Как создать хентай 5 18+

Глава 29

Фестиваль отгремел. Наконец-то. Я думал, он никогда не закончится. Оглушающая музыка, которая весь день пыталась просверлить мне дырку в голове, наконец-то смолкла. Толпа, гудевшая, как растревоженный улей, испарилась, оставив после себя звенящую тишину и… настоящий хаос. Огромный выставочный павильон напоминал поле боя после битвы гиков с канцелярским магазином. Под ногами хрустели рекламные листовки, валялись пустые стаканчики, какие-то фантики и блёстки, которые теперь, кажется, будут преследовать меня вечно. В воздухе повис странный, но почему-то приятный запах — смесь пыли, остывшей аппаратуры и сладковатого аромата нашего оглушительного успеха.

Наша команда «Hanaben» напоминала отряд сонных, но очень довольных зомби. Мы разбирали свой стенд так медленно, что, казалось, со стороны это выглядело как замедленная съёмка. Но с лиц не сходили глупые, счастливые улыбки. Мико что-то мурлыкала себе под нос, сворачивая в рулон огромный баннер с Тсукико. Наверное, это был её способ попрощаться с фестивалем. Рядом Кэори с абсолютно невозмутимым видом протирала мониторы. Хотя, если очень хорошо присмотреться, можно было заметить, что уголки её губ едва заметно дрогнули в подобии улыбки. Ого, и снова прогресс! Саша и Синдел сейчас вели себя на удивление мирно. Они стояли рядышком и о чём-то тихонько шептались. Признаться, это пугало даже больше, чем их обычные перепалки. Вдруг они сговорились? И против кого? Очень надеюсь, что не против меня.

А что я? А я чувствовал себя просто божественно. Как рок-звезда, только что собравшая стадион. Лениво, с видом человека, познавшего смысл жизни, я складывал в картонную коробку пустые боксы от дисков с демкой нашей игры. Ключевое слово — пустые. Мы распродали всё. Абсолютно всё, до последней копии. Это был не просто успех. Это был триумф. Победа. Моя речь со сцены, которую я сочинял на ходу, произвела фурор. Кто бы мог подумать, что я на такое способен?

— Изаму-кун, подойди на минутку.

Голос Митсуко, тихий и спокойный, прозвучал как гром среди ясного неба. Я аж подпрыгнул. Она стояла у края пустой сцены, скрестив руки на груди, и смотрела прямо на меня. Я сглотнул. Сердце пропустило удар, а потом забилось быстрее. Послушно, как нашкодивший щенок, я поплёлся к ней, чувствуя себя так, будто меня вызвали к директору школы. Правда, от этого «директора» у меня всегда возникали совершенно не школьные мысли.

Она молча смотрела на меня несколько бесконечно долгих секунд. В её глазах плясали отблески рекламных огней, и я отчаянно пытался понять, о чём она думает. Она злится? Довольна? Или сейчас уволит меня за то, что я слишком много на себя взял во время речи? Но тут уголки её губ дрогнули и медленно поползли вверх, расцветая в такой тёплой и искренней улыбке, что у меня на мгновение подогнулись колени.

— Ты сегодня был великолепен, Изаму, — тихо произнесла она, и в её голосе не было ни капли привычной иронии. Только чистая, неподдельная гордость. — Ты не просто наш сценарист. Ты — наше лицо. Наш главный козырь.

«Главный козырь». «Лицо компании». У меня в голове что-то щёлкнуло. Это она сейчас про меня говорит? Про парня, который пишет хентай и краснеет, когда симпатичная бариста спрашивает его имя? Да не может быть.

— Я… я просто сказал то, что думал, — пробормотал я, чувствуя, как щёки заливает дурацкий румянец. Ну вот, опять.

— Вот именно, — кивнула она, делая шаг ко мне. — В этом и есть твоя сила. Ты настоящий. И люди это чувствуют. Они устали от пластиковых улыбок и заученных речей. Им нужен был герой. И сегодня ты им стал.

Её улыбка исчезла. Взгляд стал серьёзным, пронзительным, даже немного хищным. Таким взглядом кошка смотрит на мышку, которую загнала в угол.

— И я считаю, — её голос стал ниже, интимнее, превратившись в бархатный шёпот, от которого по моей спине пробежала армия мурашек, — что тебе пора перестать быть просто сценаристом.

Я замер. Кажется, я даже перестал дышать. Что? Что она имеет в виду?

— Ты доказал, что можешь не только придумывать истории, сидя за компьютером. Ты можешь зажечь толпу одним своим словом. Ты можешь продать что угодно, даже воздух. Ты можешь заставить сотни людей слушать тебя, открыв рты. Такие таланты нельзя зарывать в землю, Изаму-кун.

Она подошла ещё ближе. Теперь нас разделяли какие-то жалкие сантиметры. Я чувствовал жар, исходящий от её тела, и вдыхал её парфюм — сладкий, терпкий, дурманящий.

— Если будешь и дальше так стараться, — прошептала она мне почти в самые губы, и этот шёпот оглушил меня громче любой музыки, — то очень скоро сможешь получить должность повыше. Гораздо выше. Может быть, даже… — она сделала короткую, но мучительную паузу, и на её губах снова появилась эта дьявольская улыбка, обещающая и рай, и ад одновременно, — … рядом со мной.

