Дымовая завеса

8

— Что там со вскрытием? — набросилась Бритт на Делно.

Рейли приготовился к худшему. Пожалуй, Бритт этого не понимает, поэтому он подошел к ней и встал рядом.

— Они сказали…

— Кто? Кто сказал?

— Парни по телику. — Делно посмотрел на Рейли поверх ее головы. — Зачем ты похитил ее? Совсем чокнулся?

— Репортеры?

— А? — Взгляд Делно вернулся к Бритт. — Ага, репортеры. И коп, с которым они разговаривали. — Делно снова взглянул на Рейли. — Каким местом ты думал? Чем это тебе…

— Что он сказал? Коп?

Старику надоели ее приставания.

— Он сказал, что, согласно результатам вскрытия, Джей Берджесс умер от удушения.

Бритт попятилась.

— Удушения?

— Ну, да. Придушили его. Подушку к лицу прижали.

Бритт недоверчиво таращилась на Делно.

— Это невозможно.

— Я не лгу, леди. Так тот парень сказал.

На несколько секунд все замерли. Затем Бритт дернулась, как будто ее ткнули электрошокером.

— Где телефон? — Не дожидаясь ответа, она заметалась по комнате, сшибая со стола книги, разбрасывая игральные карты, сметая все, что попадалось ей под руку.

— У меня нет телефона.

— Ну, сотовый. Уж сотовый-то должен быть.

— Нет. И ваш я специально не взял.

— Телевизор, радиоприемник?

— Ничего нет. Бритт, успокойтесь.

Она посмотрела на него так, словно он только что свалился с другой планеты, затем бросилась к двери.

— Я возьму ваш пикап. Ключи в замке?

До того, как он опомнился и догнал ее, Бритт успела добежать до входной двери, перепрыгнуть через собак и скатиться с лестницы. Рейли ухватился за ветровку, но это Бритт не остановило. Она вывернулась из ветровки, оставив его с синтетической тряпкой в руках.

Рейли все же схватил ее за локоть, когда она огибала кузов, и резко остановил.

— Черт возьми, вы можете подождать хоть минуту?

— Отпустите меня!

— Не сейчас. Сначала скажите, что вы собрались делать.

— А вы как думаете? Вернуться. Все отрицать. Сказать им, что я не имею никакого отношения к смерти Джея, не помню, что случилось той ночью, но точно знаю, что не убивала его. Прижать к его лицу подушку? Боже милостивый! — Бритт выдернула руку и схватилась за голову, вцепившись в свои волосы.

— Вы уже говорили, что ничего не помните. Они вам не поверили.

— И до сих пор не верят, — сказал Делно, вышедший следом и смотревший на них так, словно они разыгрывают для него спектакль. — Они вас ищут, — обратился он к Бритт. — Сказали, что выписан ордер. Они были в вашем доме. Думают, что вы смылись, чтобы избежать ареста. — Он ухмыльнулся Рейли, демонстрируя обломки зубов. — Версия о вашем похищении им и в голову не пришла!

— Я заставлю их поверить мне.

Бритт развернулась и потопала к кабине. Рейли снова догнал ее и схватил за руку, повернул лицом к себе.

— Как? Как, Бритт? Вы были там с Джеем всю ночь.

— Да, но у них нет против меня прямых улик.

— У них есть подушка, — сказал Делно.

Бритт перестала выдергивать руку и уставилась на Делно, потом перевела взгляд на Рейли.

— Как я могла удушить человека, а потом спокойно заснуть рядом с ним?

— Я не верю, что вы его задушили.

— Тогда…

— Но они верят. Они верят. Джей был одним из них. Они ищут козла отпущения, и кто-то — убийца Джея — подсунул им такового.

— Убийца Джея? Вы все это время знали, что его убили?

— Подозревал. И не меньше вас хотел услышать о результатах вскрытия.

— Вы подозревали меня? — спросила она очень тонким голосом, совершенно непохожим на ее обычное глубокое контральто.

Рейли ответил не сразу.

— Всерьез нет.

— Вы знаете, кто…

— Пока нет.

Он мгновенно заметил мелькнувший в ее глазах слабенький лучик надежды.

— Я должна вернуться и отмести от себя подозрения.

Рейли придвинулся к ней почти вплотную.

— Выслушайте меня. Вам нельзя возвращаться в город, не имея никаких доказательств вашей невиновности. Они пропустят вас через мясорубку. Я знаю. Я прошел через это. Идите в дом. Делно расскажет все, что услышал в новостях. Потом я сам отвезу вас. Обещаю.

