Хозяйка с дипломом, или Чудо для дракона

Глава 8. Сплю на новом месте…

– Вот здесь можете спать, – торжественно произносит леди Смолл, отворяя дверь в гостевую спальню на втором этаже.

Вернее, гостевой чердак. Запылённый, украшенный гроздьями паутины и ворохом хлама. Из целого тут только большая двухспальная кровать и относительно приличный рабочий стол, стоящий прямо у маленького грязного окна. Шкаф для одежды того и гляди рухнет от одного только взгляда в его сторону. Несколько сундуков, стоящих вдоль стен, забиты под завязку и тоже готовы развалиться, вздумай я что-то туда ещё напихать. М-да-а-а.

Обескураженно рассматриваю беспорядок и перевожу взгляд на довольно улыбающуюся хозяйку этого бедлама.

– Ну а чего? – Старушка непонимающе хлопает глазами. – Отличная комната. Завтра порядок наведёте – и красота будет.

– Красота? – эхом отзываюсь я, проходя в центр комнаты и задирая голову к потолку.

Оттуда на меня, ехидно мерцая сквозь прорехи в крыше, смотрят звёзды. И чудится мне в этом сиянии вызов: «Справишься? А может, лучше сразу лапки кверху – и в столицу, под бочок к мужу?»

– Ну да, – тем временем произносит леди Смолл, следуя за мной. Эльза крадётся вдоль стен, с интересом изучая всё, до чего может дотянуться. – Здесь помыть, там заштопать, тут подлатать. Ты не смотри, домик у меня хоть и обветшал, но добротный. Ещё не один ремонт переживёт.

– Ремонт?

Кажется, ресурс мышцы, отвечающей за удивление, уже исчерпан, но старушка находит всё новый и новый повод поразить меня.

– Ну конечно, ремонт, – уверенно кивает леди Смолл. – Ты какую специализацию выберешь? Чем будем разводить народ на радость?

– Я – спокойствие, – поправляю старушку.

– Да? – скептически отзывается она. – А радостью за версту фонишь.

– Вам кажется…

Держа себя в руках, я кружу по комнате и накидываю план действий на завтра. Тут действительно сначала нужно ремонт делать, а уж потом лавку открывать. Иначе эмоций нам из посетителей не выжать.

– Так что будешь делать? Учти, Оливия, местная хозяйка спокойствия, уже устроила массажный салон, эту стезю лучше не трогать. Оливия хоть и соответствует своему спектру, но конкуренцию не потерпит. Голову откусит.

– Эта милая старушка внизу? – С удивлением разворачиваюсь к леди Смолл.

– Сандра-то? – Та округляет глаза. – Не-е-е, Сандра у нас хозяйка печали, и она уже давно в отставке. Люсиль, розововолосая швабра, тоже в отставке. Раньше была хозяйкой цирка, но её давно заменила Агнесса. И вот теперь наконец-то настал мой черёд отойти от дел.

Последние слова леди Смолл произносит с таким пафосом, будто действительно работала не покладая рук. Мы с Эльзой одновременно награждаем старушку кислыми улыбками, но та даже и не думает обижаться. Продолжает воодушевлённо разглагольствовать о жизни в Альясе.

– У меня как не стало получаться с этой вашей радостью, так лорд Арталь Агнессу в помощницы и прислал. Вместе с ней худо-бедно набирали мою квоту радости. Но когда шахты иссякли, мне просто не из чего стало изготавливать украшения…

Слушая леди Смолл, я не сразу концентрируюсь на главном. Как это шахты иссякли?! А с чем мне тогда в ювелирной лавке работать?

– Леди Смолл, – перебиваю хозяйку.

– Вильгельмина, – с чопорным выражением лица представляется та и тут же добавляет: – Но так и быть, зови меня Геля.

– Геля, – соглашаюсь я, хотя меня коробит от этого обращения. Ну не могу я так панибратски звать практически бабушку. – Простите, что значит шахты иссякли?

– То и значит. Ни алмазов, ни рубинов, ни золота с серебром. Да даже медь и та – всё, тю-тю. Вокруг Альяса остались только пашни, фермы да железные шахты. А всё, что было драгоценным, сокрыто под Марью.

– Во дела-а-а, – разочарованно тянет Эльза.

И я не могу с ней не согласиться. Засада-то какая! Я не думала, что всё настолько плохо. Почему-то я решила, что лавка Гели пришла в запустение исключительно из-за сварливого характера хозяйки и её нежелания работать. А тут совсем другая проблема.

– Так что? Будем печь хлеб? Учти, я в этом деле вообще ничего не смыслю. А может, мыло варить? У меня и формы есть! Или свечи? Закажем ароматизаторы у фермеров, они из лепестков такие очаровательные ароматы делают. О, а может, духи?!

