Дымовая завеса

19

— Кливленд Джоунз находился в маленькой комнате без окон, даже в двери не было смотрового окошка. В тот день это помещение использовали для допроса, — сказал Рейли.

— Почему в тот день?

— Странно, не правда ли? Особенно если учесть, что были свободны две специальные комнаты для допросов. Но, как бы то ни было, считается, что пожар устроил именно Джоунз.

— Подпалив содержимое мусорной корзины. Вы говорили, что это сделать непросто.

— Да. Как опытный расследователь, Браннер это тоже понимал. В обычных обстоятельствах мусор может погаснуть сам по себе, когда прогорят все легко воспламеняющиеся вещества. Однако та мусорная корзина стояла слишком близко к вентиляционному отверстию. Решетка отсутствовала бог знает с каких времен.

— Я видела лишь груду обугленных руин, но было ясно, что здание старое. Управление должно было переехать в новую штаб-квартиру буквально через пару месяцев.

— Верно. Здание было тесным, ветхим и нуждалось в капитальном ремонте. Проводка никуда не годилась, воздухопроводы были в отвратительном состоянии, деревянные балки перекрытий прогнили. Здание было оборудовано спринклерной[22] противопожарной системой, но она была ненадежной даже в свои лучшие дни. В день пожара она вообще не сработала.

В преддверии переезда никто не хотел тратить деньги на ремонт. Аварийные работы проводились на скорую руку и кое-как. Как будто крупную кровоточащую рану пытались залепить кусочком пластыря. К несчастью, все это обнаружилось уже после пожара, а не до него. Ведь даже пыль огнеопасна, а она накапливалась в здании с начала прошлого века. Катастрофа была неизбежна.

Когда пламя из мусорной корзинки засосало в стену через вентиляционное отверстие…

Рейли взмахнул руками, показывая, как это случилось.

— Поток воздуха потащил его вверх, в отверстие. Внутри здания полно горючих материалов и практически нет никаких препятствий для распространения огня сквозь стены. С самой первой искры помещение было обречено.

— Семь человек. — Бритт печально покачала головой.

— Шесть.

— Что?

— Шесть. Кливленд Джоунз погиб не в огне. Он умер еще до того, как начался пожар.

Бритт в изумлении раскрыла рот.

— Откуда вы знаете?

— Вы уже видели отчет о вскрытии тела Джоунза?

— Да. Он где-то здесь. — Бритт покопалась в разбросанных на кровати документах, нашла отчет и протянула его Рейли. — Тело обнаружили на полу той запертой комнаты. Скрюченное, руки под подбородком.

— Типичное положение. По мере обезвоживания мышцы сокращаются, и горящее тело принимает позу эмбриона, но это необязательно означает, что жертва погибла от пожара. Кливленд Джоунз умер не от горения. Причина его смерти — тупая травма головы.

Рейли перелистал отчет о вскрытии до страницы с рисунком мужского тела и указал на голову с пометками коронера.

— Трещины черепа. Обе значительные.

Бритт вслух прочитала комментарий коронера.

— Смертельные. — Она подняла глаза на Рейли. — Упавшая балка? Рухнувший потолок?

Рейли отрицательно покачал головой.

— Если бы причиной гибели было обрушение, огонь не погас бы сразу и Джоунз успел бы сделать вдох. В его легких осталось бы значительное количество сажи и высокий уровень одноокиси углерода. Судебно-медицинский эксперт обнаружил совсем другое и немедленно по телефону сообщил Браннеру, что одна из жертв умерла еще до начала пожара. Браннер попросил меня проинформировать детективов о вероятном убийстве. Я занимался расследованием, когда Джей пригласил меня на свою вечеринку.

Бритт сразу же оценила важность услышанного.

— Начав задавать вопросы о Джоунзе и его аресте, я наткнулся на туманные объяснения и отговорки. Джей заявил, что не помнит деталей ареста Джоунза, так как не он вел его дело, но пообещал выяснить все, что сможет.

