Жена поневоле

69

Такси Кира вызывать не стала, решила вызвать к дому, и пошла пешком до метро. Она чувствовала себя легко и свободно.

Ветер трепал белые волосы, бросал их в лицо, и приходилось то и дело поправлять парик. Большие очки с затемненными стеклами закрывали пол-лица и надежно защищали от посторонних взглядов.

Людей в метро было много, и, втиснувшись в вагон, Кира крепко ухватилась за поручень — спортивная сумка мешалась под ногами, с боков напирали, прижимая старую, тяжелую сумку к боку, но злости не было — все хотели ехать, и это желание объединяло, уравнивало и примиряло с неудобствами всех пассажиров.

Проехав несколько остановок, Кира неожиданно была вытянута из вагона вслед за своей спортивной сумкой — ее спортивная сумка зацепилась за сумку высоченной, рыжеволосой девицы в темных очках, выходившей из вагона.

— Ой, что случилось? — воскликнула девица, двери закрылись, и поезд стал медленно набирать ход. — Как это мы с вами зацепились? — удивилась она и, осмотрев свою сумку, извинилась. — Это я виновата: моя сумка зацепилась за вашу… Давайте отойдем в сторонку, и я осторожно распутаю нас.

Они отошли в конец платформы к последней лавочке, и рыжая девица озабоченно склонилась над спортивной сумкой.

Кира открыла сумку и потянула из нее джинсовую куртку…

— Ты чего туда таскалась? — грубо спросил кого-то мужской голос, и тяжелая лапа схватила Киру за плечо. — Что ты там рассказала?

Кира обернулась и попыталась стряхнуть грубую мужскую руку со своего плеча.

— Уберите руки! Вы кто такой?

— Заткнись! — огромная темная туша надвинулась, прижала к стенке, лишая возможности двигаться.

— Отойдите! Полиц…

Короткий удар в солнечное сплетение лишил Киру не только дара речи, но и способности дышать. Боль скрутила тело, согнула пополам, пронзая каждую клеточку огненными стрелами. Уперевшись головой в мужскую волосатую грудь, Кира хватала воздух открытым ртом, но воздух стал слишком плотным и не попадал в ее легкие. Глова закружилась, глаза застилала серая муть, ноги подкашивались.

— Ты совсем офанарел? — зарычала рыжая девица и стукнула кулаком мужчину по плечу.

— А че? Ей все равно кранты, а так она хоть брыкаться не будет — рыбкой нырнет под колеса и концы в воду — ни ее, ни наследничка.

— А если мент нарисуется?

— Давай сбросим ее сейчас, пока на платформе народа мало.

— Придержи ее, а я присмотрю…

Оставив спортивную сумку на лавочке, девица вышла на середину платформы.

«— Очнись! — испуганно кричал внутренний голос в Кириной голове и, что есть силы, звонил в серебряный колокольчик. — Надо что-то делать! А то погибнем оба в самом расцвете лет…»

Кире все-таки удалось глотнуть немного воздуха. Сознание прояснилось, и она почувствовала, что ее куда-то тащат. Пелена перед глазами начала расступаться, и она увидела край платформы, а дальше…

— Замри! — скомандовала девица, и мужчина, повернувшись спиной к людям на платформе, послушно замер, прижимая к груди безвольную жертву.

Но жертва не смирилась со своей уготованной участью и не думала сдаваться!

Непослушными пальцами Кира притянула к себе висящую на сгибе локтя сумку и, ломая ногти, расстегнула молнию. Сунула в нее руку и тут же нащупала тяжелую рукоятку купленного в магазине пистолета — сил вытащить оружие уже не было, и она просто направила ствол вниз на ноги верзилы и несколько раз подряд нажала на курок.

Выстрелов почти не было слышно, но стальные шарики, выпущенные с большой силой, пробили тонкую кожу сумки и жалящими иглами впились в ногу мужчины в нескольких местах.

Мужчина охнул, отпрянул, удивленно глядя на набухающую кровью штанину, и схватился за раненную ногу.

— Убью, сука, — зарычал он, пытаясь столкнуть другой рукой Киру с платформы.

Но неожиданно из спортивной сумки выскочил маленький, палевый шерстяной клубок и громко залаял: ведь облаивать людей — это такая веселая игра! Мужчина отмахнулся от назойливой собачонки, попав тому по носу.