Сейчас, видя, как разгораются глаза Гели с каждым новым предложением, я прекрасно понимаю, почему в своё время её отправили на факультет позитивщиков. Это ж просто генератор планов и идей. Негативщики так не умеют, они следуют строго очерченному плану.

– Идеи интересные, – киваю я, отходя к узенькому окошку. – Надо обдумать. И уже ремонт тогда делать с учётом возможной смены специализации.

– Почему возможной? – удивляется Геля. – Надо менять, если ты, конечно, хочешь вносить вклад в защиту Альяса и выполнять предназначение.

– Хочу, – шепчу я, смотря на засыпающий город.

Сумерки уже сгустились настолько, что большая часть Альяса утонула в ночной тьме. Тёплые огоньки магических фонарей разгоняют тени на перекрёстках, освещают площадь перед резиденцией хранителя баланса. Где-то там лорд Виллиан своим фирменным подозрительным прищуром гоняет подчинённых. Перед мысленным взором появляется суровое волевое лицо, а по телу отчего-то пробегает дрожь. Только вот не страха, как это бывает при мысли о Родрике. Нет, я ощущаю нечто другое, и это озадачивает. Марь проклятая, как мысли вообще свернули в эту сторону?

– Деточка, – пробивается в сознание голос Гели. – Так что делать будем-то?

– Спать, – обрываю её. – О ремонте и специализации поговорим завтра. При свете дня всё должно быть не так страшно, как выглядит сейчас. Заодно прикинем смету.

– О да, дел у вас по горлышко, – кивает Геля. – Как представлю, сколько тебе придётся вложиться, так у меня все гарнитуры в шкатулках испуганно трясутся!

Я успеваю отойти от окна и замереть на полпути до кровати.

– В смысле мне?

Даже Эльза, успевшая забраться на стул, чтобы выглянуть в окно, разворачивается к леди Смолл.

– А как же? – Та разводит руками. – У меня ничего нет.

– Серьёзно? – Я многозначительно смотрю на коллекцию, приколотую к её жакету. – Вы же сами сказали, что шкатулочки ваши полны и трясутся от страха.

– Так это же мои, —продолжает недоумевать старушка. – При чём тут ваш ремонт?

– Наш ремонт, – делаю ударение на слове «наш». – Это в ваших же интересах, Геля.

– С чего бы? – упрямица и не думает сдаваться. – Мне тут прекрасно и без ремонта живётся. На мой век запаса прочности у лавки хватит. А вот тебе, голубушка, всё-таки придётся вложиться. А то сюда никто не придёт.

– Геля, вы серьёзно? – не выдерживаю я, понимая, что окольными путями до бывшей хозяйки не достучаться. – Поддержание точки силы, уход за вверенным заведением – это прямая обязанность любой хозяйки! Вы с этим, – обвожу комнату руками, – справлялись отвратительно!

– И что ты мне сделаешь? – Геля злобно прищуривается. – Лавка теперь – твоя собственность. Вот и приводи её в порядок и поддерживай.

С этими словами она резво разворачивается и направляется к двери.

– А ужин? – бесхитростно спрашивает Эльза.

– Нет у меня ничего! – бурчит Геля, прежде чем за ней захлопывается дверь.

– Какая-то она вообще не хозяйственная, – расстроенно бормочет Эльза.

Сестрица сползает со стула и устраивается на кровати. С детской непосредственностью осматривается по сторонам и отчаянно зевает.

– А она точно дипломированная хозяйка? – уточняет сестричка.

– Если б не была ею, никто бы её сюда не назначил, – отвечаю я, нахмурившись.

Внутри гадко и оттого, что нагрубила Геле, и оттого, какую реакцию получила в ответ. Я не люблю конфликты, но и терпеть подобного отношения не намерена. Геля должна нам помогать, это обязанность любой хозяйки, даже в отставке.

– Так, Эльза, сиди тут, никуда не лезь и ничего не трогай, – командую я и беру в руки её рюкзак. Достаю пижаму и туалетные принадлежности. – Сейчас узнаю, где тут можно ополоснуться, и вернусь.

– Хорошо, – легко соглашается сестра и падает на спину.

Глядя на то, с каким интересом Эльза рассматривает звёздное небо, я немного успокаиваюсь: хотя бы тут проблем не ожидается. А мне вот предстоит извиниться. Возможно, если я буду более мягка с Гелей, она пойдёт мне навстречу.

Открыв дверь, я высовываю голову в тёмный коридор. По нему гуляет небольшой сквозняк, приносящий с первого этажа обрывки фраз. Видимо, подружки Гели ещё не ушли и теперь бурно обсуждают наше прибытие.

