Когда оживает сердце

23. Остин

Не понимаю, почему ее бывший до сих пор не объявился. Без новых угроз Сесиль с каждым днем становится безмятежнее, я же, напротив, беспокоюсь все сильнее. В ту, первую, ночь я ни секунды не сомневался, что легко справлюсь с ним, заявись он сюда. Теперь мне начинает казаться, что это промедление неспроста: он что-то замышляет. Ни за что не поверю, что он сдался. Я бы точно не сдался.

– Ну, как дела?

Я подхожу к круглому загону, возле которого, опираясь на изгородь, стоят Денни и Рыжий. Внутри Джексон гоняет на корде нового жеребенка.

– С норовом, – сплевывает на землю Рыжий. – Если кто и справится с ним, так это Джексон.

– Он только таких и любит, – хмыкаю я.

– Да, на жену его посмотри, – говорит Денни.

– Ни слова о моей прекрасной жене, шалопаи! – кричит из загона Джексон.

– Прекрасная жена орала утром на все ранчо, потому что муж допил остатки шоколадного молока, – тихо смеется Денни. – Если какая-нибудь девчонка залетит от меня, пусть позвонит мне после родов.

– Придурок! – Рыжий отвешивает подзатыльник Денни.

Прислонясь к изгороди, мы смотрим, как жеребенок нарезает круги вокруг Джексона.

– Ребят, вы же загрузите вечером скот без меня?

– Очень ты нам нужен. – Денни поправляет шляпу. – Как-нибудь и без твоих ценных указаний обойдемся, начальничек.

– Эй, Джексон! Не погоняешь потом Денни? Ему бы тоже мочу выгнать. И желчь, – кричу я.

Брат смеется и с готовностью кивает:

– Давай его сюда! Мигом придет в норму!

– Я позволяю себя хлестать только пышногрудым блондинкам. Ну и диким рыженьким иногда. – Денни подмигивает приятелю.

– Ой, иди ты! – Рыжий снова пытается дать ему затрещину, но Денни уворачивается.

Господи, иногда я себя чувствую воспитателем! И все-таки, несмотря на их баловство, ребята наверняка сделают все как надо: дождутся транспорт и погрузят скот без происшествий.

Отправка животных на убой – важнейшая часть нашей работы, и мне, конечно, следовало бы остаться с парнями. Вот только не хочу я, чтобы Сесиль на это смотрела. Она здорово прижилась на ранчо, иногда просто забываешь, что девчонка из города. Однако об этом напоминают слезы в ее глазах от мысли о том, как в наши тарелки попадает мясо. Что ж, успеет еще столкнуться с суровой реальностью.

– Какие планы у вас с Кобылкой? – Денни театрально подмигивает и толкает меня локтем в ребра.

– Автокинотеатр.

– О-о, я провел там много приятных часов, – говорит Рыжий задумчиво. – Правда, ни одного фильма так и не посмотрел.

Первые два дня с Сесиль казались мне восхитительными, но они ни в какое сравнение не идут с последовавшими за ними неделями. Просыпаться рядом с ней, целовать при каждом удобном случае, слушать, как она поет на кухне, принимать душ и засыпать вместе – чистое счастье. Ничего лучше в моей жизни еще не было. Знаю, я крайне опрометчиво без памяти влюбился в женщину, которая вряд ли останется со мной навсегда, но стараюсь не думать об этом. Просто тихо наслаждаюсь упоительной игрой в семью, мечтая о несбыточном будущем, в котором она станет моей женой.

Сесиль выходит из спальни в разрисованных джинсах и обтягивающей черной майке, и моя челюсть падает на пол. Лихорадочно думаю, а не послать ли к черту кинотеатр. Смотреть на нее мне куда интереснее, чем на экран. Без раздумий ныряю в декольте, покрывая ее грудь нежными поцелуями.

– Как же я соскучился, – бормочу я куда-то в майку.

– Интересно, кому ты это говоришь? – смеется она.

– Тебе. Им. Ну-у…

– Вообще-то мы виделись полчаса назад у амбара.