Не забывайте, что в полицейском управлении царил хаос. До окончания строительства нового здания оставалось еще несколько месяцев. Полиция работала во временных помещениях. Отговорки Джея были вполне объяснимыми. Теперь-то я понимаю, что он просто избегал меня. Он не хотел, чтобы я узнал, что Кливленд Джоунз не мог быть поджигателем. И еще одно. Джоунз совершал самые разные преступления, но поджогов среди них не было. Я узнал это из его полицейского досье, которое пришлось добывать в управлении штата.

Рейли устало повел плечами. Ему хотелось отложить разговор до завтра, но он понимал, что Бритт не успокоится, пока не узнает все.

— После моих многочисленных звонков Джей в конце концов сообщил мне через секретаря полицейского управления, что удары по голове были нанесены Джоунзу до ареста. Проводившие арест полицейские — так и не установленные — не поняли, насколько серьезны были травмы, пока Джоунз во время допроса не стал вести себя неадекватно.

На время переговоров о возможности перевода Джоунза в больницу его оставили без присмотра. Видимо, тогда он и осуществил поджог. Джей также передал, что, к сожалению, больше ничего не узнал, однако обещал перепроверить эти сведения и передать мне все подробности. Чего он, естественно, не сделал.

— А как же Браннер? Разве после вашего увольнения он не расследовал детали смерти Джоунза?

— В окончательном отчете Браннер согласился с объяснением Джея. Документы, касающиеся ареста Кливленда Джоунза, сгорели, а Джей уже был объявлен героем, поэтому Браннер и не усомнился в его словах. Вы и ваши коллеги были настолько заняты моим делом и восхвалением героев, что информация о Джоунзе прошла незамеченной. Он считался поджигателем, виновником уничтожения здания и гибели людей, так какая разница, каким образом он погиб?

— Но Браннер мог бы заинтересоваться этим сейчас. Если бы вы обратились к нему…

— Не получится. Он умер. Месяцев через шесть после пожара. Остановка сердца.

— О!

— В какой-то степени я даже рад, что он не дожил до разоблачения. Чем бы все это ни закончилось, основную вину все равно свалят на него. Я не думаю, что он был продажным. Усталым и ленивым — вероятно. Или просто не хотел лишнего шума.

Бритт задумалась на несколько секунд, потом спросила:

— У Кливленда Джоунза была семья?

— Отец. Я звонил ему, надеялся получить дополнительную информацию. Он был настроен враждебно, сказал, что не желает говорить о своем сыне-преступнике. Я не отставал, и в конце концов он согласился со мной встретиться, но, приехав к нему домой, я его не застал. Я приезжал туда еще несколько раз, звонил, но так и не смог с ним связаться.

— Получается, что сейчас вы знаете не больше, чем накануне вечеринки.

— Да.

— Вы выяснили, за что арестовали Джоунза?

— Словесное оскорбление и угроза действием. Удобная формулировка. Никто не смог вспомнить суть его преступления, где оно было совершено, когда его привезли в участок. В море туманной информации был только один факт, который никто не оспаривал: смертельные травмы Джоунз получил вне полицейского управления.

— Хм. Как-то подозрительно.

— Вы думаете?

— Джей обещал к понедельнику предоставить вам отчет о его аресте.

— Ему это ничего не стоило. Он точно знал, что в воскресенье утром я найду в своей постели мертвую девушку.

Рейли подошел к окну, раздвинул вылинявшие оранжевые — в тон безобразному ковру — занавески и, не обнаружив засады, повернулся к Бритт.

— Без ответа остался еще один вопрос. Потрясающий вопрос. Как Джоунз суметь разжечь огонь? Чем? При аресте его карманы должны были вывернуть, верно?

Бритт пожала плечами.

— Он мог что-нибудь пронести в камеру.

