Дымовая завеса

30

Выпрыгнув из окна, Рейли пролетел всего десять футов.

Он знал это старое здание, поскольку часто тренировался здесь с друзьями-пожарными. В этом квартале Броад-стрит, одном из старейших в городе, дома стояли так плотно друг к другу, что их тылы представляли собой лабиринты кирпичных стен и причудливые разноуровневые лоскуты крыш. Он знал, что это здание от соседнего отделяют каких-то четыре фута и что, прыгнув вроде бы с шестого этажа, он приземлится на соседней крыше.

Ветхая крыша спружинила, ослабив удар, но оказалась ненадежной опорой, и Рейли с трудом сумел подняться на ноги. Кэнди уже балансировала на краю крыши.

— Кэнди, стой. Давай поговорим.

Она повернулась к нему лицом, стоя спиной к пропасти глубиной футов в пятьдесят.

— О чем нам говорить?

— Обо всем.

Агент ФБР, пожалев Кэнди, сковал ей руки впереди, а не за спиной. Рейли видел порезанные стеклом, окровавленные запястья. Стеклянные осколки торчали и в ее волосах. Упав на крышу, Кэнди порвала чулки, исцарапала колени. Ей, наверное, было больно, но виду она не подавала.

— Нам больше не о чем говорить. Ты все знаешь. А чего не знаешь, расскажет твоя девчонка… О тебе. О ней. Я даже рада. После всего, что мы с тобой сделали, ты имеешь право на удачу.

— Кэнди! Зачем? Как ты могла?

— Будь ты проклят, Рейли, ты все никак не мог угомониться с тем гребаным пожаром. И с тем подонком. Мы должны были придумать что-то… или убить тебя. Ты бы не сдался.

— И ты не сдалась, — тихо сказал он. — Ты убила их всех. Пата Старшего. Джея. Твоего друга Джея.

Кэнди криво улыбнулась:

— Раз уж я в это вляпалась, мне пришлось защищать себя, свою карьеру.

— Ты можешь сдаться сейчас. — Боясь резким движением спровоцировать Кэнди на прыжок, он подвигался к ней потихоньку, дюйм за дюймом.

Ее взгляд метнулся за его спину, и Рейли оглянулся через плечо. Два спецназовца вылезли из окна и, спустившись на веревке, прижались к наружной стене, нацелив оружие на Кэнди.

— Не вмешивайтесь! — крикнул Рейли. Они послушались, но винтовки не опустили. — Дайте мне поговорить с ней. — Он снова повернулся к Кэнди. — Не доставляй им удовольствие. Сдавайся. Все кончено.

Кэнди глянула вниз, на улицу.

— Сомневаюсь…

Рейли не видел, что творится внизу, но мог себе это представить. Он слышал крики полицейских, отгоняющих зевак, рев сирен машин «Скорой помощи». Наверняка сейчас по улице снуют репортеры и операторы в поисках самых выгодных ракурсов.

— Это не совсем тот репортаж, который я планировала на сегодня, — подтвердила его догадки Кэнди.

Рейли услышал шуршание тяжелых ботинок и понял, что спецназовцы подкрались поближе. Атаковать они не спешили, давая ему время отговорить судью от прыжка вниз. Но сколько времени осталось до их броска? Сколько времени осталось до того момента, когда Кэнди решит сама свести счеты с жизнью?

— Ничего себе падение: от президентского назначения до такого конца, — прошептала Кэнди.

— Мне жаль, что все так обернулось для тебя.

Кэнди презрительно взглянула на него.

— Неужели?

— Да, правда. Мне очень жаль. Я сожалею обо всем, начиная с нападения в парке на Пата Младшего, продиктованного ненавистью и непримиримостью Кливленда Джоунза.

Раздался рокот винтов. Кэнди увидела приближающийся вертолет, заметила снайперов, занимающих позиции.

Она снова повернулась к Рейли, который, воспользовавшись передышкой, подкрался к ней почти на расстояние вытянутой руки. Он замер на месте.

— Я ведь не смогу бежать, правда?

Он отрицательно покачал головой и осмелился еще на один шаг.

— Нет, но ты не должна умирать.