– Слушай, ну ты же понимаешь, что так нельзя? – слышу я спокойный голос.

Крадучись вдоль стены, продвигаюсь ближе к лестнице. Спускаюсь на среднюю площадку и выглядываю за угол. В торговом помещении горит свет, и голоса здесь гораздо громче. По этикету надо бы обозначить своё присутствие, но я остаюсь на месте и прислушиваюсь к разговору. Знаю, поступаю плохо, но мне нужно знать, что эта троица думает обо мне с Эльзой. В конце концов, лучше сразу понимать, кто друг, а от кого стоит держаться подальше.

– Ну а чего она? – это уже леди Смолл пышет негодованием. Следом долетает стук посуды и негромкие ругательства. – Мои украшения – это мои дети. А она намекнула, что их можно бы и продать! Представляете?!

– А тебе не кажется, что ты профукала лавку именно из-за такого отношения к своей продукции? – доносится звонкий голосок, и почему-то мне кажется, что принадлежит он хозяйке удивления.

– Я тебя сейчас покусаю, Люська! – подтверждая мои догадки, огрызается Геля. – Если такая умная, чего Агнессе свои гадальные карты не отдала?

– Это мои! – с фанатизмом отзывается её подруга.

– Тихо, скандалистки, – шикает на них третья старушка, та самая Сандра. – Девочек переполошите. Сдаётся мне, не от хорошей судьбы они сюда прикатили.

– Тоже заметила, да? – К своему удивлению, я слышу нотку сочувствия в голосе Гели.

– Вдовий наряд сложно не заметить, – отвечает ей хозяйка печали. – Но я не об этом. Не печаль гложет твою сменщицу, Геля.

А у меня сердце в пятки убегает: неужели Сандра что-то почувствовала во мне?

– А что же? – снова громыхнув чем-то тяжёлым, переспрашивает леди Смолл.

– В ней нет тоски по любимому, – задумчиво проговаривает Сандра. – Ари переполняют гнев, страх и отвращение…

– Это негативные эмоции, – перебивает её Люсиль. – Думаешь, она не та, за кого себя выдаёт? О боги всех миров! – внезапно выкрикивает она.

Я слышу грохот стула и торопливые шажки, будто старушка накручивает круги по комнате.

– Думаете, она пришла, чтобы окончательно разрушить защитный полог? Чтобы Альяс поглотила Марь?

У меня от такого предположения глаза на лоб лезут и желание спуститься к ним становится почти нестерпимым.

– Да боги, Люська, ты со своими теориями заговоров скоро точно в дом умалишённых угодишь, – фыркает Геля. – Нет, Ари – девочка хорошая, только вот ни разу не хозяйка спокойствия.

– Именно, – подтверждает Сандра. – Радости скорее. И это говорит нам только об одном.

Внизу повисает томительная тишина, я успеваю искусать губы в ожидании продолжения разговора.

– Да о чём? О чём нам это говорит?! – не выдерживает Люсиль.

– О том, что девочку что-то вынудило бежать на край мира, – флегматично выдаёт Сандра.

– Или кто-то, – хмуро добавляет леди Смолл. – Очень знакомо…

– Ага, я тоже твою историю сразу вспомнила, – эхом отзывается Сандра.

Я не вижу, что там происходит, но отчего-то внутри резко становится теплее по отношению к Геле.

– И чего нам тогда делать? – голос Люсиль звенит непониманием.

– Чего-чего! – рявкает на неё Геля. – Спасать девочку и малышку эту. Уж не знаю, кем они друг другу приходятся, но хозяйки своих не бросают. Поняла, Люська? Услышу, что трепанула кому-нибудь, – лично прикопаю в шахтах.

– Да я чего? – суетливо приговаривает бывшая хозяйка удивления.

А я спотыкаюсь на ступеньках, пятясь. И всё потому, что слышу чьё-то приближение. Кто-то из старушек направляется к лестнице, и мне лучше бы не показываться им на глаза. А то решат, что я шпионка, и всё расположение, которое я завоевала без усилий с моей стороны, тут же исчезнет.

– Ты чего? – удивлённо интересуется Эльза, когда я заскакиваю в комнату.

Пытаясь отдышаться, приваливаюсь к двери, но уже в следующий момент к нам стучат.

– Что? – хрипло интересуюсь я, и звучит это не особо дружелюбно.

– Я тут это… – неожиданно робко для Гели произносит старушка, – принесла кой-чего.

Приоткрываю дверь и кошусь на бывшую хозяйку сквозь узкую щёлку. Нельзя дать ей понять, что я всё слышала и готова терпеть её скверный характер.

