Хрущевка княжны Соколовской 2

Глава 28

На этот раз мы разместились не за обычным столиком, а в дальнем углу зала – там, где несколько особенных мест разделяли плотные шторы. То есть, практически скрылись от людских глаз.

Здесь у столов стояли диванчики с деревянными резными спинками и бархатными подушками. Я по привычке собиралась сесть напротив собеседника, но Владислав взял меня за руку и потянул к себе.

Чувствуя, как по телу растекается слабость от волнения, я решила не спорить и опустилась рядом с князем. Что примечательно, руку мою он так и не выпустил.

– Я конечно догадывался, что история будет кромкой, но признаться не ожидал, что ты поставишь на уши весь город, – Владислав сразу заговорил, рассеивая едва начавшую зарождаться неловкость.

Я польщенно улыбнулась. Что-то мне подсказывало, что впечатлить такого человека, как Тарковский, непросто.

– Расскажи, как тебе это удалось? – и по тону, и по взгляду Владислава я чувствовала, что вопрос задан не из вежливости. Ему и правда интересно, как я провернула свою маленькую аферу.

И я рассказал. С самого начала. С того момента, как поняла, что я теперь княжна, и что на мне ответственность не только за собственное будущее, но и за благополучие сестер.

Впервые с того момента, как оказалась здесь, я могла ничего не утаивать, не придумывать объяснения своим странностям: поведению, не свойственному для княжны, незнакомому и непривычному для местных образу мыслей. Могла просто быть собой и чувствовать, что я в безопасности.

Уже к середине долгого рассказа моя голова лежала на плече князя. Он обнимал меня за талию и время от времени наклонялся так близко, что я чувствовала его дыхание на волосах и коже. Но – не более того.

Настолько хорошо воспитан, что даже немного раздражает.

Когда я добралась до истории настоящей Марго, меня вдруг будто окатило ведром ледяной воды. Князь тоже напрягся, когда прозвучало ее имя, и когда я рассказала, что она решила принести себя в жертву.

– Ты не чувствуешь, что виноват перед ней? – я обернулась и тут же утонула в янтарных глазах князя.

Мы напряжено смотрели друг на друга несколько мгновений, а потом он отвел взгляд.

– Ты права, отчасти в ее смерти виновен я. Но груз вины со мной должен разделить и покойный князь Соколовский, который не потрудился обеспечить благополучие семьи, и мать, которая не пожелала погасить хотя бы часть долга остатками приданого и вдовьей доли, – немного подумав, ответил князь.

Разговор явно не доставлял ему удовольствия. Как и мне, вообще-то. Но я чувствовала, что не могу бросить эту тему просто так.

– Считаешь, я должен был поступиться собственным счастьем и взять в жены женщину, которую не люблю? – в свою очередь спросил Владислав, все еще не выпуская меня их объятий.

Сложный вопрос. Он ведь не знал, что Марго собирается почти что покончить с собой. Да и она просила не займ под более выгодный процент, не помощь в расследовании или погашении долга, а именно брак. Справедливо ли это с ее стороны?

– А если бы знал, что она собирается сделать, женился бы? – все же спросила я, не находя ответов. Десятки сложных вопросов разрывали моральный компас и его стрелка крутилась как флюгер во время урагана.

– Да, женился бы, – ответил князь сквозь зубы. Похоже, осознание собственной доброты не доставляло ему удовольствия. – Тогда твоя предшественница была бы жива. Но счастлива ли? Даже не знаю.

А я уж тем более и представить не могу. Я то знаю Марго лишь по тем следам, которые она оставила.

Тяжелая тема испортила приятную атмосферу. Чтобы дать себе и князю время переварить этот непростой разговор, я предложила все-таки пообедать. И около получаса мы провели в молчании.

Несмотря на неприятный осадок от беседы, винить Тарковского в смерти Марго всерьез я никак не могла. В самом деле, он не обязан был жениться на любой дворянке лишь по ее просьбе. К тому же, насколько я поняла из разговоров коллег, именно он поспособствовал тому, чтобы княжну взяли на работу в университет, да и не нагружал ее особенно делами. И подработку ей на кафедре организовали вполне щедрую – в общем, в рамках приличий князь помог даме все, чем только мог.