— Как раз наоборот. Рухнуло все, ради чего я работала. Мне незачем жить… — И с этими словами она опрокинулась назад.

Рейли мгновенно рванулся вперед. Плечевая кость хрустнула, когда он со всего размаха шлепнулся на край крыши. Он даже вскрикнул от боли. Или от радости, потому что правой рукой он сумел ухватить левую руку Кэнди. И не отпустил, несмотря на страшную боль. Рейли посмотрел вниз. Кэнди сучила ногами, колотила по кирпичной стене, пыталась выдернуть руку.

— Рейли, отпусти! — выкрикнула она. — Ради бога, отпусти!

По обе стороны от него оказались спецназовцы. Один отбросил винтовку и попытался дотянуться до руки Кэнди. Не получилось. Теперь все зависело только от Рейли. Ладонь Кэнди была скользкой от крови, но каким-то чудом Рейли удалось удерживать ее.

— Рейли, пожалуйста, — простонала Кэнди, еще с большим отчаянием пытаясь освободиться.

Ее окровавленные пальцы медленно выскальзывали из его правой руки, выворачивая, раздирая плечевой сустав. Боль в левой, абсолютно бесполезной руке пронзала все тело. Но он скрежетал зубами и держался.

— Отпусти, идиот! — взвизгнула Кэнди. — Я сломала тебе жизнь!

И в этот момент он не смог придумать ничего, что бы смогло удержать ее от задуманного.

Их взгляды встретились. В глазах Кэнди он увидел ту же безнадежность, какую испытывал сам, когда узнал о ее предательстве. Она на самом деле разрушила его жизнь и лишила всякой надежды.

Он смотрел в ее глаза и чувствовал, как ее рука выскальзывает, выскальзывает, выскальзывает из его хватки.

Рейли давал показания под присягой в маленькой комнате в офисе ФБР на Митинг-стрит, всего в нескольких кварталах от места недавних драматических событий.

— Ну, вот и все, — сказал специальный агент ФБР Миллер. Специальный агент Стайнер согласно кивнул.

Миллер, или Буч, выключил видеокамеру.

— Мистер Гэннон, спасибо, что дали показания сегодня, хотя мы вполне могли подождать до завтра.

— Хотел поскорее покончить с этим, — пояснил Рейли.

Миллер повернулся к приглашенным детективам Кларку и Джавьеру, которые за последние три часа не проронили и дюжины слов.

— Господа?

— Когда мы получим копию? — поинтересовался Кларк.

— Завтра утром, — ответил Миллер.

Джавьер молча поднялся, направился к двери. Кларк сдержанно кивнул присутствующим и последовал за напарником.

— Кретины, — пробормотал Рейли.

— Они всегда злятся, когда мы вторгаемся в их расследование, — сказал Миллер, похоже, ничуть не удивленный поведением детективов.

Интересно, что подумали бы оба федеральных агента, если бы узнали о своих прозвищах? Миллер и Стайнер удивительно походили на знаменитых бандитов, во всяком случае, на их кинематографические образы. Миллер был более добродушным, Стайнер — более мрачным и, по виду, настоящим злодеем, а его цепкий взгляд, казалось, не упускал из виду ни одной мелочи. Уже несколько минут он сосредоточенно смотрел на Рейли.

— Вы неважно выглядите, — заметил Стайнер.

Рейли и сам это знал. Перед началом долгого допроса он мельком видел себя в зеркале. Бледное, в порезах от разбитого окна лицо. Загипсованная, на перевязи левая рука. Ободранные при приземлении на крышу ладони. Подбитый Джорджем Магауаном, распухший глаз.

Он даже не был похож на себя самого недельной давности, но не из-за сегодняшних физических испытаний. И вовсе не из-за сбритой бороды и стрижки. Настоящие изменения произошли в его внутреннем состоянии. Он, наконец, разобрался со всем, что случилось с ним пять лет назад, и с тем, что произошло с Бритт.

— Как ты? — с тревогой спросила она.

— Держусь.

Бритт сидела рядом, и он остро чувствовал ее заботу и поддержку. Он не выпускал ее руку из своей, а сейчас слегка сжал ее.