– Не-ет. – Я мотаю головой, привычно кладя руки на ее попку. – Видеть издалека и делать вот это – не одно и то же.

Я страстно целую Сесиль, она покачивает бедрами с тихим стоном. Мой член твердеет, едва я представляю, как снимаю с нее джинсы. Наконец, она отрывается от меня.

– Пошли уже. Я умираю с голоду.

– Я тоже, – отвечаю я, покусывая ее нижнюю губу.

– Кажется, твой голод иного рода. – Улыбаясь, она сжимает мой член.

– Тебе не кажется. Ничего не могу с собой поделать, так ты прекрасна в джинсах и сапогах.

Играя волосами на ее затылке, вдруг замечаю, как она напрягается, но все равно целую в щеку. Сесиль все еще цепенеет от некоторых движений, однако я уяснил для себя – лучше притворяться, что ничего не происходит. Если заострять на этом внимание, она, как улитка, прячется в домик. Зато несколько неспешных чувственных поцелуев прекрасно ее расслабляют.

– Ты об одежде, которую я ношу каждый день? – смеется она. – Помнится, тебя совсем не заинтересовали мои сапоги, когда я их только купила. Как там было? Видел одну пару – видел все.

Мои губы медленно скользят по ее шее. Задержавшись на пульсирующей жилке, замечаю, как дыхание Сесиль на секунду замирает, и джинсы натягиваются еще туже.

– Это я чтоб не представлять тебя в своей постели в одних сапогах.

– Что ж, теперь мы знаем, чем заняться после кино. Пошли уже, а то опоздаем. – Она кладет ладони мне на грудь и легонько отталкивает.

– Дай только в душ схожу. Если ты, конечно, не хочешь присоединиться. – Я надуваю губы, и она звонко смеется.

– Вот если бы ты пришел до того, как я накрасилась, тогда-а… Извини, ты упустил свой шанс, дорогой.

Она отправляет меня в ванную игривым шлепком по заднице, и я громко ворчу все десять шагов. Приняв самый быстрый душ в мире, вхожу в спальню в одном полотенце. Сесиль сидит на краю кровати, уставившись в пустоту. Ни кокетливых комментариев, ни возбужденных взглядов.

– Что-то случилось? – Я киваю на телефон в ее руке.

– Угадай с одной попытки. – Она протягивает мне мобильник.

– Я уже почти поверила, что он отступился… Ладно, нам пора, а то опоздаем в кино. Не будем портить вечер, – произносит Сесиль деревянным голосом.

Я был готов к слезам, крикам и даже разбитым вещам, ее невозмутимость пугает куда сильнее.

– Да к черту кино. Не хочешь идти, не надо. Вечер не будет испорчен, я обещаю.

– Нет, пойдем. Не желаю прятаться до конца своих дней. Если Кей-Джей найдет меня сегодня, значит, это судьба. К тому же, если он отправил сообщение из дома, он сейчас в нескольких часах езды.

Держать ее на ранчо, конечно, проще и безопаснее. Здесь всегда есть кто-то из работников, а еще оружие и собаки. Кроме того, я могу следить за тем, кто к нам приезжает, – учитывая тридцать километров по грунтовке, непрошеных гостей у нас немного. С другой стороны, я хочу, чтобы она была счастлива, и это, наверное, даже важнее безопасности.

– Ты ведь скажешь, если решишь уйти? – Я смотрю в голубые глаза, она медленно кивает. – А если я скажу, что нам нужно уйти, послушаешь? Заскочим по дороге в «Подкову»: Дэйв даст знать, если чужаки будут что-то вынюхивать.

– Ос, прости. Ты не обязан постоянно решать мои проблемы.

– Я хочу их решать. – Нежно сжимаю ее бедра и целую колено. – То, что происходит между нами, того стоит. Ты того стоишь.

– Уверен?

– Дорогая, никогда в жизни я ни в чем не был так уверен. А теперь пойдем, а то не успеем запастись едой. Я действительно умираю с голоду.

