Жена поневоле

51

Мам! Мы здесь! — кричала Алиса, махая руками и подпрыгивая на платформе от радости и нетерпения.

Светло-русые кудряшки падали на нежное лицо длинноногой худышки и на фоне южного загара казались еще светлее и кудрявее. На груди у Алисы висел новенький, дорогущий, подаренный недавно «дальним родственником», «фотик», с которым она ни на секунду не расставалась.

Пробираясь сквозь толпу устремившихся к выходу пассажиров, Кира вновь радовалась, что у Бурмистрова такой опытный и надежный телохранитель — Виктор, словно ледокол, «разламывал» людской движущийся навстречу поток, оставляя за собой широкий проход, в котором она и продвигалась вперед.

Кира помахала рукой дочери и с опаской посмотрела по сторонам, отыскивая знакомое лицо в толпе — встречаться на вокзале с бывшим мужем ей ужасно не хотелось. Взгляд скользил по лицам, не останавливаясь ни на одном — неужели на этот раз ей действительно повезло, муж отказался от попыток досадить ей своим присутствием и испортить радостную встречу с дочерями?!

Встретившись с младшенькой, они обнялись и поцеловались.

— Виктор, это моя дочь Алиса, — представила Кира двенадцатилетнюю худышку. — Алиса, это Виктор Михайлович — телохранитель Вячеслава Львовича.

Алиса сделала шутливый реверанс, взявшись двумя пальчиками за кончик шорт и немного растянув их. Виктор слегка кивнул головой — суровое выражение лица его при этом не изменилось.

— Мамулечка! Ты классно выглядишь! — сделала Алиса восторженный комплимент матери (за время их отпуска «мамулечка», и правда, очень изменилась: похудела, подстриглась, стала хорошо одеваться).

Кире и самой понравилось, как она выглядела сегодня — она долго вертелась перед зеркалом, пока не остановилась на новых узких, черных брючках, черных босоножках с высоким каблуком, голубой, летящей тунике с глубоким вырезом и жемчужном комплекте…

И наряжалась она, кажется, не только для встречи с семьей…

Подмигнув дочери, Кира польщенно улыбнулась, и в глазах ее вспыхнули веселые искорки.

— Лисенок, доставай свой фотик и поснимай нас…

От изумления Алиса открыла рот: мама не любила сниматься и всегда пряталась за спины других, а сейчас… Она вскинула фотоаппарат и сделала несколько снимков счастливого лица очень любимой, но совсем незнакомой матери, потом поснимала ее в полный рост, сделала несколько снимков вокзала.

И пока закрывала объектив крышкой и застегивала чехол, ее «малулечка» уже бодро «цокала» по платформе высокими каблучками, которые раньше терпеть не могла, к нужному вагону.

Алиса же осталась на платформе, удивленно глядя в спину матери наивно распахнутыми, голубыми глазами — неужели развод так благоприятно влияет на женщин? — этого она не знала. Но факт оставался фактом: из добродушной, полноватой домохозяйки за короткое время мать превратилась в стройную уверенную в себе бизнес-леди и даже обзавелась телохранителем.

Надо обязательно это запомнить на будущее!

Ирина Андреевна и Дмитрий Андреевич тоже очень удивились переменам, произошедшим во внешности дочери после развода — они почему-то были уверены, что развод сделает Киру несчастной и на время выбьет из жизненной колеи, и приготовились поддержать, подбодрить дочь, но оказалось, что она в этом совершенно не нуждается. Они думали, что ее новый, скоропалительный брак всего лишь спасение от обиды и разочарования бывшем мужем, и не ожидали увидеть ухоженную, цветущую, молодую и улыбающуюся женщину с искрящимися глазами.

Вместе с Кирой в купе втиснулся высокий, широкоплечий мужчина в темном летнем костюме и черной футболке, и Ирина Андреевна и Дмитрий Андреевич внутренне приготовились к знакомству с новым зятем, но очень удивились, когда мужчина, равнодушно посмотрев сначала на них, потом на гору чемоданов, сумок и пакетов, отступил в коридор и медленно пошел к выходу.