Почти три часа он — в присутствии агентов ФБР и двух чарлстонских детективов — излагал перед видеокамерой все, что с ним произошло, повторяя те факты и события, о которых наскоро наговорил в диктофон во время бешеной гонки из поместья Джорджа Магауана.

Там, в кабинете Джорджа, ему понадобилось несколько секунд, чтобы осознать: парочка, которую он принял за убийц, на самом деле федеральные агенты. Он отбросил пистолет Джорджа, как было приказано, а потом постарался как можно быстрее убедить их в том, что инициатор нескольких убийств — он с изумлением узнал, что они это уже сами вычислили, — Кэнди Меллорс и что жизнь Бритт Шелли может оборваться в любой момент.

Стайнер сказал, что дождется прибытия полицейских и ареста Джорджа, а потом догонит их. Миллер помчался в центр города, по дороге известив полицию о кризисной ситуации и скоординировав завершение операции, предупредив, чтобы старались обойтись без жертв.

Рейли увязался за Миллером, пригрозив, что в противном случае поедет на своей машине. Именно во время той гонки, показавшейся мучительно долгой, Рейли коротко пересказал признания Джорджа.

Последние сто восемьдесят минут он предоставлял подробный отчет и отвечал на многочисленные вопросы агентов. Правда, у Миллера остался еще один вопрос, который он и задал сейчас.

— Как вы объединились с мисс Шелли?

— Я ее похитил.

Миллер и Стайнер вопросительно приподняли брови и переглянулись.

— Может быть, вы поясните, мисс Шелли? — спросил Стайнер.

— Это имеет отношение к делу?

— Вот вы мне и скажите. Имеет?

— Нет.

Агенты снова переглянулись. Стайнер пожал плечами. Рейли подумал, что, поскольку он и Бритт сидят, тесно прижавшись друг к другу, вряд ли его арестуют за федеральное преступление.

— У меня есть вопрос к вам, — проговорил Рейли.

Его рука пульсировала, из-за подшибленного глаза гудела голова, но, как ни мечтал он убраться отсюда поскорее, хотелось прояснить все моменты сейчас, а не содрогаться с утра при мысли о новом допросе.

— Как в это впуталось ФБР?

— Рутинное расследование при назначении федеральных судей. У Кассандры Меллорс похвальный, даже выдающийся послужной список, собственно, поэтому ее кандидатура и была предложена. Никто не ожидал, что обнаружится нечто странное.

Однако один из наших самых въедливых аналитиков обратил внимание на то, что ее имя вскользь упоминалось в ходе расследования смерти некоей Сузи Монро. Уцепившись за это, мы вышли на пожар в полицейском участке, его героев и — вот оно! — связь пожарного расследователя со смертельной передозировкой девушки. Мы также узнали, что через год после пожара один из тех самых героев был застрелен в проходе между домами, а его убийство осталось нераскрытым.

Теперь нам было известно о двух смертях, произошедших при весьма загадочных обстоятельствах и, что интересно, с одними и теми же фигурантами. Скажете, случайность? Однако нам она показалась подозрительной. Ну, мы копнули поглубже и, кроме судьи Меллорс, занялись Джеем Берджессом и Джорджем Магауаном.

— Так вы поэтому были в «Уилхаусе»? — воскликнула Бритт.

— Да, мы узнали, что Берджесс болен и ему недолго осталось жить, но все равно держали его под наблюдением и проводили до бара. Вы, мисс Шелли, с ним встретились, очень мило беседовали, вышли вместе, направились к нему домой. — Миллер виновато покосился на Рейли. — Мы со Стайнером решили, что парень заслужил перед смертью свидание с хорошенькой женщиной, и отправились спать.

Рейли почувствовал, как глубоко сожалеют агенты о том решении.

— Почему после убийства Джея вы не сообщили местной полиции, что проводите конфиденциальное расследование?

— Ну, мисс Шелли, — вступил Стайнер, — с нашей точки зрения, вы вполне могли поссориться с Берджессом и придушить его, как и подозревала полиция. Это не имело никакого отношения к нашему делу. Убийство и его расследование подпадали под юрисдикцию полиции.