– А что там за история со вдовьей долей и приданым? – уточнила я. О деньгах матери Марго я вообще-то слышала впервые.

Князь едва не подавился чаем.

– Порой тот факт, что ты воспитана не как дворянка, ужасно очевиден, – мягко упрекнул он меня за бестактность.

Нет, а что такого? Он вообще-то первый начал этот разговор. Или мне нельзя быть настолько деловой, потому что я – юная леди в компании галантного джентльмена? Черт ногу сломит в местных порядках, как же я от них устала!

– Княгиня… Я не встречался с ней лично после того, как князь скончался. Но говорят, смерть мужа настолько на нее повлияла, что она немного повредилась умом. Отказалась платить долг и вместо этого последние деньги потратила на длинное путешествие по Европе, в которое отправилась вместе с тремя дочерьми. Оно продлилось три года. В Лондоне княгиня заболела и быстро угасла. После этого Маргарита с сестрами вернулись в Калинов Мост – только здесь у них оставалась хоть какая-то недвижимость, – немного сдавленно и очень неохотно, но все же рассказал князь.

Какой кошмар. У этой семьи хроническая недостача мозгов, или княгиня в самом деле повредилась рассудком? Или может она надеялась сбежать, затеряться? Выдать дочерей замуж за границей повыгоднее? Или просто не хотела принимать новую реальность: крайне неприглядную по сравнению с ее прошлой жизнью.

– Может, оставим неприятные темы? Позже я расскажу историю твоей новой семьи, если желаешь. Но я пригласила тебя, чтобы отпраздновать твою свободу. И услышать ответ на вопрос, который задавал уже трижды.

Я понимала, что Владислав в своем праве, и что сама обещала ему ответ, но все же сердце сжалось из-за непонятного тревожного предчувствия.

Хотела ли я замуж прямо сейчас, едва обретя свободу, к которой так стремилась? Вовсе не уверена.

– Влад… – вырвалось неосознанно, и я испуганно поджала губы. Но князь только улыбнулся моей фривольности и наклонился ближе. – Я не хочу отказывать, но и соглашаться прямо сейчас – тоже. Дай мне еще немного времени прошу. А пока…

Я тоже потянулась ему навстречу и наконец сделала то, о чем думала большую часть нашей встречи: коснулась губами его губ. Осторожно, только приглашая к поцелую, но без настойчивого требования. На миг замерла, опасаясь, что воспитание Тарковского возьмет верх над эмоциями и он отстранится, но похоже, он тоже устал ждать.

В следующее мгновение я почувствовала, как одна его рука ложится на мою талию, вторая – на волосы, вынуждая меня оказаться еще ближе, хоть казалось, ближе уже невозможно. Поцелуй, наполненный вихрем самых разных эмоций от нежности до явного желания прогнал волну жара по всему телу. И вот я уже отвечала, обхватив руками шею князя и совершенно позабыв обо всех аристократических привычках Марго.

Не знаю, сколько времени прошло прежде, чем нам хватило сил отстраниться друг от друга. Но по-моему, слишком мало: хотелось, чтобы эти минуты длились вечность.

Влад прижался лбом к моему лбу и долго смотрел в глаза, давая себе и мне время отдышаться.

– Мы можем дать обет перед небесами, – тихо сказал он, имея в виду что-то вроде помолвки в моем понимании, – а свадьбу сыграть позже. Когда будешь готова. Ты согласна?

Князь все еще держал меня в объятьях, но вовсе не давил ни близостью, ни взглядом. От легкого смущения мне хотелось отстраниться, но я боялась, что лишившись его поддержки, не смогу нормально сидеть.

– Да, – выпалила, не давая сомнениям разрастись в голове. Я действительно хотела согласиться, все остальное не имело значения.

Тревоги развеялись окончательно, когда дух перехватило от нового поцелуя. Уже не столь жадного, но долгого и чувственного. Я ощущала, как плечи князя вздымаются от тяжелого дыхания под моими руками, легкие прикосновения к шее и спине в тех местах, где тело не скрыто платьем, но каким бы сильным не было желание, Влад не переходил черту.

Удивительная выдержка.