— Это Виктор — телохранитель, с Вячеславом вы познакомитесь позже, — с извиняющимся видом объясняла Кира, по очереди целуя мать и отца, и быстро сменила тему разговора. — А где Вика?

— У-у-у! — Дмитрий Андреевич закатил глаза к потолку и, высунувшись в коридор, громко позвал: — Вика! Заканчивай разговоры — пора выходить! Мама приехала!

— У нее Роман, — шепотом открыла тайну внучки Ирина Андреевна и печально улыбнулась. — Друг Сашеньки… Саша — это мой племянник, если ты помнишь, конечно… учится в мореходке, а ты же знаешь, как девушки реагируют на военную форму. Вот Виктория и увлеклась этим мальчиком.

— Вика? А не рано ли ей заводить романы? — недоверчиво переспросила Кира и, поставив на полку поданные ей отцом сумки и пакеты, вышла в коридор и заглянула в соседнее купе. — Сейчас мы разберемся с ее Романом!

Невысокая, юная девушка с длинными каштановыми волосами и внимательными, шоколадными глазами сидела рядом с худым, высоким юношей в морской форме и увлеченно обсуждала планы на завтрашний день.

— Вика, нам пора, — прервала Кира их беседу и, вместо, того, чтобы уйти, шагнула в купе.

Застигнутые врасплох молодые люди вскочили.

— Мамулечка! — Виктория обняла мать и поцеловала в щеку. — Знакомься: это Роман.

— Кира Дмитриевна.

— Очень приятно, — смутился молодой человек. — Роман Муромов.

Кира оценивающе посмотрела на очень симпатичного юношу и выбор дочери не одобрила — она не доверяла красивым мужчинам, а этот морячок со временем станет красавцем, если, конечно, срочно займется своей фигурой и прыщавой внешностью.

Под пристальным женским взглядом курсант мореходки смутился — ему показалось, что пытаются прочитать его мысли, а в том, что творилось у него в душе и голове, он и сам пока не разобрался. Одно он знал точно — эта девушка ему нравилась, но насколько важна для него ее московская прописка, он еще не решил, поэтому и смутился под оценивающим, материнским взглядом.

— Идем Вика, — сдерживая разочарование от выбора дочери, холодно произнесла Кира. — Нам пора ехать, Алиса уже заждалась на платформе.

Но дочь не собиралась так просто расставаться с молодым человеком.

— Мама, а можно Рома к нам домой поедет? — заискивающе попросила она в полной уверенности, что мать не откажет в гостеприимстве ее другу. — Поезд у него только через два дня — мы с ним завтра по Москве погуляем…

— В каком это смысле «погуляем»? — уточнила Кира.

— Я покажу Роману Москву, он же здесь ничего не видел.

— Конечно, покажешь, если с вами пойдет кто-нибудь из взрослых, — согласно кивнула головой Кира. — Простите, Роман, но принять вас у себя я не могу. Прощайся, Виктория.

«Облом» прогулки и отказ матери, да еще в столь категоричной форме, были так неожиданны и резки, что Вика растерялась — «мамулечка» никогда не была такой жесткой и прямолинейной. Дочь была так шокирована запретом и жестким, неожиданным отказом, что не могла произнести ни слова, только удивленно смотрела на мать, наконец-то, заметив разительные перемены в ее внешности, молчала и растерянно хлопала длинными, черными ресницами.

Увидев огорчение дочери, Кира смягчилась.

— У вас есть, где остановиться в Москве? — уже мягче спросила она у Романа.

— Да, да, — быстро ответил юноша, тоже не ожидавший прямого отказа — Вика всю дорогу уверяла его, что проблем не будет: ее мать очень добрая и обходительная женщина и всегда делает то, о чем ее просят дочери, но, как видно, Вика недостаточно знала свою мать. — У меня двоюродная сестра живет в Москве.