— Я бы поверил, но в помещении не было найдено ничего, чем можно было бы поджечь мусор.

— Все могло сгореть.

— Бензин и керосин затекают в трещины и углы. Их бы обнаружили даже в руинах. В любом случае Джоунз никак не мог пронести туда горючее.

— Спички? — предположила Бритт. — Что-то очень маленькое, что легко спрятать. В носке или еще где-нибудь. Он мог чиркнуть спичкой и бросить коробок в мусорную корзину, может, оставил спички, чтобы поджечь мусор в вентиляционной трубе.

Она еще не закончила, а Рейли уже качал головой.

— Один из компонентов, содержащихся в спичечных головках, — кремнезем. Он не сгорает. Следов кремнезема не обнаружили.

— Значит, так и не выяснили, чем подожгли содержимое мусорной корзины?

— Может, Джоунз долго тер две палочки, — сострил Рейли. — А если серьезно, то как он мог разжечь огонь, выждать, пока он распространится по зданию, и при этом вообще не вдохнуть дым? Но, хорошо, давайте предположим, что поджигатель он. С какой целью он это сделал?

— Надеялся сбежать?

— Ладно. Принимается. Но его арестовывали десятки раз. В двадцать один год он уже имел внушительный «послужной список». Он не мог не знать, что его запрут. Глупо разводить костер в комнате, которая станет смертельной ловушкой, вам не кажется?

— Если его мучила страшная головная боль, и он вел себя неадекватно…

— Это вполне возможно.

— Может, он пытался совершить самоубийство.

— Такой крутой парень? Ну, нет, вряд ли. И кто, даже если кость буравит мозг, приговорит себя к такой жуткой смерти?

— Может, он просто хотел напугать полицейских? Он не сознавал степень опасности, не понимал, что огонь распространится так быстро. Это была шутка? Или акт отчаяния свихнувшегося от боли человека?

— И все же это не объясняет отсутствие дыма в его дыхательных путях, — возразил Рейли. — Но самая большая тайна — очевидный саботаж Джея. Он любил быть в центре внимания. Вы знаете это, Бритт. Он был честолюбив, амбициозен. Он с легкостью признавался в том, что хочет стать начальником полиции. Так почему же он не захотел участвовать в расследовании пожара, особенно когда судебно-медицинский эксперт обнаружил, что один из погибших мог оказаться жертвой убийства?

Рейли зашагал взад-вперед по тесной комнатке.

— Как детектив отдела по расследованию убийств, Джей просто обязан был заинтересоваться столь неожиданным поворотом событий. Расследование привлекло бы к нему внимание средств массовой информации, его слава засияла бы еще ярче. Но нет, он дистанцируется от этого дела, не хочет иметь к нему никакого отношения. Очень странно для Джея.

— Очень.

— Я думаю, он боялся обнародования результатов расследования. Он боялся, что раскрытие истины погубит его или кого-то из его приятелей.

— Вы тоже были его приятелем, Рейли.

— Но меня не было на месте преступления. — Рейли остановился и взглянул ей в глаза. — Моя интуиция подсказывает, что наша героическая четверка скрывает нечто, связанное с Кливлендом Джоунзом, с обстоятельствами его смерти. Вот почему в «Уилхаусе» Джей собирался исповедоваться вам.

Бритт не спешила ни спорить, ни соглашаться, просто смотрела ему в глаза и, наморщив лоб, усиленно размышляла. Затем она отвела взгляд и глубоко вздохнула.

— Вы считаете, что кто-то убил его в той комнате.

— Да, я так считаю. Вы мне верите?

Она снова уставилась на него.

— Скорее всего, вы правы. Все на это указывает. Вряд ли они пустились бы во все тяжкие, чтобы скрыть какую-ту незначительную оплошность. Но как доказать это? Как мы сможем доказать это и остаться в живых?

— Я не уверен, что мы сможем что-то доказать.