К нашему приезду местный бар уже полон. Выйдя из машины, беру Сесиль за руку и у дверей чувствую, как ее ладонь покрывается потом. Страх вполне обоснован: как знать, вдруг Кей-Джей поджидает нас за стойкой и я веду Сесиль прямо в его лапы.

– Его тут нет, – выдыхает она, едва дверь за нами захлопывается.

Слава богу, он не испортит нам вечер.

– Привет, Дэйв. Нужна твоя помощь.

Я опираюсь о барную стойку, крепко держа Сесиль за руку. Не могу отпустить ее, пока есть хоть малейшая опасность, что этот козел поблизости.

– Остин. Сесиль. Чем могу?

– Один парень может появиться здесь и расспрашивать о Сесиль. Сделай вид, что не знаешь никого с таким именем, и сообщи мне. И Кэсс передай.

– Не вопрос. – Он переводит взгляд на Сесиль: – У вас все хорошо?

– Да, все нормально, – улыбается она. – Об этом парне: ростом шесть футов семь дюймов, короткие черные волосы, ездит на черном «Бентли». Уверена, вы его ни с кем не спутаете.

Никогда не задумывался, как выглядит ее муж. Единственный знакомый мне парень, который бил жену, был пухлым коротышкой с вечно немытыми волосами, и я почему-то решил, что мне предстоит иметь дело с кем-то похожим. Никак не предполагал, что этот козел выше меня на пять дюймов, и машина у него дороже, чем весь мой дом. Так вот кто хочет вернуть Сесиль! И определенно захочет моей смерти, узнав, что я с ней сплю. Черт.

– Итак, что еще мне нужно знать о твоем бывшем? – Я сажусь за руль и поворачиваю ключ, совершенно сбитый с толку. – Он занимается джиу-джитсу? Имеет военную подготовку? Или это просто тупой верзила с пушкой, вышедший на тропу войны?

– Ты ревнуешь или боишься?

– И то и другое. Не ожидал, что придется сражаться с Бэтменом.

Она со смехом откидывается на подголовник.

– Какой там Бэтмен! Дылда из богатой семьи, который и в подметки не годится лучшему Нековбою. Сам подумай, разве крутые парни вымещают злость на женах?

– А почему его машина раз в десять дороже твоего драндулета?

– Он с первого дня возненавидел мою бедную «Хонду». Я купила машину еще до того, как мы начали встречаться, и держалась за нее до последнего, потому что мне важно было иметь хоть что-то свое. Кей-Джей заставил меня уйти с работы, наш дом записан на его имя, даже мой мобильник технически принадлежал ему. Конечно, он всегда говорил, что вещи «наши», но мы оба знали, как дела обстоят на самом деле. Так что когда он купил мне дорогую машину, я просто отказалась ее водить.

Я стараюсь не думать о том, через какой ад ей пришлось пройти, и обещаю себе больше никогда не вести себя как придурок.

– Если он так и не объявится в выходные, первым делом в понедельник поеду и куплю тебе новую сим-карту.

– Тогда мы не будем знать, что он планирует.

– Мы и так не знаем. Он же одни угрозы шлет, расстраивая и пугая тебя до чертиков. – Я целую нежную кожу на тыльной стороне ее ладони. – Я просто хочу, чтобы тебе было хорошо.

До кинотеатра каких-нибудь пять минут. Сесиль протягивает руку и нежно гладит мое предплечье. Это успокаивает: мышцы расслабляются, сердцебиение выравнивается. Бэтмен или нет, он облажался, а я буду героем, которому в конце достанется девушка.

Открываю пассажирскую дверцу, и Сесиль спрыгивает на гравий.

– По-моему, в последний раз я была в автокинотеатре еще в детстве. Когда я проводила лето у бабушки и деда, мы с кузенами иногда туда ездили. А ты? Часто здесь бывал?

Нагрузившись одеялами с заднего сиденья, подсаживаю ее в кузов, и мы сооружаем там подобие кровати.

– Ребенком почти каждую неделю – по воскресеньям здесь крутили детские фильмы. Да и подростком нередко – это было единственное приличное место в городе, куда можно пойти на свидание.