— Врешь! — Виктория уже оправилась от шока и теперь пыталась настоять на своем. — Сашка мне сказал, что нет у тебя никакой сестры в Москве.

— Нет, есть!

— Нет, нет!

— Хватит! — резко прервала Кира бессмысленный спор — еще одна проблема неожиданно свалилась на ее голову, и надо было ее срочно решать. — Роман поедет к бабушке и дедушке, а днем вы встретитесь и погуляете по Москве в сопровождении взрослых.

— Ну, ма-ам, ну, пожа-алуйста, — как маленькая заныла Виктория, но мать не обратила внимания на ее нытье и вышла из купе.

Позвав носильщика и показав ему на чемоданы, ящики с фруктами и сумки, Кира быстро рассовала пакеты в руки родителей и дочерей и поспешила к выходу, неся в руке только маленькую, лакированную сумочку (похоже Кира немного изменила «телохранительские» правила: «руки леди всегда должны быть свободны от тяжелых сумок, она может нести в руке лишь маленькую, дамскую сумочку с телефоном и кредиткой мужа внутри»).

— Мама, пусть Роман поживет у вас несколько дней, — на ходу распоряжалась Кира, стараясь не обращать внимания на удивленные взгляды дочерей и родителей — раньше всем и всегда в их семье (не считая родителей) распоряжался Анатолий, уже бывший муж, но так было раньше. — Домой вы поедете с Николаем на моем «Ягуаре» — сейчас он подъедет, а мы с девочками на «Мерседесе», только хочу сразу вас предупредить, что мы едем не домой.

— А куда? — Дмитрий Андреевич ошибочно считал, что все еще несет ответственность за дочь. — На новую квартиру?

— Дима, не кудакай в дорогу, — одернула мужа более гибкая в отношениях и догадливая Ирина Андреевна. — Кирочка хочет познакомить девочек с мужем.

— Да, — подтвердила Кира, с благодарностью взглянув на мать.

— Кстати о новой квартире, — Дмитрий Андреевич давно хотел высказать дочери свое недовольство. — Лично я против того, чтобы ты продавала квартиру моей матери. Лучше продадим нашу двушку в Люблино — вот тебе и доплата! Если не хватит денег — у нас есть кое-какие сбережения…

— Можно, взять кредит в банке, — подсказала мужу Ирина Андреевна.

— Точно!

— Никто ничего продавать не будет, — остановила Кира излияния родителей. — Забыли об этом! Когда мы приедем и устроимся, я вам позвоню, скажу адрес загородного дома, где мы несколько дней поживем с девочками, если захотите приехать — пришлю за вами машину.

— Так мы не домой? — стоя с Виктором у двери вагона, обрадовалась Алиса, снизу вверх глядя на мать и предчувствуя продолжение отпуска и новых приключений. — Вот здорово!

— Ничего хорошего, — окончательно расстроилась Виктория, идя следом за матерью по коридору вагона, и обиженно глядя ей в спину из-под нависшей на глаза челки. — Как же я завтра доберусь до Москвы? На электричке что ли?

— Зачем же на электричке, — спустившись по ступеням, Кира остановилась посреди почти пустой платформы, дожидаясь носильщика с тележкой. — Кто-нибудь из охраны тебя обязательно отвезет.

— Из охраны? Я же говорила, что это здорово! — бросив на асфальт свой пакет, Алиса захлопала в ладоши и схватилась за фотик— хорошо, что поток пассажиров давно схлынул, а то быстро образовалась бы настоящая пробка. — Выходите, выходите и вставайте все рядом, — командовала она, как заправский оператор. — Теперь улы-ыбочку-у…

Потом Алиса передала фотоаппарат Виктории, та сделала несколько снимков всех с Алисой, и все, наконец то, пошли к выходу.

— Мам, если это твой охранник, то почему он нам не помогает нести пакеты? — кивнула Алиса головой в сторону идущего налегке мужчины.