Тойчик рассердился и бесстрашно бросился на мужчину, укусив его за толстый палец — будет знать, как обижать маленьких! Эх, если бы его друг и телохранитель забрался бы вместе с ним в сумку — сейчас бы они вдвоем показали этому нахалу!

От боли и неожиданности мужчина выпустил свою жертву и принялся отмахиваться от назойливой собачонки.

У Киры появился шанс, и она не преминула им воспользоваться. Она схватила со скамейки спортивную сумку и, размахнувшись, ударила ей мужчину по голове — удар был не сильный, но неожиданный, к тому же благоприятное время было упущено: на платформе собрались люди и начали возмущаться происходящей дракой.

Из туннеля подул ветер, раздался нарастающий шум — поезд приближался!

Кира схватила собачку и бросилась к концу платформы, навалилась на дверцу и скатилась по ступеням вниз на узкую огражденную, дорожку около путей.

Прижимая к себе тойчика, на плохо слушающихся ногах она побежала по дорожке и, увидев приближающиеся с бешеной скоростью огни, нырнула в первый же проем в стене. Пол под ногами дрогнул и загудел — за спиной пронесся поезд.

Не выпуская из рук трясущегося Еврика, Кира надела куртку, засунула собачку запазуху и, бросив на цементный пол ненужную, спортивную сумку, побежала вперед по длинному освященному коридору. Отсчитала третий проем и вошла в него, попав в точно такой же длинный освященный коридор. Второй коридор тянулся еще метров сто и заканчивался обыкновенной дверью. Кира открыла ее и выглянула наружу: два туннеля сходились в один — пути сливались, как два совершенно одинаковых рукава реки.

— Нельзя идти по путям! — решила она, надевая сумку, наподобие санитарной сумки: через голову и плечо. — Там есть какой-то провод высокого напряжения, но где он и как выглядит, я не знаю. Не будем рисковать!

Выйдя из коридора на пути, она закрыла за собой дверь и прижалась к ней спиной. Тойчик повозился за пазухой и затих.

Долго стояла Кира у двери, боясь сделать шаг, вздрагивая и замирая каждый раз, видя несущийся прямо на нее поезд и вглядываясь в пугающую темноту.

Это было страшно, но возвращаться назад было еще страшнее.

Время существовало где-то там, на поверхности, а здесь в вечно освященном туннеле оно становилось тягучим, как будто растягивалось и засыпало.

— Надо выбираться! — твердила себе Кира, но с места не двигалась, понимая, что пути назад не было — только вперед!

Но и вперед идти было нельзя!

В темном туннеле ее ждала неминуемая смерть под колесами мчащегося навстречу поезда.

Но всему когда-то приходит конец!

Пришел конец и ее бессмысленному ожиданию…

Один из поездов, если один головной вагон и платформу можно назвать поездом, свернул в правый туннель и тут же резко со скрежетом затормозил. В окне за стеклом показались какие-то люди, но Киру больше интересовала медленно проплывающая мимо нее платформа.

Внимательно глядя под ноги — не дай Бог наступить на провод высокого напряжения! — Кира сделала несколько шагов по шпалам, вынула из-за пазухи собачку, поставила ее на остановившуюся платформу и, ухватившись за край платформы, повисла на ней животом. Перевалилась, поползла по доскам и, снова сунув трясущуюся от страха собачку за пазуху, замерла около каких-то ящиков, накрытых брезентом.

— Да видел же я ее! — громко спорил с кем-то мужчина, проходя мимо притаившейся Киры. — Она вот здесь, у двери стояла!

— Ну, где она? Где? — раздраженно спрашивала у мужчины женщина, оглядываясь по сторонам. — Нет тут никого! Поехали быстрее!

— Но она была! Красивая такая, с белыми пышными волосами и красными губами — вылитая Мирлин Монро!

— Пить надо меньше, а больше с бабами спать! Тогда покойные кинозвезды мерещиться не будут.

Люди ушли, поезд тронулся, и Кира, глядя в темный, быстро движущийся свод туннеля, перекрестилась.

Но если бы она знала, что произойдет дальше, она тут же спрыгнула бы с поезда и вернулась на платформу метро — будь там даже трое таких громил!