– То есть я не первая, кого ты сюда привез? – Усевшись на куче одеял, Сесиль придвигается ко мне и кладет в рот ломтик картошки фри. – Скажи, что я хотя бы буду первой, к кому ты будешь тут приставать!

– Хочешь, чтобы я тебе врал?

Она с деланым возмущением бьет меня в грудь. Сегодня я собирался признаться ей в любви, но лучше еще немного подождать. Не хочу, чтобы в этот момент между нами незримой тенью стоял ее муж.

С начала фильма не проходит и получаса, а мы уже вовсю обжимаемся, как подростки. Сесиль нежно целует меня в шею, наши тела переплетаются под тонким одеялом. Губы встречаются, рука скользит ей под рубашку. Горячие поцелуи пробуждают к жизни член.

Провожу большим пальцем по соску, и она тихонько постанывает. Наверняка специально не надела лифчик – знала, что все будет именно так, и хотела этого. Я наклоняюсь и целую сосок через рубашку, потом сжимаю зубами, кусаю и посасываю, пока тонкая ткань не становится мокрой, а сосок – твердым, как камень. Сесиль запускает пальцы мне в волосы, притягивая ближе, прямо в ложбинку между грудей. Если бы ей пришло в голову задушить меня в этот момент, я бы умер счастливым.

Мои руки спускаются к талии и еще ниже по джинсам. Ладонь прижимается к киске, большой палец рисует круги там, где, по моим прикидкам, находится клитор. Подтверждая мою правоту, Сесиль вздрагивает и кусает мочку моего уха. Дыхание обжигает шею.

Кровь от ног и головы приливает к паху, я нетерпеливо жду, когда она коснется меня.

– Я даже сквозь одежду чувствую, как сильно ты меня хочешь. – Улыбаясь, я прижимаю пальцы к мокрой джинсовой ткани между ее ног.

Она сжимает мой член через штаны.

– И что же нам с этим делать, эксперт по свиданиям в автокинотеатрах?

Вообще-то эксперт из меня тот еще. Как-то лет в семнадцать я обжимался здесь с девчонкой, но не думаю, что сильно ее впечатлил. С другой стороны, это отличный способ отвлечься от мыслей о бывшем муже. Фильм достаточно громкий, а если нас все же засекут, единственный коп в городе – мой кузен. Словом, терять мне нечего, зато настойчивая потребность оказаться внутри нее с каждой секундой становится все нестерпимее.

– Может, ты и не единственная, к кому я здесь приставал, зато можешь стать первой, кого я здесь трахну. Хочешь? – Я расстегиваю ее джинсы, а затем и свои, заранее зная, каким будет ответ.

– Серьезно? – Ее глаза округляются, белки блестят в темноте.

Сунув руку ей в джинсы, обвожу пальцем набухший клитор.

– Только нам надо быть потише, дорогая. А тебе это дается нелегко.

Словно в подтверждение, она издает громкий стон, и я сую ладонь ей в рот.

– Будь паинькой, а то не получишь мой член.

Я снова провожу пальцем по клитору, затем вхожу внутрь, еле сдерживая собственные стоны. Сесиль хватает одеяло и прижимает к губам. Тело извивается под моими руками, киска становится еще более влажной. Дико хочется встать на колени и погрузить в нее язык.

– Ты отлично справляешься, красавица. – Я продолжаю гладить ее мягкую киску, теребя клитор. – Только не кричи, и я дам тебе то, чего ты так хочешь.

До сих пор не верится, что она моя. Я погружаю пальцы глубже, продолжая поглаживать клитор. Ее нетерпеливая рука присоединяется к моей, и быстрыми, порывистыми движениями мы вместе заставляем ее ноги дрожать в предвкушении оргазма.

– О да-а. Как ты, дорогая? Готова и дальше быть тихой, чтобы не попасться?

Я глажу ее волосы свободной рукой, Сесиль нетерпеливо кивает и крепче кусает одеяло.

Вот только она не полностью моя. Она замужем за другим мужчиной. Стараясь прогнать эту мысль, закусываю губу так сильно, что во рту появляется металлический привкус.

