Код Шекспира

Сквозь портал

Свет из портала сменился мягким мерцанием, а затем исчез совсем, оставив нас в полном сумраке. Ветер был резким и холодным, и я почувствовала, как влажный воздух пропитал мою одежду. Лес вокруг казался знакомым, но каким-то более юным. Деревья стояли теснее, их кроны сплетались высоко над головой, скрывая небо.

– Это… то же место? – выдохнула я, оглядываясь.

– То же, но другое, – задумчиво произнёс Джулиан, всё ещё держа меня за руку. Его взгляд был напряжённым, словно он пытался уловить невидимые ниточки времени.

– Добро пожаловать в шестнадцатый век, – раздался за спиной бодрый голос.

Мы обернулись и увидели его. Эдмунд. Только другой. Гораздо более молодой, хотя тот же лукавый блеск в глазах выдавал его. Он был одет как бродячий актёр: короткий плащ из вытертого бархата, жилет с рваными краями и перо в широкополой шляпе.

– Эдмунд? – удивлённо спросил Джулиан.

– Ваш проводник, гид и просто красавец, – с усмешкой представился он, снимая шляпу и кланяясь. – Эдмунд Гилберт Сомерсет, к вашим услугам.

– Сомерсет? – хмыкнул Джулиан, скрестив руки на груди. – Вы меняете фамилии, как перчатки?

– Только в зависимости от эпохи, дорогой мой. Кстати, – он оглядел нас, приподняв бровь, – вы двое выглядите, как потерявшиеся путешественники.

– Мы и есть потерявшиеся путешественники, – ответила я, чувствуя, как лёгкое раздражение смешивается с растущим любопытством.

– О, это поправимо, – сказал Эдмунд, с улыбкой направляясь вперёд. – Но сперва, позвольте мне показать вам кое-что поистине важное.

Мы последовали за ним. Лес казался бесконечным, но вскоре деревья начали редеть, и перед нами открылся вид на дом. Это был Холл Холликрофт, но в своём первозданном виде – с яркими белыми стенами, чёрными балками и крышами, покрытыми яркой черепицей без следа мха. Вокруг дома не было признаков запустения; напротив, его окружала ухоженная лужайка, аккуратная живая изгородль, а окна светились мягким светом.

– Это не просто дом, – сказал Эдмунд, остановившись и глядя на нас через плечо. – Это узел.

– Узел? – переспросила я.

– Узел времени, – пояснил он, загадочно улыбаясь.

Прежде чем мы смогли задать ещё вопросы, он жестом велел нам замереть. У двери стояли двое. Мужчина в длинном плаще, капюшон которого скрывал лицо, и мальчик, едва достигший подросткового возраста. Мужчина держал в руках небольшой ларец, богато украшенный символами, которые я сразу узнала.

– Слушайте внимательно, – прошептал Эдмунд.

Мы стояли в тени деревьев, наблюдая, как мужчина передаёт ларец мальчику. Его голос был тихим, но твёрдым.

– Ты знаешь, что делать. Никому не доверяй. Беги.

Мальчик кивнул и, не говоря ни слова, исчез в лесу.

– Это… – начала я, но слова замерли на губах.

Из-за угла дома появились фигуры. Их движения были бесшумными, словно у хищников. Плащи из тёмной ткани с вышитыми символами, напоминающими друидские знаки, скрывали лица.

– Где он? – резко спросил один из них, подступая к мужчине.

Мужчина ничего не ответил, только скрестил руки на груди, его взгляд был полон решимости.

– Вы никогда не узнаете этого, клянусь розой, – произнёс он тихо, но его голос звучал как вызов.

– Уведите его, – приказал старший из друидов.

Мужчину схватили за плечи и увели в тень дома.

– Мы должны что-то сделать! – воскликнула я, обернувшись к Джулиану.

– Нет, – вмешался Эдмунд, его лицо стало серьёзным. – Это уже случилось. Вы ничего не измените.

– Но мы же можем… – начала я, но замолчала, видя, как Джулиан смотрит на меня.

– Слушай его, – тихо сказал он, и его голос был полон нехарактерного для него смирения.

– Ладно, хватит драмы. У нас впереди кое-что гораздо интереснее.

Эдмунд вздохнул, возвращая себе привычную лёгкость.

– Вы встретите того, кто знает будет вам интересне, чем я, – протянул Эдмунд, его голос внезапно утратил привычную лёгкость и приобрёл странную, почти загадочную интонацию. – Особенно вам, профессор.

– Кто? – спросил он, его голос звучал твёрдо, но в нём я уловила нотку беспокойства.

Джулиан прищурился, его пальцы невольно сжались в кулак.

Эдмунд на мгновение замер, словно выбирая слова, а затем, широко улыбнувшись, ответил:

– Ну, скажем так, старые друзья имеют обыкновение возвращаться. Особенно те, кто оставил незаконченные дела.

Я почувствовала, как в груди кольнуло. Слово "друзья" звучало слишком двусмысленно. Джулиан чуть заметно напрягся, но взгляд его остался пристальным и непроницаемым.

Его взгляд задержался на Джулиане чуть дольше, чем следовало, и я заметила в этом какую-то тень – то ли сожаление, то ли насмешку. Моё сердце забилось быстрее, а в голове вспыхнуло имя, которое я пыталась забыть: Роуз.

– Ты мог бы говорить яснее, – холодно заметил Джулиан, но голос его дрогнул.

– Ясность? – Эдмунд рассмеялся, но его смех был странно натянутым. – Где в этом веселье? Лучше давайте двигаться дальше. А для начала, переодеться.

– Зачем? – спросила я, пытаясь унять нарастающее чувство тревоги.

– Потому что, моя дорогая, в этих вещах вы привлечёте к себе больше внимания, чем актёр в джинсах на сцене елизаветинсокго театра. А нам этого совсем не нужно.

Эдмунд повернулся ко мне, его глаза блеснули в свете заходящего солнца.

– Нас ожидает Мэри Арден.

– Мать Шекспира, – спросила я, почему-то шептом. Эдмунд только хмыкунлу в ответ.

– Она… ну, не совсем та, кем все привыкли её считать.

Он снова улыбнулся, но в его улыбке было что-то, от чего у меня похолодело внутри.