Бритт все еще сидела на краешке кровати и смотрела на него снизу вверх, и он видел, как потрясло ее его спокойное заявление. Он обрисовал проблему, и Бритт ожидала, что вслед за этим он предложит пути ее разрешения.

Ему отчаянно захотелось коснуться ее щеки, но он сдержал это неуместное желание и просто долго и пристально смотрел ей в глаза.

— Бритт, послушайте меня очень внимательно. Вы видели, как я живу. Мне нечего терять. У меня ничего нет. Ни карьеры, ни имущества, ни семьи… абсолютно ничего. Но у вас отличные перспективы. Вы на пороге потрясающего карьерного взлета.

— К чему вы клоните?

— Сдайтесь.

— Кларку и Джавьеру?

— ФБР.

Он ждал от нее любой реакции, но только не улыбки.

— Не скрою, я думала об этом. Но совершенное убийство находится в юрисдикции штата. ФБР не станет за него браться. Они не любят вмешиваться в дела местных властей, разве что по приглашению, а в нашем деле шансов на это практически нет. Через несколько часов меня вернут Кларку и Джавьеру, и мое положение станет еще безнадежнее. Не говоря уж о том, как их разозлит то, что я пыталась действовать через их головы.

— Вы можете рассказать им, где найти вашу машину.

— А смогу ли я доказать, что меня выдавили с дороги?

— Эти парни ударили ваш бампер?

— Нет.

— И даже не поцарапали крыло? Не оставили на нем свою краску?

— Вряд ли. Они были очень близко, но…

— Не было никакого контакта?

Бритт грустно покачала головой.

— Кларк и Джавьер, а, может, и ФБР подумают, что я инсценировала это нападение, чтобы доказать свою невиновность.

— Дерьмо. Уж больно профессионально действуют эти Буч и Санденс. — Рейли разразился проклятьями, провел пятерней по волосам, затем упрямо сказал: — Вас невозможно осудить за убийство Джея. Нужны более серьезные улики.

— Прямых улик, может, и нет, но косвенных предостаточно. Кроме того, как, по-вашему, скажется на моей карьере судебный процесс по обвинению в убийстве? А как он скажется на моих финансах? Десять дней работы хорошего адвоката, и мой счет опустеет. После суда я останусь с огромными долгами. Даже если меня оправдают, я потрачу на защиту не меньше года, а кто возьмет меня на работу с такой репутацией?

То утро, когда я проснулась и обнаружила рядом собой мертвого Джея, поставило крест на моей прошлой жизни. Меня использовали точно так же, как использовали Сузи Монро, чтобы покончить с вами. Мне еще повезло, что меня оставили в живых, но, как вы и сказали, сейчас они наверняка жалеют об этом. Я довольно успешно строила свою жизнь, а они ее украли. Так что мне нужны не просто сенсация и торжество справедливости, я хочу, чтобы эти ублюдки расплатились сполна.

Втайне он восхищался огнем, горящим в ее глазах, но все еще боялся за нее. Вернее, боялся за них обоих.

— Ладно. Утро вечера мудренее.

— Я не передумаю.

— Но утро вечера мудренее.

Чтобы положить конец спору, он обошел комнату, выключая лампы, подтащил один из стульев к окну, сел и чуть-чуть развел шторы, оставив крохотную щелочку.

Услышав шелест страниц, Рейли понял, что Бритт собирает бумаги, готовясь лечь. Несколько минут они молчали.

— Буч и Санденс? — вдруг спросила она.

— Пара негодяев, имена которых первыми пришли в голову. Если хотите, можем называть их Убийца А и Убийца Б.

— Нет, мне нравится Буч и Санденс.

Прошло еще несколько минут.

— Вы собираетесь сидеть там всю ночь?

— Посижу еще немного.

Он выждал еще сорок пять минут и решил, что в дальнейшем бдении у окна нет никакого смысла. Если их выследили, то наверняка вломились бы в комнату сразу же, как погас свет, тем более если они считают, что они с Бритт ни о чем не подозревают.