Бритт пристально посмотрела на Рейли, затем на Делно — старик поднял на руки одного из псов и гладил его свесившуюся голову, — затем снова на Рейли.

— Даю вам час.

Делно опустил пса на крыльцо, открыл дверь и придержал ее для Бритт и Рейли. Вошел следом и угостился остатками кофе. Рейли предложил сварить свежий, но Бритт отказалась, рассеянно покачав головой. Она устроилась за столом, Рейли занял свое прежнее место, Делно — третий стул.

Казалось, силы совсем покинули Бритт. Она сидела, опустив плечи и разглядывая исцарапанную столешницу. Провела по одной из царапин ногтем, подняла глаза и поймала направленные на нее взгляды мужчин.

Бритт повернулась к Делно, словно только сейчас заметила его присутствие.

— Кто вы?

— Делно Пикенз, — ответил старик, и в это же время откликнулся Рейли:

— Мой сосед. Живет в паре миль отсюда.

Рейли вспомнил свою первую встречу с Делно, шок, произведенный внешностью старикана. Сейчас Бритт наверняка испытывала ту же смесь изумления и отвращения. Рубашку под свой открытый комбинезон Делно не надевал никогда, разве что в самые холодные дни, то есть почти круглый год выставлял на милость природной стихии руки и верхнюю часть груди. Кожа, покрытая редкими седыми волосами, загорела дочерна и совершенно задубела.

Шляпа, которую старик носил, не снимая, мешала определить природный цвет его волос. Не помогал даже довольно длинный клочковатый «конский» хвост. Делно смазывал его каким-то жиром, чтобы отпугивать вшей, во всяком случае, так предполагал Рейли.

Надо отдать должное деликатности Бритт, она не отодвинулась от Делно, хотя старик любил мыться не больше, чем мыть голову. А может, деликатность тут ни при чем. Может, из-за своего состояния она просто не обращает внимания на специфический запах старика.

— Рейли не хочет покупать телевизор, — сообщил Делно. — Парень уверяет, что ненавидит проклятые ящики. Поэтому, если в новостях говорят что-то действительно важное, мне приходится ставить его в известность.

— Они забрали подушку Джея? — спросила Бритт все тем же тоненьким голоском.

Делно кивнул.

— Как улику. Еще в первое утро. Сказали, что она лежала на полу рядом с кроватью. Плотная такая, из пеноматериала. На ней отпечаталось его лицо. Они сразу заподозрили, что вы его задушили, но не разглашали информацию, пока коронер не смог это доказать.

— Может, его и задушили той подушкой, но я этого не делала, мистер… э…

— Пикенз. И мне плевать, делали вы это или нет.

Бритт со скрипом отодвинула свой стул, встала, подошла к холодильнику, достала бутылку с водой и жадно отпила. Рейли чувствовал на себе любопытный взгляд Делно, тысячи невысказанных вопросов в слезящихся стариковских глазах, но делал вид, что не замечает этого.

— Они приезжали в мой дом, чтобы арестовать меня. Почему они решили, что я сбежала?

— Ну…

— На этот вопрос я могу ответить, — сказал Рейли. — Я бросил свой пикап и приехал в город поздно вечером на попутках. От «Уилхауса» до вашего дома я дошел пешком.

— Это…

— Несколько миль. Вырубив вас…

— Ты ее вырубил?

Рейли проигнорировал вопрос Делно.

— Ключи от вашей машины я нашел на крючке у задней двери. Я ушел, как сделали бы вы, через ту дверь и включил сигнализацию.

— Каким образом?

— Я следил за вашими пальцами, когда вы ее выключали, поэтому знал код.

— Понятно.

— Я застелил вашу постель, прихватил вашу сумочку. Между прочим, она в пикапе.

— И телефон?

— Нет, я его не взял.

Бритт обдумала его слова.

— Вы не оставили в доме никаких признаков борьбы. — Рейли согласно кивнул. — Свои следы вы замели, а меня выставили беглянкой от правосудия.

— По сути, так и есть. В этом и заключался главный план.

— Отлично. Великолепно. И как же вы вытащили меня из дома?

— Вынес. Меня обучали носить людей, помните? — Он не стал дожидаться ответа. — Я доехал на вашей машине до того места, где оставил свою.

— Я помню, как вы перетаскивали меня.

— Я знал, что вы пришли в себя.

— Где моя машина?

— На заброшенной взлетно-посадочной полосе. Вокруг ничего. Глушь, тупик, конец дороги. Никто туда не ездит.

— Как вы о ней узнали?

— Дядя Джея арендовал поблизости землю. Мы там иногда тренировались в стрельбе.

При упоминании Джея ее лицо исказилось.