– Вот.

Геля приподнимает поднос, на котором обнаруживаются кружки с ароматным чаем, несколько бутербродов с сыром, кусочки хлеба и пиала с чем-то тёмным. По запаху узнаю мёд.

– Я по ночам особо не ем, – переминаясь с ноги на ногу, пускается в объяснение Геля. – Да и хлеб тоже не люблю. В общем, что есть, то есть. Завтра придумаем чего-нибудь. Хорошо?

Я молча распахиваю дверь и позволяю старушке пройти в спальню. Она быстро пересекает комнату и ставит поднос рядом с сидящей на кровати Эльзой.

– В общем, так. – Геля разворачивается ко мне и внезапно уводит взгляд в сторону. Словно то, что она хочет сказать, требует от неё всех сил. – Хозяйка из меня вышла не ахти какая, и я сама это знаю. Признаю. Но в свою защиту могу сказать, что старалась. Искренне, но увы. Не моя это стезя, не могу я у людей радость вызывать, как ни старалась.

– Геля, ничего страшного… – начинаю я, ловя на себе ничего не понимающий взгляд Эльзы.

Она уже успела подобраться к угощениям и теперь с интересом следит за мной и старушкой.

– Стой. – Геля поднимает руку. – Дай выговориться, а то потом опять поругаемся. Не умею я красиво и вежливо говорить. Всегда что было на уме, то и ляпала. Впрочем, за это и поплатилась, – задумчиво роняет старушка, а потом встряхивается. – Так, не об этом речь. Ари, ты права. Лавку надо восстанавливать, и я помогу чем смогу. Только многого и сразу не требуй. А то я опять рогом упрусь. Я себя знаю.

Геля продолжает что-то бормотать, теребить многочисленные брошки на жакете, а до меня доходит: ей дико сложно идти на контакт. Пускать кого-то к себе и принимать новшества. И сейчас она очень старается.

– Геля, – с улыбкой зову старушку, отчего та замолкает.

Не говоря ни слова, я подхожу и молча обнимаю бывшую хозяйку. Она тут же замолкает и будто бы даже каменеет телом. Но длится это совсем недолго. Через мгновение она отвечает. Тоненькие руки обнимают меня за талию, а Геля выдыхает.

– Я рада, что мы поговорили, – произношу тихо.

– Ага, – сипло выдыхает Геля и тут же выпутывается из моих объятий. Голову не поднимает и очень быстро пятится к выходу. – В общем, завтра всё решим, да? Вы кушайте, ванная комната в конце по коридору. Она тоже маловата, но вполне уютная. Спокойной ночи, – выпаливает старушка, прежде чем скрыться за дверью.

– Что это было? – тихо интересуется Эльза, смотря на меня круглыми от удивления глазами.

– Бритьё ёжиков. – С хитрой улыбкой подмигиваю ей в ответ и усаживаюсь рядом.

Хватаю один из кусочков хлеба, который оказывается чёрствым, но с заботливо счищенной корочкой. Макаю кусочек в пиалу с мёдом и с искренним удовольствием жую. Боги всех миров, вкуснее только у мамы. Даже изысканные блюда в доме Родрика не сравнятся с этим кусочком засохшего хлеба и мёдом из неведомых цветов.

– Значит, у нас всё хорошо? – деловито интересуется Эльза, подтягивая поднос поближе к себе.

– Возможно, – не спешу загадывать я. – Во всяком случае, мы делаем всё, чтобы так и было.

Падаю на спину и, продолжая сосредоточенно жевать, смотрю на ночное небо сквозь прорехи в крыше. На секунду несколько созвездий скрывается за чёрным силуэтом дракона, по которому то и дело проходят зелёные вспышки. Видимо, кто-то из подчинённых лорда Виллиана облетает провинцию. А может, и сам Хантер знакомится с вверенной ему территорией. И может, даже сейчас он видит меня…

От этой мысли щёки снова вспыхивают жаром смущения. Глупость какая, чтобы целый хранитель порядка тратил силы на ночные проверки. Придумаешь тоже, Ари!

– Ты улыбаешься, – отмечает Эльза.

– Да, – киваю я, чувствуя эту улыбку и на душе.

– Почаще думай, о чём ты там сейчас размышляла. Тебе идут улыбки.

Благодушное настроение моментально испаряется. Один мужчина, живший в моих мыслях, уже успел растоптать мою душу. Где гарантии того, что этого не сделает и лорд Виллиан? Нет-нет, Ари, мы начинаем новую жизнь, и теперь у нас совсем другие цели. А задач-то сколько – не на один год хватит! В моём графике совершенно точно нет места для Хантера.