Рейли подошел ко второй кровати и растянулся на ней, не раздеваясь. Револьвер он положил на тумбочку, потом передумал и переложил его на кровать рядом с собой.

Бритт заснула. Слышались лишь ее тихое дыхание и жужжание ртутной лампы на стоянке перед домом. Рейли лежал на спине — подушка была такой твердой, что почти не прогнулась под его головой — и таращился в темный потолок. Он пытался не думать о том, что Бритт так близко, пытался не вспоминать о вчерашнем.

И все равно вспоминал. Он помнил каждую подробность той ночи, каждый вздох, каждое прикосновение, каждое движение тела.

Он закрыл глаза, попытался заснуть, но его мозг не желал отключаться, упрямо, раз за разом, возвращаясь к их неразрешенным проблемам и к их единственной близости, пока, наконец, последнее не вытеснило первое. Рейли капитулировал и дал волю потоку эротических воспоминаний.

Такая гибкая, такая грациозная. Она вовсе не казалась бесплотной, но, подмяв ее под себя, он почувствовал себя великаном, терзающим маленькую фею.

С другой стороны, сила ее страсти потрясла его. Да, она была расстроена, перепугана до смерти, она находилась на грани истерики и нервного срыва, но все же… Кто бы угадал в сдержанной теледиве женщину, трахающуюся, как…

— Рейли?

От ее тихого голоса у него остановилось дыхание. Он сглотнул и еле выдавил:

— Что?

— Я остаюсь.

Джордж послал хипповатой девчонке-официантке воздушный поцелуй и покинул ее квартиру. Сегодня вечером он устроил ей неплохую разминку или, вернее, она — ему. Направляясь к своей машине, он вдруг понял, что устал как собака.

Прескверный выдался денек. Все утро он провел в офисе, дорабатывая контракт, с которым, как напомнил Лес, он уже запаздывал. Перед похоронами едва успел прожевать сандвич вместо полноценного ленча. И словно мало ему похоронной церемонии, так еще Рейли Гэннон выскочил перед ним, словно призрак, звенящий цепями.

Смерть Джея воскресила Рейли Гэннона. Очевидно, он появился не случайно, но Джорджу не хватало сил на размышления.

Он свернул к дому, надеясь, что Миранда уже спит. Может, отказаться от их роскошной постели в пользу дивана в кабинете? Чтобы с ней не связываться? Коктейли в клубе они выпили слишком быстро, ужин, наоборот, чересчур затянулся. И весь этот бесконечный ужин Лес не переставал придираться к нему, а Миранда зевала от скуки и то и дело пялилась на свое отражение в зеркале позади стола.

Когда трапеза наконец закончилась, Джордж попросил Леса отвезти Миранду домой, сказав, что должен вернуться в офис, чтобы проверить электронную почту. Он действительно заглянул на службу, но только для того, чтобы захватить презервативы, хранившиеся в ящике письменного стола, а следующий час провел с официанткой из бара. Девчонка была не просто симпатичной, но и чертовски изобретательной.

Их постельная акробатика пресытила и утомила его настолько, что он еле держался за руль. Однако, не в пример утомленному телу, его мозг работал, как перегруженная электрическая цепь, шипя и стреляя мириадами искр каждые несколько секунд при очередной вспышке тревоги.

Лес и Миранда отмахнулись от его волнений по поводу неожиданного появления на похоронах Рейли Гэннона.

— Он подкалывал тебя. Ну и что? — Лес лениво помешивал сливки в заключительной чашке кофе. — Будь у него доказательства, он выложил бы их пять лет назад. Древняя история. Забудь о нем.

Но тревожные предчувствия продолжали терзать Магауана, похоже, как и Пата Уикема, хотя сопляк не умел так ловко скрывать их. Джордж готов был удушить этого мерзавца. После церемонии Пат уставился на них, выпучив испуганные глаза, как будто вот-вот обмочится, и Рейли заметил его взгляд.