— Я никак не могу поверить, что его удушили. Он должен был сопротивляться. — Бритт опустила голову, потерла виски. — Я хочу вспомнить, очень хочу. Но не могу!

— По словам полицейского, он выпил столько виски, что вряд ли мог оказать сопротивление, — сообщил Делно. — И рак, конечно. Болезнь его еще больше ослабила.

— Настолько, что с ним справилась бы и женщина, — подсказал Рейли.

— Так рассуждал тот коп. — Делно почесал под мышкой. — Кларк, кажется.

— Один из полицейских, который допрашивал меня.

— Я его знаю, — сказал Рейли. — Хороший коп. Толковый. И на сто процентов предан своему делу и своим коллегам, особенно Джею. Если улики указывают на то, что Джея убили вы, Кларк горы свернет, чтобы посадить вас на скамью подсудимых и добиться сурового приговора.

Бритт отвернулась к окну над кухонной раковиной. Рейли взглянул на Делно и отрицательно покачал головой. Вопрос, готовый сорваться с бурых от табака губ старика, остался незаданным.

Наконец Бритт повернулась к мужчинам.

— Рейли, расскажите, что случилось с вами.

Он кивнул на стул.

— Сядьте.

Бритт села.

Делно с кряхтением поднялся со стула.

— Я уже все это знаю, и это не та история, какую хотелось бы услышать снова. Побуду снаружи с собаками.

Дверь с проволочной сеткой захлопнулась за ним. Псы радостно заскулили, вскочили и замелькали вокруг стариковских ног. Делно удалился, волоча свой мешок и изрыгая поток приглушенных проклятий.

— Колоритная личность, — заметила Бритт.

— Вы ничего о нем не знаете. Он одержим ненавистью к человечеству. Меня терпит. Иногда. И то через силу.

— Но он отнесся ко мне вполне дружелюбно.

Рейли окинул ее быстрым, но внимательным взглядом.

— Вы совсем другая.

Рейли быстро встал, но, как оказалось, лишь для того, чтобы достать из холодильника бутылку воды, потом снова сел.

— Как вы узнали, что мы с Джеем выросли вместе?

— От Джея. Он как-то сказал, что вы почти всю жизнь были лучшими друзьями.

— С подготовительного класса школы, в колледже и после. Наши родители думали, что у нас один мозг на двоих. У нас все было общим. Велосипеды, игрушки, еда, одежда.

— Девушки?

— Иногда. В бурной молодости, — сказал он без всякого смущения. Во всяком случае, Бритт смущения не заметила.

Зато легко представила себе их образы на разных жизненных этапах, особенно когда они были студентами. Оба привлекательные. Джей — белокурый, обходительный, обаятельный. Рейли — смуглый и… И какой? Точно не обходительный, не обаятельный. Или, может, он был обаятельным до того, как жизнь его перевернулась. Может, этот бородатый, хмурый мужчина когда-то был даже обаятельнее Джея?

— Мы всегда знали, что Джей станет полицейским, а я — пожарным.

— Детские амбиции?

— Не только. Мы поступили в колледж, точно зная, что будем изучать.

— Что изучали вы?

— Я получил два диплома. Пожарное дело. Гигиена и безопасность окружающей среды. Потом мы с Джеем вместе окончили Полицейскую академию.

Бритт озадаченно взглянула на него.

— Вы окончили Полицейскую академию?

— Чтобы расследовать поджоги, необходимо в первую очередь быть полицейским. Иначе при обнаружении поджога пожарный инспектор должен передать дело полиции.

— Понимаю. Итак, сначала вы получили полицейский жетон.

— Потом выучился на профессионального пожарного, прошел обучение и сдал экзамены на сертификат расследователя поджогов.

Его образование и профессиональная выучка поразили Бритт. Она явно не ожидала ничего подобного.

— Мы с Джеем начали продвигаться по служебной лестнице; я — в Управлении противопожарной службы, а Джей — в полиции: он стал детективом задолго до намеченного самому себе срока. Мы все еще оставались лучшими друзьями.

Рейли умолк, хлебнул воды из бутылки.

— А потом?

— А потом случился пожар в полицейском участке. И все изменилось.

Рейли отодвинул бутылку соуса, потянулся к коробке с зубочистками.

Бритт не терпелось услышать продолжение, однако она не торопила его, понимала, что ему нужно собраться с мыслями. И еще она старалась не думать о полицейских с ордером на ее арест, рыскавших по улицам Чарлстона в полной уверенности, что она не только совершила убийство, но и скрывается от закона.