Когда я неосознанно скользнула рукой под воротник его рубашки, он перехватил мою ладонь и ехидно улыбнулся. Я смутилась и отвела взгляд, ожидая очередного едкого комментария по поводу своей невоспитанности, но князь крепко обнял меня и поцеловал в волосы, потом в висок и скулу – так же, как в тот день, когда впервые спас меня от приступа. На этот раз возмущаться совершенно не хотелось.

Спустя некоторое количество времени и поцелуев мы оба сумели успокоиться и разговор, до того обрывочный и почти бессвязный, потек свободнее. Когда я рассказала о предстоящей встрече с Яринским, Влад резко стал серьезным, от расслабленности и неги во взгляде не осталось и следа.

– Я иду с тобой, – заявил он, и заметив, что я собираюсь возмутиться, добавил, – это не обсуждается. Один раз он уже попытался тебя скомпрометировать и нет гарантий, что не предпримет новую попытку. И думаю, твоим сестрам тоже будет полезно посетить эту встречу.

Ужасно хотелось и в этот раз быть самостоятельной, но князь прав: оставаться с Яринским наедине – бессмысленный риск. Конечно, сестер я планировала взять в любом случае, но три княжны – это не так внушительно, как три княжны и князь.

– Хорошо. Спасибо, – я неосознанно улыбнулась: оказывается, ощущать чью-то заботу – так приятно!

Заметив перемену моих эмоций, Влад снова притянул меня к себе. И как бы мне не хотелось сидеть, уткнувшись носом в его плечо, весь оставшийся день, вскоре настало время попрощаться. На этот раз, правда, совсем ненадолго.

Вернувшись домой, я тут же столкнулась с допросом. Марта и Марина вихрем подхватили меня у самой двери, не позволив скользнуть в комнату к привычной работе, и почти силком усадили за накрытый стол.

Рассказывая им без лишних подробностей, как прошла встреча с князем, я быстро почувствовала, что действительно нахожусь дома. Девочки больше не злились и слушали с искренним любопытством. Правда, Марта время от времени украдкой вздыхала, но я подозревала, что дело тут не только в ушедшей Маргарите.

Когда Марина ушла на очередную репетицию, мы с младшей сестрой остались дома вдвоем. Я убирала и мыла посуду, она же сидела и старательно избегала встречаться со мной взглядом. Я не давила и лишь старалась показать, что она может доверить мне любые переживания.

– Ты же нас не бросишь, да? И Марго не бросишь, правда? – с детской непосредственностью, которая до сих пор странно чередовалась в ней с почти взрослой дипломатичностью спросила Марта.

– Конечно нет. Я очень хочу, чтобы мы были семьей, чтобы могли поддержать друг друга. Я люблю вас обеих, и ни за что не оставила бы, – искренне призналась я.

– Даже если бы я рассказала, что влюбилась в нашего врага? – немного пафосно, но с искренней тревогой добавила Марта.

Я испуганно замерла, пытаясь понять, кого она имеет в виду. Уж не Снежина ли? Но страх от внезапной новости быстро сменился пониманием.

– Ты про Андрея Морозова?

Марта кивнула.

Я подошла к сестре и мягко обняла ее за плечи. Бедная девочка: ей и так наверняка тяжело было принять то, что Андрей – не потомственный аристократ. Еще и вся эта история с деньгами отца добавила остроты в и без того сложную историю первой любви. Наверняка первой, судя по тому, как сильно Марта переживает.

– Ты виделась с ним после того, как я запретила? – спросила, стараясь сделать тон очень мягким, чтобы ненароком не испугать сестру.

Немного поколебавшись, Марта кивнула снова.

– Ничего такого не произошло, честно! – тут же добавила она. – Я просто выслушала его. Он говорил, что не знал о заговоре… А я испугалась и ничего ему не ответила, просто ушла.

Не справившись с эмоциями, сестра закрыла покрасневшее лицо руками.

– Вполне возможно, он не лгал, но давай не будем спешить. Если ты ему не безразлична, то он дождется, – я погладила Марту по спине, стараясь утешить.

– Ты думаешь? – она подняла на меня полный надежды взгляд.

– Наверняка.

Остаток дня прошел на удивление тихо, но я чувствовала, что это лишь предвестье сильной бури: завтра предстояла встреча с отвергнутым женихом.