причем так неудачно, что служанка умудрилась разбить губу.

— Госпожа, о-ох, вы целы, госпожа? — заволновалась девица, совершенно не замечая капель крови на своем лице.

Алес медленно подняла голову. Ныло колено. Но, кажется, просто ушиб.

— Все хорошо. — она протянула Агнете платок и прислушалась.

Снаружи гудели голоса.

— … у тебя, приятель, совсем что ли глаз нет? Разве не знаешь, что должен был дать мне дорогу! Если бы я на своей карете колеса свернул, ты вовек бы не рассчитался! Несколько царапин, так и быть прощу…

— Воля ваша, господин, но это вы мчались, как оглашенный. — бубнил кучер. — Да еще и не по своей стороне.

— Тут любая сторона моя. Разве сам не видишь по карете?

— Вижу. Но и то скажу, что мои господа никогда знаками не кичатся и всегда ездят по правилам. Меня бы на конюшне запороли, если бы я хоть даже телегу задел.

Молодой голос хохотнул.

— Твои господа — обоз да кобыла? Или жена так крепко за горло держит? Ладно, приятель, на первый раз прощу. Но на будущее знай, высокородным господам принято уступать…

Дальше подслушивать Алесия не стала. Высокородным господам принято уступать? Дорожно-транспортные отношения, вечные для любой эпохи. Ну ничего. Сейчас кое у кого произойдет переосмысление ценностей. Против подобных дорожных хамов она «отрастила зубки» еще в те времена, когда ездила с большим восклицательным знаком на заднем стекле.

— Вы куда, госпожа? — испуганно пискнула служанка, когда Алес решительно толкнула дверцу кареты.

Девушка многообещающе усмехнулась.

— Скоро поймешь.

Выбравшись наружу, Алесия за доли секунды оценила обстановку. Мда… Так оно и выглядит, средневековое ДТП.

Две кареты. Одна побогаче, с большими колесами, обшита синим бархатом и отделана серебром. Вторая — ее. И у той, и у другой царапины на боках. Причем у скромной графской кареты еще и вмятина. А вот это уже свинство.

Девушка сделала глубокий вдох, напитываясь праведным гневом. И бросилась в атаку. Фигурально. Потому что стоять она осталась, где стояла, скрестив руки на груди. Зато ее ледяной голос с такой силой пронзил летний вечер, что и кучер, и незнакомый молодчик так и подлетели на месте.

— Если вы знаете, что высокородным господам надо уступать, то почему не пропустили мою карету? Более того, еще и испортили ее. А она нравилась мне гораздо больше прочих!

Молодой человек повернулся, и Алесии на какой-то миг показалось, будто земля ушла из-под ног. Она уже видела эти голубые глаза. И светлые волосы. И даже легкую улыбку на красиво очерченных губах.

По телу пробежала волна мурашек. Парень был очень похож на Данечку. Но, конечно же, это был не он.

— Простите, госпожа? — молодой человек тоже внимательно изучал ее. И его интерес Алес ощущала буквально кожей.

— Бог простит. — к счастью, острый язык мог действовать отдельно от мозга. И этой краткой секунды хватило, чтобы прийти в себя. — А еще я хочу знать, по какому праву вы отчитываете моего кучера?

— Я…

— Это вы нанимали его на работу? Или обеспечиваете ему жалование?

— Нет, госпожа. — парень обезоруживающе улыбнулся. — Простите, мы с вами знакомы?

Алесия прищурилась. В глубине души ей хотелось быть милой. Только вот обстоятельства не располагали.

— Косвенно, виконт Сомертон. Вы были во дворце в день нашей свадьбы с графом Арельсом. Правда поздравлений от вас мы так и не дождались. Но это мелочи. Зато сегодня вы мало того, что испортили мою любимую карету, так еще и отчитали кучера, хоть и не имели на это никакого права.

Виконт моргнул. До этого момента он слушал словно завороженный, но сейчас требовалось отвечать.

