Жена поневоле

18

Благоухающая и сверкающая (Змей Горыныч должен блистать своей золотой чешуей) в почти новом, шифоновом цветастом платье спустилась Кира в гостиную — благоухающая, потому, что не найдя «дамского» шампуня в хозяйской ванной помыла голову какой-то табачно-огуречной смесью и пришлось брызгать и брызгать своим любимым, цветочным Кензо, чтобы перебить ужасный запах, а сверкающая, потому, что нацепила на себя все имеющиеся у нее «цацки» с брюликами, чтобы окончательно добить адвоката трехмиллионной «гирляндой».

При ее появлении Борис Яковлевич встал, украшенья оценил и еще больше поскучнел.

— Простите за ранний визит, Кира Дмитриевна, — склонил он лысеющую голову, — но дела, знаете ли, не ждут.

— Конечно, конечно, — расплылась в вежливой улыбке «новая хозяйка».

— Вчера вы… попросили меня… отчитаться о проделанной работе, — подыскивая слова, начал разговор Борис Яковлевич. — Я тут отчетик набросал, что сделал, куда потратил, кому сколько передал…

Кира взяла отчет и прочитала:

«Следователю Знаменскому — столько то,

отдельная камера — столько то,

завтраки, обеды, ужины — столько то,

костюм спортивный, футболки, кроссовки и средства

личной гигиены — столько то

Итого — столько то»

— Мне нужно свидание, — складывая листочек пополам, сказала Кира, — и как можно скорее.

— Это трудно… и накладно, — бесцветным голосом произнес адвокат. — Мне надо еще тысяч десять… долларов заплатить начальнику и охранникам… ну, чтобы отношение было получше. Вы понимаете, Кира Дмитриевна…

— Понимаю — дать взятку!

— Ну, зачем так прямо…

— Надеюсь, за это, — Кира помахала сложенным листочком, — вам Вячеслав заплатил?

— За это… да, но непредвиденные расходы… оплачиваете вы, Кира Дмитриевна.

— Пишите расписку, — поворачиваясь к двери, попросила Кира.

— Расписку? Зачем? — вскинулся адвокат.

— За шкафом, — машинально ответила Кира и улыбнулась — с этим Алисиным «шкафом» Кира боролась очень долго, но проиграла, девочка потом сама перестала про него говорить.

— За каким шкафом?

— Да за каким хотите, — Кира повернулась и в упор посмотрела на удивленного адвоката, тут же превратившись в огнедышащего Змея Горыныча. — Вы что же думаете, Борис Яковлевич, что я дам вам полмиллиона просто так? За красивые глаза? И без расписки?

— Все непредвиденные расходы оплачиваете — вы! — не сдавался адвокат.

— А я и не отказываюсь, только расписочку вы, Борис Яковлевич, все-таки напишите. Это ведь не долговая расписка, а простые денежные отношения между нами: такого-то числа, такая-то сумма получена тем то, от такой то, на такие-то нужды — так сказать отчет. И все! Без расписки я денег не дам! Мне перед Славой надо будет отчитаться, когда он выйдет, за истраченные деньги, я не хочу, чтобы эти полмиллиона вычитались из моей… — Кира чуть не сказала «зарплаты», но вовремя спохватилась, — из моей доли имущества.

Кира открыла входную дверь дома Лариону, и они вместе поднялись на второй этаж. Она взяла из сейфа в кабинете одну пачку денег, отложенных для себя, подумала немного и положила в сумочку «хвостик» зарплаты, в надежде что удастся заехать на конюшню и передать деньги на ремонт, оставила собаку сторожить кабинет и спальню и спустилась в гостиную.

В холле ее ждал Евгений Краснов — улыбка у него была до ушей, щеки красные, волосы мокрые — ребята осваивали парилку.

— Кира Дмитриевна, гостя выпускать?

— Выпускать.

— Кира Дмитриевна, а можно вас попросить разрешить нам с ребятами на биллиарде партеечку сыграть — биллиард, говорят знатный у Вячеслава Львовича, — и, наклонившись к самому уху, зашептал: — Нам чердак надо осмотреть и третий этаж — следы поискать и отпечатки снять.

— Конечно, играйте, — покивала Кира головой, — только когда меня нет дома. Евгений, скажите шоферу, что через полчаса мне надо уехать.

Войдя в гостиную, Кира поменяла деньги на расписку, предварительно прочитав ее, и, напомнив адвокату о свиданье с мужем, неспеша похромала к гаражу — опухоль немного спала, но ходить было еще больно, поэтому она выбрала черные, мягкие, удобные, как тапочки, балетки.

У машины стояли Олег и Виктор.

— Виктор — это хорошо, — пробубнила Кира и поздоровалась. — Мне снова надо на Таганку. И спасибо вам за цветы.

Виктор кивнул головой и открыл пассажирскую дверь машины.