Она знала, как подала бы в новостях эту историю, если бы речь шла о ком-то другом. Это была ее работа, и она отлично ее делала. Испытывали ли герои ее репортажей страх перед будущим, как она сейчас? Никогда прежде она не пыталась представить себя на месте обвиняемого или задуматься о том, что испытывает человек, загнанный в угол. Она думала лишь о том, сколько времени в эфире ей дадут на освещение преступления, побега, ареста.

— У меня в тот день был выходной, — продолжил Рейли, отвлекая ее от тревожных мыслей. — Я жил в центре города, услышал вой сирен и уже собирался в пожарное депо, когда зазвонил телефон. — Он взглянул на нее. — В те дни у меня всегда был под рукой сотовый. — Бритт вяло улыбнулась. — Огонь разгорался. Пожарные попросили о помощи. Мне приказали явиться как можно скорее.

Бритт смотрела, как меняется выражение его лица при воспоминании о том дне.

— Я никогда это не забуду. Вы не представляете, какая удушающая жара там стояла.

— Вообще-то, представляю. Я делала репортаж о пожаре на фабрике мягкой мебели. — Это был страшный пожар, в котором погибли девять пожарных. — Вы знали кого-то из тех, кто погиб на фабрике?

— Троих очень хорошо знал, — печально ответил он. — С остальными был просто знаком.

Они помолчали.

— Вы заходили в здание?

— Нет. К тому времени, как я туда добрался — думаю, это заняло у меня минут шесть, — здание уже пылало вовсю. Наверное, так выглядит адский огонь. Всепожирающий и неотвратимый. Крыша обрушилась. Один за другим начали проваливаться этажи. Всех, кого можно было эвакуировать, уже вывели. Я надел боевой комплект, но наш капитан никого больше внутрь не пускал. У тех, кто еще оставался в помещении, положение было безнадежным.

Единственное, что мы могли сделать, — не позволить огню перекинуться на соседние дома. Первые бригады прибыли в шесть ноль две пополудни. Двенадцать часов спустя мы все еще тушили дымящиеся участки. — Рейли поднял на нее глаза. — Вы тогда жили в Чарлстоне?

— Я переехала примерно через месяц после этого пожара. Полицейский участок представлял собой груду обугленных обломков. Расследование причин продолжалось.

— Да. Мое расследование.

— Вы расследовали тот пожар?

— Вы об этом не знали, не так ли? — Его лицо окаменело. Бритт отчетливо почувствовала исходящие от него волны гнева.

— Не знала.

— Вы сделали столько репортажей обо мне, а об этом даже ни разу не упомянули.

— Я не знала.

— Но ведь должны были поинтересоваться? Вы же были репортером, освещающим мою историю. Вы должны были собрать все факты, а вместо этого копались в грязи!

— Простите.

Рейли обвел свое жилище презрительным взглядом.

— Поздновато для извинений.

— Простите, — хрипло повторила она. Воцарилось долгое враждебное молчание. Затем он пробормотал: «К черту!» — и продолжил рассказ безразличным тоном:

— Пат Уикем, Джордж Магауан и Кобб Фордайс. Вам знакомы эти имена?

— Конечно.

— Расскажите, что знаете.

— Эти трое и Джей в тот день спасли десятки жизней. Они выводили людей из здания. Еще до того, как прибыли первые пожарные расчеты, они, рискуя собой, спасали людей. Пожар был ужасным, но погибли только семь человек. Если бы не та четверка, жертв было бы гораздо больше.

— Эти четверо выводили людей, — хмуро подтвердил Рейли. — Они спасали жизни.

— Этот факт вы не собираетесь оспаривать?

— Ни в коем случае. Когда я приехал, там царил хаос. Обожженные, наглотавшиеся дыма люди рыдали от счастья, что остались живы. Пожарные боролись с огнем. Полицейские пытались навести хоть какое-то подобие порядка. Парамедики раздавали кислородные маски, оказывали первую помощь, отправляли тяжелораненых в больницу. Те четверо ехать отказались, хотя валились с ног. На кислороде. Обожженные. Вы видели фотографии. Камеры не лгут.

Горечь, с которой он говорил, несколько секунд удерживала Бритт от комментариев. Наконец она тихо произнесла:

— Вашего лучшего друга Джея провозгласили героем.

— Мгновенно.

Бритт решила, что можно копнуть поглубже.

— Он спасал людей из огня.

Рейли поднялся.

— Я знаю, о чем вы думаете.

— О чем же я думаю?

— Что я завидовал Джею. Ведь он спасал людей, а это должен был делать я. Что меня возмущал его героизм на моем поле.

— Вы завидовали? Вы возмущались?

— Нет!

— Вам чужды человеческие чувства?