– Посмотри на меня, – шепчу я.

Ее ярко-голубые глаза открываются и встречаются с моими как раз в тот момент, когда она кончает. Приглушенный одеялом стон все равно удивительно громок, спина выгибается, взгляд не отрывается от меня. Она моя. И плевать на мужа.

– Умница, я тобой горжусь. – Я слизываю сладкую влагу с пальцев и нежно целую Сесиль, убрав одеяло. – Дай мне минутку, в кабине есть презерватив.

Неуклюже пытаясь скрыть эрекцию, вылезаю из кузова и иду к водительской дверце. Черт, я сильно недооценил близость других машин. Справа от нас увлеченно целуются двое подростков. Не удивлюсь, если они вскоре займутся тем же, чем мы. Зато пожилая пара слева выглядит так, будто им психолог посоветовал устроить свидание. Вот они-то нас быстро заткнут, если засекут. Зажав презерватив в кулаке, спешу обратно. Вежливо киваю женщине, молясь, чтобы ей не стрельнуло в голову опустить взгляд.

Устроившись рядом с Сесиль, стягиваю джинсы до колен. Она отворачивается и трясет пухлой попкой, штанов на ней уже нет. Провожу рукой по ее талии, и мой и без того готовый к действию член становится еще тверже. Черт, а ведь я действительно влюблен.

– Все еще ждешь, дорогая?

– Не представляешь, с каким нетерпением, – отвечает она шепотом. – Давай же, войди в меня.

Член шустро выскакивает из трусов, и я сжимаю его в кулаке. Кончик нетерпеливо тянется к ее попке, пока я вожусь с оберткой презерватива в темном кузове. Пластик шуршит, сердце колотится. Старая карга вот-вот нас услышит… Заметив мое волнение, Сесиль протягивает руку, выхватывает презерватив и, наконец, надевает его с порывистым вздохом.

Я прижимаю головку к ее мокрой киске. Задыхаясь от желания, Сесиль говорит одними губами «пожалуйста». О, для нее я сделаю что угодно.

Дюйм за дюймом я проникаю все глубже, стараясь не слишком сильно раскачивать кузов. Снова и снова вхожу в нее; ногти впиваются мне в предплечья, оставляя на коже фиолетовые полумесяцы. Она изо всех сил старается не кричать. Обычно в постели Сесиль такая голосистая, что я мог бы кончить от одних только звуков, но в том, как отчаянно она пытается сдерживаться, есть что-то невыразимо сексуальное. Я так поглощен ее мокрой киской, что не могу с уверенностью сказать, идет ли еще фильм.

– Хорошая девочка, – шепчу я ей на ухо. – Такая тихая. А ведь я знаю, тебе хочется выкрикивать мое имя на всю округу.

Я раздвигаю ее ноги, чтобы просунуть руку. Она выгибает спину, заставляя меня войти в нее под другим углом, и я едва не кончаю от этого простого движения. По спине бегут мурашки. Пальцы ложатся на клитор, вторая рука обхватывает талию.

– О боже, ты входишь так глубоко, до самого дна… как же хорошо, – стонет она, прижимая ко рту одеяло.

– Ш-ш, – выдыхаю я. – Хочу слышать звуки нашей страсти.

Я продолжаю двигаться, пока зрение не затуманивается. Мне уже плевать, что машина раскачивается из стороны в сторону. Черт, там даже скрипит что-то. До следующего раза надо будет обработать кузов ВД-40.

– Давай, дорогая. Кончи на моем члене. Сделай меня своим.

– Ты уже мой. А я твоя, – шепчет она. – Твоя…

Тянусь носом к ее затылку, вдыхая сладкий аромат шампуня. Из ее груди вырывается хриплый стон, и киска сжимает мой член, пока оргазм не накрывает меня вслед за ней. Обнимаю Сесиль, оставаясь глубоко внутри. Покрываю поцелуями плечи, расчесываю пальцами шелковистые волосы. О боже, я мог бы провести так всю жизнь. Если бы не финальные титры. Что ж, если я не смог сказать ей, что люблю, то хотя бы показал это.