— Простите, графиня. Я ведь не знал. — он взмахнул длинными ресницами. — Мне просто хотелось испытать новую карету. Дорога обычно пустынна в этот час. Да и как можете видеть, я даже без кучера. Видимо слишком сильно разогнал лошадей…

Алес покусала губу. Если бы молодой человек взбрыкнул, его можно было бы стегнуть острым словом. Но рычать в ответ на покаянную речь? Это было не в ее характере.

— Предлагаете на первый раз вас простить?

Виконт Сомертон снова улыбнулся, и от его улыбки внутри разлилось приятное тепло. Словно от горячего вина с пряностями.

— Это было бы очень великодушно с вашей стороны, госпожа. — парень почтительно склонил голову, но почтения в его голосе совершенно не чувствовалось. Скорее легкий флирт.

Алесия усмехнулась про себя. Кажется, кое кто явно прослушал, что дама замужем. И хотя ей самой муж никак не сдался, флиртовать она не собиралась. Тем более с первым встречным. Как бы тот ни был хорош.

— Хорошо. Я приму ваши извинения, если… — она позволила себе лукавую улыбку. — … если вы извинитесь и перед моим кучером.

— Что⁈ — поперхнулся виконт, — Я должен извиниться перед слугой?

Алесия пожала плечами.

— Оскорбление слуги, равно оскорблению его господина. А мой супруг, к слову, ужасно самолюбив. И вряд ли оценит, что вы испортили чужое имущество, — она кивнула на помятый бок кареты. — А еще, подвергли опасности его жену.

Хотя за последнее граф скорее бы поблагодарил. Но красавчику явно не стоит об этом знать.

Виконт Сомертон глубоко вдохнул, но тут его взгляд зацепился за маленькие буквы «А», выгравированные по центрам колес. Затем парень представил, что сделает с ним отец, за ссору с Арельсом, и внутренне поежился.

Да и идти на конфликт с самой графиней тоже не хотелось. Женщина была чудо как хороша. Яркая, живая, с поистине королевской уверенностью в себе. Жаль, что их знакомство не состоялось раньше.

Молодой человек последние несколько лет провел за границей, так что ни о разводе, ни о репутации бывшей баронессы ничего не знал. Барон Кьярти тоже не входил в круг его знакомых.

Так что виконт просто видел перед собой женщину, которую не отказался бы заполучить. Потому что таких на его пути еще не встречалось.

— Ну же, я жду. — напомнила Алес.

Комары, почуяв свежую кровь, кружились вокруг кровожадной стайкой. Но отбиваться или почесываться знатной даме не пристало. По крайней мере, при чужих. Приходилось стоически терпеть укусы.

Виконт Сомертон отмер и повернулся к кучеру. Алесия могла поклясться, что у последнего слегка дергался глаз. Не каждый слуга может похвастаться, что перед ним извинялся благородный господин.

А извинялся «господин» красиво. С полным признанием вины и использованием витиеватых фраз. Кучер же подобным красноречием не обладал. И все, что он сумел выдавить из себя — «…не стоило. Да я же не в обиде, господин.».

Конфликт был исчерпан за примирением сторон. Виконт напоследок поцеловал Алесии руку, задержав ее в своей ладони чуть дольше, чем того требовали приличия.

— Мы еще увидимся с вами? — и добавил чуть слышно, — Моя госпожа…

Последних слов девушка предпочла не услышать. Хоть они и растворились где-то в животе приятным теплом. А на первые, пожала плечами, приняв максимально равнодушный вид.

— Не могу вам этого обещать, виконт. Но все может быть.

Она вернулась в карету, чувствуя легкое покалывание в ногах. Сердце тоже билось в странном предвкушении. Взгляд голубых глаз… Теплый голос…

Таким же был Данил.

Алес до боли закусила губу, вспомнив, чем закончились ее первые отношения. И это слегка охладило бабочек в груди.

Нельзя, конечно, всех судить исключительно по Данечке. Однако рассудительность и трезвый рассудок никогда не повредит. Неизвестно еще, что за человек этот виконт. Пусть он и выглядел искренним, кто знает, какие тараканы бродят в его голове?

А еще… как бы это грустно не звучало, она сама немножко замужем. Даже если муж гад и хам, это еще не повод поощрять симпатии других.