Зазвонил сотовый. Наверное, Миранда. Проверяет его, хотя прекрасно знает, где он был. Поддев крышку, Джордж раскрыл телефон.

— Я уже еду.

— Джордж?

— Да?

— Это Кэнди.

— О, черт, Кэнди. Я думал, Миранда.

— Я поняла, но я — не она, — сказала Кэнди с шутливым самоуничижением. И уже тише и печальнее: — Я не вовремя?

— Нет, нет. Я в машине. Еду домой.

— Прости, что так поздно, но хотелось поговорить сегодня. Мне так жаль, что я пропустила похороны. Джордж, ты же знаешь, что если бы не…

— Не надо оправдываться, Кэнди. Мы все понимаем, почему ты не пришла.

— Спасибо, но от этого я не скорблю меньше. Как все прошло?

— Думаю, Джею понравилось бы. Кроме органной музыки. Джей предпочел бы джазовый квартет. — Кэнди рассмеялась. — Твоя речь была «гвоздем» программы. Если Джей уже в раю, то наверняка краснеет от смущения.

— Я ни на йоту не покривила душой. Он был хорошим другом. Мне будет его недоставать.

— Да. — Джордж умолк, неловко заерзал на сиденье. — Догадайся, кто там объявился!

— Полгорода.

— Почти.

— Кобб Фордайс наверняка.

— Даже с женой.

— Он политик, ему надо поддерживать имидж, — без всякой злобы заметила Кэнди.

— И Рейли Гэннон.

— Ты шутишь?

— Нисколько. Рейли Гэннон собственной персоной.

— Ты с ним разговаривал?

— Мы… э-э… побеседовали.

— Побеседовали?

— Да.

— И какое он на тебя произвел впечатление, Джордж?

Он начал описывать внешность Рейли и его поведение.

— Выглядит практически так же, как и раньше, только волосы подлиннее. Седины немного появилось. Вполне дружелюбен, но он никогда не был таким открытым, как Джей. Он не сказал, чем занимается и где живет. Но… э-э… — Джей поколебался. — Он завел разговор о том деле с Сузи Монро.

— Странно, — задумчиво произнесла Кэнди. — Ему выгоднее забыть о прошлом. А что именно он сказал?

— Отметил сходство между смертью Джея и передозировкой Монро.

— У Джея не было передозировки.

Джордж уже приехал домой. Он остановил машину, но двигатель не выключил, чтобы не работал кондиционер.

— Я ему сразу так и сказал. А он ответил, что сходство в другом: Бритт Шелли, по ее словам, накачали наркотиками, когда она была с Джеем, так же как и его, когда он был с Сузи Монро.

— Сузи Монро была наркоманкой. А Джей никогда не принимал наркотики. Неужели Рейли осмелился предположить, кто подсыпал Бритт Шелли наркотик?

— Так далеко мы не зашли, но Рейли уверен… — Джордж осекся, увидев, что на крыльцо вышла Миранда. Свет фонаря, висевшего над парадной дверью, освещал изгибы ее тела под тонкой ночной сорочкой.

— Рейли уверен… — подсказала Кэнди.

Глядя сквозь ветровое стекло в глаза жены, Джордж произнес:

— Рейли уверен, что Джей назначил Бритт Шелли свидание, чтобы передать ей сенсационную информацию. С предсмертной исповедью.

Кэнди застонала:

— Бедняга Рейли. Никак не может угомониться.

— Ну, я ему ответил, что он — полное дерьмо, что он злится на Джея, потому что тот увел у него Холли.

Кэнди вздохнула.

— Пожалуй, не стоит его винить. Даже после стольких лет, даже после смерти Джея он не может смириться с потерей Холли. Но главное — он не хочет признать свою ответственность за несчастье, которое с ним произошло, Не понимает, что попал в беду из-за собственной глупости.