— Кроме того, — добавил Миллер, — мы не хотели раскрывать свои карты, не хотели, чтобы судья Меллорс, если она замешана, почувствовала слежку и начала заметать следы. Берджесс был полицейским. Парни в синем слишком рьяно защищают своих, даже мертвых. Если бы они подумали, что мы, хреновы федералы, пытаемся очернить одного из их героев, много ли, по-вашему, поддержки они нам оказали?

— А потом вы пропали, — перехватил инициативу Стайнер. — Это нас насторожило.

— Вы не подумали, что я сбежала от правосудия?

— Отчасти. Но к тому времени мы успели расследовать ваше прошлое. Вы чисты, как стеклышко. И вы не производили впечатление истеричной дамочки, способной из ревности придушить парня. Бежать вам было ни к чему.

— Спасибо, — проговорила Бритт.

— Честно говоря, мы боялись худшего, — сказал Миллер. — Мы боялись, что кто-то уже расправился с вами.

— И среди прочих заподозрили меня? — с вызовом спросил Рейли. Ни один из агентов не отреагировал на этот выпад, но Рейли продолжал: — Когда Бритт исчезла, вы явились ко мне домой. Зачем? Зачем обыскали мой дом? — И он, и Бритт уже признались, что видели их там.

— Хотели поговорить о ваших старых друзьях Джее и Кэнди, прощупать вас, понять, как вы к ним относитесь.

— Ерунда! Если вы хотели поговорить, почему не дождались меня?

Миллер покраснел. Стайнер закашлялся, прикрыв рот кулаком.

— Ладно, мы подозревали вас в причастности к убийству Берджесса.

— И исчезновению Бритт, — добавил Рейли.

Стайнер кивнул:

— И в этом тоже. После всего, что мы прочитали и услышали о вас, то подумали, что вы жаждете отомстить им всем, включая и мисс Шелли. Мотив у вас был, мы хотели проверить ваши возможности.

— И запаслись ордером на обыск?

— Нет, но причина для того, чтобы войти внутрь, была.

— Какая же?

— Мы заглянули в окна и увидели разбросанную на вашей кровати женскую одежду. Совершенно новую. Кое-что еще было не распаковано. В ходе расследования мы не обнаружили в вашей жизни ни одной постоянной женщины. Поэтому, увидев одежду, решили зайти и проверить.

— Как видите, интуиция нас не подвела, — съязвил Стайнер. — Вы ее похитили.

Рейли взглянул на Бритт. Она улыбнулась ему и обратилась к агентам:

— Когда Рейли объяснил, как его подставили с Сузи Монро, почти так же, как меня — с Джеем, мы решили объединиться и докопаться до истины.

— Мы так и предположили, — сказал Миллер. — Мы не нашли никаких признаков борьбы. К тому же, если мужчина собирается убить женщину, вряд ли он станет покупать ей новую одежду. К тому же у нас не было времени вас дожидаться. Мы спешили на похороны. Хотели посмотреть, кто явится, оценить поведение, реакций… — Миллер смущенно покосился на Рейли. — Мы поняли, что вы нас засекли, только когда вы смылись после похорон, удирая от слежки. Между прочим, мисс Шелли, отличный трюк с шинами.

— Спасибо за комплимент.

— Почему вы не представились агентами ФБР, когда гнались за ней?

— И вы бы поверили, подняли руки и сдались? — поинтересовался Миллер.

Вспомнив, как Буч гнался за Бритт в одних трусах, Рейли улыбнулся.

— Нет, конечно.

— Между прочим, я кричал: «ФБР!», — заметил Стайнер. Но вы рванули с места. У меня не было ни значка, ни оружия, ничего, что бы могло убедить вас, а вы держали нас на прицеле.

— Вам повезло, что я не выстрелил.

— Да, повезло. Сегодня тоже.

Рейли вспомнил их противостояние в кабинете Джорджа.

— Что будет с Джорджем Магауаном?

— Ну, у нас есть видеозапись вашего разговора с ним. Хотя хороший адвокат оспорит ее приобщение к вещественным доказательствам. За Магауаном стоят большие деньги, так что, вполне вероятно, он купит себе оправдательный приговор.