— В обязанности Виктора Михайловича не входит носить пакеты — он телохранитель, а не носильщик. Кстати, Алиса, почему бы тебе не положить свой пакет на тележку — так будет удобнее.

Алиса тут же свалила свою поклажу на чемоданы и запрыгала на месте.

— Мамулечка, ты стала настоящим полковником!

— А то! — улыбнулась Кира и отметила про себя, что ее девочки за лето выросли и стали совсем взрослыми.

— У тебя появился телохранитель? — идя с другой стороны матери, удивилась Виктория, с интересом разглядывая остановившегося рядом мужчину.

— Ау! Проснись! — захохотала Алиса, беря Киру под руку. — Это не мамин телохранитель, а Вячеслава Львовича.

— А Вячеслав Львович у нас кто? — сердито поинтересовалась старшая дочь, оглядываясь в поисках своего «объекта обожания».

— Ну, ты даешь, Тошка! — притворно схватилась за сердце Алиса. — Со своей любовью все на свете проспала!

Махнув рукой родителям и Роману, Кира четко проинформировала дочерей:

— Вячеслав Львович Бурмистров мой муж. Бабушка должна была вам все рассказать.

— Как? Ты уже вышла замуж? — искренне удивилась Виктория. — Так скоро? А как же папа?

— С Анатолием мы развелись, — довольно равнодушно сообщила Кира дочерям о разводе. — Теперь у меня другой муж.

— Класс! — обрадовалась Алиса, воспринимая любые перемены с оптимизмом. — Не надо было в облаках витать, а слушать, что говорят старшие — когда бабушка говорила о мамином замужестве, ты в кино с Ромкой и Сашкой собиралась и ничего не слышала, — и повернулась к матери. — А почему нас с Тошкой и бабушкой с дедушкой на свадьбу не пригласили?

Алиса по-настоящему увлекалась фотографией и всегда приглашалась всеми родственниками на торжества — снятые ей фотографии и составленные из них фотоальбомы были намного лучше равнодушно-профессиональных, ибо были сделаны с душой и детской непосредственностью.

— Вечером мы сядем и обо всем подробно поговорим, а сейчас вы должны знать, что в настоящее время Вячеслав Львович находится в следственном изоляторе — его обвиняют в преступлении, которого он не совершал.

— Вот это новость! — в один голос удивленно воскликнули дочери и уставились на мать, ожидая дальнейших объяснений.

— Несколько дней вы поживете со мной в его доме, а потом вместе будем решать — мне кажется, что каждый день ездить в школу на Цветной из Южного Бутово не очень удобно.

— Он что кого-то убил, твой новый муж? — поинтересовалась Алиса.

— А если нам не понравится жить в его доме? — Виктория тут же настроилась против этого брака, а когда выяснилось, что новый муж матери еще и преступник, и вовсе решила не принимать его.

— Я же вам сказала: мы обо всем поговорим вечером. А сейчас я вас очень прошу помолчать — бабушке с дедушкой, а уж тем более Роману не зачем знать о наших проблемах?

— Наших? — переспросила Виктория с долей сарказма.

— Наших, Вика! Мы семья и проблемы у нас общие! А если ты думаешь иначе, значит, я плохо тебя воспитала. Алиса, не забывай фотографировать, — напомнила дочери Кира.

Виктория с удивлением посмотрела на мать, потом вопросительно на сестру — это же что могло случиться, чтобы «малулечка» захотела фотографироваться? Алиса в ответ лишь развела руками — не знаю и не понимаю, что случилось с нашей любимой и незнакомой «малулечкой»…

Кира сделала несколько фотографий и отправила их Павлу, написав сообщение:

«Встретила»

И получила ответ:

«Они у нас совсем взрослые. А где ты?»

Кира хотела переспросить — «Они у нас?», но передумала, ей было приятно, что Павел объединил ее дочерей и не разделил на «мою» и «твою».

«Пришлю позже»

«Жду!!!!!!!»