— И своего члена.

— Чрезмерно активного.

Джордж хихикнул.

— Вы правы, судья.

— Ты знаешь, как связаться с Рейли?

— Нет, а что?

— Может, мне поговорить с ним?

— Интересно, — протянул Джордж после паузы.

— Что именно?

— Могла ли злость на Джея сподвигнуть Рейли на убийство? — Вопрос повис в воздухе. Судья промолчала, но он знал, что привлек ее внимание к своему предположению. — Я практически обвинил его в этом. Он ответил, что если бы хотел убить Джея, то не стал бы ждать пять лет. Какое-то романтическое представление о справедливости! И наркотик сексуального насилия? Тут есть над чем поразмышлять. — Еще одна короткая пауза. — Что слышно о Бритт Шелли?

— Ничего.

— Я подумал, вдруг ты в курсе слухов, циркулирующих в суде?

— Я знаю только то, что передают в новостях. Похоже, что последним с ней разговаривал Билл Алегзандер. Он идиот. Разумеется, это только между нами.

— Понял, — рассмеялся Джордж.

— Слушай, Джордж, я страшно хочу спать. Извини меня за поздний звонок, но за весь день я только сейчас осталась одна. До сенатского голосования мое время рассчитано по секундам.

— Желаю удачи, Кэнди, хотя в моих пожеланиях ты вряд ли нуждаешься.

— Спасибо… Джей теперь покоится с миром.

— Будем надеяться.

Распрощавшись, Джордж захлопнул телефон, задумчиво посмотрел на него, выключил двигатель и вышел из машины.

И устало потащился вверх по лестнице.

— Кто звонил? — спросила Миранда.

— Судья Кассандра Меллорс.

Миранда многозначительно выгнула брови.

— Ой-ой-ой. Твоя популярность растет, как на дрожжах! Сначала звонит генеральный прокурор, теперь кандидат в федеральные судьи. Ей что, делать больше нечего, кроме как звонить по ночам старым приятелям?

— Она хотела узнать, как прошли похороны. Я рассказал ей о Рейли.

— Ну и? Что она сказала?

Джордж пересказал разговор с Кэнди.

— Последние ее слова: «Джей теперь покоится с миром».

Миранда шагнула к нему.

— В промежутке между разговорами с высокопоставленными лицами ты еще нашел время потрахаться с крошкой-официанткой. Я слышу ее запах.

— Неужели? — Он крепко ухватил Миранду между ног. — Ревнуешь?

— С чего бы это? — Она демонстративно потерла себя его рукой. — Когда ты с ней или с любой другой женщиной, ты все равно представляешь меня.

Это была правда, и Джордж ненавидел Миранду за то, что она это знала.

— Но ведь я так и не получил тебя, не так ли? Сколько бы я тебя ни трахал, ты никогда не будешь моей.

Она даже не стала притворяться, что не поняла. И не стала возражать. Она просто смотрела на него и улыбалась той многозначительной улыбкой, что была для него самой страшной пыткой. Он разочарованно убрал руку, обошел Миранду, направляясь к двери.

Теперь Миранда схватила его за руку.

— Мне это не нравится.

— Привыкай.

— Не успел Джей умереть, как из всех щелей повыползали твои старые приятели. Как хищники, привлеченные падалью.

Джордж разразился безжалостным смехом.

— Нравится тебе или нет, но удивляться этому не стоит. Неужели ты думала, что убийство Джея пройдет незамеченным? Это как волны от брошенного в воду камня. Как сказал сегодня Рейли, мы все связаны. — Он наклонился к ней и громко прошептал: — Пожаром.

Миранда отпустила его, попятилась, как будто пытаясь отстраниться.

— Возможно, Джордж, но я не вхожу в вашу уродскую компанию. — Ее глаза стали холодными и непроницаемыми. — Если ты скатишься в пропасть, милый, не думай, что сможешь утянуть меня за собой.