— Или повторит свое признание, — задумчиво сказал Стайнер.

— С чего бы это? — удивился Миллер.

Рейли знал, с чего. Возможно, Джордж предпочтет тюрьму тому аду на земле, в котором уже долгие годы живет с Мирандой и Лесом. Так или иначе, но ему не позавидуешь.

— Пат Уикем сказал, что поддержит заявление Рейли, — вспомнил Миллер.

— Он больше не боится мести Кэнди Меллорс, — подхватила Бритт. — Она держала его в страхе. Он боялся за себя и свою семью.

В своих показаниях Рейли рассказал, что они с Бритт подстерегли Пата Младшего у бара для гомосексуалистов и видели там агентов. Как объяснил Миллер, они тоже заподозрили Пата в нетрадиционной сексуальной ориентации и в причастности к остальным событиям.

Пата с семьей обнаружили в курортном отеле в Арканзасе, и теперь он находился под арестом. Ему предъявили обвинение в препятствии правосудию. Рейли даже жалел парня и надеялся, что снисходительный судья не отправит его в тюрьму. Еще больше Рейли сочувствовал жене и детям Пата, пожалуй, единственным невинным жертвам во всей этой чудовищной истории. Неизбежный скандал навсегда омрачит их жизни.

— Джонсона перехватили по дороге к дому Магауана, — сообщил Миллер. — Он и Смит хорошо известны бюро под разными именами, но, благодаря высокопоставленным покровителям, для которых они выполняли грязную работу, поймать их не удавалось. Теперь мы с радостью засадим их до конца дней.

— Хорошо, что Джонсон не смог пополнить свой послужной список убийством Кобба Фордайса.

Представитель больницы объявила чуть раньше, что состояние генерального прокурора улучшилось. После операции по извлечению пули он пришел в сознание, узнал жену и даже назвал ее по имени. Врачи выразили осторожный оптимизм. Насколько поврежден мозг, пока неизвестно, но Фордайс жив, и на данный момент состояние его стабильно.

— Что касается Кассандры Меллорс… — Стайнер умолк и многозначительно посмотрел на Рейли. — Врачи обработали ей раны, весьма поверхностные, а вот ее душевное состояние внушает им опасения. Ее оставили в больнице для обследования. Под круглосуточной охраной. Один охранник в коридоре у двери, медсестра и женщина-полицейский в палате.

Вроде все было сказано, и в помещении воцарилось тягостное молчание, в конце концов нарушенное Миллером.

— Никто не стал бы обвинять вас, мистер Гэннон. Спецназовцы подтвердили бы, что вы старались ее спасти. Они так и заявили: вы не отпускали ее, рискуя собственной жизнью.

— Он никогда бы ее не отпустил. Никогда, — сказала Бритт с такой нежностью и пониманием, что у Рейли сжалось сердце. Он не смог бы отпустить Кэнди и отправить ее на смерть так же, как не смог бы отрастить крылья и взлететь над крышей. Он боролся с безжалостным земным притяжением и собственными физическими возможностями. Вцепившись в ее скользкую руку, превозмогая боль, он тянул ее вверх миллиметр за миллиметром, пока спецназовцы не перехватили ее и не вытащили обратно на крышу. В безопасность. И под арест.

— Смело вы сиганули за ней в окно, — заметил Миллер.

— Дело не в смелости. Я там тренировался и знал, что падать придется с небольшой высоты.

— Ну, все же. Больше ведь никто не прыгнул. — Миллер помолчал немного, вдруг вскочил и начал деловито складывать папки с документами. — Хватит на сегодня. Думаю, местные детективы еще сами захотят допросить вас. Возможно, вас вызовут свидетелем на предстоящие суды. Что касается ФБР, пока все. Езжайте домой. Вы еле держитесь на ногах.

Миллер был прав. Рейли с трудом поднялся. Бритт поддерживала его, пока он за руку прощался с Миллером.

— Я рад, что не пристрелил вас.

Агент ухмыльнулся:

— Я тоже.

Они приняли предложение Стайнера подвезти их, но когда вышли из здания, агент словно врос в землю.

— Какого дьявола?