Бум! Кажется, это был звук взрыва моего мозга. Это было не просто предложение о повышении. О нет. Это было нечто гораздо большее. Это было приглашение. Билет в высшую лигу. В её личный, закрытый клуб, где правила устанавливает только она. Это была награда за победу. И в то же время — новое, куда более сложное испытание.

Я стоял, как истукан, и тупо смотрел в её прекрасные, смеющиеся глаза, не в силах вымолвить ни слова. Я победил. Я был на вершине мира. Но только что понял, что это была лишь первая, самая нижняя ступенька. А вся лестница вела куда-то очень высоко, в манящую темноту, где меня ждало что-то опасное, запретное и до безумия соблазнительное. И чёрт возьми, я хотел туда. Игра только начиналась.

Мы вывалились из павильона, как зажёванные листы из принтера, что решил сегодня отдохнуть. Уставшие, помятые, но до жути довольные. На лицах у всех застыли глупые улыбки. После гула и рёва фестиваля ночная тишина казалась просто божественной. Я сделал такой глубокий вдох, что, кажется, лёгкие сейчас лопнут от счастья. Мы победили. Мы, чёрт возьми, это сделали! Всё, чего мне хотелось в тот момент, — это добраться до своей кровати, зарыться под одеяло и проспать часов этак двенадцать, а лучше все двадцать четыре.

Но, видимо, у судьбы на меня были совсем другие планы. Куда более интересные и, скорее всего, опасные.

У самого выхода, элегантно прислонившись к прохладной бетонной стене, стояла она. Саша Хикари. В тусклом свете одинокого уличного фонаря она выглядела как какая-то кинозвезда из старого фильма — роковая блондинка, которая терпеливо дожидается свою жертву. В её тонких, ухоженных пальцах дымилась сигарета, а красный огонёк хищно поблёскивал в темноте. Было очевидно, что она кого-то ждёт. И судя по тому, как её пронзительный взгляд впился в меня, этой жертвой был я.

Вся наша шумная и весёлая компания как по команде сдулась и притихла. Даже Митсуко, которая секунду назад оживлённо что-то обсуждала с Синдел, вдруг замолчала, а её лицо стало похоже на непроницаемую маску.

Саша лениво оттолкнулась от стены и медленно, с грацией хищной кошки, пошла в нашу сторону. Хотя нет, не в нашу. Она шла прямиком ко мне. Всех остальных она демонстративно проигнорировала, будто они были просто частью пейзажа. Подойдя почти вплотную, она остановилась. Я снова почувствовал этот её фирменный запах — смесь дорогущих духов, табака и какой-то почти неприличной уверенности в собственной неотразимости. У меня от этого аромата голова пошла кругом.

Она изящным движением потушила сигарету о ближайшую урну и, не отрывая от меня взгляда, улыбнулась. От этой улыбки у меня по спине пробежал холодок, а где-то внизу живота всё сжалось в тугой узел.

Так, спокойно, Изаму, дыши. Это просто женщина. Очень красивая, очень богатая и, возможно, очень опасная женщина. Ничего страшного.

— Поздравляю, Сенсей Кампай, — её голос звучал как бархатное мурлыканье, но с отчётливыми стальными нотками. — Это было грандиозное шоу. Просто великолепно. Теперь ты у нас настоящая знаменитость.

Я попытался что-то ответить, но из горла вырвалось лишь невнятное мычание. Чувствовал себя кроликом, которого вот-вот съест очень красивый и соблазнительный удав.

— Мой муж будет в восторге, — продолжила она, и её улыбка стала ещё шире, ещё хищнее. — Он просто обожает инвестировать в успешные проекты. И в успешных людей.

Она сделала ещё один крошечный шажок, и теперь нас разделяли какие-то жалкие сантиметры. Я чувствовал тепло её тела и видел, как в глубине её глаз пляшут маленькие дьяволята. Мой мозг отчаянно пытался придумать план побега, но вместо этого подкидывал мне один за другим сюжеты для новой хентай-новеллы с властной блондинкой в главной роли.

— Наше приглашение всё ещё в силе, — прошептала она так тихо, чтобы слышал только я. — В воскресенье. Ужин. Не опаздывай. Папочка будет очень ждать своего нового… любимчика.

Её палец, прохладный и гладкий, медленно провёл по моей щеке, от подбородка до самого уха, оставляя за собой огненный след. Я застыл, забыв, как дышать. Сердце бешено колотилось, готовое выпрыгнуть наружу. Не дышать. Главное не дышать. И не сглотнуть слишком громко. И не упасть в обморок. Было бы неловко.

Она озорно подмигнула мне, бросив быстрый, победный взгляд на застывшую в паре шагов Митсуко, и, развернувшись, так же бесшумно растворилась в ночной темноте, оставив после себя лишь шлейф дорогих духов и меня, стоящего столбом.

Мой сегодняшний успех не освободил меня, а наоборот, затянул петлю на шее ещё туже. Я больше не был просто талантливым парнем, пишущим эротические новеллы. Я стал «успешным проектом». «Активом». Игрушкой в руках очень богатых и очень опасных людей. И этот ужин в воскресенье… это был не просто ужин. Это был следующий уровень игры. И что-то мне подсказывало, что правила в этой игре устанавливаю не я. Что ж, по крайней мере, скучно точно не будет. Главное — выжить, чтобы было о чём написать. Если вернусь домой, конечно. Зато материал для новеллы будет просто убойный.